Из обывателей в марксисты
Поколения левых образца двадцатилетней давности не нуждались в мобилизации воли. Они организовывали митинги, печатали листовки, выходили к проходным, бесконечно цапались в жж, утопали в цитатничестве, вступали в какие-то партии, организации, создавали киноклубы и чем только не занимались. Они были чрезвычайно активны. Но оказались бестолковыми, потому что не учились, откровенно плевали на теорию.
Разумные голоса, прежде всего прорывцы, призывали их взяться за ум и перестать заниматься ерундой. В.А. Подгузов — почитайте — боролся в РКРП с анархо-примитивизмом. Многие левые 90-х, 00-х, 10-х годов не обращали внимания даже на программы организаций, в которых состояли или с которыми вместе что-то делали. Для них главное — движуха. В политике они руководствовались чутьём, в мышлении — протестностью и поверхностным антикапитализмом.
В 2018 году статья «Что бы поделать?» начиналась со следующего:
«Не будет новостью, что каждый второй обратившийся с сочувствием к левым идеям человек рассуждает в духе необходимости совершить что-нибудь практичное, что-нибудь, что почти немедленно приведёт к революционному эффекту. Такому человеку следует объяснить: всё, что ты предлагаешь, и всё, что тебе приходит в голову, делалось и не раз. И архиреволюционные листовки, и энтризм в КПРФ, и акции прямого действия, и создание профсоюзов, и участие в выборах, и учреждение потребительских кооперативов, и создание бесконечных партий, и кружки, и видеоролики, и голодовки, и малые дела, и ожидание революционной ситуации, и вооружение идеями франкфуртской школы, „чегеваризма“, „маоизма“, „маригеллизма“, „сапатизма“, и, разумеется, митинги, пикеты, шествия, „живые цепочки“, стачки, обращения, призывы, резолюции, манифесты, объединения, расколы, союзы, тайные общества. Были в левом движении России даже идиоты, взрывавшие памятники и закладывавшие бомбы в офисах правоохранительных органов. Всё было, а кое-что даже относительно успешно существует и поныне. Нет ничего, чем бы мог новый человек обогатить практику левого движения, всё придумано и опробовано до вас, дорогие неофиты. Людей, которые готовы что-то поделать, как-то применить свои усилия, среди левых немало. Однако непосредственно коммунистической деятельности у них как не наблюдалось, так и не наблюдается».
Сейчас в этом смысле левые интеллектуализировались, перестали как ужаленные бегать за рабочими, заинтересовались, наконец, марксизмом. Вся старая удальцовщина сама собой сошла на нет. Ибо она безрезультативна и не интересна новым поколениям левых.
Далее в статье 2018 года был прогноз:
«Связь с массами через интернет решает множество весьма муторных практических задач, которые стояли перед революционерами прошлого. Теперь, повторимся, каждый заинтересовавшийся коммунизмом способен в штатном режиме найти нашу газету и начать процесс самообразования, то есть роста своего политического сознания. Неофитам часто бывает досадно, что таких людей сегодня немного. И это правда, но их значительно больше, чем десять лет назад. И ещё больше их будет завтра. Но, чтобы предложить им готовую пищу для ума, необходимо в том числе развивать марксизм, настойчиво вести пропаганду и готовить пропагандистов, агитаторов и организаторов».
«Рано или поздно, но мы, прорывцы, дадим точный чертёж коммунистического строительства, популярное и полное изложение диаматики, актуальную программу борьбы за политическую власть рабочего класса в России и мире, то есть выточим снаряд необходимого калибра. И только на этом теоретическом багаже можно продуктивно двигать к победе коммунистическое движение».
Спустя восемь лет пока мы находимся в отдалении от исполнения данного долга. Но кое-что из значительного и необходимого сделано. В целом создан корпус материалов, изучив который, любой левый может как минимум преисполниться решительностью в становлении марксистом. А как максимум, при должной прилежности, неплохо освоить диаматику.
Молодые левые поумнели и вместе с тем в строгом соответствии с диалектикой стихийного развития подцепили паралич воли. Всё чаще звучат призывы к прорывцам выступать в качестве злых преподов: подгонять, заставлять, спрашивать с. Но это, конечно, не работает и не может сработать, потому что палочная дисциплина основывается на наказании, а коммунистическая — на осознании необходимости. Если нет сил себя заставить, значит, наблюдается дефицит осознания.
Почему в этой связи прежние поколения левых были столь активны и не имели проблем с мобилизацией воли? Неужели у них всё было в порядке с осознанием необходимости? Не совсем. Вместо волевого начала у них сформировалась привычка, привычка к протесту. Это были поколения немного с другим воспитанием, попавшие в известные условия контрреволюционных перемен и ломки всего и вся. То есть компонента необходимости в виде жажды срочно что-то поделать, срочно вести героическую борьбу против буржуев имелась, а вот с осознанием качества этой необходимости были серьёзные проблемы. Поэтому практика их была убога и ни к чему не привела.
