На берегу Волги
На берегу Волги можно повстречать давно умерших людей. Утопленница, погибшая в сороковых годах, утаскивает рыбаков на дно. В старом барском доме замуровали саму смерть. Страшные легенды рыбацкого села Астраханской области.
«Нас сюда привезли»
Нет в селе человека, который не слышал эту историю. Случилось это всего лет десять назад.
Живёт тут семья. Вот как-то вечером прибежал их мальчишка домой и спрашивает: «Зачем на берегу бабушки и дедушки стоят?».
Родители не понимали, что так взволновало ребёнка. Мальчик им объясняет:
«Дедушки, бабушки, дяденьки какие-то... Их там много! Стоят на берегу. Чего они там делают?».
Отец ему сказал, что старики, наверное, собрались пообщаться друг с другом, на закат посмотреть. Устали сидеть по домам и по своим огородам.
Несколько дней спустя тот мужчина взял лодку и переправился на другой берег, чтобы порыбачить в тишине подальше от пляжей. Развёл костерок, ловит рыбу на закидушку и вдруг замечает, что по ту сторону реки стоят люди.
Их было около десятка, все стояли лицом к реке. Сначала рыбаку не было до них дела, но шли часы, смеркалось уже, а люди всё стояли на одном месте и не двигались.
Рыбак засыпал костёр, взял свой улов, отвязал лодку и поехал. Стало ему интересно, чего люди на берегу собрались. Подплывает и видит — стоят на песке мужчины и женщины, большинство старики.
Рыбак спрашивает, что случилось. Один старик в тюбетейке отвечает: «Нас сюда привезли». Рыбак удивился: «Кто привёз? Зачем?». Старик говорит: «Не знаю. Привезли нас и оставили». Вид у него был отрешённый, лицо ничего не выражало. Мужчина посмотрел на других людей, а глаза у всех такие же бессмысленные. И одеты все кто как. Один тощий мужичок стоял почти голый, обернувшись белой простынёй.
Рыбак подумал, что этих людей привезли из какого-нибудь интерната и бросили. Он побежал в село за помощью. Взбаламутил соседей, рассказал про стариков, что стоят в темноте. Пришли сельчане на берег, а там нет никого. Походили они с фонарями, поискали — всё без толку. Разошлись.
Но тот рыбак никак не мог успокоиться. Утром пошёл на то место поискать какие-нибудь следы. Ходил туда-сюда и задел что-то ногой, смотрит, а это кости. Порылся в песке и нашёл осколок человеческого черепа.
Каждый год до половодья там укрепляют берег реки — подсыпают песок. И в том году, видимо, завезли песок из степи с заброшенного кладбища.
Тот рыбак и ещё несколько сельчан перерыли то место лопатами, собрали кости, завернули их в ткань и похоронили в степи подальше от села. Больше те старики на берегу не появлялись.
В декабре Волга замерзает. В районе села подо льдом бродит Зимняя топлячка. Она идёт не по дну, а по внутренней стороне льда вверх ногами. Для неё всё перевёрнуто.
Если зимой выйти на Волгу, можно услышать её топот. Она шагает тяжело и шумно, даже лёд трещит.
«Топлячка» — редкое слово. Это то же самое, что утопленница. Говорят, что в сороковых годах прошлого века одна сельчанка пошла полоскать бельё в проруби. Пошла и не вернулась. Была она вдовой, сын погиб на войне. Её душа так и не упокоилась. Может быть, она нарочно утопилась — этого никто не знает.
Зимняя топлячка ходит в чёрном тулупе, в чёрных рукавицах, в чёрных валенках и в чёрном пуховом платке, голова её замотана так, что видны только глаза — пустые, бесцветные.
Кто же её видел? Те, кто любят купаться зимой в проруби. Если в ночь на Крещение нырнуть и посветить под водой фонарём — обязательно её увидишь. Она всегда стоит на льду вниз головой недалеко от проруби, стоит и смотрит, как люди окунаются.
А ещё её иногда видят любители порыбачить на льду. Зимняя топлячка смотрит из лунок, подглядывает из своего мёртвого мира в мир живых. Если кто видит в воде тёмную голову, бесцветные немигающие глаза, то бросает удочку и сразу уходит.
