Осенние путешествия, часть IV. Самарканд. Прогулка в обратную сторону
Вот наконец и дошли мои руки до написания первого самаркандского поста. Вообще-то поездок туда было тоже две (как и в Бухару): первая – с Олей, вторая – с Антоном, но я решил смешать фотографии из тех двух поездок в единый сюжет, иначе постов получится слишком много – и количество Самарканда в ваших френдлентах вызовет у вас мельтешение в глазах (тем более, что оба раза мы гуляли примерно по одним и тем же местам, за редкими исключениями). Словом, мне предстоит странный и необычный эксперимент – превратить две поездки в одну фотопрогулку. Надеюсь, у меня это получится.
На всякий случай напомню, что мы уже бывали в Самарканде много много много много раз (и каждое из слов «много» – это ссылка на пост), так что о некоторых вещах я буду просто напоминать, а подробно рассказывать только про интересные моменты из нынешних поездок.
Вот, кстати, в первой поездке это самое «Поехали!» у нас прошло с большими приключениями. Дело в том, что мы все трое дружно проспали свой поезд (и это – первый подобный случай в нашей туристической практике). Я услышал будильник, выключил его, а дальше – заснул. Проснулся же ровно в тот момент, когда наш «Афросиаб» отправился с ташкентского вокзала. Ну что ж, ситуация нестандартная, но поправимая. После недолгих размышлений решаем воспользоваться тем видом транспорта, который всегда доступен, и на который не нужно покупать билеты. Вызываем такси до центрального автовокзала. Сразу за ним – стоянка междугородних коллективных такси в сторону Самарканда (на каждое направление – своя стоянка, их ещё называют «пятаками»). В сумме мы провели возле автовокзала несколько минут – именно столько у нас ушло, чтобы найти машину, договориться о цене и выехать сквозь забитую машинами парковку. Дальше – примерно четыре с половиной часа езды по довольно живописным местам, и вот мы в Самарканде. По пути я отметил, что некоторые из тех аистов, к которым мы весной ездили в Чиназ, всё ещё там – может даже останутся на зимовку.
Во вторую поездку таких приключений с такси не было – мы просто сели и доехали (за два часа, как и полагается доезжать на «Афросиабе»). Если бы не проблемы с билетами – можно было бы хоть каждый день так ездить.
Ладно, ОК, вот мы и в Самарканде. А начнём мы нашу прогулку не оттуда, откуда принято начинать водить туристов, а со стоянки междугороднего такси на северо-востоке города – сразу за обсерваторией Улугбека. Да, кстати, запоминайте или записывайте: если вы вдруг застряли в Самарканде, опоздав на свой поезд / самолёт / прочий вид транспорта, то ваш путь лежит сюда – к обсерватории Улугбека. Именно отсюда ездят коллективные такси в сторону Ташкента. И именно поэтому маршрут нашей прогулки начнётся с северо-восточной окраины, пересечёт древнее городище Афросиаб, и уже только после этого приведёт нас в центр. То есть, всё будет происходить в направлении, обратном общепринятому для осмотра этого города, и именно поэтому я так назвал пост.
Вход в подземную часть обсерватории.
А вот и остаток того самого знаменитого квадранта радиусом 40,21 метров, с помощью которого Мирзо Улугбек со своей командой замерял положение звёзд с фантастической для того времени точностью.
Вот меня по-прежнему интересует такой вопрос: положение небесных тел обычно определяется в экваториальной системе координат, где координат собственно две: прямое восхождение (α) и склонение (δ). С помощью квадранта, фиксировано нацеленного на Полярную звезду, можно измерить только склонение. Чтобы получить ещё и прямое восхождение, придётся либо каким-то образом зафиксировать точное время попадания исследуемого объекта в смотровое окно (или как оно там правильно называется), либо иметь для таких замеров отдельный инструмент не менее грандиозных размеров (он мог размещаться на крыше обсерватории, которая, напомню, была круглой в плане). Были ли у Улугбека астрономические часы? Сомневаюсь. По крайней мере, существование таких часов нигде не упоминается, да и потом от них должно было хоть что-то сохраниться. В общем, второй вариант больше похож на правду. Представьте себе огромную шкалу угловых градусов на крыше обсерватории по всему её периметру, а в центре – столб, шест или что-то ещё, что играло бы роль мушки прицела. И это в принципе объясняет, почему обсерваторию сделали круглой в плане.
