31 декабря 2018 года
31 декабря 2018 года к нам приехали родственники — сестра отца, её муж и их 26-летний сын Глеб, — которые уже 15 лет живут в городе Z (в добрых четырёхстах километрах от нашего города) и с которыми я за эти годы так ни разу и не виделся. Пока домашние суетились, готовя всё, что нужно для новогоднего застолья, я разговорился с Глебом, с которым не общался с тех пор, когда ему было 10 или 11 лет. Мы говорили о работе, увлечениях и прочем. Оказалось, кстати, что Глеб работает врачом.
— Почему ты ещё не женился? — посреди разговора спросил меня Глеб.
Я ответил что-то в духе «я женат на науке» и задал ему тот же вопрос.
— Видно, не судьба пока, — ответил мой двоюродный брат и почему-то погрустнел.
После недолгого молчания Глеб сказал:
— Осенью со мной кое-что случилось... Кое-что очень странное. Может, ты, как человек науки, поможешь мне разобраться.
Меня заинтересовали его слова.
Глеб сходил на кухню и стащил оттуда одну из приготовленных к празднику бутылок водки. Налил себе, предложил мне. Я отказался: ничего крепче вина и пива не пью. Он выпил и начал рассказывать.
В один из октябрьских дней Глебу пришлось отправиться в деревню, находящуюся в 80 километрах от города Z, чтобы забрать из дома, принадлежавшего когда-то родителям его отца, кое-какие вещи. Глеб не был в этой деревне много лет, поэтому, когда он там оказался, его охватило сильнейшее чувство ностальгии. Взяв в доме всё, что было нужно, он решил перед возвращением в Z погулять по окрестностям и попредаваться воспоминаниям о временах, когда он был подростком и часто в этой деревне бывал. Судя по его словам, места там красивейшие, особенно осенью, когда ярко-жёлтые и багровые листья придают окрестным рощам ни с чем не сравнимое очарование. К тому же, на небе не было ни облачка, и было довольно тепло.
И вот, приблизившись к одной из рощ, Глеб увидел, что в роще стоит юная девушка. Издалека он её не замечал, потому что её светлые волосы и белое одеяние (именно это слово он употребил) сливались с сиянием низко висящего над горизонтом солнца, светившего сквозь просветы между деревьями. Девушка стояла у берёзы, смотрела в сторону и пребывала как будто в задумчивости. На вид ей было от 16 до 20 лет. Она была настолько красива, что от её вида у Глеба перехватило дыхание. Он чувствовал огромное смущение, но понимал, что такую, как она, он, может быть, больше никогда в своей жизни не встретит, а потому шанс упускать нельзя.
Глеб не вдавался в подробности знакомства с ней; сказал только, что, когда он спросил её, как её зовут, она секунду помолчала, как будто задумавшись, и ответила: «Анна».
— Представь, какое совпадение! — восклицал Глеб, сидя рядом со мной в канун Нового года. — Это ведь моё любимое имя! С виду простое, но такое женственное, такое... — Глеб не закончил; вместо этого он выпил очередную рюмку.
Они около часа погуляли по окрестностям деревни. Девушка, видимо, была не против компании Глеба, но держалась как будто отстранённо. Когда Глеб спросил, откуда она, она показала на рощу, где он её встретил, и сказала: «Оттуда». Помолчав, она добавила: «Из соседней деревни». Такой ответ изумил Глеба (он-то думал, что во всех окрестных деревнях живут только старики), но больше на личные вопросы Анна не отвечала. Кстати, Глеб уже тогда обратил внимание, что, обращаясь к ней, он называл её только Анной, как будто идея назвать её Аней казалась ему кощунственной. Хотя Анна не говорила о себе, она много говорила о других вещах — о звёздах, цветах, птицах и подобных вещах, словно ей абсолютно не было дела до современного мира. Глеб плохо запомнил содержание её слов, потому что, когда она говорила, он не столько слушал, сколько любовался красотой её серьёзного лица, её золотистых волос, её ярко-синих глаз. Единственной деталью, которая нарушала совершенство её внешности, была едва заметная родинка над правой бровью.
