Структура молитвы
из книги “The Big Book of Pagan Prayer and Ritual” by Ceisiwr Serith (часть 1)
Переводчик #Кимико
Сообщество Renard Occultisme
По сути своей, молитвы это просто разговор с богами. Вы думаете о них и говорите. Но боги отличаются от нас, поэтому разговор с ними отличается от разговора с людьми. Вы можете выразить это, используя другой стиль речи при обращении к ним. Так же, как вы подобрали время и место для этого священного разговора, вы откладываете свой обычный способ речи, чтобы сделать свои молитвы особенными.
Поскольку молитва это общение с божественным существом, а язычники — политеисты, в языческих молитвах нужно указывать, к кому они обращены. Вопрос не в том, нужно ли это богам или нет; если вы обращаетесь к божествам, вежливо называть их по имени. Незачем производить с самого начала плохое впечатление.
То, каких богов вы признаёте, помогает определять ваше ви́дение мироздания. Выделяете ли вы божество-покровителя институтов власти? Имя этого божества может многое рассказать вам о том, что вы думаете о правительстве. Большинство людей не знает, что римский бог Марс не только бог войны, но и был связан с сельским хозяйством. Римляне видели в этом связь, и, призвав Марса, они осознали эту связь. И хотя не обязательно определять богов в точности, вам стоит это сделать.
Богов не обязательно называть по имени; их часто можно идентифицировать по титулу или функции. Например, к богине очага Бригитте можно обратиться как «Госпожа огня». К Дионису можно воззвать «Ты, кто следит за нашими лозами, кто течет вместе с соком». Исиду можно назвать «Ты, под чьими крыльями мы обретаем безопасность». Так же, как хорошие благодарственные письма не обязательно начинаться со слов «спасибо», молитва не обязательно должна начинаться с имени божества. Вы можете начать с чего-то вроде: «Я, стоящий перед тобой, я, явившийся в твое присутствие, я, твой поклонник, взываю к тебе, Митра». Но все же имя должно прозвучать в молитве довольно рано - нет смысла создавать слишком много напряжения.
Однако в большинстве случаев лучше всего начинать с имени или титула божества. Это хорошо как для вас, так и для божества. Вам это позволит сфокусировать ваше намерение, для божества это послужит знаком для привлечения его или ее внимания. Нет смысла заставлять всех божеств слушать все наши молитвы на тот случай, если они могут быть вовлечены. Они не безграничны, даже если они намного больше нас.
Божества часто упоминаются более одного раза в молитве, хотя обычно не под одним именем. Повторение одного и того же имени может сделать молитву утомительной и одномерной. Более того, вы рискуете получить лишь частичное понимание божества, если используете только одно определение. Божественные существа гораздо сложнее. Более эффективно задавать вашим божествам титулы, которые описывают их атрибуты или связаны с мифами, связанными с ними. Например, к Аполлону можно обратиться так: «Сладко-певучий Аполлон, услышь меня. Я предстаю перед тобой, Владыка Лука, чьи стрелы приносят исцеление. Я прошу тебя помочь мне, сын Лето: исцели мое дитя».
Некоторые древние молитвы являются по существу длинными перечислениями таких титулов. Подобное очень полезно для призыва или вознесения хвалы к божеству. Они могут стать скучными, но скука может быть хорошей вещью; она может отключить ваш ум и освободить ваш дух. Кроме того, когда молитва работает и присутствие божества становится очевидным, она быстро перестает быть скучной. Нагромождение титула за титулом может вызвать экстаз, поскольку человек, что молится, становится все более и более осведомлённым о силе и присутствии божества. Напряжение создается, когда каждый титул раскрывает новую часть личности божества; пока напряжение не будет снято, и молитва продолжит свою работу, стрела будет выпущена из лука ваших слов.
Определение божества можно сделать через связанные мифы. Бог - это то, что он делает, и что он сделал. Упоминание этих мифов не только делает ему честь, рассказывая о его чудесных деяниях, но и готовит его к тому, о чем его будут (если будут) просить. Так может начинаться молитва Индре: «Владелец Ваджры, истребитель Вритры» Это призывает Индру как хранителя молнии, Ваджры - и символа, и средства для работы его силы. Описание его как «истребителя Вритры», определяет Индру как того, кто убил великого змея в начале времени, сняв препятствие, что удерживало мир от роста. Это может намекнуть на то, о чем вы собираетесь просить; возможно, в вашей жизни есть какие-то препятствия, которые вы бы хотели удалить. Если вы молитесь, чтобы похвалить бога, это становится чем-то, за что он должен быть почитаем. Если вы молитесь из благодарности, это выражает в метафоре то, за что вы благодарите его.
