Власть
Во первых строках хочу сразу признаться в некотором лукавстве. Строго говоря, речь пойдет не совсем про «власть». В тексте не будут рассматриваться многие области знания, которые традиционно относят к размышлениям о природе власти. Меня не интересует «власть» вообще, как философская категория, не интересует как социологическое и историческое явление и т.п. Жизнь и судьба крупных социальных образований, таких как государство, общество, отечество, народ, религиозная конфессия и тому подобное, находится вне сферы профессионального и личного любопытства.
Речь пойдет о власти, доминировании, социальной иерархии и лидерстве в свете того, как и какие именно психические механизмы обеспечивают эти социальные феномены. То есть нас тут не должно волновать, пряма ли вертикаль власти или гнила, почему одни сверху другие снизу, насколько справедливо и полезно социальное неравенство, отчего правящие элиты такие зловещие и как к ним попасть.
Вступительный аккорд
С нейронаучным обоснованием иерархии и лидерства все непросто. Ну, как сказать «непросто». На деле,- очень даже просто. Его нет. На первый взгляд, это удивительно. Тема власти вызывала и вызывает живейшее любопытство у человечества. Вокруг этой темы существует необозримый объем материала. По запросу «лидерство» вы получите уходящие за горизонт тома, на любой вкус, от популярно-массовых до вполне академических. Очень много материала на тему групповой динамики и групповой психологии. Огромный объем социологических исследований посвящен межперсональным и межгрупповым иерархическим связям. Полным-полно материалов, десятки тысяч страниц. Но при этом все эти области познания как будто существуют в разных мирах, никак между собой не пересекаясь. Как в анекдоте про слепых,- люди трогают разные части слона. Какой-то цельный внятный междисциплинарный подход отсутствует до сих пор.
Поэтому все, что будет рассказано,- это не сквозное последовательное повествование, это попытка сложить пазл. И я не вполне уверен, что картинка собирается. Впрочем, отсутствие патронов еще не повод для прекращения огня.
Кроме того, предполагается, что читатель уже владеет базовой фактологией. Будем исходить из того, что нет нужды в тысячный раз разбирать опыты Милгрэма или там Стенфордский тюремный эксперимент, все в курсе и можно двигаться дальше.
Итак.
Сколько еще приматов в твоей трибе, %username%?
Роберт Данбар в начале 90х высказал предположение,- предел малой группы для человека колеблется в районе 150 особей. Это максимум личных взаимодействий, которые человек в состоянии поддерживать. За истекшие 20 лет он многое сделал для развития и популяризации своей концепции, в настоящее время эта цифра известно как "число Данбара". Суть в чем? Основа человеческой социальности,- это персональные эмоционально окрашенные отношения. В пределах малой группы все друг друга знают и как-то относятся к каждому. Эта вовлеченность требует какого-то эмоционального ресурса, и этот ресурс не безграничен, группа растет только до определенного предела, на котором человек уже не в состоянии держать столько неформальных связей. Данбар получил это число из анализа сообществ высших приматов, и обнаружил множество подтверждений в человеческих культурах, от числа рождественских открыток до численности древнеримских тактических единиц, от кочевых племен до общин братьев-гуттеритов, от среднего числа активных друзей в фейсбуке до жителей типичной неолитической деревни. В настоящее время это число часто можно встретить в различных антропологических и психологических работах, но проблема в том, что цифры фактически взяты с потолка. Вроде как идея красивая, вроде как похоже на правду, и дальше уже стали явно подгонять под готовый ответ. Нет никаких объективных и достоверных обоснований магии «150ти». Килворт, например, насчитал максимальный размер персональных связей в 290 человек, и его объяснения ничем не хуже. Предел личных отношений в 150 человек,- это очень условная граница, и все зависит от того, что именно мы имеем в виду по «личными отношениями», и что считаем «малой группой». Из-за того, что термины размыты, можно эти границы очень в широких пределах двигать.
