Имеет ли значение осознанность в политике?
Совершенствование демократической формы правления — задача, выходящая далеко за рамки культивирования в людях спокойствия и сострадания.
Автор_ки: Рэйчел Лилли и Марк Уайтхед. Материал впервые опубликован на openDemocracy в разделе «Трансформация».
Рэйчел Лилли — практикующая исследовательница в Университете Аберистуита, работающая над когнитивными/эмоциональными, социальными, реляционными и межотраслевыми вопросами, необходимыми для решения наболевших политических проблем, таких как изменение климата и социальное неравенство. Узнайте больше на её веб-сайте Predicting Mind. В этом видео Рэйчел Лилли рассказывает о своей работе в Уэльсе (англ.).
Марк Уайтхед — профессор географии в Университете Аберистуита. Его исследования сосредоточены на влиянии поведенческих и психологических наук на государственную политику.
Широко распространенное применение майндфулнесс (осознанности) для работы с тревогой, депрессией и отсутствием сострадания в школах, на работе, в местных органах власти, системе здравоохранения и политике — это своего рода «лакмусовая бумажка». Оно указывает на значительную проблему в современных организациях. Но что, если курсы осознанности направлены не на то? Наше исследование поведенческих подходов и принятия политических решений в Университете Аберистуита показывает, что если бы мы сосредоточили применение майндфулнесс на изначальных причинах дисфункциональности рабочих мест, то и негативные симптомы начали бы исчезать.
В серии статей на портале openDemocracy в разделе «Трансформация» Рон Персер утверждает, что «МакОсознанность» (по аналогии с фаст-фудом) может быть эффективной для работы со стрессом, но игнорирует комплексные процессы, которые являются источником проблемы. Так, практики управления эмоциями и развитие самосострадания могут помочь полити_кам и их сотрудни_цам быть спокойнее и, как следствие, лучше выполнять свою работу. Но что кроме этого? Решают ли они комплексные проблемы неэффективности государственных структур и нехватки ресурсов, которые не только создают стресс, но и способствуют недальновидному принятию решений, поляризации и отсутствию прогресса в решении таких запутанных политических проблем, как, например, изменение климата?
Персер указывает на наличие у энтузиастов майндфулнесс большого «слепого пятна»: их забота о собственном состоянии и постоянном присутствии в моменте затмевает гораздо более широкий политический и экономический контекст, в котором и возникают современные социальные проблемы. Наше исследование предлагает посмотреть на ещё одно «слепое пятно»: перенос буддийских и терапевтических практик в организации без достаточного понимания контекста, что может потенциально способствовать поддержанию пагубной системы.
На встрече «Майндфулнесс в Политике» в Вестминстере в 2018 году члены парламента из британской консервативной партии Трейси Крауч и Тим Лоутон подтвердили влияние практик осознанности на их способность успокаиваться и регулировать эмоции на работе. Крауч отметила, что в один из особо стрессовых периодов осознанность помогла ей избежать приёма антидепрессантов. «Майндфулнесс успокаивает», говорит Трейси, «это способ справиться со стрессом и тревогой». Что же с этим не так?
Проблема в том, что, как мы обнаружили в ходе исследования, этот подход нацелен на симптомы, а не на причины стресса, тревоги и разногласий, то есть применяется, когда уже «поздно пить боржоми». Задача политик_инь 21-го века состоит в том, чтобы анализировать и обсуждать сложные темы на основе неполной информации, на высокой скорости и с большим количеством разных переменных. Это заставляет их принимать решения в условиях нехватки времени для понимания проблем и обилия противоречивых точек зрения.
Эта не та работа, которой их обучали. В реальности им приходится работать над фасилитацией индивидуальной и общественной позиций, что требует понимания основ человеческого мышления, эмоций, логики и принятия решений.
Наши данные показывают, что на такие задачи приходится 70-90% работы политик_инь, а испытываемый стресс часто имеет своей причиной конфликты и перегрузы, связанные с работой в политических структурах, не созданных для поддержки эффективных, эмоционально-интеллектуальных взаимоотношений. Без необходимой подготовки они вынуждены работать интуитивно, с устаревшими и наивными теориями о разуме и познании.
Эта ситуация усугубляется еще и тем, что государственные структуры и процессы основаны на вере в объективную «рациональность», заимствованную из классической экономической теории. Объективность, честность и добросовестность составляют основу кодекса государственной службы, который и определяет эти процессы. Но исследования в области психологии, нейробиологии и поведенческой экономики доказывают, что ни объективности, ни рациональности на самом деле нет, и уж точно — их нет в политике.
В последнем (на момент выхода статьи) докладе Европейской комиссии говорится, что в процессе определения того, как управлять обществом, мы подошли к определяющему моменту: обилие информации и дезинформации, неопределенность и поляризация как никогда указывают на необходимость введения новых и более эффективных форм демократического управления. В докладе утверждается, что актуальные достижения в области наук о разуме должны задавать направление политики будущего и эта задача выходит далеко за рамки понимания последствий тревожности или развития сострадания.
В нашем исследовании мы использовали программу под названием «Анализ поведения на основе майндфулнесс», чтобы лучше понять работу ума, эмоций/когниций, когнитивных искажений и принятие решений способами, выходящими за рамки современных теорий «Когнитивной терапии на основе осознанности» при стрессе («КТНОО»). В большинстве этих программ разум представлен как нечто, реагирующее на поступающие извне данные, а осознанность рассматривается как инструмент, помогающий регулировать эту реакцию. Но есть и альтернативные результаты исследований в области нейронаук, говорящие о том, что на самом деле мы гораздо более предсказуемы: мы видим то, что ожидаем увидеть, подтверждая то, что уже считаем правдой и укрепляя тем самым бесполезные убеждения и стереотипы. Тренировки снижения реактивности и развития спокойствия и сострадания недостаточно для решения этих проблем.