Анна задавала Глебу вопросы о нём. Когда он рассказывал о себе, она реагировала на его слова необычными замечаниями. Например, когда он посетовал, что ему часто приходится дежурить по ночам, она сказала: «Ночью можно заниматься тем же, чем и днём. Кроме наблюдений за Солнцем, конечно». А когда он сказал, что, к сожалению, скоро зима, а он зиму очень не любит, она заметила: «Надо помнить, что под снегом лежат семена одуванчиков, которые ждут своего часа». При этом всё, что она говорила, она говорила абсолютно серьёзно. Вообще, Глебу ни разу не удалось увидеть её улыбающейся.
Её красота была бесподобна, её серьёзность и замечания «не от мира сего» — умиляли, и Глеб вскоре осознал, что влюблён.
— Никогда и ни к кому я такого не чувствовал, — сказал он мне.
«А ты великий романтик, кузен!» — подумал я, но ничего не сказал.
Когда начало темнеть, Анна сказала: «Мне пора», — и быстро зашагала к роще, где Глеб впервые её увидел. Только глядя на удаляющуюся Анну, Глеб понял, что для октября она одета слишком легко: на ней было странного покроя лёгкое белое платье, спускавшееся до самой земли. Глеб не видел ног Анны, но у него почему-то возникла уверенность, что она босая. Он догнал её.
«Почему уже уходишь? Ты же сама говорила, что ночью можно заниматься тем же, чем и днём», — сказал он.
«Заниматься тем же, но не быть тем же», — загадочно ответила она.
«Разве можно идти одной? Давай я провожу тебя!» — предложил он.
«Не надо. Я сама дойду», — ответила она.
«Давай увидимся завтра», — Глеб уже решил, что останется ночевать в деревне.
«Только если днём или вечером».
Они договорились встретиться завтра днём. Глеб настаивал на том, что ей не стоит идти в свою деревню одной, но она настойчиво просила: «Пожалуйста, уходи». В конце концов он уступил и направился в деревню. А Анна скрылась в роще.
Глеб решил провести ночь на развалившемся подобии дивана, сохранившемся в давно пустующем доме. Несмотря на довольно глухие места, мобильная связь была, и Глеб предупредил родственников о том, что останется ночевать в деревне. Лёжа на диване в полной темноте и звенящей тишине, он предавался мечтам о том, что увезёт Анну из этих глухих мест, женится на ней и они будут счастливы, пока смерть не разлучит их. Да, он влюбился по-серьёзному. Помимо предвкушения счастья, его переполняла также гордость за то, что он спасёт из глуши прекрасную девушку. Он дал себе слово, что, хотя он далеко не богат, ради своей любимой он не будет жалеть ничего. Даже поменяет профессию, если нужно будет. С такими мыслями он и заснул. Что-то мне подсказывает, что эротическим фантазиям, связанным с его новой знакомой, он тоже предавался (ведь не может же быть здоровой влюблённости без эротического компонента), но об этом он мне ничего не сказал.
Глеб проснулся утром в прекрасном расположении духа. Так как делать было нечего, он решил сходить в ту рощу, где вчера встретил Анну. Роща была наполнена солнечным светом; как и вчера, на небе не было ни облачка. Опавшие листья приятно шуршали под ногами. Когда Глеб углубился в рощу, у него появилось желание попробовать дойти до деревни, где живёт Анна. Ориентироваться он умел, поэтому заблудиться не боялся. И он отправился в путь.
С какого-то момента Глеб начал замечать изредка встречавшиеся на устилавших землю листьях небольшие тёмно-зелёные пятна, выглядевшие так, словно кто-то поливал листья зелёнкой. Спустя какое-то время Глеб увидел под одной из берёз земляной холмик. Поравнявшись с этим холмиком, Глеб увидел в нём круглое отверстие около полуметра диаметром. Глеб никогда не был охотником, в зверях и их норах совершенно не разбирался. Остановившись в изумлении, он мысленно выразил надежду, что зверь, вырывший эту нору, не опасен, и уже собрался двинуться дальше, как вдруг его взгляд ухватился за нечто знакомое. Подойдя к норе, Глеб разглядел в её темноте белую ткань. Это было платье Анны! Ошибки быть не могло: платье в норе было такого же причудливого покроя. Оно лежало в куче какого-то тряпья. Поражённый ужасом, Глеб не знал, что и думать. Вдруг за его спиной послышалось шуршание сухой листвы. Глеб обернулся.
