Новелла "Осень как обещание". Глава 69.
Честно говоря, Бянь Ицю уже давно не участвовал в массовых драках и давно не получал такого кайфа. В изоляторе не было оружия, поэтому всё свелось к грубой рукопашной. Каждый его удар обрушивался с такой силой, что противник уже не мог подняться. Крики, вопли, стоны и глухие удары по плоти смешивались с запахом крови, разжигая в нём неудержимую жажду насилия. Зверь, дремавший внутри, рвался наружу, чтобы разорвать оковы и выплеснуть всю накопленную ярость и гнев.
Как бы беззаботно и равнодушно мужчина ни вёл себя, всё, что произошло за это время, не могло не оставить след. Никто не знал, как он боялся, когда Кэ Минсюань, окровавленный, закрыл глаза у него на виду. Никто не знал, каким он чувствовал себя беспомощным, когда все попытки узнать о судьбе Кэ Минсюаня оказались тщетными. Никто не знал, как ему было больно, когда он, наконец, увидел Кэ Минсюаня через стекло машины и заметил, что его рука двигается неестественно. И никто не знал, как он бесился, осознавая, что компания «Цзюань», которую его приёмный отец с таким трудом выводил из тени, чуть не рухнула из-за него.
Но Бянь Ицю ничего не мог поделать. Его силы были ничтожны перед мощью семей Кэ и Фэн. Он оказался в тупике, загнанный в угол, с перерезанным горлом. А тот, кто держал нож у его глотки, был отцом Кэ Минсюаня — и босс Бянь даже не мог его ненавидеть по-настоящему. И теперь весь этот страх, беспомощность, боль и ярость, наконец, нашли выход.
Бянь Ицю, словно обезумевший лев, с горящими глазами наносил удар за ударом, даже не разбирая, кто перед ним — заключённый из зоны A или C. Если бы кто-то присмотрелся, то заметил бы, что многие заключённые из зоны A уже лежали на земле, не в силах пошевелиться.
Резкий свисток прорезал воздух, и всего через две-три минуты после начала побоища на площадку ворвались надзиратели с дубинками, а следом за ними — вооружённые автоматами бойцы ОМОНа, окружив заключённых плотным кольцом.
— Прекратить! Немедленно прекратить! На корточки, руки за голову!
Бянь Ицю уже занёс кулак для следующего удара, но Цянь Ин схватил его за руку и, пригнувшись за спинами двух ещё не сообразивших, что происходит, заключённых, послушно опустился на корточки.
— Чёрт возьми, вот это кайф! — Цянь Ин вытер кровь с губ и посмотрел на Бянь Ицю. — Теперь я понимаю, почему все на улицах говорят, что ты беспощаден. Ты же не просто дрался, ты чуть ли не убивал их.
Бянь Ицю без эмоций поднял руки и сложил их на затылке:
— Раз уж начал, то надо добить, иначе какой смысл?
Цянь Ин хрипло рассмеялся, наблюдая, как надзиратели безжалостно избивают дубинками тех, кто не успел вовремя остановиться. Удары электрошокеров обрушивались на тела, заставляя крупных, казалось бы, крепких мужчин кататься по земле с воплями. Драка между зонами всполошила начальника тюрьмы Юя, уже собравшегося уходить. В ярости он ворвался на площадку и, увидев валяющихся на земле окровавленных заключённых, мужчину чуть не хватил удар.
— Что, на свободу не тянет? Так любите тюремную жизнь? Я могу запросто продлить ваш срок! Может, тогда оцените все прелести трудового перевоспитания? Дармоеды! Если из таких отбросов, как вы, можно сделать людей, то и свинья на дерево залезет!
Начальник Юй проработал в системе больше двадцати лет и повидал всяких. Как говорится, он был специалистом по «лечению» строптивых. Его вспыльчивость была известна каждому, и теперь он орал больше получаса, пока все заключённые сидели на корточках, не смея пошевелиться. Даже раненые, если могли терпеть, не решались попросить о помощи.
Сидеть в такой позе — настоящее испытание. Обычный человек не выдержит и десяти минут, не то что получаса. И начальник Юй, конечно, сделал это специально.
Когда он, наконец, выдохся, то подвёл итог:
Надзиратель из зоны A тихо напомнил:
— Начальник, у нас нет столько карцеров.
Начальник Юй недовольно сверкнул глазами:
— Сюн Цзян и Лю Чжи из зоны C.
Надзиратель из зоны C возмутился:
— А Бянь Ицю и Цянь Ин из вашей зоны?
— Бянь Ицю и Цянь Ин просто играли в мяч, это ваши первыми полезли в драку. Всё записано на камеры, можете проверить.
Зона C была виновата, и надзирателю оставалось только бурчать:
— Бянь Ицю вообще дрался? Он же чуть не поубивал их.
Надзиратель из зоны A усмехнулся:
— Сами лезут, а потом ноют, что им отвесили?
— Заткнитесь! — начальник Юй был уже на пределе. — Сюн Цзян и Лю Чжи — две недели в карцере. Бянь Ицю и Цянь Ин — две недели уборки площадки.
— Начальник, две недели — это слишком!
— Начальник, да в такую жару они сгорят!
— А, вам кажется, что наказание слишком мягкое? Тогда отменяем мясо в этом недельном рационе для обеих зон. Видно, слишком хорошо кормим — раз силы на драки остаются.
С этими словами начальник Юй развернулся и ушёл, оставив надзирателей в растерянности. Знали бы, чем это обернётся, может, и не стали бы перекладывать вину друг на друга.
