МИРОВОЕ ДЕРЕВО КАК МОДЕЛЬ МИКРОКОСМОСА

В мифопоэтической традиции образ дерева входит в структуру семантического ряда, составленного из таких элементов как вселенная – человек – земля – дом. Смыслы каждого из элементов этого ряда последовательно входят в смысловое содержание каждого другого элемента.

В аграрной культуре М. д. (в контексте вертикальной организации) выступает, связанным с мужским началом, фаллическим символом.

Вместе с тем, мифологема дерева самым тесным образом связана с женским воплощение. Об этом свидетельствует контекст плодородия, многоплодности дерева, дерева как символа жизни и возрождения. Также о женской мифологической доминанте в обрезе дерева свидетельствует его семантическая связь с циклом воспроизводства жизни, с диалектикой сменяемости жизни и смерти.

Свой вклад в этот контекст внесли репрезентации слияния образов антропоморфной богини и дерева (например в египетской мифологии). В архаической культуре, как известно, главенствующая роль в вопросах плодородия принадлежит женскому началу.

В ряде космогоний господствует представление о мире как космическом человекее (Пуруша), структура человеческом тела соотносится со структурой мифологического космоса. Антропоморфность и вертикальная трехчастность М. д. указывает на единство микро- и макрокосмоса. Голова символизирует верхний божественный мир; плечи, грудь, сердце – мир средний, земной; живот (органы пищеварения и размножения) символизирует «утробу земли», как и ноги они относятся к нижнему миру.

В аграрных культурах культ дерева – это культ материнской силы, рождающей и поддерживающей жизнь земли. Мифологема «материнства» выражает идею связанности (коммуникативности) и репродуктивности. В славянской культуре данная мифологема играет роль одного из центральных связующих принципов, воплощенного в диаде «мать - дитя», выступающей фундаментальной матрицей для организации всех последующих отношений.

В значении «центра мира» М. д. репрезентирует идею центра, периферии и границы между «своим» и «чужим», это точка соприкосновения данного и подразумеваемого/воображаемого. По горизонтали структура дерева формирует восприятие пространства как качественно неоднородного: «свое» – это освоенное, родное, священное, упорядоченное, знаемое, «чужое» – это всегда неосвоенное, хаотичное, потенциально опасное и чужеродное. На свей территории всегда люди, на чужой территории – существа, силы и нелюди.

Дерево позволяет центрировать мироздание. Аналогичную функцию выполняет священная гора, храм, дом. «Свой» мир всегда центрирован. Именно центра дает ощущение порядка, предсказуемости и в потенциале – перспективы. Любой отсчет дистанции и пределов освоенного мира начинается от «сакрального» центра. Ориентация в пространстве начинается также от центрирующих объектов – холм, мыс, дерево, строение.

Центрированность освоенного микрокосмоса дает представление о граница и о «ином» мире, расположенном за пределами «своего» пространства. Оседлый образ жизни способствовал подобного рода представлениям. Человек создавал свою «символическую вселенную», стремясь жить в священном пространстве и желательно ближе к центру мироздания, поскольку именно центр символизировал изобилие и благополучие.

Первые земляные жилища у племен населявших северную Европу в период позднего неолита и бронзового века ассоциируются с утробой. Они вызывают чувство единения с материнской средой земли, с рождением обратно. В них возникает чувства коренной связи с истоками, с питающей род почвой.

В последующем, воплощение микрокосмоса у оседлых народов, занимавшихся преимущественно земледелием, был собственный дом-изба. Восприятие дома в качестве модели космоса антропоморфизируется: фасад именуется лицом, окна сравниваются с оком, вход в дом – уста, фундамент/основание – это ноги, а тыльная сторона дома – зад. Обрамления окон называют наличниками – они украшают «лицо» дома, фронтон дома – его чело, резные украшения на нем – очелье. Любую избу украшали, как человека, само же строительство дома в архаическом сознании приравнивалось к его рождению. В некоторых культурах жилище разделяется на женскую и мужскую часть, что отражает представления о бинарной структуре мироздания. Однако в целом дом ассоциируется с женским началом, с материнским лоном.

