Очередь
— Что ж ты сюда без вещей пришёл? — ехидно обратился ко мне старичок. Я поморщился: коридор был полутемным, с парой едва горящих лампочек, был захламлён и вонял. Не пронзительной вонью, от которой слезились глаза, а душным, неприятным запахом, который незаметно проникал в нос с каждым вдохом.
— Да я на минутку, — ответил я, пытаясь сообразить, как сделать шаг, чтобы не наступить на очередную груду тряпья.
— На минутку... — захихикал старик. Противно так, издевательски. Пихнул локтем ближайшие тряпки и повторил уже громче: На минутку! Михалыч, ты слышал?
Тряпки зашевелились, и глухой голос из недр вещей пробормотал: Да мы все тут на минутку.
— Вы мне зубы не заговаривайте, — рассердился я. — Мне нужна справка по форме девять, я был в кабинете этажом выше, сказали за пять минут сделают.
— Они так всем новеньким говорят, чтобы не брыкались, — зевнул дед. — Ты бы сбегал домой, а очередь я за тобой, так и быть, придержу. Тридцать лет тут справку жду, меня уж и из дома выселили. Жена ушла когда узнала что я за справкой... Ты не женат, кстати?
— Ну и хорошо — некому будет уходить, хе-хе. Знаешь, как в той песне, "если у вас нету тёщи..."
— Дед, хватит меня разыгрывать. Я ж вашу породу знаю, приходите утром чтобы поболтать да поворчать, и в очереди просто так сидите. Ну скажешь не так?
Это даже пугало. Гнетущая атмосфера, темный коридор без окон на минус первом этаже, старик, травящий сомнительные байки. Меня ждали там, наверху, с готовенькой справкой, чтобы прописать на новом месте. Я вообще без очереди должен был пройти, меня же лично послали!
Старик покачал головой, а я нахмурился.
— Двенадцатый кабинет дальше по коридору?
— Ага, — кивнул он. — Да только тебе ходить смысла нет — мы все туда стоим.
На последних словах он опять неприятно захихикал, да так, что у меня мурашки по спине пробежали. Но где это видано — так пугаться в госучреждениях! Я стремительно пошёл вперёд, пытаясь найти глазами двенадцатый кабинет, но ноги цеплялись за всякие тряпки, а тишина наполнилась свистящим шепотом множества голосов. Из-под тряпок начали высовываться недовольные, обрюзгшие, сморщенные лица, чьи-то высохшие но цепкие руки начали хватать за ноги, и я, окончательно оторопев от страха, остановился.
— Куда вперёд очереди, — прошипела бабка совсем рядом. — Совсем охамевшее новое поколение, тебя как Митрофаныч вообще пустил?
— Да я и не пускал, он сам, — бодро отозвался дед со стороны входа.
— Обязанности старшего с конца исполняй! - крикнула она ему голосом чуть громче чем шёпот.
— А мне есть дело до ваших обязанностей? Я за справкой стою!
— Да мы все тут стоим! — визгливо отозвалась какая-то женщина. Ей ответил ещё кто-то, и вскоре люди начали галдеть каждый со своего места, совсем забыв обо мне. Я, решив, что сейчас у меня появилась единственная возможность воспользоваться ситуацией, рванулся вперёд и юркнул за дверь двенадцатого кабинета. Судя по крикам в коридоре, этот финт остался незамеченным.
В кабинете было темно, поэтому пришлось включить фонарик. Первое, что я увидел — это толстый слой пыли на полу, на шкафах и на столе. А за столом...
Сидела мумия. С недопитой чашкой чая, превратившегося в пыльную вязкую жижу, с документом, многолетняя пыль на котором не давала прочесть, что там было написано. Я смотрел на это секунды три, а потом выскочил обратно за дверь с диким криком.
— Он мертв! — орал я, захлебываясь страхом. — Мертв!
— Да что ты орешь! — гаркнула старуха. — Очередь не подошла, вот и мерещится всякое. Вставай в конец давай, веди себя как нормальный человек!
Это замечание оказалось хуже ледяной воды. Я посмотрел на женщину нечитаемым взглядом и медленно побрел обратно — к входу.
— Ты за вещичками-то сходи, — дружелюбно сказал Митрофаныч. — А я уж за тобой место попридержу.
Я медленно вышел к лестнице. Поднялся на этаж выше и долго моргал от непривычного искусственного света. Не зная что делать, я пошёл в кабинет, откуда меня отправили вниз. Все казалось странным: и свет, и люди, выглядящие обычными и живыми, а не музейными экспонатами, и жужжащий компьютер на столе в кабинете. Женщина за ним оторвалась от монитора и страшно удивилась.
— Тот человек, в двенадцатом... Мертв, — с трудом выдавил из себя я.
— Ну да, — ее, казалось, совсем не удивил этот факт. Скорее, обрадовал. — А ты что хотел? Работа в госучреждении — опасная штука. Впрочем, ты отлично подходишь на его место. Рекомендации у тебя неплохие, жильё мы тебе подберем. Там, правда, надо весь мусор убрать, но ты справишься. Очередь заменим, новых поставим. Этих уже никто нигде не ждёт, они сами уже забыли, чего ждут. А ты молодец, проверить решил, наглость — это наша кровь, основа нашей профессии. Чай заваривать умеешь?