Был такой случай: сидели рыбаки кто где. Один лунку просверлил, только сел и опять идёт за буром. Его спрашивают, чего ему там место не понравилось? А он говорит: «Топлячка на меня из воды смотрит. Сейчас я ей по морде врежу». Взял бур, пошёл обратно к своей лунке.
Рыбаки подумали, что он выпил лишнего. А тот мужик к своему месту подошёл, в лунку буром ударил. И тут оглушительный треск, лёд под ним вздыбился, будто снизу его кто-то проломил со страшной силой. Глыбы во все стороны полетели.
Подбегают рыбаки, вода в разломе плещется, а мужика того нет. Не мог лёд вот так сам по себе сломаться — корка сантиметров тридцать. Зимняя топлячка не стерпела унижения, утащила мужика под воду, он даже вскрикнуть не успел. Так его и не нашли.
Есть в этих краях заброшенная деревня. Там уже и дорог не осталось. Деревянные дома врастают в землю, те, что из камыша и глины разваливаются, а единственный каменный дом на окраине деревни как стоял, так и стоит.
Дом этот старинный из красного кирпича. У него и окна кирпичом заделаны, и двери, и печные трубы. Он весь замурован уже более ста лет. Жестяная крыша уцелела, не прогнулась и не проржавела насквозь. Наверное, её всё-таки кто-то недавно ремонтировал. Зачем — непонятно.
Об этом замурованном доме есть легенда. Якобы там жил барин. Был он добрый человек, никогда никого не обижал, свысока ни на кого не смотрел, говорил, что все живые твари равны. И его все любили в ответ: семья любила, наёмные работники любили и даже буйные лошади в его присутствии становились спокойны.
Но и с хорошими людьми случаются беды. Однажды барин тяжело заболел в середине лета и лежал в горячке неделю. К нему ходил доктор и никак не мог понять, что случилось.
Больного мучил бред. Он говорил, что в углу напротив кровати видит страшного человека. Барина убеждали, что там нет никого, но он не верил, описывал его подробно.
Человек был такой высокий, что упирался головой в потолок и стоял слегка ссутулившись. Одет был в длинную белоснежную рубаху. Волосы редкие, лицо бледное, щеки впалые, глаза глубоко посажаны. Когда на него падала тень, барину казалось, что это не лицо, а голый череп. Особенно страшно человек выглядел после захода солнца, когда на худощавом лице плясали тени от пламени свечи.
В дом позвали священника, однако, по словам барина, жуткий человек святой воды не испугался.
В один из дней барин поделился с женой своей догадкой: «Это моя смерть. Ждёт, чтобы проводить меня на тот свет». Жена плакала, молилась о здоровье мужа.
А в комнате, где лежал больной, стали твориться странные вещи: залетит муха в окно, полетает, полетает и падает мёртвая. Каждый день слуга подметал их с пола целую кучу. Принесла жена в комнату вазу с цветами, а к вечеру они все завяли и лепестки с них осыпались.
Решили барина в другую комнату переложить. И на новом месте ему как будто стало лучше, он успокоился, стал спать лучше, а потом снова заговорил о страшном человеке. Рассказывал, что пришёл он и в эту комнату, встал в углу и смотрит на него.
Теперь уже сам барин попросил переложить его в другое место, а дверь в эту комнату наглухо заколотить досками. Так и сделали. Барин начал выздоравливать, силы к нему возвращались.
А из комнаты, что была заколочена, стали доноситься звуки. Слышал их не только больной. Слуга рассказал, что вечером шёл по коридору, услышал тихий стук из комнаты, подошёл, осторожно приложил ухо к двери, а ему оттуда глухой бас говорит: «Открой!». Вот он перепугался!
Когда барин совсем выздоровел, сказал, что оставаться в этом доме нельзя, а ещё велел заложить кирпичами окна, двери и печи, чтобы смерть не нашла из дома выход. Барин верил, что если смерть не забрала его, то может забрать кого-нибудь другого. Из деревни он вместе с семьёй уехал, дальнейшая его судьба неизвестна.
Говорят, что из дома ничего не забрали. Там остались мебель, платья и даже драгоценности. Но никто никогда не пытался ломать кирпичную кладку, чтобы влезть в барский дом. Деревенский народ суеверный.