Но вот что Данбар действительно полезного и интересного сделал,- это разбор иерархии отношений (собственно говоря, он скорее популяризовал, ну да неважно). Статья от 2012, вызвавшая живое обсуждение «Relationships and the social brain». Говорится о том, что вокруг человека, как вокруг ядра газового гиганта, накручено множество «отношенческих» слоев с разной силой притяжения, связности и эмоциональной вовлеченности. Первый уровень,- это самые близкие люди, обычно это брачные партнеры, родители/дети, пара лучших друзей, - это очень малая группа, до 5 человек, с которыми человек находится в сверх-интенсивных, глубоких и сильных связях. Ближайшие люди, которым человек абсолютно доверяет, которым в любой момент готов оказать любую поддержку и от которых, в свою очередь, ожидает такой же безоговорочной помощи. Это максимальная степень эмпатической вовлеченности, на этом уровне горести и радости, достижения и провалы близких переживаются как свои собственные. Это такое «Я», продленное в других. Следующий уровень,- группа симпатии. До 15 человек постоянного круга общения, - как правило друзья и родственники. Люди, которых мы любим, с которым мы регулярно общаемся, ходим в гости, может попросить посидеть с ребенком или занять им крупную сумму денег. Следующий слой- аффинная связность, до 50 человек. Приятели, добрые знакомые, коллеги и сослуживцы, не близкие родичи, соседи и все прочие, с которыми мы состоим в добрых отношениях, но это уже не прямая эмоциональная вовлеченность, это скорее взаимовыгодное кооперативное поведение с высоким уровнем доверия. Ну и последний слой, который человек относит к «своим» это 150 или около того человек, которые все вместе собираются в «эгоцентричную социальную сеть», в small world, в социальный микрокосм, в котором человек живет.
Каждый шаг утраивает объем 5-15-50-150. Можно при желании найти какие-то косвенные свидетельства в пользу этих «трех шагов». В другом исследовании утверждалось, что 75% пар знакомятся «в общей компании» с уровнем связности до «друзья друзей друзей», то есть те же 150 или около того человек. Еще в одном исследовании, совсем на другую тему, рассматривались механизмы взаимного влияния. Людям выдавали определенную сумму денег и предлагалось выполнить ряд заданий, при этом конечное вознаграждение сильно зависело от поведения всей группы, но каждый отдельный человек не знал, как ведет себя вся группа, он знал только про одного ближайшего соседа. При этом свои начальные деньги он мог вложить в общее благо (с вероятностью в результате как больше выиграть, но и проиграть, в зависимости от поведения остальных участников), мог оставить при себе и мог оплатить денежное наказание соседа, если обнаружил, что тот ведет себя недостаточно кооперативно. Каждый раунд «информированные соседи» менялись, то есть участник на каждом этапе был информирован о решениях только одного члена группы (и наоборот). И что выяснилось? Там много чего интересного выяснилось, но нам сейчас важен один момент,- каждое сильное принятое решение влияло на дальнейшее поведение соседей, которые влияли на решения уже своих следующих соседей. То есть получались такие социальные круги по воде. Причем что важно, это влияние достоверно прослеживалось на 3х участников по затухающей, после чего окончательно сливалось со статистическим шумом. То есть у нас опять 3 «рукопожатия».
Между тем, я не вижу особого смысла в особом выделении именно 150 человек. Это просто падение градиента социально связности, ничего принципиально интересного на этом уровне не происходит. От группы «внутреннего круга» к группе симпатий, от 5 к 15,- там происходит. От 15 к 50 тоже происходит. А дальше уже идет постепенное падение эмоциональной значимости и частоты неформальных взаимодействий.
И что важно? В какой-то момент группа начинает спонтанно выстраиваться в иерархию. Вот на уровне близких и дружеских связей в ней нужды нет,- все прекрасно работает на личных симпатиях, личном доверии и персонально окрашенных чувствах. Но по мере того, как эмпатическая связность падает, степень доверия снижается, начинают звучать личные эгоистические мотивы,- возникает нужда в дополнительных способах кооперации, и тогда возникает иерархия и появляются лидеры, в начале неформальные, а затем, по мере роста группы до 500, 1000 и более, когда в социальное поведение вовлекается множество незнакомых и никак друг с другом не связанных людей, - уже и формальное лидерство.
У Guastello есть множество работ по моделированию группового поведения. Напр. «A swallowtail catastrophe model for the emergence of leadership in coordination-intensive groups»,2007; «Evolutionary game theory and leadership»,2009; «Self-organization and leadership emergence in emergency response teams», 2010; «Chaos, complexity, and creative behavior»,2011; «Understanding neuromotor strategy during functional upper extremity tasks using symbolic dynamics»,2012. В своих исследованиях он показал очень интересный факт.
Формирование в группе иерархических связей можно представить как математическую модель в рамках теории катастроф, как резкие качественные изменения системы при плавном нагнетании значимых параметров.
