Интервью с Сергеем Калагиным об IT-проектах для государственных заказчиков
Сергей Калагин, проектный директор Reactive, автор канала «Протокол Калагина» и ведущий подкаста «Пустошь».
В 2024 мы уже выпускали интервью с Сергеем, но в этот раз сосредоточились на теме разработки IT-проектов для государственных заказчиков.
PermIT: В прошлом интервью ты прогнозировал рост и более активное внедрение аутстафа в гос. секторе на 2024 год. Сбылись ли прогнозы и какая сейчас ситуация на рынке с госзаказчиками?
Сергей: Честно? Аутстафф в госсекторе мне больше не попадался. Если и есть, то это исключения, продиктованные уникальными обстоятельствами. Возможно, где-то в тендерах регионов его и можно найти, но он будет так глубоко зашит в формулировки, что распознать сможет разве что эксперт с лупой.
Это связано с тем, что в рамках 44-ФЗ прямой аутстаффинг невозможен в принципе: закон требует закупки конкретных работ или услуг с чётким результатом. Поэтому могут встречаться гибридные модели: заказчики заключают контракты на результат, но внутри оговаривают возможность привлечения специалистов на временной основе. Это позволяет формально соответствовать закону, сохраняя при этом гибкость в управлении ресурсами.
Однако в 223-ФЗ, регулирующем закупки госкомпаний и корпораций, допускается большая гибкость. И там аутстафф всплывает часто и уверенно. Вот, например, контракт на оказание услуги по предоставлению трудовых ИТ-ресурсов в формате аутстафф: архитектор, дата-инженер, системный аналитик. Или вот банк УБРиР с запросом на аутстафинг ИТ-услуг.
PermIT: Не можем пройти мимо новости, что пермское УФАС включило юридическое лицо Reactive в реестр недобросовестных поставщиков. Можешь рассказать про эту ситуацию?
Сергей: Думаю, что корректнее обсуждать эту тему с владельцами нашей компании и обращаться за комментариями к ним. От себя могу сказать, что требования ТЗ и всю разработку, которую необходимо было осуществить в рамках контракта, мы выполнили. Систему и документацию на неё сдали. Все работы по информационной безопасности тоже провели — система соответствуют требованиям ФСТЭК и ФСБ.
Сейчас системой пользуются сотни учебных заведений Пермского края. И, по-честному, она хорошо сделана: чистый код, мощная ролевая модель, сложные интеграции с федеральными системами. По итогу, у края — рабочая система. А у нас — ссылка на новость, которую вы прислали. Ирония.
PermIT: В прошлый раз ты говорил, что особого кадрового голода компания не испытывает. Как вообще вы выстраиваете команды для проектов в гос. секторе?
Сергей: Голода не испытываем и сейчас. Я думаю, многие заметили, что рынок меняется — вакансий становится меньше. Это точно не способствуют кадровому голоду.
При этом соглашусь, что при работе с госсектором есть свои особенности. Например, работа с документацией по ГОСТам. Много документов. Очень много документов. Нужно уметь жить в этом бумажном мире — системно, аккуратно, терпеливо. С этим у нас отлично справляются технические писатели и специалисты, которые взаимодействуют с ними.
Мы разработали и постоянно совершенствуем внутренние методологии и шаблоны, адаптированные под специфику госсектора. После завершения каждого проекта проводим анализ и ретроспективу, выявляя области для улучшения и обновляя наши методологии соответственно.
Сегодня процесс изменения шаблонов, методологий и отработки замечаний очень сильно ускоряет ИИ. У нас в компании уже несколько лет эта тема обсуждается и внедряется. Когда-то начинали с бесплатного ИИ-чат-бота для всех сотрудников компании, сегодня — пилим собственные решения на базе имеющихся на рынке LLM.
PermIT: Тяжело ли командам переключаться с коммерческих проектов на государственные?
Сергей: Тяжеловато. Мы до сих пор, кажется, в процессе «переключения». В коммерции ты соревнуешься за эффективность, гибкость, скорость. А в госе — за точность, соблюдение формальностей и выживание в условиях ограниченного бюджета.
Мы не умеем делать плохо. И, наверное, с этим труднее всего — когда понимаешь, что хочешь крутой продукт, а контекст подсказывает «сделай просто, в срок и по инструкции».
PermIT: Насколько жесткие ТЗ у госзаказчиков? Что делать команде, если она видит в техническом задании явную недоработку и возможно ли повлиять на ТЗ на стадии согласования, до получения контракта?
Сергей: Влиять на ТЗ можно. Но теоретически. Через официальные запросы на разъяснение во время закупочной процедуры. Это работает редко. Чаще — не работает.
