Человеческие феромоны: история с душком
Слово «феромон» обладает мощным действием. На ум приходят секс, исступление, утрата контроля над собой. Это очень важное слово, но ему всего 50 лет от роду — его придумали в 1959 году. Если поискать это слово в интернете, что вы, возможно, уже делали, вы обнаружите миллионы страниц — и почти все эти сайты хотят продать вам что-то, что сделает вас неотразимыми, за 10 долларов и больше. Идея очень привлекательная, и упоминаемые на сайтах вещества имеют вполне научные названия. В них много слогов: что-то вроде андростенола, андростенона или андростендиона. Дальше — больше: если вы добавите ко всему белые халаты, можно будет подумать, что за этим стоит серьёзная наука. Но, к сожалению, это — мошеннические утверждения, основанные на сомнительных исследованиях.
Проблема в том, что хотя многие добросовестные учёные и работают над, по их мнению, человеческими феромонами и публикуются в уважаемых журналах — в основе этих исследований, несмотря на сложные эксперименты, нет серьёзных научных доказательств. Проблема в том, что никто не проводил систематических исследований всех запахов, производимых человеком — а существуют тысячи веществ, которые мы выделяем. Мы — млекопитающие. Мы издаём много запахов. Никто ещё не рассмотрел их все, один за другим, чтобы выявить среди них феромоны. Просто выхватили несколько из них и построили на этом все эксперименты. Однако надёжных доказательств нет.
Это вовсе не означает, что люди не придают значения запахам. Ещё как придают. Есть настоящие энтузиасты — одним из них был Наполеон. Возможно, вы вспомните знаменитый случай, когда во время одной из военных кампаний он написал своей возлюбленной императрице Жозефине: «Не мойся, я возвращаюсь домой». Он хотел, чтобы она сохранила своё благоухание до момента его возвращения. По сей день можно найти сайты, где это упоминается как большая странность. Однако в то же время мы тратим одинаковые суммы денег как на избавление себя от запахов, так и на нанесение их в виде парфюмерии. Парфюмерия — это многомиллиардный бизнес.
Я хотел бы вам рассказать, что же такое феромоны на самом деле, почему я думаю, что, действительно, феромоны у людей есть, объяснить путаницу, окружающую феромоны, и, наконец, закончить описанием многообещающих исследований, указывающих нам направление дальнейшего пути.
Древние греки знали, что собаки обмениваются невидимыми сигналами. Самка в период течки посылает невидимый сигнал самцам на километры вокруг. И это не звук, а запах. Самцы будут преследовать кусок ткани, на который вы нанесёте запах самки. Но проблемой для наблюдателей подобного эффекта была неспособность определить это вещество. Нельзя было показать его химический состав. Конечно, причиной этому было то, что животные производят ничтожные количества вещества. В случае с собаками, самцы его чуют, а мы — нет. Только в 1959 году немецкие исследователи после 20 лет поиска обнаружили первый феромон — половой феромон тутового шелкопряда. Это был вдохновенный выбор Адольфа Бутенандта и его команды — ему потребовалось полмиллиона шелкопрядов для получения вещества в количествах, достаточных для анализа. Он создал модель того, как нужно проводить анализ феромонов. Он методично рассматривал вещества, доказав, что только определённая молекула стимулирует самцов — и никакая другая. Он тщательно её проанализировал. Он синтезировал это вещество и испытал его на самцах, заставив их на него среагировать, и доказал, что это то самое вещество. И это замыкает наш круг. С людьми ничего подобного не проводилось — ни методичных исследований, ни демонстрации результатов.
С возникновением нового понятия потребовалось новое слово — и это было слово «феромон», что значит «переданное возбуждение» — переданное одним индивидом другому. Начиная с 1959 года, феромоны были найдены повсеместно в животном мире — как у самок, так и у самцов. Феромоны действуют и под водой — у золотых рыбок и омаров. Практически у каждого млекопитающего был выявлен феромон, и, конечно, у бесчисленных насекомых тоже.