То, что он увидел, он ожидал увидеть менее всего. В его направлении двигалось сгорбленное существо, похожее на очень дряхлую старуху. Существо было не более метра ростом, на нём было надето нечто, напоминающее грязное тёмно-коричневое пальто, и грязная тёмно-синяя юбка до земли, а на голове было что-то вроде шерстяного платка. Существо тихо кряхтело и шло очень медленно, опираясь на сучковатую палку. Руки были тёмно-серого, почти чёрного цвета и невероятно тонкие, будто высохшие. Существо смотрело на землю, поэтому его лица видно не было, но вниз из того места, где должно быть лицо, торчал жуткий круглый вырост. Этот вырост был янтарного цвета и размером с яблоко. Учитывая маленькие размеры существа, для него этот вырост был просто огромным. В ужасе Глеб предположил, что это глаз.
Глеб стоял в оцепенении, будучи не в состоянии до конца поверить в реальность того, что он видит. Ведь как такое возможно — солнечное осеннее утро, мирно шуршащие сухие листья, ещё не успевшие опасть жёлтые и багряные листья на деревьях, всё такое родное и привычное — и вдруг ЭТО!!
Омерзительная тварь медленно приближалась. Глеб сообразил, что она движется к норе, и медленно отошёл в сторону, продолжая наблюдать. Ему очень хотелось сфотографировать неведомое существо, но, как назло, телефон он забыл в доме. Существо ковыляло и, казалось, не знало о присутствии рядом постороннего. В какой-то момент оно приподняло голову, и Глеб сбоку увидел его лицо. Кожа лица была такого же цвета, как кожа рук, и такая же сухая на вид. Выделялся маленький нос. Нижняя челюсть висела, будто существо не было в состоянии закрыть рот. Кошмарный янтарный вырост занимал почти всю верхнюю половину лица. Глеб был почти уверен, что, если бы было темно, этот вырост светился бы.
В какой-то момент существо остановилось, содрогнулось, и его вырвало зелёной слизью. Часть извергнутой слизи образовала лужицу на сухих листьях, часть — осталась на и без того грязной одежде существа. После этого мерзкое создание как ни в чём не бывало двинулось дальше.
Не дойдя около метра до норы, существо остановилось и секунд пять простояло, не шелохнувшись. Глеб насторожился. Тварь шумно втянула в себя воздух и внезапно повернулась своим отвратительным лицом в сторону Глеба. В этот момент Глеб понял, что вырост не был глазом. Дело в том, что на лице существа были едва заметные глазные щёлочки, заросшие кожей. А вырост был прозрачным мешком, полным странной жидкой янтарной мути, чем-то вроде огромного фурункула. Существо было слепо и обнаружило Глеба по запаху.
Глеб выпил водки. Он уже был изрядно пьян.
— Дальше? Когда это существо заметило меня, я, конечно, испугался, но я всегда знал, что смогу от него убежать. Но от того, что я увидел на его лице, убежать не получится. Увидев это на его лице, я с криком... с истошным воплем... побежал назад, быстро собрал вещи, сел в машину, дал по газам и больше в деревню не возвращался.
— И что ты увидел на его лице?
— Этот вырост... точнее, центр этого выроста... он был... над его правым глазом. Над заросшим правым глазом.
— Это совпадение? Как по-твоему? — спросил он с надеждой.
Я понял, к чему он клонит. Я всегда был скептиком и при других обстоятельствах просто посмеялся бы, но на лице Глеба читалось страдание, и я сказал что-то в духе «я понял, что ты очень впечатлительный человек, тебе просто почудилось, таких существ не бывает». По глазам Глеба было видно, что мой ответ его разочаровал. Он явно был уверен, что ему не почудилось. Желая снять напряжённость, я сказал:
— Но про семена одуванчиков мне понравилось!
Больше мы об этом не разговаривали.
Новый год встретили как полагается. После возвращения в Z Глеб добавил меня в друзья в ВК, и жизнь, казалось, потекла как раньше. Но 13 февраля 2019 года Глеб написал мне в ВК: «Решено!! Когда ты напомнил мне про одуванчики, я понял смысл её слов!! Семена под снегом, значит, Истинная Красота внутри!!! Я должен любить её такой, какая она есть!!! Завтра День святого Валентина, очень символично будет!!!!»
Я очень жалею, что не попытался тогда его успокоить. Потому что вечером 14 февраля я узнал, что Глеб погиб в ДТП, когда мчался с огромной скоростью на своей машине из Z в направлении деревни, где находится старый дом родителей его отца.
Позже я узнал, что ни алкоголя, ни наркотиков в теле Глеба обнаружено не было.