День добрых дел
Раз в месяц банда Босого занималась добрыми делами.
Он завел такое правило с самого начала, как только бригадир Саня Тайсон разрешил ему собрать собственную команду. Незадолго до того ухорезы из другой банды жестоко избили Босого и бросили в лесу недалеко от города. Добивать не стали, подумали – чуть живой, сам ласты склеит. Но он сумел как-то доползти до «тропы здоровья», на которой его и обнаружил зожник, не в добрый час попершийся бегать именно туда.
Если бы этот адепт бега знал, чью это чуть живую тушку он обнаружил, то возможно, сам бы придушил его или просто побежал бы от греха подальше. Но человек оказался не чужд сострадания и дотащил-таки Босого до ближайшей дороги. Там он за кустом дождался вызванную «скорую», убедился, что раненого погрузили, и убежал дотаптывать свои километры по тропе. На спасителе были розовые очки.
Босый почему-то очень хорошо их запомнил. Наверное, это был единственный яркий предмет в поле зрения. Босый зацепился за них взглядом, и это удерживало его на краю сознания.
Ему повезло, и уже через месяц он выписался из больницы. Через два – у него была группа из шести человек. Умник с подружкой, Танкер, братья-отморозки Псих и Дурной, накачанная Тарантелла и сам Босый. Работали они пока по мелочи – лепили автоподставы, запугивали должников (коллекторская контора присылала список каждую неделю), крышевали нищих на районе.
Спасителя-зожника Босый искать не пытался, но неожиданно для себя оказался суеверен. Он решил, что долг будет отдавать по-своему. Так в бригаде появился обычай раз в месяц всем надевать розовые очки, одеваться в цивильное и делать добрые дела.
Обычно члены банды носили серое и неброское и привычно скрывали пол-лица под черными «авиаторами». Как тонтон-макуты, хмыкал про себя Босый.
– Когда у тебя фэйс страшный, клиент меньше страдает от морального выбора, – говорил Умник, бросивший на третьем курсе истфак из-за непроходимой скуки.
– Ага, а если ты в розовых очках, он офигевает и теряется, – закатывала глаза его грудастая длинноногая подружка, которую все так и звали – Подруга.
Ну, так вот. Порядок был заведен и не нарушался. Что именно делать в день добрых дел? Босый не говорил, это нужно было придумать самим. Банда договаривалась, распределяла обязанности и выходила на работу. Умник с Подругой могли, например, отправиться к «Детскому миру». Напялив пестрые лохмотья, они изображали клоунов-аниматоров и развлекали мелких, как могли.
Амбал Танкер тоже любил работать с детишками. У него было постоянное место – детдом в пригороде, где его знали как «ВДВшника и тренера по рукопашному бою». И первое, и второе было, в общем, правдой, только очень уж давней. Танкер в такие дни наряжался в тельняшку и камуфло и целый день возился с пацанами. Общая тренировка, спарринги, «зарница», волейбол – и неизвестно, кто был больше доволен, детдомовцы или этот двухметровый шкаф.
У Психа и Дурного с фантазией было не очень, поэтому случалось всякое. Как-то они затеяли целый день переводить старушек через дорогу, но просчитались. Эти двое всегда выглядели слегка бешеными, а в розовых очках – так просто форменными маньяками. Бабули пугались, ворчали, что передумали, уворачивались, и отбивались, как могли. Дело шло плохо.
Братья обрабатывали очередную свою «жертву помощи», когда к ним подошел Танкер – закончил на сегодня свои дела. Бабка, увидев бугая в розовых очках, упала в обморок. Поэтому пришлось тихонько перенести ее на другую сторону и вызвать «неотложку». Больше братья с пенсионерками не работали.
Теперь они обычно отмывали двери неудачливых заемщиков от надписей «Верни деньги, козел!». С адресами проблем не было – братья приходили туда, где расписывали эту же дверь в рамках основной работы. Иногда импульсивный Псих даже рвался погасить чей-нибудь долг, но Дурной считал, что это уж через край, и тормозил брата.
Тарантелла обычно топала с мешками корма в приют для животных. Целый день обнималась там с собаками, гуляла и играла с ними, чистила вольеры. С животными ей всегда было легче, чем с людьми. Своих зверей, впрочем, дома не держала.
Сам Босый старался быть изобретательным. Мог, например, пройтись по ближайшим супермаркетам, где высматривал скромно одетых старушек и набирал им полную корзинку продуктов. Или ловил фразы типа «Нет, ты же знаешь, у нас мало денег», и покупал крутую игрушку ребенку из небогатой семьи. «Знаешь, они все реагируют по-разному», – поделился он как-то с Тарантеллой. – «У кого-то глаза горят, и он ничего больше не видит, а кто-то боится, что я сейчас обратно всё отберу».
