Я уехал из России, ч. 4

Велик Тянь-Шань, могуч, раскатился волнами по земле. Стоит. Недвижим. Строг Тянь-Шань. Бережно хранит горизонт. Склоны укутаны елями. Густо растёт лес. Вершины подернуты снегом. Неприступны. Хребты что песчаные дюны. Точит их ветер. Нет-нет, да всплакнет земля ручьями, явит в расселине водопад, пустит воды потоками бурными. Всплакнет, но не жалуясь, не страдая, питая корни своих сыновей. Полны тогда арыки Кыргызстана.

Во времена сожительства с И. я ему прожужжал все уши двумя вещами: петроглифами (не срослось) и поездкой на Иссык-Куль.

— Ты же понимаешь, что туда ехать нужно минимум на неделю, чтобы погулять по горам, все посмотреть…

— Да, но быть в Кыргызстане и не съездить…

Примерно так начинались и заканчивались наши дни.

Все дело в том, что моё путешествие должно было продолжиться в Казахстане, а И. принял решение на длительный срок остаться в Бишкеке. И, конечно же, я торопился, а у него была еще вся осень впереди.

Компромисс был найден — в последнюю неделю перед моим отъездом в Астану мы забронировали на выходные две экскурсии вокруг озера Иссык-Куль: по Семёновскому и Григорьевскому ущельям и вдоль южной стороны с заездом в Каракол.

С гидом Татьяной, а по совместительству и хозяйкой гостевого дома, мы познакомились по наводке одного из участников чатов по релокации в Кыргызстане (таких было много по каждому направлению миграции), списались и договорились остановиться у нее.

Возник вопрос логистики, но, приехав на автовокзал, мы поняли, что переживать не стоит. Рейсы отправляются по наполнению, ничего выдумывать с пересадками не надо, доберемся прямо до места.

Дорога заняла порядка четырех часов. Удовольствия мало, особенно с учётом моего толстого несгибаемого рюкзака, который не влез на верхнюю полку и всю дорогу ютился в ногах. Где-то через пару часов мы сделали остановку: размять ноги, сходить в магазин и туалет.

Старт экскурсий планировался из города Чолпон-Ата, там же находился гостевой дом, недалеко от почты и мэрии. Впрочем, в Чолпон-Ате — всё недалеко.

Когда мы только приехали в Ош и стали думать, куда податься, мы рассматривали возможность поселиться в Чолпон-Ате — чаты пестрели завлекательными объявлениями о рае для IT-специалистов в живописнейшем уголке Кыргызстана на берегу озера и в окружении гор.

— Инфраструктура! — кричали они, — скоростной Интернет! Сравнительно дешевое жилье!

Вся беда в том, что Чолпон-Ата — это какой-то прибрежный поселок. Возможно в нем и расцветает жизнь в туристический сезон, но осенью он мертв по определению.

Заселились мы легко, сперва, правда, зашли в парикмахерскую — она находилась сразу за рекламным баннером бюро путешествий «Пегас», услугами которого мы и пользовались.

— Здравствуйте, это — мы. — сказал я парикмахеру, пока та делала причёску клиентке.

— Вы постричься? — окинула она меня взглядом.

— Нет, пожить.

— Тогда вам дальше.

Дальше была Надя, дочка Татьяны, которой и предстояло нас заселить, накормить и всячески развлекать.

Она с порога предложила нам включить в счёт питание и тут же подала ужин.

— Вы такой худенький, на! — передо мной оказалась тарелка.

Оплатить еду в гостевом доме — было самое правильное решение.

Надя жила долгое время в Анталье, практически получила ВНЖ. ее младший ребенок там ходил в школу. Но Путин начал войну, и всё жилье отдали украинцам. Ей пришлось вернуться в Кыргызстан:

— Вот все из-за вас. — говорит она будто бы беззлобно, но видно, что наболело, — У старшего курсы IT здесь были. Собрали их всех и выгнали на улицу. Помещение отдали приезжим. Я вот что боюсь, у нас народ такой, чуть что, идут к дому правительства. Кому понравится, что нет свободного жилья, некуда девушку привести? А цены? Цены какие?

Перед сном предстояло выполнить одну очень важную вещь — сходить на Иссык-Куль.

Надя вышла вместе с нами, чтобы показать магазин, и предложила прогуляться до озера на следующий день.

— Ну, не терпится ему, — обреченно сказал И.

