«Цветы сливы в золотой вазе»
У людей, не связанных с востоковедением напрямую, часто отсутствует представление о целостном образе китайской культуры. Большинство в числе первых ассоциаций непременно назовет боевые искусства и фильмы о них. Некоторые вспомнят о китайской классической философии или поэзии династии Тан. Но одно из самых интересных явлений так и остается в тени. Это – роман «Цветы сливы в золотой вазе». Альтернативное название – «Цзинь, Пин, Мэй». Книга написана в XVII веке Ланьлинским насмешником. Установить личность автора не удалось. Это произведение интересно не только содержанием, но и языком, ведь только в семнадцатом веке появились литературные произведения на байхуа – разговорном китайском. До того господствовал вэньянь, язык исключительно книжный. И нарушение канонов проявилось не только в этом.
Сам сюжет – явление для Китая того времени беспрецедентное. До того писатели выбирали традиционные, устоявшиеся темы, почерпнутые из мифологии или истории. Частная жизнь объектом внимания не становилась. Ланьлинский насмешник описал будни толстосума одиннадцатого века, Симэня Цина, беззаботно проводящего время в обществе шести жен и наложниц. Несмотря на то, что это – реалистичный бытовой роман, прозаический текст перемежается традиционной лирикой и содержит множество отсылок к устойчивым образам китайской культуры, будь то «игра тучки и дождя» (мифологическое клише-эвфемизм, обозначающее соитие), двуглавый лотос, цветы сливы, лиса-оборотень, Острова Бессмертных или Желтый источник. Полный список образов приводится в конце книги. При этом она воспринимается как вполне современное произведение.
Повествование о быте героев беспристрастно и лишено поверхностного морализаторства, хотя местами автор все же пытается подвести персонажей к тому финалу, который они заслужили. На первое место выходит отношение уровня «Автор – Герои», поскольку Ланьлинский насмешник выступает в роли беззастенчивого вуайериста, подсматривающего за каждым шагом персонажей. Описания взаимодействий последних лишены психологизма и крайне натуралистичны. Из-за столь прямолинейной манеры описания интимных и бытовых сцен литературоведы Китая начали изучать это произведение только в восьмидесятых годах прошлого столетия.
Об интиме. Этот аспект достоин отдельного рассмотрения. В книге упомянуты разнообразные сексуальные практики. Главный герой бисексуален, что не было для Китая чем-то табуированным, поскольку минимум десять императоров имели связи как с женщинами, так и с мужчинами. Автор сайта «Dao Ke Dao» выложил подробную аналитику персонажей романа. Всего их 898. Из них 12 вступали в гомосексуальные контакты. Любовник Симэня Цина переоделся в женскую одежду, вызвав бурный восторг гостей своего хозяина. Одна из жен главного героя, Пань Цзиньлянь, склонна к садомазохизму, что проявляется только в тех случаях, когда речь заходит о женщинах. Но подобное не отражено в аналитике, поскольку учитывались только половые акты, а не наклонности.
Текст также представляет энциклопедическую ценность. В нем законсервирована повседневная жизнь империи периода конца Северной Сун(960 – 1127). Автор детально описывает события, которые могли бы произойти за шесть столетий до создания романа. Есть книги, которые непонятны европейцу, если только он не погружен в культурный и исторический контекст. Но «Цзинь, Пин, Мэй» – это как раз то, чем стоит продолжить ознакомление с культурой и литературой Китая.
Автор: Александр Мень
Редактор: Зардарян Оганнес