Надзиратель из зоны C повёл своих обратно, поддерживая тех, кто мог идти, и таща тех, кто не мог. Под конвоем они покинули площадку.
Благодаря Бянь Ицю и Цяню Ину в зоне A пострадало меньше людей, но те, кто всё же упал, получили серьёзные травмы. Надзиратель приказал отвести раненых в медпункт, а затем подошёл к Бянь Ицю и прошипел:
— В одинаковых робах же, чёрт возьми, кто разберёт... Блять! — Бянь Ицю опустил руки и попытался встать, но едва пошевелился, как в лодыжке вспыхнула острая боль. Ноги затекли от долгого сидения, и он чуть не рухнул.
— Неужели так ослаб? Не можешь даже на ногах устоять?
— Хрен там! — Бянь Ицю фыркнул. — Я травмировался!
По сравнению с ранениями, которые он получал за тридцать лет на воле, это было ерундой. Когда Сюн Цзян толкнул его сзади, он поскользнулся и подвернул ногу. Сначала не обратил внимания, а потом, в пылу драки, тоже не заметил, но теперь лодыжка распухла и стала похожа на пампушку из столовой.
Бянь Ицю заявил с полной уверенностью:
— Надзиратель, я же калека. Какая мне уборка?
— Бянь Ицю, давай, ударь меня, чтобы я тоже стал калекой! Настоящие братья должны делить и радость, и горе!
Надзиратель смерил их взглядом, полным презрения, и рявкнул:
Так Цянь Ин и поволок Бянь Ицю в медпункт. Там было полно пострадавших, и единственный дежурный врач едва успевал. Увидев их, другие заключённые расступились, пропуская Бянь Ицю вперёд. Врач перевязывал голову одному из пострадавших, поэтому Бянь Ицю сел на свободный стул и взял со стола газету.
Цянь Ин уже собирался попросить лёд для компресса, как вдруг Бянь Ицю резко вскочил и, сжав газету в кулаке, вышел из медпункта.
— Бянь Ицю! — Цянь Ин бросился за ним.
Тот шёл так быстро, что, если бы не лёгкая хромота, никто бы не догадался о травме.
В свободное время после ужина заключённые могли перемещаться по территории под камерами без сопровождения надзирателей. Цянь Ин догнал Бянь Ицю у выхода и, увидев, что тот направляется к воротам, схватил его за руку.
— Дальше нельзя! — Цянь Ин не отпускал его, а, наоборот, тянул назад. — Даже если ты собрался сбежать, нельзя же так открыто идти! Ты с ума сошёл?
— Мне нужно выйти. — Бянь Ицю схватил его за воротник и процедил сквозь зубы.
— Как ты выйдешь? Система защиты по отпечаткам пальцев, радужке и лицу, инфракрасные датчики, электрический забор, камеры по всему периметру и вооружённые автоматами патрули, которые имеют право стрелять на поражение при малейшем подозрении на побег. Как ты выйдешь? Если бы это было так просто, я бы давно сбежал!
— Ты мне лекции читаешь? Я сидел в «Туншань», когда ты ещё сиську сосал! — Бянь Ицю оттолкнул его, глаза налились кровью. — Я должен выйти. Должен! Уйди с дороги!
— Бянь Ицю, остынь. Даже если ты хочешь сбежать, надо продумать план, а не лезть напролом...
Грубый окрик прервал Цянь Ина. Они обернулись и увидели надзирателя из зоны C, который шёл к ним, на лице мужчины читалась неприкрытая злость.
Чёрт, вот невезение! И заключённые, и надзиратели из зоны C их ненавидели.
— Ничего. Он травмировался, я провожаю его обратно.
— Обратно? — надзиратель посмотрел на Бянь Ицю. — Это не дорога в зону A.
— Мы из медпункта, решили прогуляться, — Цянь Ин сказал это так естественно, что хоть сейчас верь.
Надзиратель из зоны C сомневался, но выражение лица Цянь Ина не выдавало обмана, а Бянь Ицю молчал, так что придраться было не к чему. Он ограничился парой замечаний и ушёл.
Однако его появление охладило пыл Бянь Ицю. Он понимал, что Цянь Ин прав: сейчас бежать бесполезно. Даже если он готов рискнуть жизнью, это не изменит того, что он увидел в газете.
— Чё? — Цянь Ин не сразу сообразил.
— Число! — Бянь Ицю повторил сквозь зубы.
— Восьмое, восьмое... — Бянь Ицю побрёл обратно в зону A, словно тень. — Завтра.
— Что завтра? Что случилось? — Цянь Ин не мог понять, что так потрясло Бянь Ицю в медпункте.
— Завтра свадьба Кэ Минсюаня. — Бянь Ицю швырнул ему газету и оскалился, словно зверь. Затем со всей силы ударил кулаком в стену. Удар был такой мощный, что Цянь Ин услышал, как хрустнули кости. Бянь Ицю развернулся и зашагал прочь.
Цянь Ин ошалело смотрел ему вслед, затем взглянул на кровавый след на стене и развернул газету.
Из-за политического статуса семей Кэ и Чэнь газета не раздувала шумиху вокруг свадьбы, ограничившись сухой заметкой в деловом разделе: «Генеральный директор „Хэшэн“ Кэ Минсюань женится на CEO китайского отделения американского „Озз Групп“ Карине Чэнь». Имя невесты на китайском даже не указали, зато подробно расписали влияние этого брака на бизнес и стратегию компании. Рядом была фотография Кэ Минсюаня и невесты.
Цянь Ин уставился на сияющее лицо Кэ Минсюаня и смог выдавить только:
➡️ГЛАВА 70