Мы знаем, что феромоны есть повсюду в царстве животных. А как же человек? Ну, во-первых, конечно, мы — млекопитающие, а млекопитающие пахнут. Как подтвердит любой владелец собаки, мы пахнем, и они пахнут тоже.
Но главное, почему мы полагаем, что у людей есть феромоны, — это происходящие с нами возрастные изменения. Запах в комнате подростка сильно отличается от запаха в комнате малыша. В чём разница? Конечно, в половом созревании. Вместе с появлением волос на лобке и в подмышках, там начинают работать новые железы. В этом причина изменения запаха. Если бы мы были какими-то другими млекопитающими или вообще другими животными, мы бы тогда сказали: «Должно быть, это связано с феромонами», — и начали бы искать их по-настоящему.
Но тут есть проблемы, из-за которых мы не ведём поиск феромонов у людей настолько результативно. Проблемы действительно есть. Первая из них, возможно, вас удивит: во всём виновата культура. Шелкопряды не учатся тому, что нюхать приятно, а люди — учатся. Примерно до четырёхлетнего возраста дети интересуются любыми запахами, даже самыми тошнотворными. Главная задача родителей — отучить детей трогать какашки — ведь они пахнут так замечательно. Но постепенно мы усваиваем, что пахнет плохо. Одновременно с этим мы усваиваем, что пахнет хорошо.
Сзади вы видите изображение сыра. Это британский, или, скорее, английский деликатес. Это выдержанный голубой стилтон. То, что его запах может быть приятен, — непостижимо для иностранцев. В каждой культуре есть особые блюда и национальные деликатесы. Если вы родом из Исландии, ваше национальное блюдо — хорошо подгнившее акулье мясо. Всё это — привитые предпочтения, они формируют некий знак идентичности. Вы входите в группу своих.
Во-вторых, это обоняние. Каждый из нас живёт в уникальном мире запахов: если учесть, какие запахи мы чувствуем, у каждого человека своя реальность. Исследование обоняния далось учёным труднее прочих чувств. Нобелевская премия была присуждена Ричарду Экселу и Линде Бак только в 2004 году — за открытие механизмов обоняния. Это очень сложный процесс. Если вкратце: из мозга в нос тянутся нервы, на которых расположены рецепторы. На рецепторы попадает втянутый носом воздух, и молекулы запаха взаимодействуют с ними. Если происходит реакция, рецепторы посылают нерву сигнал, который возвращается в мозг. Не все рецепторы у нас одинаковые. У человека примерно 400 различных типов рецепторов, и мозг определяет запахи по комбинациям рецепторов и нервных клеток, которые они активизируют, посылая сигналы назад в мозг комбинаторным способом. Но всё это ещё более сложно, потому что каждый из этих 400 видов рецепторов тоже бывает разных типов, и в зависимости от того, какой вариант у вас, запах кориандра, или кинзы, кажется вам либо аппетитным и пряным, либо напоминает вам запах мыла. У каждого из нас свой персональный мир ароматов, и это затрудняет изучение обоняния.
Теперь нам следует поговорить о подмышках, и, нужно сказать, у меня они особенно хороши. Я не буду их вам показывать, но именно в подмышках большинство учёных пытаются найти феромоны. На это есть веская причина: подмышки — уникальная особенность человекообразных приматов. У остальных приматов пахучие железы находятся на других участках тела. В подмышках высших приматов находится огромное количество секреторных желёз, которые постоянно испускают запах, — это вещества в огромных количествах. При выделении из желёз эти вещества не имеют запаха. Они совсем непахучие — тот аромат, который мы так хорошо знаем и «любим», производится чудесными бактериями, которые размножаются в джунглях наших волос. Между прочим, если вы хотите подавить запах, бритьё подмышек — очень эффективный способ уменьшить среду обитания бактерий — вы заметите, что подмышки начинают пахнуть гораздо позже. Мы сосредоточили своё внимание на подмышках отчасти потому, что нам не так неловко просить испытуемых о пробах с этой части тела. Есть ещё одна причина, по которой мы не ищем универсальный секс-феромон в подмышках: у 20% людей в мире, в отличие от меня, подмышки не пахнут. Это жители Китая, Японии, Кореи и других частей северо-восточной Азии. Они просто не вырабатывают исходные вещества, которые бактерии любят превращать в те запахи, которые мы из-за своего этноцентризма всегда считали типичными для подмышек. Это не касается 20% населения планеты.
