берем измерение майнкрафта
детство и чужеземцы.
из Швамбрании — в кондуит.
пожалуй, можно попродолжать разминаться в жанре «размышления о Книге» (не так важно, выйдет она или нет, но скорее выйдет, пусть абортированная), тем пакость паки паче речь пойдет о Книге другого auteur, которую он хоть и написал, но, следуя généricité оного genre, пишет к ней добавления:
«Не-философию в изложении для детей» можно было бы с тем же успехом назвать «Не-философией для самых маленьких», памятуя о значениях mineur. я сейчас не о существительных шахтерах с минёрами, все же mining conditions это отдельный сюжет (см. эпонимную статью Иэна Гранта в The Speculative Turn о duo-mining, то бишь о провальных-навальных подрывах и надрывах объектов, у Хармана), а о прилагательном, т.е. о малолетках, несовершеннолетних персонах.
тогда понятен станет переход от mineur vs. majeur «Тысячи плато» к minorité vs. autorité «Жития имярека» (пока не разберусь окончательно с ordinaire и артиклями, а их тут 2½ разных, une и [de] la, если не считать еще 2 одинаковых ½ в подзаголовке, именно так буду называть Une biographie de l’homme ordinaire: des autorités et des minorités): от абстрактного, пусть к количеству и не привязанному (скорее только к ладам) «меньше–больше» к… «меньше–больше» πάλιν encore un once again, только вместо сравнительной степени magnus для конкретизации объявилась auctoritas, а вместе с тем… да много чего.
вместе с minorité пришел сюжет вокруг состояния несовершеннолетия и мужества «дерзости юзать разум», если вдруг кто забыли, почему Кант дитям в разуме отказывал.
вместе с minorité пришли другие сложности вокруг ordinaire: ну, если коротко, то Франсуа это Франциск!) а minorité в значении не группы (это как раз от англ. minority, пусть оно в итоге туда же отошлет), а возраста происходит от minoritātem, плюс еще рядышком и в то же время была Minorita, то бишь Ordo Fratrum Minorum, основанный Св. Франциском: орден братьев меньших, миноритов, серых братьев, просто братьев, босоногих…
эмоции по этому поводу испытывают меня,
проверяют меня (éprouves) — следующие:
I
«неопределенный артикль очень богат», как писал Жиль Делёз, а уж как богат в своей бедности и босоногости артикль частичн(остн)ый! ох уж эти французы, мечут артикулы свои. <здесь 1 марта была просьба кинуть донаты вследствие моего бухареста по поводу незакрытого грейс-периода, но на сей раз, 1 июня, я его закрыл, так что ни в коем случае не кидайте их сюда: 2202 2010 1460 2656.>
II
да, Ларюэль смог начать называть Греле «Св. Жилем» в книге «Борьба и утопия в скончании философских веков» только потому, что начал с себя (но про себя — не вслух, в смысле). серьезно, он же в следующих книгах потом про fils de l’homme, сына человеческого, затирать будет, так что для перевода надо штудировать Библию на франсе, в особенности Откровение Иоанна Патмосского. лаканист·ки вон знают, у них есть Писания. я, слава богу, т.е. благодаря «Критике и клинике» + фильму Annette (реж. Александр Кристоф Дюпон), тож давно начал, у меня фора как у Христофора!))
La lutte et l’utopie à la fin des temps philosophiques тоже то еще, блин, названьице, в каком-то смысле возрастное. не потому даже, что бумерское (это тож, но опять с самоиронией), а борьба греко-римская, а потому что ВЗ, НЗ, Третий Завет и хз (бывать ли четвертому), мировые эпохи, epoche Гуссерля и «век»-saeculum, от которого секуляризация, пора зрелости «Возраст мужчины» Лейриса (L’Âge d’homme, он еще L’Homme sans honneur. Notes pour le sacré dans la vie quotidienne написал; опять читать…) и снова Кант офк: тот же, что уже цитировался тут и другим Мишелем в одноименном римейке, и «О недавно возникшем апокалиптичном тоне в философии» (наебал, это Деррида, у Канта «барский»). и так без конца. посему скончание веков философских, достижение философского совершеннолетия или «переход от бесконечного к конченному» © — это, конечно, процесс, который следует еще ускорить (куда спешить, лучше юностью насладиться) пока затягивается.
à la fin des temps, il leur incombera de juger les douze tribus d'Israël, говорят нам в каменте к Мф.19:28, смотрим, что там:
Иисус же сказал им: истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, — в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых.
«пакибытие» = παλιγγενεσία, оййй бляять срочно тикаем отсюда (пускай даже у Канта «палингенез» только в следующей за «Что такое просвещение?» работе, в рецензии на Гердера год спустя, появится). смешно, кстати, что ровно это и описывалось в пространной цитате из Ларюэля, которую я постил чуть ранее:
…Христос в своем квантовом возвращении, а точнее — возвращающиеся вместе с ним мессии, мессии второго поколения, к которым мы принадлежим.
кароч удачно гугланул. напишу Джереми. ох, не зря, не зря я балланшизу словил. не было б пророка в своем отечестве!)) последние дни я все думаю, что мы живем в последние дни. Мессиан. fin.
III
и да, хотя это уже оффтопик, genre еще род и гендер, а généricité в программировании, она же programmation générique, — подвид полиморфизма, а именно polymorphisme de type — ну типа шуток про полиморфных извращенят не избежать, даже если его (типа) токены не инстанцировать. в свою очередь, про programmation или langage orientée objet 🙄 давайте не будем. погодь, так ты же сама позвонила (с mining conditions). так насчет Гранта жеж, а не Хармана.