В частности, спонтанное появление лидера это катастрофа типа "ласточкин хвост"
Причем Guastello с некоторым удивлением отмечал, что группа порождает лидера даже в заданиях, где общего руководства и координации объективно не требуется, и кооперативные решения могут приниматься без неформального лидера, причем в ряде случаев они даже будут более эффективны.
Таким образом, собирая воедино вышесказанное,- в любой человеческой кооперативной группе, действующей в пространстве общего социального поведения, по мере нарастания числа участников и снижения степени прямой эмпатической вовлеченности,- неизбежно формируются иерархические взаимодействия как дополнительный способ связности и придания группе устойчивости, что в какой-то момент, по прохождению точек бифуркации, приводит к зарождению лидирующих и ведомых позиций, и происходящее может быть описана как математическая модель катастрофы по типу «ласточкиного хвоста».
Насколько значимо социальное доминирование для сексуального поведения человека? Как связаны иерархическое положение и стремление к монетарным вознаграждениям? Как из персонального статуса получается контроль над материальным ценностями и наоброт? В общеобывательском сознании эти темы тесно повязаны и вообще считаются чуть ли не главными взаимными мотивациями. Так ли это?
Например, «секс и доминирование». По разным оценкам,- от 45% до 65% женщин сообщают о регулярных эротических фантазиях, связанных со сценами мужского доминирования и сексуального насилия (разброс в данных связан со степень анонимности и корректностью вопросов). Это не удивительно. Так, рынок эротической женской литературы в США (т.н. сентиментальный роман) это 1,6 миллиарда долларов в год, или 26,4% всех проданных книг. Более чем в половине из этих книг встречается типовой образ сильного, властного, доминирующего мужчины.
Но. В одном исследовании от 2009 помимо выяснения сексуальных предпочтений и фантазий, оценивались личностные черты по шкале большой пятерки, статус и степень социального доминирования. При сравнении профессионально успешных, самостоятельных, независимых, с высоким статусом и активной жизненной позицией женщин относительно зависимых, несамостоятельных, с низким социальным статусом и низкой самооценкой,- у тех и у других, и у «женщин в стиле Космо» и у «забитых домохозяек» эротические фантазии, связанные с мужским доминированием/женским подчинением,- частое и обычное явление. Но при этом, у социально доминирущих женщин эти фантазии наблюдаются достоверно чаще, нежели у женщин с низким иерархическим статусом.
Конечно, на уровне бытовых суждений можно сказать, что второй группе насилия и в реальной жизни хватает; можно предположить, что социально активные и успешные женщины обладают лучшими навыками рефлексии, и поэтому в большей степени способны осознавать свои желания и без стеснения о них сообщать, - но все это не отменяет следующего факта.
Эротические фантазии никак не сказываются на конечном социальном поведении. Сексуальные субмиссивные практики никак не влияют на доминирующее положение в профессиональной и личной жизни, социальную агрессивность и активное поведение, нацеленное на занятие и удержание высокого иерархического статуса.
Кстати. Что забавно. Мужчины в меньшей степени разделяют эти желания. Если сексуальные фантазии с мужским доминированием/женским подчинением это от половины до двух третей женщин, то среди мужчин- от одно трети до половины от опрошенных. То есть стабильно на треть меньше (во всяком случае, в пределах примерно одного социального слоя и популяции,- речь идет о США, студенты колледжа и молодые специалисты с образованием).
Что же до прямо противоположного сюжета,- доминирующая женщина/субмиссивный мужчина, то там разрыв еще ярче, но уже в пользу мужчин. Нечасто, но встречается среди мужчин, и совсем не характерно для женщин, - там разница в разы.
И, опять же. Мужские сексуальные предпочтения в части мужского доминирования никак не коррелируют с его социальной успешностью и местом в иерархии. Мужские же мазохистские фантазии положительно связаны со степенью невротизма (по шкале Big 5), который, в свою очередь, отрицательно связан с лидерскими качествами и социальной активностью. Но это непрямая связь через третьи руки и никак не может рассматриваться как причинно-следственная.
При этом, разумеется, люди с высоким социальным статусом, обладающие властью, или финансами, или известностью, - являются предпочтительными половыми партнерами. Это заметно из повседневной жизни и на эту тему море исследований. Но не надо путать теплое с мягким. Одно дело, - дополнительные бонусы и выгоды, которые человек может извлечь из инструмента, другое дело,- как и почему инструмент работает.