Так как же нам искать человеческие феромоны? Я вполне уверен, что они у нас есть. Мы — млекопитающие, и как у всех млекопитающих, у нас есть феромоны. Что нам нужно сделать — так это вернуться к истокам и поискать их по всему телу. Как бы неловко нам не было, нам нужно впервые заглянуть туда, куда ещё никто не решался заглядывать. Будет трудно, неудобно, но мы должны это сделать. Также нам нужно вернуться к идеям Бутенандта, с которыми он работал, изучая шелкопрядов. Нужно вернуться назад и методично изучить все производимые нами вещества, чтобы выявить среди них феромоны. Недостаточно просто выбрать пару штук и сказать: «Вот эти подойдут». Необходимо показать на деле, что они обладают заявленным эффектом.
Есть одна команда учёных, которая меня весьма впечатлила. Они работают во Франции, и их предыдущим успехом было исследование феромонов молочной железы кроликов. Теперь они занимаются человеческими младенцами и матерями.
Это — младенец, сосущий молоко из груди своей матери. Голова ребёнка полностью скрывает сосок матери, но вы можете увидеть белую капельку, на которую указывает стрелка. Это секрет железы околососкового кружка. Они есть и у мужчин, и у женщин — это маленькие бугорки вокруг соска. Если вы — кормящая мать, они начинают выделять секрет. Это очень интересное вещество. Бенуа Шаал и его команда разработали простой тест, помогающий понять эффект этого вещества, — по сути, это простая биопроба. Вот спящий ребёнок. Мы поднесли к его носу чистую стеклянную палочку. Ребёнок продолжает спать, не проявляя ни малейшего интереса. Но если мы подойдём к любой матери, выделяющей секрет из железы околососкового кружка,— узнавание здесь роли не играет, это может быть любая мать — если мы возьмём её секрет и поднесём к носу ребёнка, мы получим совершенно другую реакцию. Это реакция восторга истинного ценителя — малыш открывает рот, высовывает язык и начинает причмокивать. Поскольку секрет взят от произвольной матери, это действительно может быть феромоном. Это не индивидуальное узнавание — подойдёт любая мать.
Помимо того, что это просто очень интересно, почему это так важно? У каждой женщины своё количество желёз околососкового кружка. Есть корреляция между лёгкостью, с которой дети начинают сосание, и числом желёз у матери. Оказывается, чем больше секрета, тем вероятнее, что малыш начнёт сосать скорее. У млекопитающих самый опасный период в жизни — первые часы после рождения. Вам необходим этот первый глоток молока — и если вы его не получите, вы не выживете. Вы погибнете. Поскольку многим младенцам трудно начать первое кормление из-за отсутствия побуждающего толчка, если мы определим это вещество, — а французские учёные пока очень осторожны — если мы сможем определить вещество, синтезировать его, возможно, недоношенные младенцы смогут начать сосание, и у каждого ребёнка шансов на выживание будет больше. Я привёл один пример того, как методичный, действительно научный подход может дать нам истинное понимание феромонов. Это могут быть различного рода медицинские вмешательства. Возможно, люди используют феромоны для того, что мы на данный момент просто не изучили. Нужно помнить, что феромоны — это не только секс. Это различные аспекты жизни млекопитающего. Нужно идти вперёд и искать ещё. Многое ещё не обнаружено.