Как определить цену жизни?
Оспа — одна из самых смертельных болезней в истории человечества, но, к счастью, её полностью уничтожили более 40 лет тому назад. Однако до сих пор существуют образцы этого вируса, которые могут вызвать оспу, в связи с чем возникают опасения, что вирусы могут оказаться в руках террористов. Это ещё больше вызывает тревогу, поскольку старые вакцины от оспы имеют серьёзные побочные эффекты, а современные противовирусные препараты от этого заболевания пока не испытывали. Чтобы защититься от потенциальной угрозы, правительство США финансирует исследования, призванные улучшить лечение и вакцины от оспы. И поскольку неэтично подвергать людей риску заразиться смертельно опасным вирусом, в лабораториях проводят научные опыты над ближайшими биологическими родственниками людей. Но этично ли причинять вред здоровью этих животных, чтобы оградить людей от потенциальной угрозы? Или необходимо также защитить наших ближайших родственников от смертельных опытов? А как бы поступили вы на месте учёных, перед которыми стоит такой весьма жизненный выбор?
На самом деле эта дилемма отнюдь не нова. Вот уже много сотен лет ценой жизней животных проводятся исследования, направленные на улучшение здоровья людей. Подобная практика отражает распространённую точку зрения, что жизнь человека намного ценнее жизней других организмов. У людей сложились различные мнения об этичности испытаний на животных, а также о методах их проведения. Какого бы мнения вы ни придерживались, в данной ситуации затрагивается весьма важный философский вопрос: как мы определяем ценность жизни, будь то людей или других организмов? Одним из инструментов, применяемых философами для ответа на этот вопрос, является моральный статус. Те, кто принимает решения, в результате которых затрагиваются потребности и интересы живых существ, должны учитывать, обладают ли эти существа моральным статусом. Традиционно моральный статус рассматривался двоично — потребности живых существ либо признавались, либо нет. И исторически многие учёные полагали, что моральным статусом обладали лишь люди, но не другие животные. Некоторые современные философы, в частности Шелли Кейген, считают, что моральный статус имеет степени, однако даже в его модели людям присвоена наивысшая степень.
Однако определить параметры для каждой из степеней непросто. Философ эпохи Просвещения Иммануил Кант полагал, что люди имеют моральный статус, потому что являются самосознательными и обладают волей в отношении своих поступков. Двоичная логика в отношении морального статуса в итоге сводится к тому, что есть «люди», имеющие моральный статус, в то время как другие существа попросту «вещи» без морального статуса. Но мыслители, такие как Кристин Корсгиард, считают, что взгляды Канта распространяются на очень многих животных, поскольку те ценят свою жизнь. Ещё одна линия аргументации, разработанная основателем утилитаризма Иеремией Бентамом и продолженная в работах Питера Зингера, построена вокруг мнения, что способность страдать наделяет существо неотъемлемым моральным статусом. Построенные на идеях равноправия взгляды на моральный статус существенно расширяют масштабы нашей моральной ответственности, что не может не раздражать некоторых людей.
Хорошо, но вернёмся к нашим подопытным обезьянам. Наши ближайшие генетические родственники обладают высоким уровнем социализации и интеллекта. Они живут сообща в сложных социальных группах и узнаю́т отдельных представителей своей стаи. Они помогают и учатся друг у друга, есть даже научные данные, что они противятся неравенству. Ну и конечно же, они способны страдать.
Однако, несмотря на всё это, обычно принято считать, что жизнь человека намного ценнее, чем жизнь обезьяны. И поэтому убийство одного человека во имя спасения пяти других считается неэтичным, а смерть одной обезьяны во имя спасения пяти человек, хоть и достойна сожаления, но морально допустима. И даже морально необходима. Но в какой-то момент подобные умозаключения сталкиваются с противоречиями. А можно ли ради спасения пяти человек убить 100 обезьян? А 10 000 обезьян? Если моральный статус двоичен и у обезьян его нет, то теоретически можно пожертвовать любым числом обезьян ради спасения одного единственного человека. Но если моральный статус имеет степени и хоть сколько-то его достаётся обезьянам, то в какой-то момент это равновесие будет нарушено.
Ситуация, в которой вы находитесь, всё только усложняет. В отличие от описанных сценариев, нет гарантии, что ваша научная работа вообще спасёт жизни людей. И это касается любых экспериментов над животными: научные исследования лишь иногда приводят к прогрессу в медицине. Но в вашем случае всё ещё хуже! Хотя власти и обеспокоены, что оспа может оказаться в руках террористов, но что, если они ошибаются и болезнь так и останется побеждённой, а ваше исследование так и не спасёт никого от оспы? Для принятия решения вы можете рассчитать эту неопределённость. Однако как вы определите допустимый предел риска? А что, если неопределённость настолько велика, что ваши расчёты окажутся скорее смутными догадками?
Подобного рода этическая математика очень быстро усложняется, а некоторые философы считают, что не существует наилучшего способа принятия нравственных решений. Но что бы вы ни решили, ваш выбор должен быть надлежащим образом обоснован.