July 29

Три дня в июле

У центрального входа в синематеку

Из-за рабочего расписания у меня было всего три выходных на посещение Иерусалимского кинофестиваля. Программу составлял в спешке, но ни разу не прогадал.

Во дворе у синематеки

Синематека полна народу: на этажах, в буфете, на балконе и даже на улице, несмотря на жару.

Выбор первого дня — «Нужды путешественника / Yeohaengjaui pilyo» (2024) Хон Сансу. Просмотр его фильмов в Иерусалиме становится доброй традицией. Зал единодушно смеётся над доведенными до абсурда повторяющимися слово в слово диалогами, над ситуациями, в которых оказывается героиня Изабель Юппер, путешествуя не столько по Корее, сколько из квартиры в квартиру, вторгаясь в чувства незнакомцев со своими глупыми вопросами, наводя шорох в семейных отношениях и, конечно же, не забывая между делом опрокинуть пару другую стаканчиков макколли.

Тель-Авив, ул. Саламе

После сеанса еду в Тель-Авив. Там недавно открыли для осмотра здание бывшего мукомольного завода.

Вход на выставку

Единственный легальный способ попасть внутрь — купить билет на выставку цифрового искусства. Билет не дешёвый, действует по времени. На всякий случай беру с запасом, с 21 до 22. На месте уже в 20:10. Время никто не сличает, я сразу иду внутрь.

Ожидаю увидеть больше промышленных интерьеров, но почти все занято экспозицией.

Вот ребенок скачет перед экраном, и изображение повторяет его движения — гонит абстрактные фигуры в ту или иную сторону. В зале генеративного AI нафантазированные промтами растения и механизмы заполняют собой стены. В длинном коридоре из тумана то и дело выплывают люди, а единственный материальный объект выставки — качели, висит без движения, никому не нужный, в тематически обыгранной комнате с пшеницей.

На хлебном поле

Следующий день я решаю использовать с большей эффективностью, поэтому сперва отправляюсь в Сатаф. Небольшой круговой маршрут в иерусалимских предместьях, славящихся плодородием и старыми земледельческими террасами.

Если вы не знаете, как заблудиться в трёх соснах, сейчас я вам покажу.

Впрочем, синие стрелочки не мешают мне увидеть руины арабской деревушки, древнюю винодельню и достигнуть главного объекта маршрута — сатафского источника.

Сатафский источник

Купаться в нем официально запрещено, но в жаркую погоду это не остановит ни одного иерусалимца.

Дальше приходится ползти вверх. Ползти, потому что идти под палящим солнцем становится решительно невозможно.

Добираюсь до трассы, падаю на скамейку и несколько минут прихожу в себя.

"Драконьи зубы" (противотанковые заграждения) на ул. Агрон, Иерусалим

Решаю, вернувшись в город, прогуляться вокруг улицы Агрон. Ходил по ней много раз, но никогда не посещал культурное пространство «Фабрика / Miffal», спрятанное в проулке между домами.

Вход на "Фабрику"
Часть интерьера
Вид со стороны северо-африканского центра иудаизма

Внутри «Фабрики» будто разбили коворкинг — десятки людей с ноутбуками оккупировали столики снаружи и внутри. Надо как-нибудь сходить туда на какое-нибудь мероприятие. Выставки в момент посещения оказались закрыты.

Северо-африканский центр иудаизма

А между зданием «Фабрики» и улицей Царя Давида расположился «Северо-африканский центр иудаизма» с красивыми восточными узорами, обрамляющими фасад. Внутрь можно попасть по записи и за небольшую плату. Так что я сюда ещё вернусь.

У входа в синематеку — фотосессия, какая-то сьемочная группа позирует на фоне надписи «Jerusalem Film Festival». Ни одного знакомого лица, поэтому прохожу мимо. Папарацци из меня никакой.