Нынешняя молодёжь другая. Но это лишь иная разновидность обывательщины, которую придётся преодолевать. Мы должны понимать, что самотёком даже самые активные пролетаризирующиеся слои молодёжи до большевизма не дорастут. Нужны герои, которые самовоспитаются, преодолеют тупость и безволие, хандру и пессимизм и невозмутимо будут заниматься теоретической формой классовой борьбы. Вокруг них и возникнет организация.
А что с политическим поворотом масс?
Политическая обстановка меняется очень быстро. То, что казалось невозможным или крайне маловероятным вчера, становится реальностью сегодня. Ежедневно рушатся предсказания даже ближайшей перспективы. И люди к этому уже привыкают. Капиталистическому обществу в целом свойственна непредсказуемость, сейчас же мировая система капитализма переживает такую агонию, в которой неопределённость стала обыденностью.
Надежда на то, что неопределённость, политизация общества, бури конфликтов и узлы противоречий создадут условия постоянного притока пролетариев к теории марксизма, себя не оправдывает. По крайней мере, в желательном объёме.
В начале XX века в работе большевиков между непосредственно выводами марксизма о необходимости строительства коммунистического общества и политическим сознанием масс лежал ряд остросоциальных и политических вопросов: вопрос о мире после начала первой империалистической войны, вопрос о земле, национальный вопрос, вопрос о власти (свержение самодержавия, затем временного правительства и создание советской республики), вопрос об экономическом развитии (индустриализация и коллективизация). Именно конкретно-историческое решение этих вопросов и стало формами организации общественной жизни и государственного управления, которые Ленин и Сталин наполняли коммунистическим содержанием.
Стало быть, формула «национальная по форме, социалистическая по содержанию», применяемая к культуре, в сущности реализовывалась и в других сферах в более общем виде — конкретно-социальная по форме, коммунистическая по содержанию.
Нам в рамках актуальной программы борьбы за политическую власть и особенно точного чертежа коммунистического строительства вместе с популярным и полным изложением диаматики предстоит сформулировать такие же острые вопросы и поднимать людей на их практическое решение. Сначала сформулировать вопросы и решить предельно точно теоретически, опираясь как на сталинский опыт, так и на опыт существующих соцстран, а затем, имея соответствующий кадровый ресурс, предлагать программу действий.
Грубо говоря, каждый молодой диаматик, начинающий прорывец должен из себя готовить не только теоретика, пропагандиста, агитатора, организатора, но и администратора (в хорошем смысле слова).
Всё это может весьма помпезно звучать, но без команды настоящих, преданных делу коммунистов не только власть не удержать, но теперь и не взять. Обратите внимание, что пролетариат России, наученный лихолетьем 1990-х и метаморфозами власти после 2014 года, настороженно относится… к коренным переменам. Все эти црушные тактики оранжевых переворотов, либерально-прозападных оппозиций, псевдоправительств в изгнании, все эти тихановские-навальные-гуайдо-мачадо-каспаровы-ходорковские-рудые нужны американским империалистам, чтобы шатать неудобные режимы и торговаться с ними. Это понятно. Но, может быть, более важная роль этой настоящей западной демократии состоит в дискредитации настоящей революции как таковой. Подобно тому как в XIX веке революция самодержавием объявлялась лишь смутой, крамолой, анархией, нынешние буржуазные пропагандисты научают, что революции — это всегда майданы. И большая доля пролетариев в это верит, видя в Путине защитника своих интересов.
Так что организовать пролетариат в работающий (рабочий) класс и поднять народ на победоносную коммунистическую революцию без Партии Научного Централизма невозможно ещё и потому, что эпоха, когда сердца, глаза и пульсация вен требуют перемен, ушла. Перемены происходят на глазах каждый день, пролетариат требует от нас осмысления, организации, постановки целей, выработки стратегии и тактики.
В связи со сказанным выше хочу поделиться парой наблюдений, которые, на мой взгляд, могут быть полезны молодым левым, взявшимся за доблестное дело самообразования, самоорганизации и борьбы за коммунизм. В основном это ответы на вопросы, которые возникали у меня самого и были добыты в ходе личной практики, в том числе практики продумывания.
I. Невозмутимость не напускная
Когда у молодого человека левых взглядов хватает усидчивости более-менее предметно познакомиться с позицией прорывцев по основным вопросам теории марксизма-ленинизма, сравнить её с первоисточниками Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, он начинает понимать, кто прав, а кто виноват в коммунистическом движении. Далее происходит сближение с нашими изданиями: переписки, пробы пера и так далее.