Тем временем мы дошли до древнего арыка Сиаб. Некоторые называют его рекой, но, так или иначе, он существует здесь как минимум с самого основания Самарканда.
Возле мавзолея пророка Дониёра (того, который библейский Даниил). Его останки привёз сюда Тимур из иранского Хузестана. Захоронить же, по легенде, их решили на том месте, где остановилась лошадь, вёзшая эти останки.
Знаменитое старое фисташковое дерево, которое долгое время стояло засохшим, но вдруг ожило после того, как здесь с молитвой побывал Алексий II.
Кто сказал, что в Узбекистане не растут грибы?!… Эти мы нашли на городище, перед музеем.
На другой стороне городища: мечеть Хазрет-Хызр и мавзолей первого президента Узбекистана Ислама Каримова.
Вид отсюда на центр Самарканда. Самое крупное строение – это легендарная мечеть Биби-Ханым.
Вообще-то я не очень люблю всяческие ухищрения при обработке фото, но конкретно здесь, чтобы были хорошо видны и небо, и пейзаж, я применил сложение кадров. Поэтому, если глядя на людей в правом нижнем углу вам покажется, что вы слишком много выпили, хочу вас обрадовать: они действительно раздвоились. Так что – наливайте ещё ;)
Остатки древней крепостной стены на юго-западной оконечности городища. И это – один из немногих интересных объектов Самарканда, куда всё ещё можно попасть бесплатно.
Над Самаркандом догорают остатки заката.
Мечеть Биби-Ханым при ночном освещении. После Бухары она может показаться огромной.
Маленькая махаллинская мечеть Аср Хавоси, позади Биби-Ханым, как раз на повороте к гостевому дому, в котором мы оба раза останавливались.
Гостевой дом, кстати, оказался родовым домом, построенным так давно, что нынешние его хозяева уже даже не помнят, кто из их предков первым здесь поселился.
Где-то в махаллях. Минарет ещё одной маленькой мечети Дахбеди среди хитросплетений вечерних теней.
А вот и Регистан. Здесь всегда многолюдно – и днём, и вечером, и даже ночью.
А после восьми вечера включается цветная подсветка и начинает играть музыка.
Посмотрев на всю эту цветомузыку, мы отправляемся к себе в гостевой дом, чтобы, отоспавшись, продолжить прогулку с новыми силами. Это фото сделано в проулке возле мечети Биби-Ханым.
Утром, проснувшись, позавтракав и съехав из гостевого дома, мы обнаружили, что мечеть Аср Хавоси – не единственная достопримечательность в его окрестностях. Есть ещё эта тахоратхона (помещение для омовений) XIX века, стоящая вплотную к забору Сиабского базара. На Яндекс-карте она почему-то обозначена как мавзолей.
А вот и мечеть Аср Хавоси. Её маленький минарет (слева) заметно ниже её же айвана.
Вообще минареты при махаллинских мечетях в Узбекистане – явление условное. С одной стороны – минарет при мечети должен быть (не с крыши же, в конце концов, будет петь муэдзин), а с другой стороны – этот самый муэдзин не должен заглядывать в соседние дворы. Вот поэтому у махаллинских мечетей минареты такие маленькие.
А мы тем временем обошли спереди мечеть Биби-Ханым. Первоначально она была раза в два выше – поверх портала были ещё башенки и балюстрада, которые пали жертвами многочисленных землетрясений. Ну, вы помните эту историю: Тимур, увидев уже почти достроенную мечеть, обнаружил, что она ниже стоящего напротив медресе, построенного его старшей женой Биби-Ханым. Разгневанный Тимур приказал немедленно снести всю мечеть до основания и выстроить заново под его личным наблюдением. Да, он приходил каждый день и следил, чтобы строители не возвели здесь что-нибудь недостаточно величественное. Так родилась эта знаменитая мечеть, посвящённая Тимуром своей старшей жене – Биби-Ханым, которая в его отсутствие заправляла всеми делами в Самарканде. А место, откуда это снято, – фундамент, оставшийся от того самого медресе.
