В голове роились мысли
В голове роились мысли. Будто обухом по голове огрели. Черт, опять. Приступ апатии. Как же я это ненавижу. Еще и спросонья. Мерзость.
Любимый напиток кажется горьким, любимые сигареты отвратительными, а любимая девушка - чужой.
Это отвратительное чувство по утрам перед дорогой на работу не приносит вообще ничего хорошего в мою жизнь.
Бармен всегда должен быть веселым, говорите?
Пошли к черту. У меня слишком много проблем, чтобы быть веселым, а у вас слишком мало народу, чтобы меня уволить.
Допив кофе, я начал собираться на работу.
Чертовы коктейли, чертовы посетители, чертовы люди, вечно пытающиеся выставить напоказ очередную новинку перед никчемными, дешевыми обертками девушек.
Отвратительно. Повседневность давит на меня, сжимая в кулак все внутренности, пережевывая и выплевывая каждый долбанный раз, как я просыпаюсь.
Через полчаса ненавистной езды на ненавистном метро, я приехал на ненавистную работу.
Ненавистный бар, находящийся, фактически, на отшибе цивилизации, ненавистно накрыл меня смогом дыма дешевых сигарет и понтов.
Как только я вступил на свою позицию - в глаза бросился парень, хмуро сидящий в уголке бара, мерно потягивающий пиво.
Я кивнул сменщице, отпуская ее из этого хаоса.
Симпатичная, но глуповатая. Такая же пустая оболочка. Ничего нового. Та же перемолотая шестеренками повседневности недоличность.
Я оглядывал посетителей с тихой ненавистью, которая отчетливо читалась в моих глазах.
Животные, ей-богу. Да хотя даже они живут, кажется с большей осмысленностью.
Я посмотрел на столик напротив. Дешевые обертки девушек пьют, по их мнению, элитный алкоголь, пытаясь найти себе жеребцов на одну ночь. Почему на одну? Хм, а больше им ничего не светит. Пустые головы, пустые оболочки. Не о чем даже трахаться, не то, что говорить.
Я снова посмотрел на парня в углу бара. Неприметный, тихий, не пытающийся никого впечатлить. Просто сидит, направив взгляд в столешницу. Пустой взгляд на таком живом лице. Даже страшно смотреть. Я передернул плечами, когда мы пересеклись взглядами. Черт, как же не по себе.
Опустошенный взгляд незнакомец перевел на меня, слепо глядя в никуда.
Я пообещал себе не смотреть на него более, но не выходило. Каждую минуту, то и дело, я замечал, что мой взгляд прикован только к этому парню.
Черт. Странно. Гомосексуальных наклонностей я за собой не замечал, но, почему-то, что-то тянуло меня в тот угол.
Нет, нельзя.
Опрокинув рюмку текилы, и, почувствовав, что наваждения больше нет, я продолжил заниматься работой.
Серость, оболочки, безжизненность в каждой улыбке. Ужасно.
— «Куба-Либре», пожалуйста, — Услышал я голос девушки, которая тут же положила на стойку купюру.
— Сейчас будет, — вяло улыбнулся я.
Эффектно подхватил «рокс» за спиной, чуть подкинув, опустил на барную. Просто привычка, всех так удивляет. Лед, ром, кола, лайм. Толкаю стакан, беру купюру, отдаю сдачу.
В баре заиграла громкая музыка. Девушки встали со своих мест, и, визжа, начали танцевать невпопад.
Смена только начиналась.
Смена прошла бурно. Уже 8 утра, но незаметный посетитель все не уходил. До конца смены еще час, скоро я уйду отсюда. Наконец-то.
Бар был пуст и тих. Третий бокал пива за ночь, что выпил незнакомец, уже давно опустел, но он просто сидел, и, не двигаясь, глядел в столешницу.
Я потихоньку начал замывать бар, аккуратно, по-отечески проходя тряпкой по каждой поверхности. Люблю это место. Не было бы тут еще дешевых людей.
— Ненавидишь их? – Я вздрогнул от неожиданности, обернувшись, — Ненавидишь людей?
— Не то слово. Это же просто пустые…
— Оболочки, да-да, я уже сотни раз от тебя это слышал, — устало поднял взгляд он, — А ты не пустой?
— Слышал? – Я недоумевал.
— Пива мне налей, и поговорим по душам. Светлого. Нефильтрованного. И себе налей, — Мужик протянул купюру.
Я взял купюру, на попытку отдать сдачу, он отмахнулся, я налил два бокала, сделав идеальный слой пенки в сантиметр.
Сделав первый глоток, он удовлетворенно кивнул.
— Неплохо. Так что, парень, ты не пустой?
— Нет, ведь я...
— Давай так? Как давно ты делал что-нибудь сумасшедшее? Как давно ты получал дозу адреналина? Сваливал вникуда просто, чтобы насладиться прекрасным закатом, или рассветом? Когда в последний раз ты творил?
— Я бармен, каждый коктейль…
— Каждый коктейль, блять, это заданная рецептура. А ты – пустое место. Псевдо-важная особа, которая только и может осуждать окружающих.
— Да какое право ты вообще… – Во мне начинала вскипать злость.
— Зло-о-о-сть, хорошее чувство. Только не в том случае, когда осознаешь, что не прав. Ты злишься, и сгораешь изнутри от бессилия. Бессилия перед собой же.
Я стиснул зубы и закрыл глаза.
— Покурим? – Предложил я, — В баре никого нет, ничего не случится.
— Ну пойдем, — Он еле заметно улыбнулся.
