Стамбул 2022
Для тех, кто не успел отправить подарок, мои координаты на первую новогоднюю неделю - планета Земля, Турция, пасмурный Стамбул, маленький отельчик недалеко от площади Таксим, номер с медным торшером и окном в глухой двор, большая двуспальная кровать.
В декабре я собрала небольшую коллекцию сломанных планов. Расставила их на полочке в кухне. Хотя, знаете, в итоге все оборачивалось к лучшему. Стоило только расслабиться.
Вечером тридцатого декабря, прилетев в Стамбул после некоторого количества работы, судорожного сбора чемодана и не помню уже какой за этот месяц задержки рейса, попетляв по узким улочкам с таксистом, добралась до отеля, получила приветственный турецкий чай с яблочным пирогом, наскоро сменила пропахшие самолетом шмотки на пропавшие чемоданом и выдвинулась в шумный поздневечерний город.
Пропущу мучительный выбор из семидесяти трех видов шавермы на местном Арбате, так как с планами тут все срослось. Планы же поломались в тот момент, когда невысокий уважительных лет мужчина в спортивной синей куртке адидас, кроссовках нью бэланс, с длинными седыми волосами, собранными в хвост, спросил дорогу до метро. Так как я не знала не только дороги, но и самого факта наличия здесь метро, пришлось расписаться на плохом английском в своем туристическом невежестве.
Начавшийся с банального вопроса диалог закончился в два часа ночи.
Мужчину звали Хасан. Прежде, чем я это выяснила он задал мне двести тридцать семь шепелявых, ввиду отсутствия половины зубов, вопросов. Многие считают меня общительным человеком. Это не правда. Просто каким-то невероятным образом вокруг меня появляются общительные люди, которые втягивают меня в свои социальные авантюры, а мне недостает твердости характера, чтобы отказаться от них на старте.
Так вот, Хасан… Иранец, с середины девяностых живет в Германии, в Берлине, самозанятый в нашей терминологии, занимается какими-то социологическими исследованиями. Уточнить суть его работы мне не позволил мой словарный запас. Зато мы успешно поговорили про путешествия, и про то, почему так мало людей это делает, про Стамбул, религию, политику и Путина, про современных русских писателей, из которых мне к своему стыду в тот момент удалось вспомнить примерно троих, про увлечения, отношения и немного про детей. Еще сидя на крыше его отеля с бутылкой дешевого местного вина, разлитой в не слишком чистые пивные бокалы (не подумайте ничего плохого. А хотя, думайте, конечно. Ваше право. Так даже интереснее), мы играли в игру.
— Смотри, — сказал Хасан, указывая пальцем куда-то в кучку слепленных вместе хлипких домишек, — там в большом окне с деревянной рамой горит свет. Видишь там человека? Как думаешь, кто это и чем занят? Это мужчина или женщина?
Там, куда указывал Хасан было большое угловое панорамное окно. Какой-то ресторанчик на верхнем (четвертом или пятом) этаже обсупившегося дома. С нашего места было видно, что фигура в окне одета в поварскую форму и колпак. Признаки пола не угадывались. Фигура что-то делала, не сходя с места. Может мыла посуду или чистила рыбу для завтрашних посетителей.
— Я думаю, что это мужчина. У него есть жена: толстая злая турчанка, которая, только встав с кровати, наскоро закалывает волосы шпилькой и закутывает голову в платок. Дома готовит она. Готовит плохо, из-за чего он всегда злится, но не находит мужества сказать ей об этом. У них двое детей. Нет, стоп, пятеро. У мусульман должно быть много детей. Старший - подросток, младшей девочке три.
— Думаю, у них нет на это времени.
Мы на минуту замолчали. Утром где-то там за домами будет виден Босфор, а сейчас реальность сжалась до нескольких неказистых зданий, освещенных редкими лампочками и грязными окнами.
— Тебе нравится твоя жизнь? - спросил Хасан.
— Жизнь есть жизнь. Не то, чтобы тут был большой выбор.
— Временами. Не в каждый момент, конечно, но бывает, что я чувствую, как жизнь проходит через меня, а не мимо. Тогда я ощущаю себя счастливой.
Была половина второго ночи, почти все окна погасли, когда мы, так и не допив вино, пошли искать мне такси. В Стамбуле это какой-то особый, уже забытый у нас ритуал. Приложения здесь не работают, а вызовом по телефону люди себя особенно не затрудняют.