По-европейски – пюпитр, по-узбекски – лавх, но суть одна и та же: подставка для книги (в данном случае – для огромного Корана). Изначально эта штука находилась внутри основного помещения мечети. Когда, после очередного землетрясения, там обрушился купол, её бережно вынесли во двор.
Под основным помещением мечети я имел в виду вот это строение, обильно украшенное всевозможной мозаикой, майоликой и резьбой по камню.
Как я уже писал, верхняя часть этого строения обрушилась после одного из землетрясений. Она была восстановлена (здесь очень хорошо видна граница между старой частью и восстановленной).
Восстановлено это строение не полностью. Внутри видны остатки оригинальной отделки, стены украшают огромные трещины, так что посетителей сюда не пускают. Но можно заглянуть сквозь деревянную решётку.
Изначально большая часть двора мечети была накрыта огромным купольным айваном на каменных колоннах. Ныне от тех колонн остались только основания.
Немногочисленные сохранившиеся фрагменты колонн.
Одна из двух так называемых малых мечетей, стоящих по бокам от основной.
Внутренняя отделка одной из малых мечетей восстановлена почти полностью.
Здесь видно, как вся эта красота выглядела до реставрации.
А в другой малой мечети восстановлен только потолок, и то не очень удачно.
Мавзолей Биби-Ханым. Он был пристроен сзади к тому самому медресе, по сравнению с которым первый вариант мечети показался Тимуру недостаточно величественным. Только мавзолей от него и остался.
Купол мавзолея начинает постепенно зарастать травой.
Торговый купол Чорсу (он здесь называется так же, как и в Ташкенте) неожиданно оказался открыт для посещений и даже бесплатен (и то, и другое – большая редкость для Самарканда). Внутри оказалась довольно занимательная выставка фотографий 1930-х годов из чьей-то частной коллекции. Сам же купол изнутри, как оказалось, не представляет собой чего-то сильно интересного. Кстати, напомню, что это строение обычно рассматривается как часть Регистана, хотя экскурсоводы нередко обделяют его вниманием.
Ещё один объект, который также является частью комплекса Регистан, но тоже незаслуженно обделён вниманием экскурсоводов – дахма Шейбанидов. Собственно дахма (так называемая «башня молчания») – разновидность погребального сооружения, в том или ином виде существовавшая ещё во времена зороастризма. Конкретно здесь захоронены представители династии Шейбанидов, правившие этим регионом весь XVI век. Дахма эта несколько раз переносилась с места на место, и в конце концов оказалась здесь – между куполом Чорсу и медресе Тилля-Кари, к северу от медресе Шердор. Чтобы её найти, вам понадобится обойти площадь с востока. И – да, сюда пока ещё тоже вход бесплатный (удивительно, но тотальная самаркандская инициатива по установке билетных касс везде и всюду пока ещё не добралась до этого уголка). А вот интересно, с паломников, пришедших к мавзолею пророка Дониёра, они тоже берут деньги за вход?…
А вот теперь – переходим к самой площади Регистан. Чтобы попасть туда, нужно покупать билет, хотя в принципе, если вы обладаете достаточной наблюдательностью и ловкостью – то сможете просочиться туда бесплатно (самому доводилось видеть такое много раз).
Это – знаменитое медресе Улугбека, вид со стороны дахмы Шейбанидов. С этим медресе связано множество знаменитых имён прошлого, а к его реставрации причастен легендарный Владимир Шухов.
Узор на его фасаде. Оказывается, там есть и резные элементы (резьба по ганчу была здесь чрезвычайно популярна в домонгольские времена, позже уступив место майолике).
(я напоминаю, что это – микс кадров из двух разных поездок, а потому – не удивляйтесь, что они сделаны при разной погоде).
Напротив него – медресе Шердор (то есть, медресе с тиграми). И – да, теперь вы знаете, как переводится имя Шерхан.
Обычно говорят, что тигр, гонящийся за джейраном, здесь символизирует студента, охотящегося за знаниями. Хотя – кто знает, может на самом деле всё наоборот: знания гонятся за студентом, чтобы сделать с ним что-то нехорошее ;)
Третье медресе, самое молодое и самое асимметричное на Регистане – это Тилля-Кари (то есть, «покрытое золотом»). Почему именно так – узнаем, когда попадём внутрь, а пока – разглядываем его со стороны фасада.