Германская литература использует интересное средство соотнесения мифов с титулами, под названием «кённинг». В кённинге краткие описания могут занять место имен или существительных, выражая целый миф несколькими словами. Например, Тор, который должен убить волка Фенрира в битве на исходе времени, будет называться «Погибель Фенрира». (прим. пер. насколько мне известно, Тор убивает и умирает от Ёрмунганда, а не Фенрира) Подобная аллюзия может призвать много мифов за короткое время, делая молитву многослойной и отправляя разум взывающего воспарить в божественное царство, переполняя его и вынуждая расширяться в новую духовную реальность.
На самом деле, может даже не быть необходимым использовать имя божества, иногда мифа или титула достаточно. Нет другого божества, которое можно описать как «владелец ваджры, истребитель Вритры», кроме Индры. Помните, то, что мы думаем о названиях богов, иногда является названием, под которым они стали широко известны: Кернуннос - «бог с рогами», Эпона - «лошадиная богиня», Митра - «Контракт» (прим.пер. «то, что связывает»). Некоторые имена остаются достаточно ясными для поклонника, другие же были созданы так давно, что их смысл был утерян даже для почитателей. Сомневаюсь, что был кто-то в древней Греции, знавший, что имя Зевс означало «Яркое небо». Но я готов поспорить, что Зевс знал, и когда его называли по имени, он знал, что имя изначально было титулом. Конечно, имя и его значение, выражающие титул, могут сосуществовать в одной молитве. Вы можете смешать их вместе, чтобы получить что-то вроде: «Великий Митра, Лорд Контракта».
Хотя правда, что мифы могут быть использованы для идентификации божества, также верно, что молитва может на самом деле относиться к мифу. Гомеровы гимны делают это; они, например, являются основным источником нашего знания мифа о Деметре и Персефоне. Рассказ может быть целым мифом, служащим хвалой, поскольку каждый любит, чтобы его поступки помнили. Он также может научить молящегося, так и любого слушателя, чему-то о божестве, о котором повествует. Даже если история известна всем присутствующим, хороший миф раскрывает что-то новое каждый раз, когда он рассказывается.
Названия могут выражать многие стороны божества. Большинство из нас изучали описания работы греческих и римских богов, когда мы были молоды - Венера была богиней любви, Марс был богом войны, Меркурий был посланником богов. Но боги не так просты. Аполлон, например, которого большинство из нас научилось идентифицировать как бога Солнца (и затем мы задумались, как Гелиос может быть также богом Солнца), является богом музыки, красоты, порядка и исцеления. Привлечение его к различным областям специализации дополняет его образ, делая более реальным для нас. Например, можно начать молитву Аполлону: «Я молюсь тому, чьи стрелы приносят здоровье и болезнь, Аполлону прекрасному. От твоей лиры разливаются звуки гармоничного очарования, и я слушаю возбужденный, о, сладко поющий Аполлон».
Имена, титулы, их значения, мифы - вы можете смешать их все вместе, чтобы определить получателя вашей молитвы более точно: «Афина, богиня мудрости, защитница хитроумного Одиссея.» Каждый описательный элемент делает божество более ясным в вашем сознании, и вы становитесь готовыми открывать себя святому присутствию.
Из того факта, что боги глубоко трёхмерны, вытекает одна из их самых важных характеристик: неопределенность и многозначность. Они приходят к нам в моменты, которые не являются ни одним, ни другим временем, как закат или рассвет. Они приходят к нам в пространство, которое не является ни одним местом, ни другим, например, приливные регионы. Они приходят к нам посредством действий, которые не являются ни одним, ни другим, например, протягивая руки - даем ли мы, принимаем ли мы или же все вместе?
Таким образом мы достигаем кажущегося противоречия. Должны ли вы быть конкретны в том, кого призываете, заботясь о том, чтобы призвать только правильный аспект своего избранного божества? Или вам следует позаботиться о сохранении двусмысленности божественных существ? На самом деле в этом нет проблемы. Молитвы имеют ту же главную цель, что и другие формы общения - точность. Что именно вы пытаетесь передать? Вы имеете в виду какую-то конкретную цель? Тогда будьте точными. Вам интересно испытывать божества во всех их тонкостях? Тогда будьте многозначны.
Некоторые божья фигуры более неоднозначны, чем другие. Например, можно сказать, что у Кернунноса неопределенность является частью его натуры. Все боги имеют что-то, что не может быть определено. Если бы мы могли полностью их определить, то ограничили бы их до такой степени, что они больше не были бы богами.
Молитвы могут эффективно использовать двусмысленность, чтобы выразить природу богов. Например, «Достойны ли вы жертвы» может означать либо, что божеству стоит принести жертву или же, что оно достойно пожертвовать самого себя. Подобное обращение соответствующим образом уместно к Викканскому Богу.
Неопределенность также полезна для экономики языка. По своей природе символы могут иметь более одного значения, и молитва, в которой используются все значения символа, может быть, по сути, несколькими молитвами одновременно.
Наконец, мир не прост. Мы не всегда знаем точный смысл вещей, особенно когда боги задействованы. Говоря с нашими богами на двусмысленном языке, мы напоминаем им и нам самим об этом факте.
Переведено для сообщества Renard Occultisme
