#издач_классика
— Татуировки с биомаркерами здесь делают? – Эрик дёрнул дверь на себя.
— Не, это следующий кабинет, — небрежно отмахнулся парень, — но… если вдруг вам там оторвёт руку, приходите к нам за протезами.
Эрик поморщился и кинул на юношу сердитый взгляд. Он хотел кинуть что-нибудь потяжелее, но времени мало. Следующий кабинет. Скромный логотип «H-Ind» на двери, сокращение от «Health Indicator», «Heart Industries» или любых других слов с теми же буквами. То, что надо.
— Татуировки тут?
— Да! Заходите, пожалуйста, — улыбнулась девушка, поправляя сине-красные пряди, — мистер Рауш, да?
— Можно Эрик. Я отправил вам эскиз час назад.
— Минуточку… Вы пока присаживайтесь, — девушка спряталась за ноутбуком, — вижу. Татуировка на предплечье... Три цветных круга с диаметром 1.5 сантиметра... На уровень сахара, маркер на онкологическую группу и маркер на инфекционку?
— Всё верно, — кивнул Эрик, располагаясь в кресле.
— Так… В общем, маркер сахара у нас зелёный. «Лесной зелёный». При повышенном уровне сахара цвет будет меняться на желтый и красный. При пониженном – в сторону синего. Инфекционный маркер лимонного цвета. Краснеет в случае инфекции. На онкологию – бордовый в нормальном состоянии. Становится белым на первых стадиях рака.
— Окей, я вроде это знал.
— Красный, жёлтый, зелёный. Не хотите оформить как светофор? – она посмеялась.
— Хочу минимализм.
— Тогда мы можем начинать!
Не самая приятная процедура. Биомаркирование, вообще говоря, не шибко сложнее обычной татуировки, однако времени оно занимает больше, и цена ошибки выше. Девушку, как выяснилось, звали Асей, и она терпеть не могла тишину. Во время работы либо пританцовывала под песни Лонгера, либо провоцировала клиентов на разговор. Эрик поддерживал беседу неохотно: больше по душе было залипать на сине-красные локоны.
— Не больно?
— Да... – кивнул мужчина.
— «Да» в смысле «больно»?
— «Да» в смысле «нет».
— Так больно или не больно? – нахмурилась девушка.
— Не больно. Всё прекрасно. Продолжайте, пожалуйста, не волнуйтесь за меня, — успокоил Эрик.
В следующий час он решил отвечать сугубо исчерпывающе.
— Ой, а как Вы узнали о нас? – спросила Ася, — эм… меня заставляют это у всех спрашивать, — добавила она, почувствовав смущенность Эрика.
— Новости смотрю. Где-то год назад там был репортаж про вас и всю эту тему с биомаркерами, — рассказал мужчина, — загорелся этой идеей, а созрел только сейчас. Раскрученная реклама от «Биомарк» тоже не последнюю роль сыграла.
— А почему к нам обратились, а не в Биомарк? – паузы между вопросами и ответами она заполняла смехом.
— У них цены лучше, но это изначально коммерческая компания.
— Не совсем поняла.
— Ну, как объяснить… «Биомарк» – это ж предприниматели, которые первые наняли аспирантов и адаптировали научную разработку. А основатели «H-ind», так сказать, учёные, которые стояли у истоков технологии. И хоть уровень популярности разный, но «Кому я доверяю больше» – вопрос риторический.
— И кому? – поинтересовалась Ася.
В какой-то момент в кабинет зашёл человек в костюме. Не обращая внимание на Эрика, он направился к столу с ноутбуком, открыл ящик и начал перебирать бумажки.
— Асенька, а где серийники?
— Утром забрали, — отозвалась Ася.
— Ну и ладно, — вздохнул он и направился к выходу. Уже у самой двери мужчина бросил беглый взгляд на Эрика и резко остановился, изучая лицо клиента.
— Что-то хотели? – вызывающе спросил Эрик.
— Эрик Майер? – удивился гость.