Путь к озеру бывает прямой и как всегда. Как всегда он вилял вдоль фактурных слабо освещенных улочек.

Впервые Иссык-Куль я увидел еще из окна микроавтобуса: яркая синяя полоса, прорывающаяся сквозь малоэтажную застройку и деревья. Я мысленно приветствовал его и радовался скорой встрече. Теперь же в ночи (полвосьмого), кроме прибрежных огней мало что можно было разглядеть.

Когда нам сказали, что ночью в Чолпон-Ате очень холодно, я отнесся к этому скептически. Нам обещали подогрев полов, но спали мы в одежде и даже укрывались одеялами.

Кстати, если вы думаете, что я всё это время не мог совладать с Гессе, то вы ошибаетесь. К этому моменту я уже вовсю зачитывался Акутагавой (куплен в Бишкеке в магазине «Фолиант»).

Подъем был ранний (это вы еще не долистали до следующего утра), в семь часов. Чтобы мы гарантировано проснулись, Надя включила громко телевизор за стенкой.

Татьяна заболела, поэтому нашим экскурсоводом выступила другая женщина.

— Вам со стихами или без? — спросила она.

— Смотря какие стихи. Давайте попробуем.

Стихи читались к месту и гармонично встраивались в рассказ.

Несмотря на ранние подъём и выезд, группа собиралась долго — это один из существенных минусов любого такого путешествия — всегда приходится кого-то ждать.

Многие населенные пункты в округе названы в честь людей, которые их основали. Был такой царский указ — учредил поселение, увековечь себя в имени.

До ущелий было недалеко. На пути к первому мы услышали, что куры не выдерживают высоту два с половиной километра, просто падают замертво. Наверное, поэтому среди них нет известных альпинистов. Мы вот взобрались позже на один холм, и никто не умер.

А коровы настолько глупы, что поедают какую-то траву, усиливающую газообразование. Газ из коров не выходит, поэтому в какой-то момент, если вовремя им не помочь, они взрываются. Не буквально, но желудку — конец.

От ужасов животного мира перейдем к ландшафтным красотам.

Знаменитые тянь-шаньские ели на склонах.

Встретили пастухов. Они втроём гнали небольшую группу яков. Наше же стадо никто никуда не гнал, мы гуляли на выпасе столько, сколько хотели — было несколько стоянок, где мы разбредались, кто куда.

Конечно, организованный туризм — большой бизнес. Редкая экскурсия обходится без заранее спланированного обеда. Для этого у речки поставлена юрта, а рядом — кухня. В этих местах выращивают форель, не речная, конечно, но тоже сойдёт. Мой выбор пал на неё.

После еды доехали и до небольшого водопада.

Плавки — это меньшее, о чём ты думаешь, когда экстренно покидаешь страну. Отчасти поэтому, когда в завершение программы мы заехали на горячие источники, не полез в воду. Это были оборудованные для приёма большого числа туристов купальни — несколько бассейнов с разной температурой воды, ничего общего с полудикими сероводородными лужами в Армении, в которых посчастливилось побывать в прошлом году.

В Чолпон-Ату вернулись засветло. Бросили вещи и отправились на Иссык-Куль.

На пляже никого не было. В этот раз отсутствие плавок — жалкая отговорка. Поэтому я ступил в холодные воды, пару раз окунулся, немного проплыл, замерз и вышел обратно. Миссия была выполнена.

Через пару минут, по пути в раздевалку меня остановил мужчина:

— Я смотрю, никто не купается. Как вода?

— Холодная.

— Я специально приехал на Иссык-Куль посмотреть, вот думаю, купаться или нет.

Надеюсь, у него всё получилось.

Поужинали мы в «Империи пиццы», но не пиццей. И. взял суши с коктейлями, а я горячий марокканский суп. Пока повар вылавливал в озере марокканца, я окончательно замерз и прятал руки в карманах, встречая каждого официанта жалостливым взглядом, эту тактику я почерпнул у кота, клянчившего еду у соседнего столика.

На следующее утро подъём был в пять. Нас усадили в семиместный автомобиль, мы даже понадеялись на индивидуальный тур. Надеждам пришёл конец, когда выяснилось, что мы ожидаем наполнения микроавтобуса, вместе с которым и предстояло колесить вокруг озера. На сборы ушло не менее двух часов. К чему было так рано вставать - непонятно.