Это важный момент, который я хочу особо выделить. Социальное доминирования никак не вытекает из сексуального поведения человека, они связаны друг с другом постольку, поскольку вообще все социальное поведение человека взаимосвязано.
Другое исследование на другую тему, также не относящееся напрямую к социальному доминированию и власти. 2011 год, говорящее названием «winners love winning and losers love money» («победители любят выигрывать, неудачники любят деньги»). Эксперементальная беспроигрышная лотерея, в которой возможный выигрыш различался в несколько раз. Подыгрывая некоторым участникам без их ведома, можно было искусственно создать группы «везунчиков» и «лузеров». Что выяснилось,- человек отдельно оценивает сравнительную значимость результата, а отдельно- безусловную объективную ценность выигрыша. При этом, только если субъективное сравнение с окружающими оказывается не в пользу человека, только тогда он ищет удовлетворения в объективизации полезного результата.
То есть «победителей» радовал сам факт выигрыша, субъективное удовлетворение они получали от того, что сравнивая свой результат с результатами окружающих, видели собственный успех и удачливость. Сама же по себе сумма выигрыша никакого значимого возбуждения не вызывала. Другое дело «неудачники». Поскольку в относительных категориях сравнение было не в их пользу, эта группа игроков проявляла большое внимание к абсолютной величине выигрыша, для них было значимо, какую именно сумму они получили , поскольку через абсолютную оценку денежного приза они могли получить удовлетворение от результата игры. То есть для «победителя» не существенно- 5 долларов или 20, если в любом случае его результат лучший, субъективное удовлетворение получается через сравнение, а не через результат. Для «неудачника» же, если он в любом случае получает худший приз, очень значима сумма этого худшего приза - 2 доллара или 10 он получил.
Существует популярная теория контроля ресурсов, как движущей силы стремления к доминированию. Высокое положение в иерархии группы дает доступ к ценным и востребованным ресурсам, что повышает выживаемость как самой человеческой особи, так и потомства, и, как следствие, повышает репродуктивно-брачную привлекательность.
Лично мне эта идея кажется крайне сомнительной. Эти воззрения скорее восходят к наивной «житейской мудрости», нежели к каким-то объективным данным. Например, обладание спортивным автомобилем (и уж тем более,- гоночным дорогим мотоциклом),- скорее снижает личную выживаемость, и никак не сказывается на выживаемости потомства. Между тем, все эти замечательные предметы,- автомобили, наручные часы, одежда и прочее,- обладают выраженной аттрактивностью в глазах окружающих, хотя в качестве ценного ресурса никакого интереса не представляют.
Даже если оставить в стороне личные язвительные замечания, - концепция власти как контроля над ресурсами может объяснить лишь малую долю всего многообразия проявлений иерархических взаимодействий у человека. Неоднократно и на значительном массиве исследований показано, что иерархии проявляются в любых группах, как целе- , так и процессо-ориентированных, даже в тех, где персональных ресурсов вовсе не предусмотрено.
Власть это не про секс.
Власть это не про деньги.
Власть это не про доступ к ресурсам.
Есть объективный социоэкономический статус, а есть субъективный социальный статус. Когда мы в повседневной речи говорим «статус», обычно имеется в виду первое. Объективный статус,- место в иерархии, профессиональная успешность, финансовое благополучие и уровень жизни, то есть это взгляд снаружи. Субъективный социальный статус,- это как человек оценивает себя, свою значимость и иерархическое положение (причем по произвольному субъективно значимому критерию). Идея субъективного статуса была предложена еще в середине 70х, но прицельно интересоваться ею стали только последние лет 10.
Субъективный статус совершенно не обязательно идентичен объективному, потому что включает в себя уважение, престиж и отношение окружающих. У какой-нибудь почтенной матроны, держащей в руках обширное и разветвленное семейство в несколько поколений, - объективное социоэкономическое положение может быть «пожилая крестьянка», а субъективный статус как у Саурона. Или классический пример социального несоответствия,- западные источники обычно упоминают учителей, в российских реалиях можно добавить, скажем, врачей. Врачи и учителя,- статусные профессии, к которым окружающие относятся с почтением и уважением, при очень скромном доходе и уровне жизни.
