Дихотомия контроля. Для стоиков очень важна граница между тем, что находится во власти человека и за ее пределами.Перевод Михаила Энгельгардта (1901).

Фото Эрика Мазура на Unsplash

I. Помни, что въ желаніи заключается надежда овладѣть желаемой вещью; въ отвращеніи -- надежда избѣжать вещи, возбуждающей отвращеніе; и тотъ, кто обманулся въ своемъ желаніи, несчастенъ; тотъ, кто настигнуть вещью, отъ которой бѣжалъ,-- жалокъ. Избѣгай же Лишь тѣхъ вещей, которыя, завися отъ тебя, противны природѣ, и ты не будешь настигнутъ тѣмъ, отъ чего бѣжишь {По мнѣнію стоиковъ, верховное правило морали -- слѣдовать природѣ: Sequinaturam. Хорошо и должно быть предметомъ желанія то, что согласно съ природой; дурно и должно быть избѣгаемо то, что противорѣчитъ ей.-- Но остается еще узнать, что согласно съ природой я что противорѣчитъ ей. По мѣрѣ того, какъ стоицизмъ развивается, онъ усматриваетъ сущность человѣческой природы и верховное правило поведенія въ моральной свободѣ: то, что благопріятствуетъ этой свободѣ -- хорошо; что мѣшаетъ ей -- дурно. Этимъ самымъ стоицизмъ, искавшій сначала нравственный законъ въ природѣ внѣшнихъ объектовъ, переходитъ отъ внѣшняго къ внутреннему и ищетъ обоснованія моральнаго закона въ самой волѣ человѣка (ἔλευϑερὶα αὑτόνομος). Замѣтимъ сходство этой доктрины съ ученіемъ Канта о "свободной волѣ".}. Но если ты желаешь избѣжать болѣзни, или смерти, или бѣдности, ты будешь жалокъ.

II. Итакъ, не распространяй твоего отвращенія на вещи, который не зависятъ отъ насъ, а обрати его только на вещи, которыя, завися отъ насъ, противорѣчатъ природѣ. Что до желанія, то подави его совершенно въ данный моментъ {Стоическій мудрецъ, всемогущій въ своемъ внутреннемъ мірѣ, измѣняетъ или подавляетъ по своей волѣ свои желанія и опасенія: онъ "обработываетъ свою душу, какъ плотникъ дерево, кожевникъ кожу".— См. Объясненія.}. Ибо, если ты желаешь какой либо изъ вещей, которыя не зависятъ отъ насъ, ты будешь несчастенъ: съ другой же стороны, изъ тѣлъ вещей, которыя зависятъ отъ насъ и которыхъ слѣдуетъ желать, ни одна еще не доступна тебѣ {"Ни одна еще не доступна тебѣ", т. е., ты достигъ еще только первой ступени посвященія и неспособенъ отличать я преслѣдовать то, что дѣйствительно желанно.}. Итакъ, старайся только приближаться къ вещамъ или удаляться отъ нихъ движеніемъ добровольнымъ, но не особенно энергичнымъ, съ оговорками и умѣряя свой порывъ {Съ оговорками или, точнѣе, съ исключеніемъ, съ изъятіемъ,μεϑ'ὑπξαιρὲσεως. У стоиковъ была цѣлая теорія на этотъ счетъ (см. Сенека, De вар. secess., 30; Debenefic. IV, 34; Detranquill. 13). По ихъ мнѣнію, мудрый можетъ желать чего нибудь только подъ условіемъ быть всегда готовымъ устранить, исключитъ изъ своихъ желаній (ὑπξαιρείσϑαι) все то, что можетъ несоотвѣтствовать имъ въ явленіяхъ, мы должны нѣкоторымъ образомъ формировать наши желанія сообразно природѣ вещей; внѣшнія вещи измѣнчивы, случайны, преходящи, и наши желанія должны быть готовы измѣняться, приходитъ, исчезать, какъ онѣ. Не говоря же: я пойду туда-то, во: я пойду туда то, если ничто не, помѣщаетъ мнѣ. Предусматривая, такимъ образомъ, препятствія и разочарованія, этимъ самымъ избѣгаешь ихъ; такъ какъ препятствіе, предвидимое и желаемое мною, уже не препятствіе для меня; разочарованіе ожидаемое — не разочарованіе.— Въ одномъ только случаѣ исключеніе не имѣетъ мѣста: когда дѣло идетъ о вещахъ, которыя зависятъ отъ насъ; въ такомъ случаѣ намъ позволительно желать абсолютно и безусловно, такъ какъ здѣсь желать — значитъ мочь.}.

Перевод Михаила Энгельгардта (1901).