Колесить - это именно то, чем мы и занимались большую часть дня. Это было самое бестолковое путешествие, которое только можно было себе вообразить. Проехав с северной стороны на южную, мы ни разу не сделали остановку, чтобы полюбоваться Иссык-Кулем, а виды были прекрасные. Мы придерживались ведомого лишь гиду расписания, согласно которому она нас торопила при любом удобном случае. Долгие остановки делались только на время еды.

Первая еда - это завтрак. Нас накормила Надя перед отъездом, теперь же нас кормили в каком-то кафе. Мы только отъехали, и снова теряли время

С гидом мы познакомились у первой точки осмотра - каньона "Сказка". Называется он так из-за способности некоторых людей видеть в марсианских пейзажах следы невиданных существ.

Гид бежала вперёд, тараторила про силуэты ведьм, Геродота, дракона. Иногда ее слова били в цель:

— Сейчас мы с вами пересечём Великую китайскую стену! За мной!

— Ого! Великая китайская стена здесь! — восхищенно звучали голоса.

Я тоже повелся, когда услышал про петроглифы.

Лгунья! Вот она кто. Их тоже надо было вообразить в очередной горной породе.

Следующим пунктом значилось ущелье Барскоон. Поначалу все шло довольно неплохо.

Мы всей группой поднимались по склону горы к водопаду Чаша Манаса.

Потом вечно торопящаяся гид увела за собой часть людей смотреть второй водопад и исчезла из поля зрения. Связи в горах не было, даже те из микроавтобуса, у которых был её телефон, оказались бесполезны.

И. благоразумно пошёл вниз прогуливаться вдоль горной речки. Оставленные, к коим примкнул и я, двинулись по тропе вверх — всем известно, что водопады никто не строит внизу.

Через несколько крутых подъемов некоторые повернули назад. Но нас уверенно вёл один человек — он слышал голоса.

Я видел хоррор, который начинался именно так.

Когда мы поднялись выше тянь-шаньских елей и заглянули в расселину, то обнаружили небольшой ручеек. Это и был водопад Слёзы барса.

При спуске мы снова разделились: я вслед за парой пошел напрямик, другие — влево.

Нам повезло — внизу караулила гид. Она уже устала бродить по тропам и выискивать потеряшек.

— Водопад там, — указала она вправо. — Быстрее фотографируйте и поедем.

Надо было видеть, насколько у гида было недовольное лицо, ведь мы уже серьёзно опаздывали к обеду, а по пути нам надо было попасть в еще одно ущелье — Джеты-Огуз («Семь быков»).

Ущелье получило своё название от массивной гряды красных скал.

Я бы по аналогии и скалу Разбитое сердце обозвал бы Бычьим.

На обед мы поехали не куда-нибудь, а к родственникам гида в частный дом со своим хозяйством. Нас загнали в самую большую комнату, где уже был накрыт стол, словно в юрте.

Наконец путешествие подошло к завершению. По плану были еще Каракол (деревянные православная церковь и дунганская мечеть) и горячие источники. Но мы с И. решили, что в источники не поедем, а отправимся в Бишкек сразу из Каракола. Добираться долго, но на следующий день я уже отбывал в Астану.

У церкви мы оказались прямо под закрытие - служащая при нас заперла её на ключ.

В советское время она сильно обветшала, лишилась крестов - участь ее была незавидна, как и у других религиозных сооружений прошлого. Восстановили ее уже в девяностых.

Во дворе вели тренировку малые казачьи войска: инструкторы гоняли подростков по импровизированному плацу.

У церкви обнаружился симпатичный памятник архитектуры — ныне каракольский педагогический колледж. Мне казалось, что мы наконец-то снова попали в город, по которому можно погулять.

При входе на территорию мечети местные настойчиво просили дань. Парень, который шел первым, протянул бумажную купюру, старший взял и пропустил по ней всех. Думаю, так не было задумано, но все оказались благодарны за неожиданную финансовую помощь.

Дунгане бежали в Кыргызстан из Китая, мечеть была построена в начале двадцатого века без единого гвоздя. Внутрь можно только прихожанам, о чем предупреждают надписи у дверей.

Распрощавшись с гидом, мы с И. пошли к чуть ли не единственной улице, где сохранилась историческая застройка с образцами типичной каракольской архитектуры.

Даже Ош на фоне увиденного выглядел более, чем достойно.

Потом мы еще долго шли до автовокзала и ехали в Бишкек около шести часов с одной остановкой. Дома оказались в районе полуночи. Пришло время сборов.