Интуитивно правильным кажется заявление, что люди с высоким социальным статусом имеют продолжительность жизни выше, дольше сохраняют активность и меньше болеют, благодаря доступу к лучшей медпомощи, высокому уровню жизни и благоприятной окружающей среде. Однако, это не совсем так, это только часть правды. На деле, гораздо более значим именно субъективный социальный статус, и именно от него напрямую зависит здоровье, продолжительность жизни и заболеваемость. Объективное же социоэкономическое положение лишь служит базисом, на котором человек основывает свои субъективные само-оценки.
Значимость субъективного социального статуса доказана в массе исследованиях с огромной выборкой (например, только «English Longitudinal Study of Ageing» это 8 тысяч обследованных и 2 года наблюдений). Показано для самых разных возрастов и занятий, от успехов в обучении среди студентов до физической и умственной активности среди пенсионеров. Пожилые люди (американцы, средний возраст 64 года, 84% белые),- выборку раздели на 3 группы по самооценке субъективного социального статуса. В течении 4х лет наблюдения люди с низким субъективным статусом демонстрировали существенное снижение физической активности,- в 50% случаев среди группы «низкого субъективного статуса» и вдвое реже – 24% и 28% соответственно для групп выской и средней оценки субъективного статуса. При этом связь объективного социоэкономического положения со здоровьем, самочувствием и физической активностью,- хотя и прослеживалась, но была значительно менее явственной.
Мы весим столько, сколько о себе думаем.
А это, в свою очередь, зависит от отношения к нам окружающих, от нашей самооценки и лишь затем,- от объективной социоэкономической позиции. Таким образом, субъективный социальный статус формируется как баланс между естественным желанием человека думать о себе как можно лучше и внешними реалиями, ограничивающими это его желание.
Здоровая психика находит в верхних границах допустимого эту точку равновесия между желаемым и действительным, любые отклонения вверх и вниз,- вредны, патологичны и ведут к снижению адаптивности, как в сторону нарциссизма, так и в сторону депрессии.
Есть интересная и очень важная для понимания ситуации работа от 2008 «Know Your Place: Neural Processing of Social Hierarchy».
Участники выполняли ряд заданий в формате компьютерной игры. Перед игрой все проходили «рейтинговый тур», по результатам которого им присваивался низкий, средний или высокий ранг (1, 2 или 3 звезды). На экране они видели свою фотографию и иконку «звания». За выполнение задания получали денежную награду, за неудачу ничего не получали, штрафов не было (таким образом, в игре не было элемента наказания,- либо поощрение либо отсутствие поощрения). Кроме своей фотографии, перед каждым раундом демонстрировалась фотография другого игрока с его «званием», и по окончанию раунда оглашались результаты обоих игроков. «Звездный статус» при этом ни на что не влиял (и игроки об этом знали), «трехзвездные» не получали за успешный раунд больше «однозвездных», кроме того, они играли не друг против друга, соревновательный элемент отсутствовал, задания выполнялись параллельно. Значило только то, справился участник с заданием или нет, успехи и поражения всех прочих никак напрямую на его сумму выигрыша не влияли. Но при этом человек знал, как идут дела у других. Участники полагали, что вместе с ними проходят игру живые люди, на самом же деле всем обследуемым изначально присваивалось 2 звезды, за 1- и 3- звездных «других» играл компьютер.
То есть человек помещался в такую «сферическую в вакууме» иерархию, где есть рейтинг и статус, но нет ни наказания, ни поощрения за это, нет соперничества и доминирования, все играют независимо, успехи и неудачи других ни на что не влияют.
И даже в такой ситуации люди уделяют огромное внимание к знакам статуса. Головной мозг очень вяло реагирует на выполнение задания в чистом виде, заметно оживляется, когда ему показывают рейтинг виртуальных игроков (участник знает, что за «других» играет компьютер), и выдает бурное возбуждение на звездные «звания», когда полагает, что это живые игроки. При этом преимущественный фокус внимания держится на игроках рангом выше («3х-звездным»).
На скане ниже показаны результаты в 2х вариантах эксперимента. В эксперименте #1 иерархия была неизменна и стабильна, т.е. дали тебе 2 звезды, и с ними ты до конца и пробудешь. В эксперименте #2 в зависимости от результатов рейтинг повышался или понижался в процессе игры, то есть можно было опуститься до 1 звезды, или подняться до 3-звездного. Результаты других игроков в любом случае на это движение по иерархической лестнице никак не влияли, во всех вариантах исследования все участники играли независимо и параллельно и знали об этом.