Пару лет назад началась новая практика — «контракты с заказами». То есть, заходя в проект, ты не знаешь, что именно будешь делать. Конкретные задачи появляются уже в процессе, в рамках получения от заказчика «заказа» на работы. С одной стороны, это гибкость. С другой — непрогнозируемость.
Есть правда один нюанс. А что, если задача, полученная в заказе оказалась невыполнимой в рамках контракта? Тут всё упирается в общение, обсуждения, рабочие отношения с людьми из министерств — вот единственная реальная возможность что-то изменить. Другой волшебной кнопки нет.
Ещё из новых вызовов: по понятным причинам сегодня достаточно жёсткие требования к информационной безопасности. Это уже не маленький раздел в ТЗ, а полноценный, большой и суровый блок работ.
Для понимания, ФСБ и ФСТЭК стабильно раз в две недели выпускает новые рекомендации по мерам повышения защищенности информационных систем и инфраструктуры вокруг них. Все понимают, что данные рекомендации носят совсем не рекомендательный характер. Поэтому все эти вопросы закрываем мы в рамках контрактов на сопровождение систем.
Мы научились жить в этой логике. Мониторим нормативку, адаптируем процессы. Да, сложно. Да, не всегда всё очевидно. Но иначе нельзя.
PermIT: Как обстоит ситуация с Gos.Agile? Изменились ли за последний год средние сроки спринтов и проектов?
Сергей: Спринтов здесь нет. Спринт — это про исследование, про эксперименты. А в госконтракте — ты как на экзамене: есть вопросы, и нужно давать чёткие ответы.
Но «контракты с заказами», о которых я писал выше — это и есть государственная вариация Agile. Только без скрама, митапов и бёрндаунов. Это способ уйти от жёсткой фиксации результата и дать возможность менять приоритеты на ходу.
А вообще, если вы хотите, чтобы проект был сдан — начинайте с ожиданий. Управлять ими нужно с первого дня.
PermIT: Как устроена работа с проектами и приемка со стороны заказчика? Много ли стейкхолдеров участвует? Как вы собираете обратную связь?
Сергей: В терминах госсектора стейкхолдер — это функциональный заказчик. А их может быть много. Очень много. Кто-то исчезнет на полгода. Кто-то появится в самый финал с «у меня замечания». Поэтому — «подтягивать» надо всех с самого начала.
Мы стараемся договариваться на регулярные демо, показывать промежуточные результаты. Это спасает. Важно, чтобы команда умела работать инкрементами, а не по водопаду, где всё становится видно только в самом конце.
Вовлекать заказчика через регулярные демо — идея хорошая, но на практике часто буксует. Причины простые:
- У заказчика нет времени.
- Встречи воспринимаются как место, где «сейчас опять будут проблемы».
- Разработчики тоже не всегда готовы показывать «почти готовое».
Но мы не сдаёмся. Продаём ценность демо на старте проекта. Показываем, что это не «контроль», а инструмент прозрачности. Структурируем встречи: коротко, по делу, с визуализацией и результатами.
Если делать это регулярно, заказчик втягивается. Он видит прогресс, начинает участвовать, даёт обратную связь. И это уже другой уровень взаимодействия — не «исполнитель-заказчик», а настоящая команда.
Ещё я практикую ретроспективы по окончании проекта не только внутри команды. А дополнительно с заказчиком. Это не «жалобы на жизни и сроки», а нормальная взрослая практика: что получилось, что не очень, что будем делать дальше
Такие встречи формируют культуру открытости. А ещё помогают не терять контакт с реальностью. Снимается напряжение, повышается доверие.
PermIT: И снова о прогнозах. Будет ли расти доля гос. проектов в заказной IT-разработке в России и как будет меняться работа с заказчиками в этой отрасли?
Сергей: Централизация и укрупнение систем — вот текущий тренд. ЕГСИЗ, ЕГИСУ, ЕГСИОО… Просто пишите «ЕГС» (единая государственная система), а дальше любые три буквы — не промахнётесь.
По данным TAdviser, в 2024 году рынок госконтрактов в IT — 196 млрд рублей. Это меньше, чем в прошлом году на 36%. Интересно, что при этом сильно растет объём заказов на оборудование для работы с ИИ.
Но даже несмотря на спад, рынок остаётся крупным. И самое главное — он становится требовательнее. Чтобы здесь работать, одного «хотим войти в госсектор» мало. Нужна адаптивность, знание специфики, терпение и хорошая методология. Иначе — будет больно.
Также важно понимать, что информационные системы надо не только строить, но и сопровождать. Тут как с дорогами: положил асфальт — и что? Теперь следи. Придёт трафик, начнётся износ. Где-то нужна латка, где-то расширение, а где-то — капитальный ремонт.