Запись 11: Размышление о числе 56

Это было давно, еще в прошлом веке, даже тысячелетии - летом 2000. Но нам тогда так и хотелось верить, что это первое лето новой страницы - и всё после этого будет только лучше - мир во всё мире, микрочипы везде, и ракеты, бороздящие только просторы Большого театра... Но оказалось, в итоге не очень. Кажется это был август. Теплый, даже жаркий бакинский август. Ещё не понастроили новостроек вдоль Гянджинского проспекта, что тянется от Украинского круга до самого Зыхского шоссе, деля Ахмедлы на две части, и от нашей легендарной остановки - "конечной 62-го" открывался прекрасный вид на весь город, вплоть до Ясамала, где каждый день, и в тот вечер тоже, заходило солнце. Там был запад.

Туда, на Запад уезжал мой сосед - Самир. Мы стояли перед кафе "Лачин", там где кончается огромная лестница, наверное в 200 ступенек, всего пару лет назад я дважды в неделю преодолевал её, будь она неладна - репетитор по географии жил если и не дальше всех, но в отличии от других репетиторов к нему дорога пролегала поперек бакинского амфитеатра, а не вдоль. А сейчас я был гордым студентом бакинскогосуниверситетского юрфака, всего 3 месяца назад я узнал, что такое интернет (вернее, про само слово "интернет" я прослышал давно, даже как-то, еще учась в лицее и участвую в командной интеллектуальной игре по ошибке ответил на вопрос про всемирную сеть - "интерсет", это стоило нам победы, а ничто так не стимулирует запоминание как ошибки на экзамене), но теперь я мог искать информацию (кто помнит про такие поисковики как Altavista или Апорт?!), для меня открывались новые миры и у меня даже был почтовый адрес, и как молодой человек, которого от постоянного бурления крови не покидает желание кому-то куда-то вставить, мне так и хотелось кому-то назвать свой оригинальный, выбранный в честь любимого тогда поэта - Овидия Назона почтовый адрес и обязательно написать письмо. Это сейчас, став директором отдела HR я даже не открывая CV посылаю в корзину все письма приходящие с адресов типа sexyboy или ptichka83, а тогда, в далеком прошлом веке мне казалось, что иметь адрес rufus.nazon так же круто, как если бы я на самом деле был бы римским патрицием и заговорил бы катилинариями.

И мы стояли там - я, Самир, и еще один Самир, другой. И этот, первый Самир сказал, что уезжает на год в Америку. Блин... Америка... Тогда Америка для меня была даже дальше чем сегодня Марс. Хотя на Марс не летят сегодня самолёты,
и не едут даже поезда. А вот в Америку летали. По крайней мере еще год с небольшим. В сентября 2001 года всё рухнуло. А вот само слово "Америка" звучало завораживающе. Круто, Самир! Поздравляю! Ну, рассказывай, как, зачем? Самир тоже заканчивал второй курс, но в другом универе, и он рассказал, что есть какая-то программа, мол можно по ней поехать на год и отучиться в США. Потом я узнал, что она, то бишь программа, была зашифрована под труднорасшифровываемой аббревиатурой - UGRAD.

В задней части консерватории находился филиал "Института Открытого Общества". Вернее, филиалом была сама организация в Азербайджане, головной офис которой находился тогда кажется на проспекте Азадлыг, бывший - Ленина, на углу с улицей Сулеймана Рагимова, бывшая - Камо, а тут, в т.н. "Оперной студии" было отделение, занимающееся образовательными проектами. Называлось оно BEIC - Baku Education Information Center. Сейчас Центр все ещё существует, но как-то захирел. Во-вторых, с развитием всяких интернетов и образовательных центров студенты, а также их родители начали сами посылать документы и поступать в зарубежные ВУЗы, а во-первых, разгромили весь зарубежный неправительственный сектор в Азербайджане. Сделано это было в конце 2000-х - начале 2010-х, когда в страну потекли нефтедоллары руками правоохранительных органов с благословения "серого кардинала" - Рамиза Мехтиева. А потом разгромили и его самого - в прошлом году, устроив свадьбу, кажется своей внучке, то ли он, то ли какой-то его высокопоставленный родственник был вынужден публично оправдываться, что нарушил правила карантина. "Мавр сделал своё дело, мавр может уйти" - вопреки расхожему мнению, это цитата не из "Отелло" Шекспира, а из драмы Фридриха Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе» (1783) - "Der Mohr hat seine Arbeit getan, der Mohr kann gehen" - "Мавр сделал своё дело, мавр может уйти".

