Как коммунисты относятся к патриотизму
Некоторые скажут, что патриотизм — это софистика, призванная подменять классовый подход. Предлагаем противопоставить этому левому фразерству, банальщине и путанице слова Ленина:
«Прежде всего, несколько замечаний о патриотизме. Что «пролетарии не имеют отечества», это действительно сказано в «Коммунистическом манифесте»… Но отсюда еще не следует правильность утверждения…, что пролетариату безразлично, в каком отечестве он живет: живет ли он в монархической Германии, или в республиканской Франции, или в деспотической Турции. Отечество, т. е. данная политическая, культурная и социальная среда, является самым могущественным фактором в классовой борьбе пролетариата… Пролетариат не может относиться безразлично и равнодушно к политическим, социальным и культурным условиям своей борьбы, следовательно, ему не могут быть безразличны и судьбы его страны. Но судьбы страны его интересуют лишь постольку, поскольку это касается его классовой борьбы, а не в силу какого-то буржуазного, совершенно неприличного в устах с.-д. «патриотизма»».
Иными словами, патриотизм является самым могущественным фактором в классовой борьбе пролетариата, но постольку, поскольку он подчинен требованиям классовой борьбы.
Патриотизм является чувством любви к родине, которое зарождается из привязанности к родным местам и людям. В зависимости от степени сознательности индивида данное чувство может вырастать до понимания своей связи со всей страной и народом, его историей и культурой, и в конечном счете подниматься до борьбы с притеснением и порабощением народа как внешним, так и внутренним. Ленин писал:
«Патриотизм — одно из наиболее глубоких чувств, закрепленных веками и тысячелетиями обособленных отечеств».
Таким образом, патриотизм выступает, во-первых, в виде чувства, то есть ненаучного стихийного отношения к родине, к родной национальной культуре, языку и, в конечном счете, к экономическим и политическим условиям своей страны и региона. Во-вторых, в виде побудительного мотива, обыденной мотивации к освобождению, защите чести, развитию и улучшению родины. Из этого ясно, что патриотизм в «умелых руках» действительно может являться могущественным фактором классовой борьбы пролетариата. Верно и обратное, что на службе у империализма патриотизм — есть фашизм и полуфашизм, то есть тоже могущественный фактор классовой борьбы, но уже в лапах олигархии. В последнем случае, очевидно, что освобождение, защита чести, развитие и улучшение родины понимается с извращенной, антинародной, неклассовой точки зрения. Нельзя забывать, что пролетариат, как наиболее организованная и сознательная часть народных масс, кровно заинтересован в познании объективной истины, в научном подходе к социальным преобразованиям и революционному переустройству общества, в освобождении от ига капитала. Значит, последовательная научная партийность рабочего класса (организованного, сознательного пролетариата) выражает в конечном счете коренные интересы всего общества, социального прогресса.
Таким образом, если поднимать уровень сознательности по линии патриотизма на научных основаниях, то зрелая любовь к родине не противоречит уважению и даже любви к другим национальным культурам и народам. Антагонизм между культурами является продуктом рыночной конкуренции, борьбы за выживание. Если этот антагонизм устранен или хотя бы преодолен или, на худой конец, сглажен в сознании, то противоположность культур и народов выступает исключительно объективно, то есть как их разность.
Стало быть, проявления патриотизма меняются вместе с развитием народов, наций, государственного строя, классов и классового сознания. Невозможно пренебрегать ни чувственной стороной отношения к конкретным условиям жизни, ни обыденной мотивацией масс.
Конечно, само по себе чувство не может существовать безыдейно. Такой «чистый» патриотизм возможен только при полном отсутствии рефлексии, например у детей. Патриотизм развивается естественно, как чувственная сторона восприятия условий жизни, главным образом совокупности особенностей этих условий. Патриотизм, следовательно, обслуживает мировоззрение как эмоциональный окрас и бытовой мотиватор действий.
Некоторые ищут экономические и классовые корни патриотизма. В действительности у патриотизма как таковых экономических и классовых корней нет. У патриотизма в некотором смысле есть психологические корни. Дело в том, что до становления научного философского мировоззрения в сознании практически всех людей имеется известная разбалансировка интеллекта, чувств и воли. Если бы человечество развивалось гармонично и по науке, то ведущую роль в сознании играл бы интеллект, а чувства, эмоции и привычка трудиться были бы чувственно-эмоциональной и волевой стороной интеллектуальной, разумной деятельности. В классовом обществе становление и развитие личности уродливо, и имеется известный перекос как в пользу чувств, так и в пользу воли, вернее ее хронического недостатка — лени. Этот перекос является результатом интеллектуальной недоразвитости, которая, впрочем, как известно, сознательно насаждается массам. В этой связи всякое нормальное чувство, в том числе патриотизм, не обслуживает интеллектуальное понимание, то есть знания, а отрывается и живет в некотором смысле самостоятельной жизнью. А классовые корни имеются не у самого чувства, а той идеологии, которая это чувство себе подчинила.
Следовательно, проявления патриотизма, по крайней мере если патриотизм является сколько-нибудь зрелым чувством физиологически здорового человека, не могут быть внеклассовыми. Патриотизм — это чувство, которое обслуживает мировоззрение. Мировоззрение же всегда классовое, стало быть, и чувство, на которое воздействуют идеи и знания, трансформируется сообразно классовому сознанию. Однако, некоторые леваки объявляют невозможность народного, пролетарского, революционного и социалистического патриотизма?
Нужно ли объяснять и доказывать, что советский патриотизм, развернутый коммунистической партией на основе общности интересов и дружественного сотрудничества социалистических рабочих, колхозного крестьянства и интеллигенции СССР являлся движущей силой строительства коммунизма? Сталин прямо выдвинул задачу перед партией «развивать и культивировать советский патриотизм». Можно ли полагать, что советский патриотизм, любовь к первому в мире государству рабочих и крестьян, форпосту мировой революции, не будет иметь преемственности с историческим прошлым народов СССР? Революционные традиции народов СССР и их политическая выучка являются важным элементом советского патриотизма, однако, это не означает безродности, отказа от истории. Научный классовый взгляд на историю, опора на прогрессивные ее страницы и героическую справедливую борьбу является естественным фундаментом для культивирования патриотизма.
Революционный пролетариат 1917 года не свалился с небес, у него было прошлое, и не только революционное. Народные массы также не свалились с небес, у них было прошлое, и тоже не только революционное. Что предлагают леваки? Отбросить историю народов, подвергнуть остракизму все, что имелось до революции? Через тысячу лет человечество отведет изучению пяти тысяч лет классовых обществ должное место как эпохе краткого перехода общества из полуживотного состояния в мир человеческой цивилизации. Но к чему сейчас этот наивный футуризм и, как следствие, левая фраза?
Пожалуй, было бы здорово, если бы каждый пролетарий осуществлял революционную борьбу и строил коммунизм, исходя из знания научных истин, а его чувственно-эмоциональная сфера переполнялась бы исключительно революционным научным энтузиазмом. Мечтать, что называется, не вредно. Но факт остается фактом — патриотизм существует в виде самостоятельного чувства и его нужно использовать как обыденный мотиватор. Впрочем, в некотором смысле патриотизм будет существовать и при коммунизме, но только в виде чувственной окраски научного понимания социально-культурных отличительных условий конкретной ассоциации или территории.
Фрагмент статьи А.Редина и А. Боровых "Вновь о «патриотическом повороте» Сталина".
Уважаемые читатели! Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
Наши соцсети: Телеграмм, Viber, ОК, Дзен, ВК
Наш ютуб-канал "Научный централизм"