Родовое поселение, дом – это аналог М. д., это центр, вокруг которого организуется пространство освоенного мира, называемое околицей. Все что за околицей – это пространство иномирия и неведомых сил, с которыми необходимо выстраивать особе отношения посредством повседневных ритуалов. В дневное время «знаемый» мир расширялся, ночью он сужался, и силы «подходили» вплотную к дверям и окнам. Но внутреннее пространство дома, осененное образом центра, целостности и порядка, ритуально и символически защищенное, оставалось безопасным. До тех пора пока окна и двери заперты, а в печи тлеют угли.

Ночь это всегда время старости и смерти. В старости пределы мира значительно сокращаются, микрокосмос сворачивается к центру. Утреннее и дневное время – это время детства и юности, кожа жизнь разворачивается от центра к периферии. Человек расширяется и расширяется его мир.

В повседневном быту человеку была близка утварь, изготовленная из дерева. То, что это было именно дерево, придавало предметам особый символический смысл. Древесина во многих культурах традиционно основной материал изготовления посуды и различных бытовых предметов. Домашняя утварь – это объекты, принадлежащие женскому миру, как, собственно говоря, и сам дом (в качестве вместилища, символической утробы). Мужское пространство – это пространство открытых степей и бескрайних лесов, это территория, граничащая с чужим неосвоенным миром. Это место подвига, героических усилий, победы или гибели. Женское пространство обладает границами, оно защищено, скрыто, будучи потаенным, оно пребывает в тайне. В него не допускаются чужие.

Утварь, относительно которой организован повседневный быт обладает определенным сакральным значением. Горшки, миски, кувшины, корыта, бадьи, различные челноки и иглы с ушком (развилкой), прялки, разного рода магические приспособления (дырка в скамье, щель) – все эти объекты несут на себе символическую нагрузку материнства, женского сообщества и особого женского статуса.

Бытовая магия предполагает возможность практического использования предметов с отверстием, полостью, с развилкой (раздвоенных); магические процедуры предполагают операции прокалывания и пронимания (протаскивания, погружения в отверстие), что должно обеспечивать воспроизводство жизни и выполняли в сообществе ярко выраженные коммуникативные функции. Но тот, кто способен родить новые жизнь, также способен ее и отнять, поэтому магические действия, направленные на укрепление рода и рождение, технически были идентичны действиям, направленным на прекращение рода и на смерть. Разница между процедурами касалась не технического оформления действий, но чего-то принципиально другого, связанного с внутренним преднамерением.

Большинство женских занятий (хранение и приготовление пищи, рукоделие, стирка) и многое из предметного окружения женщины было пронизано символикой рождения новой жизни и ее укрепления. Именно поэтому дом чаще всего маркирован, как женское, материнское пространство.

Можно проследить взаимосвязь серии символических категорий, таких как дерево, земля, дом, хозяйка дома, рождение, ребенок. Дерево, как символический аналог порождающей силы, является составляющей традиционных представлений о домашнем очаге, о тепле, уюте, защищенности, о природе и назначении жилища в целом.

Человек с древности сближал свою жизнь с миром деревьев, не только окруженный им, но и соединенный с их природой, с их субстанцией. Он ел деревянной ложкой из деревянной посуды, спал на деревянной кровати, обогревал жилище поленьями, носил обувь выдолбленную из дерева или сделанную из древесной коры. Он ели плоды, которые ему давали деревья. Он укрывался под деревьями в случае опасности. Он создавал себе дома из деревьев и укрывался в них словно в материнском лоне. Для него такой дом был живым – он дышал, он пах, он имел свой характер и требовал к себе особого отношения.

На тех территория Евразии, которые покрыты лесами, строились дома, в которых проходила жизнь нескольких поколений. Поэтому в символизме дерева, в символизме дома и живущих в нем людей – мужчины, женщины, их детей – заключена живая и неразрывная связь прошлого, настоящего и будущего.