Скоро Самир уехал. Мы долго, год до его возвращения переписывались. Но интернет тогда был дорогой, а интернет-клубы далеко, так что письма напоминали скорее не нынешнюю скоропись, а лонгриды, как английские романы XIX века, просто написанные не от руки, а на компьютере.

С наступлением осени я навестил BEIC. Возглавляла его тогда, да и сейчас Бахар ханум. Она каждый месяц в своем кабинете, прямо в конце читального зала, организовывала 10-12 лекций - от объявлений о магистерских программах до объяснения таких банальных вещей - что такое CV, как его составляют, и с чем его едят - вернее, как его скармливают. Да, да, поверьте мне, это моя дочь уже в 4 года пользовалась поисковиком на YouTube чтоб найти "много-много понечек", а я только в 21 год научился работать в интернете, так что неудивительно, что я и слова такого мудреного не знал - CV. Что-то вроде автобиографии - мол я, такой-то такой-то, из интеллигентов, родился тогда-то и там-то, родственников за границей не имею...

Но кроме слова CV еще я не знал, и узнал еще одно: се слово - эссе. Что за эссе?! Услышав слово впервые, как об одно одна из необходимых составляющих при подаче документов на учёбу, мне показалось, что речь идёт о чём-то очень важном, звучало уж больно серьезно. Хотя потом я в нем разочаровался - в первый раз, когда "понял" что это типа нашего "сочинения", которые я так не любил писать на уроках литературы. А второй, когда мне начали попадаться эссе со странными заголовками, например, "11 золотых правил для безупречного заваривания чая", или вот, например, "Эссе о слове "хлеб". Я подумал, что они (автор первого - Джордж Оруэлл, второго - Герман Гессе) прикалываются. В ВУЗ они точно не поступали, а к тому времени я узнал (не прочитав ни одного настоящего эссе), что это вроде отдельный, серьезный жанр, а тут описывается какой-то "продуктовый магазин". Но потом понял, как я был неправ, а они серьезны.

В BEIC выяснилось, что по той программе, что уехал Самир у меня ничего не получится, так как я уже третьекурсник, а до магистратуры еще целый год, а у меня тогда были более серьезные дела - после почти двухгодичного перерыва я вернулся в "Атешгях".

Потом слово "эссе" мне встретилось в названии т.н. "PEN-club"а. Чегекашники 90-х любили такие вопросы. И слово "pen" в названии оказалось не только "ручкой", но и аббревиатурой тех, кто этой самой ручкой пользуются - "poet" (поэт), "essayist" (эссеист), "novelist" (романист). По неведомым мне причинам в русском переводе - хотя в 1990-е уже прижилось слово "эссе", "pen" стало "пен", хотя должно было бы быть "пэн". Хорошая буква "э" - когда я учился в начальной школе мы её называли не просто "э", а "э оборотное" - это символизирует для меня, то что "э" не хочет "идти" общим строем, в одном направлении, а идёт в другом, куда считает правильным, часто обратном от направления большинства. И эта "э" - зажатая между "п" и "н" - не просто гласная, а, что важнее - "не согласная". Так и эссе, смысл которого я открыл для себя намного позже и интернета, и магистратуры для меня превратился в символ несогласия. Хорошая буква - "э" - не просто одна из последних в алфавите, когда устав от перечисления трех десятков, и особенно предшествующих зубодробительных "твёрдый знак, ы, мягкий знак" стремишься проскочить побыстрей последние метры и поставить точку - Я! Я - последняя точка, а вернее первая буква на все вопросы, которые миллиардами возникают в жизни человека. "Я", а до неё "ю" (а может - "you"?...), а потом она - Э - символ протеста, то есть символ самовыражения. И хотя в современной России 31 число каждого месяца [в котором оно есть] и является протестным днём по совсем другой причине, но от мысли что 31-я буква - буква "Э" уже своим названием заявляет что "куда идут другие я не иду" мне становится как-то тепло что ли. А то, что главное управление Министерства внутренних дел Российской Федерации по борьбе с инакомыслием, более известно как "Центр «Э»" - и тут она, как символ идущих против потока.

Почему её так не любят в Азербайджане - не понять. Мои многочисленные, даже русскоязычные знакомые коверкают в письме свои имена на грубые Ельшаны и Емили, когда есть прекрасная буква "э".

Начиная каждый год я ставлю перед собой, как и наверное многие, какие-то нереальные цели - по бегу, по фильмам, по книгам, по языкам... И как правило не выполняю. По книгам, не то чтобы читать больше, или меньше, но читать как-то по плану, только полезное. Бывает в месяц 3-4 книги, бывает одна книга на 2 месяца. Но ноябрь это отдельная тема - в ноябре я устраиваю свой личный книжный марафон. Из 5 запланированных произведений 4 уже завершены, остался пока только "Швейк", но и он читается, просто чуть медленней, просто чуть внимательней. А еще я перевыполнил план ноября на ещё 3 произведения.