К тому моменту, как мы подошли к кассе, там уже столпилась огромная очередь, так что мы решили пока прогуляться к мавзолею Гур-Эмир, и уже потом вернуться на Регистан.
Тигры – стражники Самарканда на входе в парк, что на ул. Омара Хайяма.
По пути к Гур-Эмиру нельзя не посетить мавзолей Рухабад, построенный в XIV веке над захоронением знаменитого богослова и учёного X века Бурханеддина Клыч Сагарджи.
К XIX веку вокруг мавзолея сформировался ансамбль из небольшой махаллинской мечети с минаретом и небольшого медресе. От медресе остался только кусок (кстати, это – как раз его портал), махаллинская мечеть с минаретом сохранились полностью, а вот саму махаллю снесли, превратив её бывшую территорию в парк.
А вот и Гур-Эмир – усыпальница Тимура, его наставника Мир Саида Барака, его знаменитого внука Мирзо Улугбека и ещё нескольких Тимуридов.
Строился он ещё при жизни Тимура, для его внезапно скончавшегося внука и престолонаследника Мухаммад Султана. В итоге же, вопреки воле Тимура, он сам оказался похоронен здесь.
Во дворе есть несколько объектов, на которые стоит обратить внимание. Самый интересный – этот тронный камень из дворца Куксарай, главной резиденции Тимура. Этот камень использовался для коронаций вплоть до середины XIX века – даже после того, как столица была перенесена в Бухару. Последним эмиром, коронованным на этом камне, стал Музаффар (в 1861 году). После российского завоевания Куксарай был полностью уничтожен, а тронный камень оказался во дворе Гур-Эмира (чтобы лишить всех последующих эмиров, теперь уже марионеточно зависивших от России, этого символа власти).
Где-то в укромном уголке за Гур-Эмиром.
Остатки какой-то пристройки позади мавзолея. На самом деле, Гур-Эмир изначально являлся комплексом строений: справа к его двору примыкала ханака, слева – медресе. Что было сзади – не совсем понятно, но что-то здесь явно было. Ещё здесь есть вход в подвал, который ныне чуть ли не весь представляет собой сувенир-базар (туда, где, собственно, находится склеп, вход закрыт).
А теперь – заходим внутрь мавзолея.
Зодчие здесь не поскупились на позолоту (известно для кого строили).
А вот и то самое надгробие из цельного куска нефрита. Когда в 1740 году сюда со своей специальной военной операциейграбительской войной пришёл персидский правитель Надир-шах, ему очень понравилось это надгробие, и он приказал во что бы то ни стало отодрать его от основания и увезти с собой. Говорят, что после этого Надир-шах стал жертвой проклятия Тимура – казни вокруг него стали вершиться одна за другой, а сам он подозревал в заговоре всё новых и новых людей. В конце концов, испугавшись проклятия, Надир-шах приказал вернуть надгробие на своё место и охранять его. Но по пути камень случайно уронили – так появилась эта трещина и отбитый угол.
Реальное захоронение Тимура находится не здесь, а в подвале – как раз под нефритовым надгробием, но туристов туда не впускают. Самая известная легенда, связанная с этим захоронением, соотносит начало Великой Отечественной войны с его вскрытием 19 июня 1941 года. Совпадение это было или проклятие – остаётся только гадать, но благодаря тому вскрытию мы теперь более-менее точно знаем, как на самом деле выглядел Тимур (искать по фразе «Тимур реконструкция Герасимова»).
Мы же тем временем возвращаемся к Регистану.
А вот и сам Тимур. Кстати, большинство современных портретов и скульптур Тимура делается на основе той самой реконструкции М. М. Герасимова.
Псевдоакация (какая-то из её разновидностей).
Примерно возле остатков дворца Куксарай (а от него остался только кусок фундамента) внезапно в стайке майн встречаем волнистого попугая. Заснять его удалось только так – в виде цветного пятна (в центре кадра). То, что слева, это – майна.
Вот мы наконец и на Регистане, точнее – во внутреннем дворе медресе Улугбека.
В его аудиториях (ныне они объединены в небольшой музей истории науки Узбекистана).
Пожалуй, наиболее зрелищная часть музея – восковые фигуры. Это – научная дискуссия между студентами-логиками и студентами-философами под руководством преподавателя.