Больше я Хасана не видела. Обдумывая эту историю, я поняла, что несмотря на интересную беседу, и не такой уж плохой для бытовых нужд, как выяснилось, мой английский, я весь вечер находилась в напряжении. Несмотря на большой опыт работы с людьми, новые знакомства все еще даются мне тяжело. Заснуть в ту ночь я так и не смогла.
На следующий день выяснилось, что уже 31е. По традиции в этот день принято срочно где-то находить новогоднее настроение, новогодний наряд, новогоднюю компанию и, желательно бокал шампанского с оливье (смешать, но не взбалтывать). К сожалению, под руками у меня оказались только сомнение в осмысленности вылезать из кровати и свитер с капюшоном от пижамы. С сомнением мне часам к трем удалось справится, в резулате чего я, сделав поправку на моду и натянув рубашку из экокожи поверх пижамного свитера, оказалась на самой оживленной пешеходной улице стамбула - улице Независимости (по-турецки там что-то непроизносимое).
Времени до часа икс было навалом, я успела осмотреть магазины снаружи, кафешки изнутри, целую армию полиции, горы мусора, бомжей, котов, собак и прочее местное и приезжее население. Из примечательного - на этой улице есть несколько христианских церквей. В остальных местах города, ожидаемо, в основном мечети. Церкви оказались по сезону украшены вполне презентабельными пластиковыми елками с игрушками, живыми вездесущими котиками и сценами из библии с Марией, Иосифом и Христом в разной конфигурации.
Если вдруг кого-то интересует номенклатура, я зашла в:
Названия эти я записывала сразу на месте, подсматривая в гугл мэпс. Сейчас ни одно из них визуальных ассоциаций у меня не вызывает. Турист из меня так себе. Кстати, а нужно писать “святой” с большой буквы?
Улица Независимости противоположным от моего отеля и площади Таксим концом упирается в Галатскую башню. Снаружи башня и башня, ничего особо примечательного. Думаю, с нее должен открываться какой-то невьебический вид на Стамбул, так как стоит она на горе, а половина города находится в яме. А еще я так думаю, потому, что туда стояла очередь в полтора километра. Потратить половину тридцатьперводекабрьского дня глядя в спину незнакомому человеку - оно должно того стоить. Я в себе достаточных резонов не обнаружила. Еще на нее по вечерам проецируют всякий развлекательно-рекламный контент.
Надо сказать, что на поездку у меня, как и примерно всегда, не было никаких планов, но про новый год я погуглила. Была большая надежда, что мусульмане его игнорируют. Но нет. Глобализация, мать ее. Так вот, историческая справка: ушлые турки отмечают новый год дважды. Первый - как все нормальные люди - первого января, второй - по какому-то своему разумению в день весеннего равноденствия - двадцать первого марта. Елки, лампочки, а местами даже пластиковых оленей и сантакалаусов сюда тоже завезли. Для полного погружения не хватало, пожалуй, только снега.
Около двенадцати на улице Независимости по ощущениям собрался весь Стамбул и еще немного туристов сверху. А, да, и полиция. Тем, кто тыкает пальцами в нашу родимую демократию, надо бы почаще смотреть на другие примеры. Столько полиции, сколько было в новый год на этой улице, нет, по-моему, во всей нашей стране. Охрана была при всех атрибутах принуждения к миру - автоматы, щиты, большие страшные бронированные машины, рамки, шмон карманов и сумок по гендерному признаку, улыбки и вежливость.
Отмечали турки своеобразно. Никаких салютов, музыки и курантов, Путина тоже почему-то не показали. Толпа народу просто ходила из конца в конец улицы длиной километра в три, орала, свистела и произвольно обнималась. Через полчаса погружения в эту неструктурированную атмосферу мой счетчик людей вокруг зашкалил, перегрелся и начал дымиться. Пришлось срочно ретироваться к выходу.
По дороге ко мне прицепился очередной иностранец. Алжирец на этот раз, Яхья. А так как я быстро поняла, что девочке полтора метра росту самостоятельно не пробраться через спрессованные пьяные турецкие туши, пришлось сымитировать диалог и воспользоваться услугами случайно подвернувшегося человека повыше и посильнее. Как только цель была достигнута, от алжирца я отделалась. Не судите строго. Хотелось уже спать и остаться одной. И хорошо было бы эти два желания совместить. Через пять минут я уже была в отеле на чем и закончила свое безудержное новогоднее веселье.
По подушку (так как елки в номере не оказалось) Дед Мороз (или кто тут в Турции?) положил мне еще одну бессонную ночь и простуду. Какой праздник, такие и подарки. В прошлом году, кстати, был ровно тот же набор. По распродаже оптом брал, походу. Давай уже, Дед, в следующий раз что-то другое. Обещаю хорошо себя вести и не покупать слишком много шмоток. Договорились?