На этом этапе человек сталкивается с образом мыслей, действий и отношений прорывцев, которые так же резко контрастируют с типичными порядками и привычками в левом движении, как и наши взгляды. Я сам с этим сталкивался, даже пугался, а спустя годы понял, почему у В.А. Подгузова так всё устроено. И сам стал таким же.
Пропуская через себя самые различные возникающие ситуации, обсуждая, советуясь со старшими товарищами, пытался сформулировать выработанный в редакции журнала негласный стиль. Его можно описывать различными примерами, характеристиками. Идейно непримиримый. Вдумчивый. Педагогичный. Совестливый. Ответственный. И так далее и тому подобное. Ещё больше можно сказать от обратного: не допускающий расхлябанности, не ориентированный на сиюминутный результат, не гоняющийся за модой, неторопливый, исключающий суету и тому подобное.
Пожалуй, наиболее близким с точки зрения характерности — невозмутимый.
В истории невозмутимость как проявление характера связана с двумя совсем разными явлениями.
Во-первых, с богословием и религиозной проповедью, которым предписывалось сохранять невозмутимость и аскетизм. Вообще, богословы ничем полезным для народного хозяйства тысячу лет не занимались и от скуки не только развивали виноделие, но и накопали немало рациональных вещей в частных вопросах.
Во-вторых, с дворянской модой на отличное от простолюдинов поведение. Все эти денди и франты специально тренировались держаться невозмутимо, потому что это как будто бы возвышало их над толпой, внушало чувство собственного достоинства и дух победителя.
Естественно, рассматривать в качестве источника невозмутимости ни то, ни другое не следует. Потому что обозначенная выше невозмутимость напускная, призвана пустить пыль в глаза, чтобы завоевать ложный авторитет, придать сакральности. Коммунисты — люди простые, сами из простых людей, от народа отрываться не должны, иначе выродятся.
Прорывская невозмутимость как элемент нашего стиля проистекает из уверенности в нашей правоте, в правоте нашего дела, в победе коммунизма, в правильности научного централизма.
Так вот первый момент, который хотелось бы обозначить, состоит в том, что невозмутимости прорывцев не нужно пугаться, она необходима. Наоборот, следует тщательней изучать теорию, ведь как мы помним Маркса:
«идеи же, которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения и к которым разум приковывает нашу совесть, — это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца, это демоны, которых человек может победить, лишь подчинившись им».
Поколение молодёжи из-за более высокого интеллекта по сравнению с прежними, но более низкого уровня знаний и слабого характера по сравнению с прежними чрезвычайно не уверено буквально во всём. У них везде демоны, от которых они бегут. Их с детства воспитывают с закритичным уровнем сомнений, безответственностью и психологической уязвимостью страха перед истиной. Не раз отмечаю, что тем, кому сейчас ещё нет 25-30, психологически некомфортно от признания объективности научных истин. Всё это — тлетворное влияние буржуазной пропаганды в форме позитивизма, релятивизма и прагматизма.
II. Оригинальничанье, вторичность, первичность
Второй момент — это видение себя в коммунистическом движении. Испепелить этот мелкобуржуазный вирус комчванства и карьеризма очень сложно.
В том же 2018 году в газете вышла статья «Интеллигентский дух и партийность», в которой отмечалось, что старая цеховая дисциплина и цеховой коллективизм больше не играют прежней роли. Теперь все мыслят, как интеллигенты, думают, что они важные фигуры. Экономический уклад, место большинства в системе общественного производства и трудовой функционал формируют особенности психологического восприятия действительности.
В мышлении левых при рассуждениях о коммунизме, организации, тактике везде одно и то же: я, я, я, я, я. Всё время речь об этом я, о себе любимом. Сегодня быть винтиком системы и страшно, и презренно, и неохота. Гнилой либерализм проникает в головы с молоком матери. Многие левые не смогут даже понять, о чём речь.
Они читают требование самовоспитываться до уровня вождей, слышат «плох тот солдат, который…», и всё. Им кажется, что они на фоне поклонников Пучкова, Жукова, Сёмина, Батова, Комолова, Волковой почти Ленины или хотя бы Ярославские.
А речь о правильной революционной ориентировке, о серьёзности, о масштабности стоящих задач и высокой требовательности к себе.