В зале — один из первых, иду по ряду, замечаю на полу между сиденьями оставленную пустую бутылку из-под воды. Задерживаюсь на мгновение, чтобы подумать, поднять или нет. В этот момент пожилой человек несколькими рядами выше окликает меня вопросом:
— Увидел что-то интересное?
— Да, бутылку. — всё-таки поднимаю ее с пола.
— А, бутылку... — разочарованно говорит он.
Бросаю рюкзак на свое место и выхожу из зала выкинуть находку.
После возвращения слышу тот же вопрос, но уже обращённый к кому-то другому. В отличие от меня, тот рассказывает не о бутылке, а о кино. Идёт оживлённая беседа.

Фильм «Умирание / Sterben» (2024) прослеживает сложный период жизни членов одной немецкой семьи. Трагическое и комическое здесь часто соседствуют в одних сценах. Отец с симптомами слабоумия ходит нагишом к соседке, у матери — рак, сын (дирижёр) бесконечно репетирует написанную его другом, грозящимся себя убить, композицию про смерть, дочь (ассистент зубного врача) — алкоголичка, влюбившаяся в своего женатого коллегу. Настоящая дисфункциональная семейная сага длиной в три часа.


Последний день я выделяю на старые фильмы.

«Джорджия / Georgia» (1995) — независимая драма о взаимоотношении звезды фолк-сцены (Мэри Уиннингем) и ее младшей сестры-неудачницы (Дженнифер Джейсон Ли), которая тоже хочет петь, но петь у нее получается из рук вон плохо, и она очень быстро становится жертвой алкоголизма. Привет ещё одной дисфункциональной семье. И бутылке. Если считать с корейским макколли — это уже лейтмотив моего киномарафона.

Фильм крутят со старой пленки с разного рода дефектами, включая дрожащий экран, резкие смены сцен и уползающее вверх изображение. Это только добавляет очарования сеансу.

До следующего показа несколько часов, решаю съездить к голему Ники де Сен-Фалль — детской горке, являющейся одним из символов Иерусалима.

Управляюсь довольно быстро и на ходу придумываю новые развлечения — бесплатная выставка в Бейт Ави Хай, посвященная творчеству Пинхаса Литвиновского.

Портреты — это скучно, а вот верблюды и ослики мне нравятся.

Коротая время, захожу на мамилльское кладбище. Снова улица Агрон, между прочим.

Мавзолей цфатского мамлюка

На кладбище целых надгробий не так много, зато есть большая усыпальница с запечатанным входом. Там покоится важный мамлюк из Цфата..

«Улыбка козлёнка / חיוך הגדי» — наконец-то израильский фильм, 1986 г.

Перед показом выступает режиссер — его и ещё нескольких участников съемочного процесса специально пригласили на сеанс. Говорят о кропотливой работе над цифровой реставрацией, хвалят колориста, благодарят неоднократно местную национальную лотерею за финансовую поддержку. Это, как, если бы в России Спортлото вложилось в киноархив.

В арабскую деревню приезжает делегация израильских военных, один из героев, доктор Лениадо, заводит дружбу со стариком-отшельником Хильми. Отшельник любит проводить время в бочке с водой и травить всякие невообразимые байки о своем прошлом: как у него появился сын, как ему досталась британская шляпа охотника на львов, как он впервые совершил убийство. Это — восхитительная работа актера турецкого происхождения Тунджеля Куртиза.

В один день на конвой совершено нападение, погибает осел, тушу которого в назидание командир подразделения Кацман (лучший друг Лениадо) решает бросить посреди деревни, пока виновных не выдадут. Лениадо против, но убедить командира не в силах. Параллельно мы узнаем, что любимая женщина доктора изменяла ему с Кацманом, и ситуация ещё больше накаляется, теперь ещё и между друзьями. При попытке убрать осла с улиц молодые члены сопротивления израильской оккупации убивают нескольких солдат в карауле и сами гибнут от пуль оставшегося в живых бойца. Один из погибших — сын Хильми, и Лениадо отправляется рассказать ему о случившемся. То, что поначалу кажется нелепой попыткой злости убитого горем старика на израильтян в итоге перерастает из игривого ультиматума в страшную трагедию, осознание которой к персонажам приходит уже слишком поздно. Это — однозначно лучшая картина с этого фестиваля, на которую я попал. Кстати, она доступна бесплатно онлайн, но без субтитров на английском, а там много арабского.