— Ну, Рауш вообще-то.
— Не напрягайте мышцы, я почти закончила, — попросила Ася.
— Что Вы здесь забыли? – растерянно спросил человек у Эрика.
— Вы с кем-то меня перепутали. Держу пари, что с неким Майером.
Собеседник задумался ещё на несколько секунд, нахмурился и молча вышел.
— Это кто? – спросил Эрик у Аси.
— Начальник, — грустно ответила она, — Вы знакомы?
— Не думаю. Наверняка, он меня…
— Всё, готово! – восторженно воскликнула девушка, любуясь тремя разноцветными кружочками на предплечье клиента.
Красный, жёлтый и зелёный. Рака нет, ВИЧ далеко, и даже сахар в норме. «Хоть одна хорошая новость».
На обратном пути Эрик заглянул в кабинет того шутника-протезиста и демонстративно повертел перед ним руками, издевательски намекая, что конечности остались на месте. После чего показал целой и невредимой кистью средний палец и уже был готов победно уйти, когда вдруг заметил на диване позади парня семью. Отца, мать и мальчика лет десяти без обеих рук.
Все они пристально смотрели на Эрика, не понимая, как реагировать.
Пытаясь сгладить неловкость, он выпалил: «Это не для вас».
Кажется, мальчик понял, что руки не для него. У отца начали медленно сжиматься кулаки.
Эрик решил не усугублять положение дальнейшими объяснениями, произнёс по слогам «бесконечно извиняюсь» и покинул кабинет.
Снова забыл про время. Надо как-то побыстрее всё делать.
«Впрочем,» — подумал он, — «если пробок не будет, успею поиздеваться над Томом».
— Тоом! Доброе утро! – театрально воскликнул Эрик, ворвавшись в офис к горе-бизнес-партнёру, — как у тебя дела!?
— Три часа дня уже, какое утро, — угрюмо ответил Том, — так… Антон тебе вчера рассказал всё, да?
— Антон!? Рассказал! Да. Только он всё время так мямлил и заикался, что я нихрена не понял, Том. Проясни ситуацию! Из первый уст, так сказать!
— Издеваешься?
— Какое из слов «проясни» и «ситуацию» ты не понял?
— Успокойся, пожалуйста. Я тебя прошу.
— Я спокоен. И я слушаю!
— С нашими пигментами, как ты понимаешь, оказалось не всё так просто, — вздохнул Том, — пока штатные биохимики искали новые составы для биомаркеров, они обнаружили небольшие проблемы в наших текущих составах. В общем, надо снимать с производства биомаркеры на онкологическую группу. И сворачивать их продажу.
— Почему же?
— Ты знаешь…
— Да нет, поведай, — Эрик с интересом наклонился.
— Было заявлено, что наши биомаркеры на рак показывают правильный результат в 98% случаев. Оказалось, что реальный процент колеблется от 20 до 25, как и предполагалось с самого-самого начала. Всё из-за того, что индикаторы чувствуют только определённые виды онкологии и совершенно не распознают другие…
— Таак.
— Встал вопрос, а почему на практике точность определения патологии всё-таки доходит до 98%. Биохимики смогли объяснить этот парадокс. Дело в том, что само вещество, которое используется у нас для идентификации онкологии, является скрытым канцерогеном. Постепенно проникая в организм, оно рано или поздно провоцирует рак. Причём такой рак, который оно в последствии способно идентифицировать. Короче, — подытожил Том, — татуировки «Биомарк» не только распознают рак на ранней стадии, но ещё и вызывают его. И потом опять распознают. Есть основания полагать, что маркеры на сахар и инфекционнные заболевания тоже могут быть канцерогенами.
Эрик развёл руками с выражением «вот незадача!».
— Я об этом узнал неделю назад...
— Сколько!? – наигранно закричал Эрик.
— Да. Я не сказал тебе об этом сразу. Просто я хотел всё ещё раз проверить.