Мирзо Улугбек (справа) со своими учениками Али аль-Кушчи (в центре) и Мирам Челеби (слева). Вот-вот, мы тоже обратили внимание на выражение лица Али аль-Кушчи, означающее: «Ни фига себе!!!!!!!!!!!». А Мирзо Улугбека, по-видимому, посетило озарение. Напомню, что Али аль-Кушчи – это тот самый учёный, который впервые предположил, что Земля вращается вокруг своей оси. А ещё – именно он сохранил труды Мирзо Улугбека в годы междоусобицы, начавшейся после его гибели. Что же касается Мирам Челеби – то его наличие здесь является анахронизмом, т.к. в реальности он – внук Али аль-Кушчи, родившийся примерно тогда же, когда погиб Мирзо Улугбек.
В соседних худжрах наливают кофе. А раньше там жили студенты.
Вообще-то второй этаж здесь полностью восстановленный. Кое-кому из здешних наместников бухарского эмира однажды показалось, что со второго этажа медресе Улугбека очень удобно стрелять из пушек по его дворцу – и тут же приказал этот самый второй этаж снести. Вот зачем, спрашивается, нормальному самодостаточному правителю доводить ситуацию до того, что ему придётся бояться собственного народа как чумы?… За современными аналогиями далеко ходить не надо (уверен, что вы уже сами догадались, кого я имею в виду).
Каждое медресе Узбекистана – это отдельный мирок, ограждённый от шумного внешнего мира четырьмя мощными глухими стенами, за которыми вас не достанет ни пыльная буря, ни какой-нибудь очередной завоеватель, ни банальный городской шум – словом, ничто, что способно отвлечь вас от процесса постижения научных знаний.
Взгляд сквозь панджару (оконную решётку) медресе Улугбека на Регистан.
А теперь мы во дворе медресе Тилля-Кари. Все худжры здесь одноэтажные.
К моменту его постройки мечеть Биби-Ханым изрядно пообветшала, так что решено было совместить новое медресе с новой же джума-мечетью, каковая находится в нём слева от фасада. И именно засчёт неё медресе и получило ту самую знаменитую асимметрию (при взгляде с фасада мы видим высокий купол мечети, выступающий над ним с левой стороны, но не видим ничего подобного справа). Внутренний декор этой мечети создавался по принципу «позолоты много не бывает», благодаря чему и получило своё название всё медресе в целом.
Здесь тоже есть небольшая музейная экспозиция со всевозможными фрагментами майолики и мозаики, некогда украшавшей собой наиболее заметные постройки Самарканда.
А теперь – заглядываем во двор медресе Шердор.
Оно двухэтажное, как и медресе Улугбека, и даже похоже на него пропорциями, хотя планировка здесь заметно отличается.
Здесь тоже есть восковые фигуры. Вот так в XIX веке мог выглядеть учебный процесс (это вам – не лекционный зал на сто человек).
Небольшой трюк с положением камеры – и вот Оля уже и в парандже (честно – я здесь ничего такого не фотошопил).
Снаружи. Случайный кадр у стен медресе Шердор.
Ладно, пришло время остановиться, пока у вас не начало рябить в глазах. Добавлю только, что во вторую поездку (с Антоном) мы успели за её первый день побывать на винзаводе (том самом). Дегустация была немного странной: в одном помещении объединили и русскоязычных, и франкоязычных посетителей. В итоге нам рассказывали про вино по-русски, а пока мы его пробовали – экскурсовод переводил всё это на французский. В итоге те, кажется, даже не успели притронуться к половине вин. Ещё – они почему-то очень оживились, когда услышали от русскоязычного экскурсовода слово «Каберне» (что-то родное и знакомое посреди всей этой восточной пестроты).
В общем, на этой алкогольной ноте я и завершу свой пост, чтобы продолжить в самое ближайшее время.
Наименование объекта: Самарканд
Cтатья на Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/Самарканд
Географические координаты: 39.654170, 66.959720
Высота над уровнем моря: 720 mНа Goole-карте: 39.654170,66.959720
На Яндекс-карте: 39.654170,66.959720
Почтовый адрес: Узбекистан, 140100, Самаркандская обл., г. Самарканд
Первоначальная публикация: https://pilottttt.dreamwidth.org/433950.html