«Большая надежда у меня, — пишет В.А. Подгузов, — на сам капитализм, который своими мерзостями будет укреплять убежденность молодых людей в необходимости работать самым настоящим образом на ниве освоения марксизма. Сила авторитета руководителя издательства всецело зависит от качества его личной подготовки и публикаций. Для марксиста важно работать добросовестно, пока жив. Общественно-политический журнал — это не театр, в котором сам режиссёр может быть никудышным актёром, как Захаров или Любимов. Поэтому марксистам ничего не остаётся, кроме как с ещё большей настойчивостью убеждать „винтики и шпунтики“ учиться коммунизму, чтобы вырасти в главный болт. А пока объективно существуют „винтики и шпунтики“, то самое лучшее для них — начать сознательно УЧИТЬСЯ думать, не переоценивая исходный уровень своего мышления, учиться писать и реализовывать рутинные технические, материальные, финансовые задачи организации, быть активом редакции, а впоследствии и партии, без понукания, принуждения, самым добросовестным образом, как солдат партии, как герой повести Джека Лондона „Мексиканец“, как Павка Корчагин, и не скулить. Настоящие маршалы-победители вырастают из тех, кто солдатскую лямку тянул сознательно и старательно. Но бесперспективен тот солдат партии, который, как Горбачёв, Яковлев, Гайдар…, чем бы ни занимались в партии, только и думали о том, как бы стащить у своего командира маршальский жезл».
Почему Ленин умер счастливым человеком? В ответе молодого левого обязательно будет подразумеваться тщеславие: ну как же? Ленин стал тем-то и тем-то, его запомнят, его прославляют, с его именем на устах… и так далее. Это психологически глубоко сидит в людях, особенно в молодых. Им преступно кажется, что в деле коммунизма можно и нужно совместить личное и общественное, найти баланс и тому подобное. Это ошибочно.
Баланс можно находить только в совмещении бытовых, семейных, профессиональных и коммунистических дел. И только временной, то есть количественный, но не качественный. Иными словами, нельзя быть коммунистом в политических вопросах, а дома и на работе так себе мещанином.
Многим не ясно, что такое призвание: дело жизни.
Коммунист — это призвание. Не бывает коммунистов, для которых личное хоть что-то значит, которые умело совместили свой коммунизм и иные компоненты личности. Коммунист — это не набор идей, профессия, склонность, характеристика и прочее, а качество личности. Качество высокого порядка, соответствующее, собственно, коммунистическому обществу. Коммунистами не рождаются, а становятся, причём в значительной степени сознательно, реализуя потенциал своих способностей и общественную сущность.
Ошибочное восприятие себя в коммунизме неизбежно порождает проблему оригинальничанья. Молодому левому хочется прежде всего обрести свой авторский стиль, харизму, стать узнаваемой фигурой. Это льстит. Ему неохота корпеть, коптеть над рефератами. Хочется выглядеть ярко и запоминающеся. То есть вместо научной оригинальности и авторитета возникает оригинальничанье.
Правда, в среде сторонников «Прорыва» таких случаев немного. Обычно ребята с таким мышлением примыкают к чему-то поярче, попопулярнее и помоднее.
Но такое ошибочное восприятие себя в коммунизме бывает также и другого вида: когда остаётся только нежелание быть вторичным. Сколько раз приходилось слышать подобное: «Не буду писать, потому что всё, что я могу написать, уже есть в журнале и написано гораздо лучше, чем это сделаю я».
О том, что это неправильно и почему, уже говорилось. В этом смысле добавлю наблюдение.
Хорошо помню, когда умственная работа с теорией и написание материалов не были исследованием. Я ничего не исследовал и мог лишь чисто вторично воспроизводить то, с чем согласен, хотя и своими словами. И тогда мне казалось, что всё уже открыто и написано, остаётся только доизучить и применять.
Хорошо помню момент, когда эти представления развеялись как дым. Постепенно дошёл до уровня понимания теории марксизма-ленинизма, при котором, наоборот, почти все, даже уже вполне разработанные, темы и вопросы в теории раскрылись как имеющие огромный потенциал для углубления, уточнения, перехода от достигнутого порядка истины к более высокому. И это не говоря о множестве явлений общественной жизни, о которых практически ничего научного ещё не сказано.
Так что свидетельствую: если вам кажется, что всё как будто почти понятно, это лишь потому, что уровень вашего понимания не столь высок, как этого бы хотелось.
Вторичность результатов теоретической, пропагандистской работы — это не просто нормально. Вторичность — это и есть путь, по которому пробивается дорога к чему-то новому и первичному. Бояться вторичности означает не двигаться вперёд.
На самом деле, если глубоко изучать наследие классиков, то в нём тоже можно обнаружить этапы вторичности не только у Сталина, который этого не то что не стеснялся, а гордо выпячивал. Так что банальность доказана: гениями не рождаются, а становятся. Но приходится это повторять, к сожалению.
Редин
30/10/2025
Уважаемые читатели! Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
Наши соцсети: Телеграмм, ОК, ВК, Дзен
Наш рутуб-канал "Научный централизм"