Как видите, не требуется каких-то особых познаний в функциональной анатомии, чтобы увидеть, что на нижем скане «красные зоны» активности заметно обширнее.
Помимо этого, пики активности в 1,5-2 раза выше при демонстрации результатов «вышестоящего» (3х звездного) игрока относительно «нижестоящего» (1-звездного). Что-то подобное наблюдалось и у шимпанзе,- зарегистрирована значительная активация передней премоторной коры при демонстрации высоко-ранговой особи.
Таким образом, человеческая психика обладает значительным избирательным вниманием к событиям, связанными с социальными статусами и иерархическими взаимодействиями. Не имеет принципиального значения, насколько эти рейтинги объективно значимы, какие преимущества они дают, можно ли их изменить и вообще, существуют ли они на самом деле.
Иерархический статус это мощный стимул и самостоятельный мотив. Причем обратите внимание на снимки, во фронтальных лобных полях никакой значимой активности не наблюдается. События, связанные с оценкой иерархического статуса очень значимы для конечного поведения человека, и, как всегда в подобных случаях, рассудочный интеллект к принятию столь серьезных решений не допускается, это выше уровня его компетенции.
Будь я корпоративным монстром, заставлял бы маркетологов заучивать протоколы исследований наизусть, как устав караульной службы, как молитву, как государственный гимн. И я сильно подозреваю, что, например, директора компании Blizzard именно так и поступают (и, надо думать, не они одни).
Исходя из вышесказанного, возникает вопрос. Если люди в любой сколь-нибудь крупной группе неизбежно стремятся к образованию иерархий, и на то есть причины; если люди уделяют такое внимание всему, что связано с социальной иерархией,- как на уровне процессов и взаимодействий, так и на уровне статусов и состояний; если эти стимулы столь значимы для человека,- то почему людям свойственна тяга к социальному доминированию и как именно реализуется «жажда власти»?
Ответ на этот вопрос мне представляется очень простым.
А никак. Ни почему. Людям это не свойственно. Они не стремятся, на самом деле. Из оценки и принятия иерархий никак не вытекает обязательная поведенческая активность, направленная на социальное доминирование и получение высокого статусного положения в этой самой иерархии.
Это две отдельные психические конструкции, и вторая – не обязательная, не частая и не характерная надстройка над первой. Иерархии для всех, а доминирование не для всех. «Все»- имеется в виду «подавляющее большинство», а не «все поголовно до единого». Безоговорочное принятие социальной пирамиды,- это середина человеческой гауссианы, это статистическая норма, а стремление карабкаться вверх по этой пирамиде,- это правый край гауссианы, это статистическое отклонение.
Нет никакой всеобщей жажды власти, как и нет никакого изначального стремления к доминированию. Большую часть своей истории люди прекрасно обходились без социальных лифтов и статус передавался по наследству. Родился крестьянином,- умрешь крестьянином. Этот кшатрий, вот этот дайме, а этот – Его Сиятельство князь, звания выдают в начале игры и в дальнейшем изменить их невозможно. Если бы сколь-нибудь значимой долей населения овладевала жажда власти, люди бы со всей силы карабкались вверх и устойчивая социальна пирамида была бы невозможна.
Существуют мощные когнитивные искажения мышления, направленные на сохранение статус кво. Существуют массовые когнитивные искажения в пользу неприятия рисков и избегания ситуаций неопределенности. Существуют искажения в пользу переоценки собственных достоинств и качеств. Существуют искажения в пользу принятия мнения большинства и доверия к авторитетам. Не существует сколь-нибудь массовых когнитивных искажений, поощряющих конкурентное поведение и стремление к социальному доминированию.
И когда мы говорим про «альфа-самцов», тут следует иметь в виду, что это все закавычено, что никаких «альфа» у сапиенсов нет, это образная метафора, не более того. Точно так же, когда мы сравниваем женщину с кошкой, мы не имеем в виду, что она покрыта шерстью, умывается слюной и вылизывает себе промежность.
Не буду останавливаться на концепциях 50-60х годов, на Адорно и последователях, и хочу обратить внимание на теорию социального доминирования Сиданиуса и Пратто (Social Dominance Theory). Это попытка увязать биологические основания с социальным феноменом доминирования и групповых иерархий. Попытка не вполне удачная, сейчас к ней существует много вопросов и обоснованной критики, но как рабочая модель,- эта концепция вполне имеет право быть.