Иногда шеф шел «чистить свою карму», а заодно и ближайший парк от мусора; пару раз, прочитав жалобы в сети, шел разбираться с каким-нибудь управляющим из ЖКХ. Босый бывал очень убедителен, и жильцы потом нарадоваться не могли на своего управдома.
Сегодня команда собралась, как обычно, в едальне «для своих» – пили пиво, выдыхали, как бобры, и рассказывали, кто чем занимался. Разномастные розовые очки валялись на столе среди пепельниц и скорлупы от фисташек.
Тарантелла была, как обычно, в собачьем приюте. Умник и Подруга вернулись из парка аттракционов, где сначала устроили шоу мыльных пузырей, а потом распечатали сумку-холодильник и угощали мелких мороженым. Сейчас Умник в лицах показывал, как дети надували пузыри, а его подружка покатывалась со смеху.
– Вы там, часом, своих завести еще не собираетесь? – спросила Тарантелла. Вопрос вырвался случайно, у них не было принято спрашивать о таких вещах.
– Нее, ты чо, – замахала на нее руками Подруга. – Мы ж эти, как их… чайлдфри! Дети – это ж делов дофига и вобще жизнь кончится. Придется или завязывать, или мелких к бабкам скидывать. Не-не-не. Мы же это так просто. Босс сказал – надо делать.
– Я тоже своих спиногрызов не хочу. Ну, сама посуди, какой из меня папашка? – пробасил Танкер. – Я ж их прибью как-нибудь под горячую руку, точно знаю. Насмотрелся за сегодня, хватанул гемора, на месяц хватит.
Повисла тишина. Тарантелла вопросительно уставилась на братьев. Первым не выдержал Дурной.
– Ты чего, реально думаешь, нам это прям нравится? – сказал он. – Да мы ржем просто по-тихому, пока двери отмываем. Пусть пару дней чистенькими постоят, пока мы опять с баллончиком не придем.
Народ сидел со своим пивом, глядя на нее кто ехидно, кто равнодушно, как Босый.
– Мать, ну ты тоже своих блохастых не очень-то празднуешь, а? – примирительно сказал он. – Раз в месяц жратвы притащить – это ж не то, что самой завести.
– Мяа-ау! – раздалось вдруг из рюкзака Тарантеллы. Орал явно кто-то мелкий. Она вскочила, сердито зыркнула на всех, ухватила свою торбу.
– Фига ты даешь! – изумленно вякнул Псих. – На шашлык, что ль, взяла?
– Ага, щас. Я тебя первым на шашлык пущу! – рыкнула она. – Всё. Пока. Где мои розовые очки?
Хлопнула дверь.
Через неделю Тарантелла ушла из группы Босого. Он особо не удерживал, видел, что толку от нее теперь, как с кота молока. «Шапку из него сошьешь – приходи», – мрачно пошутил напоследок.
Спроси кто-нибудь, зачем она взяла котенка из приюта, Тарантелла бы честно ответила: «Не знаю». Взяла и всё, теперь корми и воспитывай.
Тощий зверь Беня, пятнистый, как леопард, часто болел, и первый месяц Тарантелла ходила с ним в ветеринарку, как на работу. Капельницы, катетеры, анализы… Она сидела в процедурной и неотрывно следила, чтобы с котом обращались бережно.
– Вы так смотрите, что у меня руки дрожат, – не выдержала как-то медсестра. – Берите и сами помогайте вместо меня!
Тарантелла молча заняла ее место за смотровым столом. Придержать, мягко прижать, не мешать рукам врача…
На следующий день она подала документы в колледж, на ветеринарию.
Прошел год. Тарантелла, неожиданно для себя оказавшаяся В. Тарановой, училась за троих, изводила преподавателей вопросами, и специальность медсестры освоила экстерном. Ей выдали диплом, и, кажется, перекрестились и выдохнули.
– Видел, Беня? Я у тебя круглая отличница! – сказала Тарантелла коту, когда они отмечали ее диплом. Миниатюрный леопард дернул ухом и вцепился в праздничный кусок печенки.
– А еще я завтра на работу выхожу! Смотри!
Она выложила на стол бейджик с надписью «Виктория Таранова, ассистент». С фотографии смотрела коротко стриженая скуластая девушка в розовых очках.