Я вышел первым. Свежий утренний воздух ударил в голову своей девственной непорочностью. Восходящее солнце ласкало крыши и стены домов, грозясь днем воспалить во всю силу.
Я прикурил, закрывая огонек зажигалки от ветра. Выпуская дым из легких, я закрыл глаза, подставляя лицо утреннему солнцу, и наслаждаясь тишиной.
— Вот теперь ты чуть-чуть начинаешь понимать, что такое красота. Чувствуешь, как в груди что-то колеблется?
Я чувствовал душевный подъем. Хотелось что-то делать. Смеяться. Жить. Эмоции! Классно!
— Это рак. Хе-хе. Шучу. Это эмоции, мой друг. Просто красоту нужно видеть во всем. Знаешь, даже конец света под определенную музыку красив.
Я улыбнулся, оглядывая окрестности.
— Знаешь, — Сказал мужик, — Я дам тебе кое-что, что поможет тебе узнать о людях чуть больше. То, что ты бы никогда не узнал.
Он провел рукой около моих глаз.
Вопреки ожиданиям, ничего не произошло.
— Я вернусь через неделю. Расскажешь.
Я обернулся, но никого уже не было.
В недоумении, я вернулся к закрытию бара. Скоро придет сменщица, надо бы отдать ей его в должном состоянии.
Она вошла через десять минут после того, как я закончил, и уже заварил себе кофе.
Я увидел ее. Я увидел ее прошлое. Я почувствовал её боль. Её эмоции после расставания с очередным кобелем, который использовал её. Я почувствовал её глубочайший внутренний мир. Это была просто целая вселенная.
С открытым ртом я смотрел на неё. Заспанную, без макияжа. Совершенно другим взглядом. Коротко кинув ей: «Привет», я убежал умыть лицо. Херня какая-то. Наваждение. Откинуть. Смыть.
— Какого вообще хера?!
Я посмотрел в зеркало, и увидел там лицо незнакомца. Он одними губами сказал: «Теперь ты видишь».
Семь дней. Целых семь дней я переосмысливал вообще все. Видя людскую боль, видя их внутренний мир и прошлое, видя тысячи тысяч судьб в общественном транспорте, я все больше понимал, как же сильно я ошибался. Пустота человека? Она может быть снаружи. Но каждый внутри – целая вселенная. Неизведанная и безграничная. Со своими «туманностями» и «черными дырами», но, черт побери, все так же остающаяся человеком.
Продавщицы, кондукторы, бабки в метро, понурые парни с пустым взглядом. Это не биомусор. Это… Люди… Может быть, и оболочки. Но не пустые оболочки. Как же я ошибался.
— Проваливай отсюда, — Тихо сказал я, глядя на свою бывшую возлюбленную. Нет, ну какая тварь. Изменять мне в моей же квартире.
— Ну и пошел к черту! Я никогда тебя не любила!
— Теперь я знаю, — Улыбнулся я. Родители не поймут? К черту всё. Это моя жизнь.
Закрыв за ней дверь, я заварил себе кофе, и все слушал её крики о том, какая же я неблагодарная тварь. Забавно.
Выйдя на балкон, я смотрел на не такой уж и плохой вид из окна. Куда-то улетучилась боязнь высоты, и я просто наслаждался утром выходного дня. Определенно нужно сегодня прогуляться. Прекрасная погода!
Я стоял за барной стойкой, и, улыбаясь, делал коктейли. Флейринг забавлял посетителей, а я, смотря на их улыбки, хотел смеяться сам. Куда уж лучше? Я делал себя счастливее, делая счастливее их. Как всё просто, оказывается.
Сегодня был седьмой день с момента прихода того странного мужчины. Я очень хотел увидеть его. Неимоверно ждал окончания смены, чтобы поговорить. Было о чем его расспросить и рассказать ему. И поблагодарить, конечно же.
Смена шла легко и непринужденно. Чаевые сыпались рекой, довольные посетители обещали зайти еще, и я, улыбаясь, принимал похвалы и благодарности. Некоторые, пришедшие в одиночестве, благодаря паре хитростей, уходили уже в обществе пары противоположного пола, о чем-то воркуя. А я смотрел на всё и улыбался.
— Ну что, друг мой? Ты понял? – Выпуская дым из легких, я стоял с кружкой кофе на улице, наблюдая за рассветом.
— Понял. И это… Спасибо.
— Ты ошибался, верно?
— Верно. Очень.
— Значит, теперь ты готов жить по-другому? – С интересом посмотрел на меня человек в неизменном капюшоне.
— Я уже не смогу иначе.
Человек улыбнулся. Он снова провел рукой перед глазами.
— Привет, — Услышал я милый голосок.
Обернувшись, я увидел сменщицу. Все такая же красивая. Но я уже не вижу глубины ее души. Но я же знаю о ней.
«Она любит тебя. И уже давно. Идиот.» — Услышал я в голове.
— Здравствуй, — улыбнулся я, — Может, сходим куда-нибудь вечером, у нас же у обоих выходной, верно?
— Верно, — улыбнулась она робко, — Ну… Хорошо, давай.
Она вошла в бар, а я остался стоять с тем человеком в капюшоне.
— А ты можешь показать больше? – Попросил я.
Вопрос остался без ответа. Оглядевшись, я не нашел недавнего собеседника рядом. Он просто исчез. Растворился.
Может быть, тем лучше. Я сделал последнюю затяжку, выбрасывая окурок в урну. Поглядев на солнце, я улыбнулся. Теперь-то все будет по-другому. Это уж точно.