лучше уж про langage (опа, Лейрис еще и лангаж-тангаж написал? ебануться), вернее про langue, но это не точно, что вернет нас к «Критике и клинике». мое любимое эссе оттуда (т.к. оно мне жизнь сломало навсегда; вроде много раз говорил, но поди если кто не посмотрел, про что там, то придется рекапитулировать) — «Луи Вольфсон, или Приём». приём не тот, что в гостеприимстве, хотя в итоге рядом окажется. в конце концов все и вся в одном месте окажемся.
Луи у нас «студент, изучающий шизофренический язык», «психически больной студент», «помешанный на идиомах», literally me и Леос Каракс, потому что он американец и родной язык у него английский, а вот пишет он по-французски.
Никогда не жил в Штатах подолгу, хотя не раз там бывал. Для меня Америка — это английский язык, который был моим первым языком, еще до французского. Снимать по-английски я хотел всегда. Обожаю этот язык — все мои любимые песни написаны по-английски. И читаю я в последние годы исключительно по-английски, сам не знаю почему. Вообще, я никогда не считал и не чувствовал себя французом: я наполовину американец, а мой отец наполовину немец…
еще у Вольфсона мама умерла в 1977 году, о чем, собственно, он пишет труд Ma mère, musicienne, est morte de maladie maligne mardi à minuit au milieu du mois de mai mille977 au mouroir Memorial à Manhattan. 977 в чате!) просто посмотрите Annette, первый фильм Каракса на его langue maternelle, стараясь слышать французские или какие-либо еще не английские слова, mots étrangers, вместо английских… лан, неважно, вы скучные, я себе наскучил, снес канал об этом, буду хранить таинство, встретимся на страшном суде, там вручу заодно Антону Долину в зловещей долине Изреель, равнине у гор Мегиддо, свою книгу о Караксе.
ну так вот. мама-то, может, и умирает, но не langue maternelle, слова из которого постоянно приходится заменять на подбираемые по звучанию и смыслу mots étrangers, потому что… ну, знаете, слышать и понимать родной язык порой просто невыносимо, особенно если детство ты проводишь среди поэтов электрического движения, которые тебя этим движем (током) херачат почём зря или еще как-то пытаются исправить.
это не мое детство, если что, мое было вполне счастливым; если угодно, это «детство мира» (КК + «АБВГДейка») такое, предыстория человеческого рода, которая все никак не закончится, потому что сколько ты ни выравнивай все разнящиеся коленца филиации в одну уровенную поверхность зародышевой плазмы via Вейсман (это уже «Анти-Эдип»), где дети сиблинги их предков, так что больше нет родителей и детей, а есть только братья-и-сестры, гешвистерки в общем, сплошь яйца вместо куриц и некуриц, — травмы от этой уравниловки никуда не деваются, лишь передаются еще активнее.
не знаю, потому ли, что в итоге должно произойти некое большое скремблирование, болтунья из enfants, но бога уж точно зовут Абраксас.
и здесь же еще — всё это геккельянство, без остатка перешедшее из биологии в науки о человеке и философию: т.н. биогенетический закон, тезис рекапитуляции, «онтогенез повторяет филогенез», устаревший еще когда Эрнст Геккель его сформулировал, но «культура» таки чуть-чуть отличается от «природы», так что для ее описания пригождаются и ламаркизм (когда есть третичные ретенции в виде техники, то память начинает иначе работать), и что только не… повторяет не в точности, ну так и рекапитуляция необязательно должна быть линейной (это вот понял Шеллинг и про это вся книга Гранта Philosophies of Nature after Schelling — иными словами, тайком про всю не-фрейдо-центричную историю психоанализа, например).
почему не в точности? ну, а как бы история не вида, так рода человеческого, короче, трансцендентальное повторялось бы в житиях имяреков, если бы прежде этой самой истории не было бы людей, из чьих биографий in the first place филогенез трансцендентального бы складывался как ряд онтогенезов?
поэтому когда я увидел названия книг Жакото (Enseignement universel. Langue maternelle и Langues étrangères), я понял, что это определенно мой клиент. ну или наоборот, я его. и в этом окончательно убедился, когда прочухал его общую стратегию:
прикиньте, всеобщее раскрепощение — «марселе-опрущение» даже — через замещение langue maternelle неким сторонним langue étrangere (или одной Книгой на нем, Фильмом etc), которое проводится в частном порядке, в кругу семьи или друзей, не в каких-либо институциях, потому что те рано или поздно «предавали революцию» из-за несовместимости равенства, полагаемого сразу в качестве допущения, гипо-тетически, и постоянно перепроверяемого, с кондорсистской идеологемой прогресса, где оно выступает как цель, objet или fin, и потому недостижимо.
прикиньте, замысел, в котором наличие у нас perfectibilité как «привычки приобретать привычки» «способности совершенствовать способности» противопоставлялось прогрессу масс и их совершеннолетиям.
прикиньте, замысел, в котором родители не надеялись на государство или отворачивались от него — и потому сами переставали производить государствообразующую эдипизацию, т.е. превращать enfants в инфантерию, пушечное мясо истории родовых схваток и травм (и какое-то время так оно и было поначалу, притом что и солдат тренировать они умели).
самоотмена фамилиализма св. семейства,
просто фантастика. рок. Émile perverti. Руссо.
универсальное (≠ космистское, ну уж точно не в тех формах, которые продаются сейчас институциями) обучение, конечно же, «не привьется», но по крайней мере, ттт, оно не погибнет, как не погибнет и не-философия, сколько бы она ни профанировалась, с ее малёхоньким планом переводить все философские языки на универсальный человеческий язык, с которого обратно уже не переведешь, потому что это билет в один конец, а «Не-философия для самых маленьких» — «Не-философский разговорник для заканчивающих», теперь уже langue maternelle, которому учишься как langue étrangere.