Данте и Рай. Константин Бальмонт. Фейные сказки
«Фейные сказки. Детские песенки»… Пожалуй, самый очаровательный и изящный поэтический цикл во всей русской поэзии, написанный для детей. Скорее даже для маленькой девочки, мечтающей стать самой прекрасной принцессой на свете. Волшебный мир духовной чистоты невинной детской души.
В действительности же это мифически сказочный поэтический сад, продуманно, тонко и мастерски выстроенный не столько для детей, сколько для взрослых. Выстроенный на том образе Рая, который сквозь кристально-чистую, незапятнанную грехами детскую душу исповедует Константин Бальмонт.
Книга была опубликована в конце 1905 г. в Москве, в издательстве «Гриф». Цикл посвящён 4–летней любимой дочурке Бальмонта — Нине (Нина Константиновна Бальмонт–Бруни, 1901–1989), которую в семье ласково звали Ниникой.
Архитектура поэтического сада: в цикле 71 стихотворений, разбитые на три раздела: «Фея», «Детский мир», «Былинки». (Большинство из них не появлялось до того в периодической печати, несколько опубликовано уже после выхода сборника.)
Среди персонажей Фея, Светлячок, Росинка, Одуванчик, Светлоголовка, Русалка, гномы… Лирические пейзажные зарисовки, сказочно-бытовые сценки, ключевые образы Рая и Девы Марии, Солнца и Луны, Звезды и Моря, Неба и Земли, Лета и Зимы, Осени, Весны и, конечно, Мая и Красоты…
Стихи Бальмонт как бы незаметно помещает в сверкающую оправу драгоценных, полудрагоценных и поделочных камней: алмаз, рубин, изумруд, топаз, жемчуг, хризолит, хрусталь, лунный камень, опал, коралл.
И конечно же в этом фантастическом райском саду благоухают цветы — главный символ окружающего нас бесконечно прекрасного мира: лилия, роза, ландыш, сирень, жасмин, гвоздика, колокольчик, кашка, василёк, незабудка, маргаритка, земляника, одуванчик, лён, бессмертник, бархотка, подсолнечник, лютик, ромашка, анютины глазки.
Вот лишь несколько избранных стихотворений из этого бессмертного поэтического цикла.
Солнечной Нинике, с светлыми глазками —
Этот букетик из тонких былинок.
Ты позабавишься Фейными сказками,
После блеснёшь мне зелёными глазками, —
В них не хочу я росинок.
Вечер далёк, и до вечера встретится
Много нам, гномы, и страхи, и змеи.
Чур, не пугаться, — а если засветятся
Слёзки, пожалуюсь Фее.
В сказке Фейной, тиховейной,
Лёгкий Майский ветерок
Колыхнул цветок лилейный,
Нашептал мне пенье строк.
И от Феи лунно–нежной
Бросил в песни мне цветы.
И умчался в мир безбрежный,
В новой жажде красоты.
А ещё через минутку
Возвратился с гроздью роз:
«Я ушёл, но это в шутку,
Я тебе цветов принёс».
Тонкий, узкий, длинный ход
В глубь земли мечту ведёт.
Только спустишься туда,
Встретишь замки изо льда.
Чуть сойдёшь отсюда вниз,
Разноцветности зажглись,
Смотрит чей–то светлый глаз,
Лунный камень и алмаз.
Там опал снежит, а тут
Расцветает изумруд.
И услышишь в замках тех
Флейты, лютни, нежный смех.
И увидишь чьих–то ног
Там хрустальный башмачок
Льды, колонны, свет, снега,
Нежность, снежность, жемчуга.
Тонкий, узкий, длинный ход
В этот светлый мир ведёт.
Но, чтоб знать туда пути,
Нужно бережно идти.
«Что можно сделать из трёх песчинок?»
Сказала как–то мне Фея вод.
Я дал букетик ей из былинок,
И в трёх песчинках ей дал отчёт.
Одну песчинку я брошу в Море,
Ей будет любо там в глубине.
Другая будет в твоём уборе,
А третья будет на память мне.
Как же Константин Бальмонт формировал тот самый образ Рая, который и положен в основу «Фейных сказок»?
В 1895 г. Бальмонт выпустил сборник «В безбрежности», предпослав одному из трёх циклов стихотворений этой книги эпиграф из Данте Алигьери: «Amore e 'l cor gentil sono una cosa…» — «Любовь и благородное сердце — это одно». То первая строка сонета Данте из книги «Vita Nova» («Новая жизнь»).