Это был очень необычный год по авторам и тематике - раньше у меня была такая традиция - на год я выбирал какого-то автора, и читал все его произведения до посинения. Да, были и другие авторы, жанры, произведения, но перед именем этого одного в мозгу появлялась "зелёная галочка". Так когда-то я прочел Набокова, Павича, Воннегута...

Но в этом году одного автора нет. Но все ещё, хотя на календаре и конец ноября, продолжается мой самый необычный год по выбранным книгам и авторам - женский год с лёгким налётом ЛГБТ+ тематики. Такие авторы и такие книги мне попадались и ранее, но этих женщин, можно сказать впервые я выбрал осознанно, именно за пол - как выбрал в прошлом году китайскую литературу - совсем другой взгляд.

Пару месяцев назад я писал, что в этом году было много разных авторок: прекрасный роман о греческой любви от Мадлен Миллер ("Песнь Ахилла"); ещё одна китайская проза, но на этот раз современная, очень современная и очень своевременная - роман "Кокон" Юэжань Чжан; "Алое и зелёное" Айрис Мёрдок - Ирландия это любовь навсегда, с того самого дня как открыл сборник сказок "Сквозь волшебное кольцо" (потом ещё посмотрел и фильм про самого автора, который впечатлил ещё больше, чем роман, так что продолжение знакомства с её творчеством гарантированно); да и среди выбранных на марафон 5 книг две были "женскими" - поэма "Крысолов" Марины Цветаевой (согласен, небольшая, но параллельно читалась и её же биография, авторства Виктории Швейцер - "Быт и бытие Марины Цветаевой" - какое прекрасное название для лучшей поэтессы повесившейся после того как её не приняли на работу посудомойкой в столовой), ведь этот год Её, и ещё "Грозовой перевал" Эмилии Бронте, тягучий как мёд английский роман, и такой же терпкий.

А ещё была в этом году и ещё одна авторка. Конечно же я знал её имя, примерно представлял где и когда жила, а главное - умерла. Как. О чём писала. Даже в какую-то поездку купил толстый том из нескольких сочинений. Но руки прочитать не доходили. В мае я впервые прочёл Вирджинию Вулф - роман "Миссис Дэллоуэй". Разочаровался. "Не буду её больше читать" подумал я. В сентябре посмотрел фильм "Часы" про автора, как раз про те дни, когда она работала над "Миссис Дэллоуэй". Фильм хороший (идеальный актерский состав - Николь Кидман, Джулианна Мур, Мерил Стрип, Эд Харрис и Джон К. Рейли), но Вирджинию в моих глазах окончательно всё равно не реабилитировал.

Но есть у меня такая черта, не знаю, хорошо это, или плохо - люблю прощать и просить прощение, но может не всегда это хорошо делаю, не всегда это получается... И когда на компьютере я обнаружил, видимо скачанную тогда же, в начале года ещё одну книгу Вирджинии Вулф я попытался сделать второй шаг, и я сказал ей, "Мы можем попробовать забыть всё, что было в мае и попытаться всё начать сначала, чтобы ты стала моим лучшим другом?", и она ответила: "Да, мы можем стать друзьями" и подарила мне лучшее эссе, что я читал в жизни - "Своя комната".

Небольшой текст, всего 6 частей, скачанные аудиофайлы в исполнении Юлии Яблонской длятся всего 03:23:32.

Это было давно, еще в прошлом веке, даже тысячелетии. Я был гордым студентом-первокурсник юрфака БГУ и у меня был один преподаватель - по предемету "Общая теория государства и права". Он был молод. Он был перспективен. Он был своенравен. Но главное - он знал английский. Поэтому его часто приглашали на всякие зарубежные мероприятия, посвященные строительству "правового государства и гражданского общества" в странах, расположенных к востоку от линии, начинающейся от Штеттина на Балтике и протянувшейся до Триеста на Адриатике. Поэтому он часто отсутствовал, к концу мая у нас был большой зазор между программой и прочитанными лекциями. А экзамен по "Общей теории государства и права" был самым важным на первом курсе юрфака, его принимала легендарная личность в азербайджанском праве - академик, профессор, доктор наук, завкафедрой Масума Меликова. И наш преподаватель решил в один день закрыть все пробелы и читал лекции подряд, с утра до вечера. Конец - всему делу венец. Это была самая важная тема в теории права - толкование. И тогда он сказал одну фразу, она запомнилась мне надолго, у каждого закона есть три смысла: первый, это "текст" - набор черных символов на белом, он одинаков для всех; второй - "подтекст", то, что хотел сказать автор, какой смысл хотел вложить, иногда явно, иногда скрытно, иногда объявляет сам, но чаще - нет; и третий - "контекст" - кто, а главное как, где и когда читает этот текст - сам чтец превращается в соавтора, таким образом единый для всех текст в зависимости от контекста меняется.