Рациональное зерно, на мой взгляд, в постулировании ориентации на социальное доминирование (Social dominance orientation, далее ОСД). как фундаментальной черты характера человека. По этой идее, у людей ОСД может различаться в широких пределах, может быть в разной степени выражена, и это определяет, насколько человек склонен разделять, защищать и поддерживать иерархические отношения в социуме. Я сильно сомневаюсь, что ОСД существует как самостоятельное свойство личности, скорее это комплексная характеристика, и зависит не только от базовых черт характера, но и от образа жизни, профессии, социального положения, внешних обстоятельств и принятых в сообществе стандартов поведения. При этом хочу подчеркнуть,- ориентация на социальное доминирование вовсе не означает социальную активность, лидерские качества или «жажду власти» в общебытовом понимании. Это означает лишь то, насколько для человека это важно, и насколько он обращает внимание на стимулы и знаки, связанные с доминированием. У американского реднека ультраконсервативных взглядов или у русского ура-патриота-хоругвиеносца могут быть зашкаливающие цифры по шкале опросников SDO-6, но это не делает их властными и влиятельными персонами. Но в целом, корреляция есть. В целом, люди с высоким значением ОСД в большей степени стремятся к власти, чаще придерживаются консервативных, правых, «макиавллевских» взглядов и т.д.
То есть это можно определить, это можно измерить, существуют более или менее выраженные корреляции и закономерности, в целом с концепцией можно работать. Хотя все неробиологические и эволюционно-психологические обоснования теории социального доминирования совершенно беспомощны, как рабочая модель, повторюсь,- имеет право быть.
Точно так же не существует единой сводной концепции лидерства. Только общепринятых принципиальных парадигм 3 штуки,- личностных характеристик, поведенческая и ситуационная. Плюс интегративные модели, как попытки объединить первые три, например, предложенная Скуллером в 2011 "трехуровневая модель". Эти теории конкурируют, эволюционируют, идет непрерывное их развитие, но до окончательных ответов еще далеко.
Бизнес отчаялся уже дождаться от науки внятной предметной теории, махнул рукой и в настоящее время практикует то, что называется «evidence-based management». То есть плевать на гипотезы, нам для дела нужны работающие инструменты, почему они работают это не так важно, поэтому берем все, к чему есть доказательная база, лепим вместе и пользуем, концептуальное же обоснование как-нибудь потом прикрутим. В целом, это подход хороший, я одобряю. С Большой Пятеркой та же история была, и ничего, все довольны.
В итоге, как эта машинка работает, от нейромедиаторного релиза до государственных институтов? Я доподлинно не понимаю. И не знаю никого, кто бы понимал. Но примерно происходит следующее.
Люди образуют группы с высокой внутренней связностью, потом группы растут, связность падает, в какой-то момент сообщество становится неустойчивым, появляется нужда в дополнительных ребрах жесткости, появляется иерархия, как следствие,- неизбежно кто-то становится ведущим, кто-то ведомым. Появляется доминирование как мера власти, и власть как способ доминирования. Это понятно, это социология.
Что на уровне психических механизмов? Как и в случае с религиозно-мистическими воззрениями это не первичный феномен, это сложная конструкция, сборно-щитовой домик. Не существует какой-то «извилины власти», не существует анатомического «отдела доминирования». Все изначальные взаимодействия это «человек-человек», но не «человек-социум».
Есть отделы головного мозга, которые занимаются специально распознаванием мимики. Есть отделы, которые собирают фокус внимания на движении глаз, и ребенок в 10 месяцев уже опознает пристальный взгляд, понимает его направление и смотрит туда же, и эти умения появляются гораздо раньше, чем вырастает способность к ментализации. Дети смотрят на взрослых, дети смотрят, куда смотрят взрослые, дети наблюдают за реакциями и поведением, усваивают нормы, усваивают схемы мышления,- так происходит социализация, и происходит она на уровне межличностных взаимодействий.
Теория разума за ментализацию, ментализация за самоосознание, самосознание за самооценку, самооценка за идентичность, идентичность за принадлежность, - так у нас вырастает еще один кирпич в стене.
На томограммах картины социальных оценок будут отличаться от частных эмоциональных реакций. Социальные оценки чужих отличаются от социальных оценок своих. Реакции на иерархически вышестоящих отличаются от реакций на нижестоящих, и т.д. И будут задействованы разные наборы отделов мозга, в зависимости от условий задачи, но ни один из них не является специфичным именно для оценки статуса и обработки иерархических отношений.