— Хотел проверить. Проверил? Почему я узнал об этом только вчера и даже не от тебя, чёрт возьми?
— Прости!
— Какой твой план действий, проверяльщик?
— Надо срочно изымать все маркеры на рак, сахар и инфекции, иначе рано или поздно это всё всплывёт. Тем более, когда нас обяжут проходить клинические испытания на государственном уровне. Если будет доказано, что люди с нашими татуировками умирают чаще, то ##здец.
— А скажи мне, что будет, если мы резко откажемся продавать три самых популярных и дорогих биомаркера клиентам?
— Хочешь сказать, что внимание только возрастёт?
— Во-первых, без этих трёх маркеров компания банально обанкротится через год. Во-вторых, резкое прекращение производства поднимет интерес. Люди и журналисты начнут копать и докопаются до истины ещё быстрее.
— Можно не прекращать, а просто заморозить, – предложил Том, — сказать, что поставки прекурсоров задерживаются, выиграть время.
— И как использовать выигранное время?
— Направить все усилия на устранение косяков. Найти какой-нибудь новый рабочий состав для маркеров, который не будет убивать людей.
— Цель благородная. Какой прогноз биохимиков? Сколько времени им нужно?
— Минимум полгода.
— А у нас счёт на недели, Том. Что же делать? – Эрик наклонил голову на бок.
— Я не знаю! Я ещё думаю над этим.
— С каких пор ты взял на себя такую серьёзную ответственность, как думать? Задам тебе вопрос со звёздочкой. Что может помочь нам ускорить поиск и почти гарантированно найти рабочий рецепт?
— У нас очень мало наработок… — выдохнул он.
— Может быть, у кого-то их много?
— У кого?
— Твою мать, это я тебя спрашиваю, у кого.
— У «H-ind», наверное… — догадался Том, — там же практически отцы маркирования работают. Хочешь украсть у конкурентов их технологию?
— Не украсть, — предостерёг Эрик, — изучить их продукт, методы сравнить. Полгода превратятся в несколько недель, если всё грамотно сделать. Глядишь, за месяц вернёмся на рынок. И тогда уже никто ничего не сможет доказать.
— Выкрасть технологию тоже дело небыстрое.
— А зачем усложнять? Нам тупо нужен свежий образец их биомаркера для анализа. Остальное – за малым.
— Хорошо. Ты прав. Ты как всегда прав, — произнёс Том, — тогда я найду человека. Он сделает татуировку у “H-ind”, и мы возьмём у него пробу из кожи для исследований.
— Как ты найдешь-то? По объявлению? – вспылил Эрик, — тогда мы про##ём еще неделю!
— Да что с тобой не так? Может быть, сам пойдешь и сделаешь себе…?
Эрик закатил левый рукав и сорвал повязку с предплечья, обнажая три разноцветных круга.
— Давай вспомним наше распределение ролей, — тихо сказал Эрик, — ты маешься хернёй, а я решаю проблемы. Если я их решаю, то я хочу узнавать о них сразу же. А не через неделю. Через полчаса мне вырежут кусок плоти с пигментом и сразу отправят на анализы. Спектроскопия, ЯМР и далее по списку. Сегодня утром я заглянул к H-Ind.
Коллега на время потерял дар речи.
— Чёрт… к чему тогда эта вся комедия? Так, подожди. Тебя там видели? Они же тебя знают в лицо.
— Откуда им меня знать? – невозмутимо спросил Эрик.
— Думаешь, не знают?
— Какой-то управляющий назвал меня по имени и фамилии… А, вообще по#ер. Я им заплатил за услугу, имею право.
— Если они поймут, что мы задумали, подадут в суд.
— Во-первых, я имею право бить татуировки где хочу. Во-вторых, я имею право знать, что введено в мой организм. В-третьих, мы всегда умели обходить патенты. Это самое безболезненное решение проблемы из всех доступных. Если представители «H-ind» придут и будут пафосно трещать о «коммерческой тайне», отправляй их ко мне, я найду правильные слова, а пока приостанови раковые биомаркеры под уважительным предлогом. Только не всё сразу, а постепенно.