Данте (и особенно его главное творение — «Божественная комедия») стал едва ли не самым сильным катализатором того пламенного поэтического огня, который питал творчество некоторых поэтов Золотого века и многих поэтов века Серебряного.
Великому гению Данте поклонялись Пушкин, Вяземский, Батюшков, Тургенев. Но именно в эпоху Серебряного века, Русского Ренессанса, его глубокое поэтико-философское творчество стало особенно востребованным среди творцов русской поэзии. Александр Блок, Валерий Брюсов, Дмитрий Мережковский, Вячеслав Иванов, Константин Бальмонт, Анна Ахматова, Осип Мандельштам… Главная, ключевая мысль Данте, заключена в том слове, которым завершается главный труд его жизни: всем (и даже звёздами!) движет именно Любовь.
Образ Рая, который, по-своему вторя Данте, выстраивает своей звенящей песенной поэзией Бальмонт, формируют стихия, цветок, красота…
——
Александр Блок (1906). «Поэзия Бальмонта не стареет. После некоторого перелома она опять распустилась пышно и легко. Бальмонт по преимуществу певец лёгкости, — он утверждает её святые права. Он умеет мгновенно развернуть картину Золотого Века, так что станут слышны песни птиц, журчанье ручьёв и рост травинок. К последней книге сказанное относится особенно. «Фейные сказки» — душистый букетик тончайших цветов. Сам себя перебивая в песнях, сам точно изумляясь богатству своих стихов, своих рифм и впечатлений, Бальмонт переходит от нежных фей к лесным и полевым тварям; он совсем переселяется в детскую душу и уже сам, вместе с девочкой Ниникой, которой посвящена книжка, боится обойти хоть одну тварь, забыть хоть одну былинку. Эта непременная память обо всех чиста и трогательна, как молитва Франциска Ассизского. Истинно, «камни оживают» под лёгкие звуки таких стихов. Это прозрачный мир, где всё сказочно — радостно и мудро детской радостью и мудростью. Это природный реализм, то истинное отношение к природе, которое знакомо только детям и поэтам. Дети с воображением не могут не понять и не полюбить этих сказок, может быть непонятных многим взрослым. В том-то и дело, что сказки лишены всякой взрослой предвзятости. Поэт просто пользуется своим великолепным даром говорить обо всём стихами, и завлекательные, чистые слова должны быть близки именно детям, живущим на «блаженных островах» и знающим, как «насадить рай» в чистом поле и под столом, откуда комната представляется в новом и любопытном свете. Это — ключ к вечно новому пониманию мира, способность переселяться всюду в один миг.
Гибкость и лёгкость переходов свойственна самым чистым душам. В «Фейных сказках» есть тот желанный и отдохновительный аромат приближающейся весны, когда по нежно-голубому небу проходят лёгкие, почти кажущиеся облачка, и привольно дышать, и не тревожит ни одна знойная мысль. Это — детский возраст весны, до первой грозы».
——
Валерий Брюсов (1912). В своём сборнике статей «Далёкие и близкие» он пишет: «В «Фейных сказках» родник творчества Бальмонта снова бьёт струёй ясной, хрустальной, напевной. В этих «детских песенках» ожило всё, что есть самого ценного в его поэзии, что дано ей как небесный дар, в чем её лучшая вечная слава. Это песни нежные, воздушные, сами создающие свою музыку. Они похожи на серебряный звон задумчивых колокольчиков, «узкодонных, разноцветных на тычинке под окном». Это — утренние, радостные песни, спетые уверенным голосом в ясный полдень. По своему построению «Фейные сказки» — одна из самых цельных книг Бальмонта. В её первой части создан — теперь навеки знакомый нам — мир феи, где бессмертной жизнью живут её спутники, друзья и враги: стрекозы, жуки, светляки, тритоны, муравьи, улитки, ромашки, кашки, лилеи. И только третья часть книги, несколько изменённым тоном, вносит иногда диссонансы в эту лирическую поэму о сказочном царстве, доступном лишь ребёнку и поэту».
* «Фейный бал и самое красивое русское слово»: https://proza.ru/2018/12/06/1670
* «Чайковский. Итальянская песенка. Сан-Ремо и Флоренция»: https://proza.ru/2018/12/06/1526