Задняя опоясывающая кора (Posterior cingulate cortex)? Этот отдел заметно реагирует в любых про-социальных реакциях, в том числе иерархических, но это не оценка иерархии в чистом виде. В задней опоясывающей находится «главный рубильник» сознания, этот отдел, например, отключается во время анестезии (и в том числе поэтому,- если колотушкой по лбу дать, человеку будет больно, а если по затылку- человек отключится). Помимо этого, этот участок мозга отвечает за интенсивность и фокусировку, поэтому пики активности при оценке социального статуса говорят лишь о том, что человек очень сильно обращает внимание на подобные стимулы. Верхняя префронтальная кора (Dorsolateral prefrontal cortex)? Это социальные суждение и нормативы, когнитивные схемы, рабочая память, контроль и регуляция. Это автоматический социальный интеллект, чем больше социалки, тем активнее верхняя префронтальная, не обязательно в ситуациях социального доминирования. Передняя добавочная премоторная кора (Supplementary motor area)? В этом отделе проявляется активность при наблюдении за членами сообщества, обладающими высоким иерархическим положением (и у людей, и у высших приматов), но опять-же, передняя премоторная это «визуомоторный тачпад», место сопряжение поступающей информации с направленным поведением, этот же отдел активен, когда мы смотрим на смеющегося человека. Ну и так далее. Амигдала – аффективное наполнение, вентральный стриатум- система поощрения, орбитофронтальная кора- целеполагание и планирование результатов.
Никто по отдельности не занимается специально социальным доминированием, оценкой статуса и поддержанием иерархии отношений. Но в комбинации,- они неизбежно формируют «человека иерархического». Тут уместны сравнения с религиозным чувством, которое рассматривалось в предыдущем тексте. Нет никаких изначальных причин предпочитать те или иные формы религиозных воззрений, нет никаких биологических причин предпочитать те или иные формы социальной организации. Но есть причины, по которым человек естественным путем принимает, разделяет, оценивает и поддерживает те или иные иерархические принципы.
Какие именно,- дело десятое. Что, почему, какие и как именно мы будет оценивать статусные предикаты, - это уже не принципиально. Не богатый, так умный. Не имперская мощь, так гражданская позиция. Не стразы, так Че Гевара. Без разницы.
То есть нам-то, субъективно, конечно огромная разница, но в основе своей,- это общий единый механизм. От века к веку и от сообщества к сообществу могут меняться его конечные проявления, но принцип действия,- он с нами всегда. Был, есть и будет.
И это нормально.
2005 The influence of social hierarchy on primate health http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15860617
2005 Does Subjective Social Status Predict Health and Change in Health Status http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/16314589
2008 Socioeconomic status and health- the role of subjective social status http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2547480/?tool=pubmed
2008 Know Your Place-Neural Processing of Social Hierarchy http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2430590/
2009 The Origins and Evolution of Leadership http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/19825357
2009 Social Dominance and Forceful Submission Fantasies- Feminine Pathology or Power http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/19353371
2009 Evolutionary game theory and leadership http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/19209973
2009 Despotism, democracy, and the evolutionary dynamics of leadership and followership http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/19209974
2010 Power, desire, and pleasure in sexual fantasies http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15497057
2010 Cooperative behavior cascades in human networks http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/20212120
2011 Subjective Social Status and Functional Decline in Older Adults
2011 Evolution of personality differences in leadership http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3100967/?tool=pmcentrez
2011 Modeling Users' Activity on Twitter Networks- Validation of Dunbar's Number http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3149601/?tool=pubmed
2011 Dunbar’s Number- Group Size and Brain Physiology http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22216422
2011 Winners love winning and losers love money http://pss.sagepub.com/content/22/5/602.abstract
2012 Relationships and the social brain- Integrating psychological and evolutionary perspectives http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22506741
2012 Diversity Is What You Want It to Be -How Social-Dominance Motives Affect Construals of Diversity http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22368153
2012 Dispositional Anxiety Blocks the Psychological Effects of Power http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22854791
2012 Competitive and cooperative dynamics of large-scale brain functional networks supporting recollection http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22807481
2012 "Feeling" hierarchy: The pathway from subjective social status to achievement http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22796063
2012 The missing link- leadership, identity, and the social brain http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22506744
2012 The Personal Sense of Power http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/21446947
2012 Ancestral hierarchy and conflict http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22605759