"Своя комната" стала для меня идеальным чтивом - идеальный шторм - совпали текст, подтекст и контекст. Это лучший текст о литературе, о женской литературе (и тем самым о правах женщин, а значит и правах человека на самовыражение). Обязательно прочитайте это эссе.

Закончив вчера я сразу сел за текст, который завершаю сегодня - 24 ноября. 24 ноября 1946 года родился мой папа. И если бы он был жив ему бы сегодня исполнилось 75. Только 75. Но для меня он навсегда останется 56-летним. Мое любимое число. И не только потому что моя мама в свое время потеряла 56-летнего отца (своего) или 56-летнего мужа (моего).

В свой день рождения я пробежал свой первый марафон - отмучался 42 километра с копейками в бакинскую августовскую жару [но надо!], завершив который я сделал памятную фотографию, указывая пальцами на свой возраст и количество отмотанных километров. И потом я подумал, что если каждый год, по традиции Бакинского Марафонского Клуба я буду пробегать такое количество километров, сколько мне исполняется лет, последняя цифра, которую я могу показать будет "55". Потому что дальше ты уже по ту сторону рая - тебе 56 и ты земную жизнь прошел даже не до половины, а всю - сел, поплыл, приехал, вылезай.

Помните длиннющую лестницу, которая меня мучала каждый раз, когда я возвращался от географички?... Основная головная боль всех, кто любит ходить и бегать в Баку то, что город расположен амфитеатром вокруг подковобразной Бакинской бухты. Ты вынужден двигаться либо вдоль одного "ряда" (как бегаю я от Тбилисского проспекта вдоль проспекта Гусейн Джавида и Парламентского проспекта до Аллеи шехидов), либо спускаясь в "город" мучаться с обратной дорогой - потеть на подъемах или садиться на автобус - но это значит так, что ты сдался.

Очень люблю этот город. Мы - варташенцы/огузцы. Но мои дети, я, и даже папа в 1946 году родились в Баку. Так что он тоже родной. Люблю гулять по нему, люблю читать о нём, люблю любить его и вот недавно встретил в "Новогоднем" Цветаевой прекрасную фразу "про Баку":
Рай не может не амфитеатром Быть. Мой кофе. Моя комната. Мой город. Мои правила.

А еще я очень люблю португальскую музыку. И еще балканскую. Мне кажется что эти регионы, через которые прошли самые разные народы создали уникальный микс, каждый вносил свою лепту и в итоге получился какой-то прекрасный синтез. Мусульмане, евреи, христиане, православные и католики, земледельцы и пастухи, а еще примитивные верования полудиких, полуграмотных, и абсолютно нищих материально и богатых духовно мелких племен разбросанных по долинам и разделенных хребтами - дети гор.

Такой же был и родной Кавказ - тюрки и арабы, персы и русские, грузины, армяне, и ещё бесконечный список самобытных народов с бесконечными "цы" и "кх" в самоназвании, сунниты, шииты, православные, монофизиты, дифизиты, паразиты, у нас даже евреи свои, ни на кого не похожие - горские. И "мы создали" синтез - 56 - это мы, это про нас. Конечное произведение Востока (8) и Запада (7).

56 - моё любимое число.

Когда я перекинул "Свою комнату" в формате аудиокниги на свой телефон, я ожидал другого, если честно. Первое удивление, это когда чтец зачитал "Издательство Манн, Иванов и Фербер представляет". Как? Что?... Я хорошо знаком с "МИФ"-ом, подумал я, они выпускают бизнес литературу и книги по мотивации, как сюда попал фикшн, причём Вулф. Но потом началось самое интересное - это был не роман, это было эссе - размышление Вулф, одной из самых знаменитых английских писательниц, о том, что надо для творчества, о своих предшественницах, нет, не в уничижительном контексте для себя - она не ощущает себя карликом на плечах гигантов, а что привело к тому, что "женщина" это звучит гордо, а "женский роман" не как "курортное чтиво".

Не могу описать это эссе не процитировав его полностью - обязательно прочитайте его.

Начато вчера после ужина, завершено сегодня в обед - минуты не в счёт.