Глава 14. Анита,15 лет. Начало болезни
Девятый класс вошел в летопись жизни Аниты если не как Ад, то определенно как его приземленная версия.
Олег делал вид, что ее не существует. Он не здоровался, не смотрел на нее, а при встрече лоб в лоб вел себя как человек, увидевший призрака — вздрагивал, смотрел сквозь него и убегал.
Первое время Анита грустила о случившемся. Едва Дина отстала от нее с расспросами, что произошло лишь через месяц после начала занятий, как она попыталась выловить Олега и уладить неприятную ситуацию. У нее промелькнул луч надежды, когда тот не сразу сбежал со школьного подоконника при виде подходящей подруги.
- Нам нужно поговорить. Ты все неправильно понял.
Парень начал слезать с подоконника, не спуская с нее глаз. Девушка вдруг заметила, как сильно побледнели его угри. Вроде бы, их даже стало меньше.
- Хочешь сказать, что сбежала тогда не потому, что тебе было стремно показаться со мной перед подружкой?
Анита подготовилась к этому вопросу. Она энергично и отрицательно замотала головой.
- Тогда почему ты подошла ко мне только сейчас?
- Я же сказала тогда: “мы поговорим позже”, а ты начал меня игнорировать. Я не понимала, что происходит.
- Всё ты понимала, Анита. И я все понял. Не держи меня за идиота.
Он забросил рюкзак на плечо и быстро прошел мимо, небрежно толкнув плечом как бы случайно. Девушка развернулась и схватила его за рукав куртки.
Парень сердито выдернул руку и бросил:
- С меня хватит. Не бойся, я больше не буду тебя позорить.
По правде говоря, Анита недолго переживала их “разрыв”, ведь последующие события затронули ее гораздо сильнее и глубже.
В декабре в школе лопнули водопроводные трубы — не то от интенсивной работы, не то от старости. Вода затопила несколько классов, школьный коридор и полностью испортила оборудование спортивного зала. Здание закрыли на ремонт и разбирательство на неопределенный срок, а учеников раскидали по всем ближайшим городским школам.
Родители Аниты воспользовались неожиданным шансом на “лучшую учебу” и оперативно записали девушку в престижный многопрофильный лицей, куда вместе с ней не попал никто, кроме Олега. Его отец, глядя на соседей, не стал долго думать и последовал их примеру.
Потеря прежних одноклассниц опечалила девушку, но она была уверена, что будет пользоваться успехом в новой школе и найдет себе свежую “свиту”. В хорошем расположении духа и ожидании нового семестра она встретила пятнадцатилетие и Новый год в кругу семьи и, неожиданно для себя, съела половину приготовленных блюд на новогоднем столе. Весь следующий день ее тошнило.
Повышенный аппетит не покидал Аниту, что сбивало ее с толку - прежде она разве что чипсами баловалась на пару с Олегом, или съедала пару кусков торта, но к остальной еде относилась равнодушно. Теперь же ела целыми днями, часто и помногу, не в силах остановится. Через месяц ей стали малы вещи, которые девушка свободно носила еще с двенадцати лет, а от вечно стучащего сердца появилась одышка. Тяжело давались даже легкие физические нагрузки вроде долгой ходьбы или подъем на третий этаж. И тогда Анита с родителями всерьез перепугались.
Перед врачом-эндокринологом девушка предстала растолстевшей на два размера, с легким пучеглазием и огромными гнойными угрями на прежде гладком лице и шее. Но хуже всего было ее состояние — Аните хотелось умереть.
- У тебя гипертиреоз, подружка, - покачал головой врач, едва взглянув на пациентку, - В твоем возрасте такое случается. Но ты не волнуйся, мы быстренько вернем тебя в прежний вид.
Ей выписали тонны таблеток и на три недели посадили на домашнее лечение, которое угомонило беспокойное сердце, но совершенно не отразилось на аппетите и угрях. Апофеозом кошмара стал поход к парикмахеру, куда мама записала Аниту из лучших побуждений ободрить подурневшую дочь.
- Ты всегда хотела кудряшки. Девочки сделают тебе кудряшки, которые не распадаются.
“Химию” одним словом. Анита давно о ней мечтала, но мама возражала, потому что “ей еще рано для таких процедур”. Видимо, пятнадцать лет и серьезная, “взрослая” болезнь изменили ее мнение.
Немного воодушевленная, девушка отправилась в парикмахерскую, откуда вернулась в истерике и… с ультракоротким каре.
- Они неправильно сделали “химию”, испортили волосы так, что пришлось состригать! Теперь я уродина, да еще и с каре!
Она лишилась последнего, чем так гордилась — красивых длинных волос.
В школу Анита попала только в середине марта, проделав небольшое турне по санаториям и лечебницам, чтобы хоть немного восстановить физическое и душевное здоровье. Едва переступив порог класса, девушка поняла, что на болезни ее злоключения не закончатся. Коллектив дружно не принял новенькую.
Она была некрасивой. Потерянной. Неуверенной в себе. Таких сразу записывают в неудачники и сторонятся. Это правило действовало и в прежней школе, но тогда Анита находилась в другом лагере — лагере красивых и популярных.
Она села за самую дальнюю парту, стараясь стать невидимой, и мельком проверила рюкзак на наличие “запасов”. Аппетит никуда не делся, к нему до кучи прибавилась потребность в утешении и развлечении, которую девушка находила в сладостях и чипсах, подкармливая свои килограммы и прыщи.
Казалось, все самое худшее осталось позади. Она — “толстуха” в бесформенной кофте и штанах, с каре, с угрями и глазами навыкате от бушующих гормонов. Ее не любят одноклассники. У нее нет друзей. Ни один парень больше не посмотрит на нее.
Когда несчастья сваливаются одновременно, оказывается, это не слишком больно. Хуже, когда они щипают по очереди, монотонно, день за днем. Анита рассудила, что по всем прогнозам она достигла своего дна, а дальше просто обязана начаться белая полоса. Девушку это немного успокоило.
И в этот момент в класс вошел Олег.
С того момента Анита прочно поверила в закон бумеранга. Не сразу она узнала в этом высоком стильном красавчике того прыщавого бомжа, которого всего полгода назад обнимала на школьном дворе.
Как это возможно? Вместо угрей была ровная светлая кожа без малейших шрамов, волосы аккуратно подстрижены, а на широкий лоб падала длинная рваная челка, как у того симпатичного солиста из The Calling. Спортивную ветровку с базара заменил красивый джемпер темно-синего цвета, грязные кроссовки — чистенькие кеды. Потертые джинсы никуда не делись, но теперь они придавали Олегу образ небрежного мачо-интеллектуала, но точно не бомжа.
Даже черты лица изменились — Анита забыла, как красиво он улыбается. Зато теперь ясно видела, как жадно смотрит на него женская половина их класса, и в груди неприятно кольнуло.
Он прошел мимо за соседнюю парту, даже не взглянув, и Анита было решила, что друг все еще дуется. Девушка негромко позвала его:
Парень обернулся и озадаченно покосился на нее. Как будто видел впервые. И тут до Аниты дошло — он ведь совсем ее не узнал!
Девушка спрятала лицо в ладони и разревелась. Это был конец.