Ладно, отдыхать - не работать. Можно и с простудой. Так как никакие тупые праздники уже не вмешивались в мой распорядок, я занялась тем, что есть в плане каждой моей поездки - пошла гулять по трущобам. Никакие умытые прибранные музеи и памятники не вызывают во мне столько душевного отклика, как узкие улицы исторических жилых кварталов. Дети, играющие в облупленный мяч, вывешенное за окно белье, старики в засаленных кепках на крылечках, женщины, вываливающие через подоконник пышние груди, чтобы сообщить последние сплетни соседке через улицу - в этом сама суть жизни. В султанской посуде пятнадцатого века, упрятанной за стекло в комнате с пластиковым ограждением, ее не найти. Немного статистики: за день я прошла двадцать пять тысяч сорок три шага и сделала триста семнадцать фото (удалю, конечно, три четверти).
На четвертый день (второго января) мне в голову пришла идея покосплеить туриста, для чего я, полистав трипадвизор, выбрала дворец Долмабахче. Не то, чтобы я была уверена в крутости этой конкретной достопримечательности, просто он находился в пешей доступности от моего отеля (общественный транспорт я не люблю, а местный способ поиска такси требует слишком много общения с людьми). Что ж, по итогам посещения - рекомендую.
Дворец построен в 1842-1853 годах в архитектурных стилях барокко, рококо и неоклассицизма для султана Абдул-Меджида I, который стал тяготиться средневековым дворцовым комплексом Топкапы… и прочая хрень из википедии. Сами почитаете. Посмотреть на него стоит, конечно, не из-за дат и всякой туристической лабуды, а потому что это один из образцов безмерного человеческого самомнения. Дом жилплощадью на небольшую африканскую страну был построен и украшен максимальным количеством росписей, лепнин, хрустальных люстр и прочих показателей грамотного налогообложения только потому, что старый дом чет немодный уже стал. Барокко там не хватало. У всех давно есть барокко, а у турецкого султана, понимаете ли, нет. Непорядок. Но хата, конечно, грамотная вышла. Красивая. Армянским архитекторам зачет. Внутри снимать, к сожалению, нельзя, поэтому берите билеты.
Так как турист из меня такой себе (это мы уже выяснили), аудиогид я брать не стала, все равно ничего не запоминаю. И там где народ выискивал номерки, чтобы прослушать очередную порцию фактов о дате покупки кровати или тарелки, я шла и представляла, как это - жить в таком дворце. Была там мраморная ванная комната. Прям вот комната. Не очень понятно, как там мылись живые люди - может тазик какой стоял с ковшиком, может душ был, но мысль моя была о другом. На выходе из ванной стоял указатель в султанский гарем через несколько коридоров. То есть вот помылся такой султан, зубы почистил, бороду уложил, тюрбан накрутил, завернулся в вафельный халат, пояском подвязался и в гарем. Идет по коридорам, отражаясь в подвесках люстр, и думает: так, Серветсеза, Хошьяр, Тиримюжган, Шефкевза или Вердидженан (это я не поленилась, повикипедила жен того султана, для которого дворец строился. А было их штук тридцать. При таком количестве можно и в штуках считать) сделает мне сегодня… массаж ног [заменено цензурой]? Пока всех жен вспомнил, пока обязанности мысленно раздал, до гарема и дошел.
3го января, в последний день в Стамбуле (какой там у нас, кстати, день недели?) я подумала, что просто обязана посмотреть, ради чего наш друг Абдул взял ипотеку, и пошла в Топкапы - предыдущее жилище султанов. Снаружи все оказалось куда более феншуйненько - аккуратные дворы с ровными газончиками и высокими, хаотично посаженными, деревьями, ровные линии стен, неиспорченные европейскими завитушками. Внутри - не понятно. Большую часть дворца перекроили в выставочные залы, где в квадратно-гнездовые серые ящики упаковали остатки султанской роскоши. Из нераспределенного остались только ванная и огромная кухня - прямо великанского размера - с огромными каменными столами (видимо, разделочными) и набором кастрюль и сковородок, каждую из которых поднимала, суда по размеру, небольшая армия кухарок. Оба помещения сильно напоминают пещеру, в которой немного подровняли стены. Если жилые комнаты были в том же стиле, то евроремонтом там, конечно, было не обойтись.
Вот и все, товарищи. Спасибо за внимание. Ваш любимый тревел блоггер ушел паковать чемодан. Завтра буду долечивать простуду в Питере.