— Ты пойдёшь под нож?
— Всё ради спасения человеческих жизней.
— Наших с тобой?
— Естественно.
Местный наркоз – как рыбе зонтик. Фраза «самое безболезненное решение проблемы» четыре часа назад оказалась слишком поспешным заявлением. Эрик поднялся к себе в кабинет с распухшей перевязанной рукой и каменным лицом. Плоть. Когда произносишь в голове это слово, становится ещё больнее. Больнее… об этом слове лучше тоже не думать. Том сказал, что можно ограничиться парой миллиметров кожи, но пигмент же неоднородный, чёрт возьми! Надо сдирать весь слой с татуировкой и ещё пару миллиметров запаса, тогда в этом есть смысл. Впрочем, содранное предплечье – лучшая альтернатива. Не соприкасается с одеждой, не мешает работать. Хотелось бы отправить под нож Тома, но ему ещё с людьми встречаться. Даже «спасибо» не сказал, тварюга.
Эрик услышал шаги в коридоре. Неужто Том пришёл проведать? Дверь вскоре открылась, и в кабинет деловито зашли двое мужчин в костюмах. Одного он уже видел в салоне. Тот самый, который его узнал.
— Здравствуйте! Господин Эрик Майер?
— А что ж вы, дорогие мои, без стука? – Эрик натянул на себя улыбку, — коль у вас рук нет, так я знаю одного хорошего специалиста.
— Большое спасибо за заботу, — деликатно ответил гость, — у нас всё хорошо. А с Вашей рукой, я вижу, не всё в порядке?
— Хочу отметить вашу наблюдательность, господа. У меня действительно небольшая травма.
— Примите наши соболезнования. Как Вас угораздило?
— Спасибо за тёплые слова! Помилуйте, очень забавная история. Резвился с девушкой с очень острыми ногтями. Передайте своей супруге привет от меня.
— Господин Майер, между нашими организациями произошёл неприятный инцидент, и мы хотели бы его обсудить.
— Право произошёл? Какое недоразумение! Что же, обсуждайте, пожалуйста. Я сделаю всё возможное, чтобы не мешать.
— Мы знаем, что сегодня утром Вы были в одном из наших салонов, и имеем представление о Ваших намерениях.
— Господа, не будете ли вы возражать, если я отвечу? – спросил Эрик.
— Да, конечно, но…
Эрик уже взял трубку. На том конце был Том.
— Эрик? Всё в порядке? – обеспокоенно спросил он.
— Да.
— Можешь говорить?
— Да, могу.
— В общем, отныне я буду говорить тебе обо всех новостях первым. Пришли первые результаты с анализов татуировок.
— И?
— Эксперты не знали, как подступиться к обработке результатов, и решили для начала сравнить образцы «H-Ind» с образцами нашего производства. Так вот. Все данные совпали на 100%. Причём полное совпадение произошло с теми биомаркерами, которые были сняты с производства 9 месяцев назад, когда мы обновили состав. Судя по всему, они спи##или у нас состав пигмента раньше, чем мы у них. Я теперь не знаю, что делать.
Эрик забыл о разодранной коже и секунд десять молча держал трубку у виска.
— Таааак, — он медленно опустил телефон и вопросительно посмотрел на своих гостей, — я не понял, а хули вам от меня тогда надо?
— Мы признаём, — неохотно начал человек, — что частично используем технологию «Биомарк» в своём производстве. Мы понимаем Ваше возмущение и негодование по этому поводу, а также восхищаемся Вашим утренним поступком. Мы пришли сюда, потому что хотим прийти к мирному соглашению на взаимовыгодных условиях, не доводя дело до суда. Готовы рассмотреть любые ваши предложения.
Эрик задумчиво почесал затылок.
— Что ж, мужики… берите вёсла.
— Что?
— Теперь мы с вами в одной ##анной лодке.