В подходе КТНОО разум представляется как нечто «обособленное», хотя и испытывающее влияние различных психических состояний. Тем временем другие теории определяют разум как нечто социальное, относительное, культурное и историческое, что формируется через отношения и контекст. Это альтернативное определение было успешно использовано представител_ьницами Правительства Уэльса, отвечающими за финансы, здравоохранение, изменение климата и социальную сферу. Это люди, чьи решения имеют реальное влияние. У них нет времени для созерцательного путешествия к миру внутри себя, но они хорошо восприняли научно-обоснованную теорию, представляющую разум как нечто фундаментально связанное с контекстом.
В программе разработанной нами в Уэльсе мы связали осознанность с поведенческими теориями, чтобы создать командное исследование объективности, смены перспективы и связей между эмоциями/когнициями и когнитивными искажениями. Результаты показали, что как только люди развивали способность лучше выполнять рабочие задачи (в отличие от развития навыков, помогающих справляться со стрессами на работе), они начинали испытывать меньше беспокойства и, согласно опросам до и после программы, были менее напряжены, чем участни_ки стандартных курсов по снижению стресса на основе майндфулнесс.
Мы использовали социальную модель разума и интерактивные методы, обсуждения и совместную рефлексию, чтобы понять, насколько отфильтрованы и когнитивно искажены наши взгляды, и как часто при принятии политических и управленческих решений мы видим не то, что находится перед нами, а скорее то, что думаем или чувствуем об этом. Это один из основных факторов, ведущих к предвзятости подтверждения, проблемам политической поляризации и «тупика».
После завершения программы многие участни_цы сообщили о значительных изменениях в своей работе. Од_ин из них сказал_: «Раньше я чувствовал_ себя неготов_ым разбираться с такими вещами (отношения, эмоции, когнитивные искажения), потому что по большей части меня учили работе с логикой, доказательствами, рациональностью, объективностью, правилами, процедурами».
«Как часто я что-то не учитывал_а, а потом делал_а совершенно неправильный вывод», — сказал_а друг_ая.
В результате участники начали прислушиваться к другим и охотнее подвергать сомнению свою точку зрения. Они сообщали, что ведут более прозрачные разговоры с коллегами и готовы помочь другим говорить более открыто, чтобы не создавать ситуации, где людям бы приходилось отстаивать свою позицию любой ценой.
Неудивительно, что они сообщали об экономии времени и создании более кооперативных способов работы. Как отметил_а од_на из участни_ц, вопреки их обычному стилю руководства, «...я сперва выслушал_а их мнение и решил_а, что такой подход лучше моего, поэтому мне не нужно вмешиваться. Это сэкономило и мои, и их силы, ведь им больше не надо было спорить с моей устоявшейся позицией».
Участники также стали лучше понимать эмоции: «У меня есть способ понять, что происходит. Думаю, раньше я подавлял_а эмоции, но теперь пытаюсь заметить и понять, что это такое». Затем они применили это понимание для изменения того, как они работали. Одна из директорок, работающих над законодательством в сфере изменения климата, отметила, что программа помогла ей понять её поведение при работе в команде и того, «как способствовать изменению поведения».
Хотя стандартные КТНОО курсы по управлению стрессом могут улучшить рабочие процессы, нет достаточных доказательств, что они меняют политическую культуру. Работа с состраданием и чувством, что «мы все равны», не воздействует на групповые когнитивные искажения и эмоциональные фильтры, искажающие реальность. Но более глубокий, интегративный подход, объединяющий осознанность со знаниями о поведении, может быть эффективным в информированном изменении культуры, как это происходит, например, в различных частях Правительства Уэльса. Как сказал од_ин служащ_ий: «...это то, то приведёт к фундаментальным системным изменениям, на которые нам указывает Первый Министр; всех нужно обучать поведенческим наукам и осознанности».
По мере того как область майндфулнесс развивается, стоит задуматься о том, как ее собственная история фильтрует и искажает ее границы и нарратив. Развитие осознанности должно способствовать более детальному анализу проблем для решения которых она используется, а не подкреплять предположение, что майндфулнесс дает «ответ», просто потому, что создан для «добрых дел». Нужно дать место новым знаниям и творчеству, предлагать новые подходы, чтобы политики не просто развивали в себе спокойствие и сострадание, а умели менять культурные установки и способы работы, разрешая тем самым наболевшие проблемы нашего времени.
Перевод и редактура: Марина Белоусова, Яна Семенова.
Телеграм-канал Яны Семеновой про психологию и сексологию: «Я не советую».
Материал подготовлен медиапроектом «Чистые Когниции». Копирование без ссылки на источник запрещено. Поддержите нас на Патреоне, и получите доступ к эксклюзивным бонусам.
Наши каналы:
— наш сайт
— мы в Telegram
— наш канал на YouTube
—Телеграм-канал о Терапии принятия и ответственности
— Группа ВКонтакте о Терапии принятия и ответственности
— Телеграм-канал Антона Вотрина
— Психологические Консультации от Чистых Когниций (доказательная психологическая помощь)