Как избавлялись от неудобного депутата. Вторая часть интервью с Виталием Боварем
Виталий Боварь — сторонник РСД, муниципальный депутат и замглавы МО «Владимирский округ» Центрального района Санкт-Петербурга VI созыва. Шестого июня 2023 года на внеочередном собрании глава округа Денис Тихоненко, избранный от партии «Яблоко», незаконно инициировал процесс лишения Виталия Боваря мандата. Виталий считает, что это связано с его антивоенной позицией и планирует оспаривать решение в суде. Мы записали интервью с ним, чтобы рассказать историю одного из самых непримиримых оппозиционных муниципальных депутатов.
Прочитать первую часть интервью можно в нашем Teletype. В нем Виталий рассказал, зачем он пошел в муниципальные депутаты в 2019 году, с чем ему пришлось сталкиваться в ходе работы с жителями и как это коррелировало с его политическими взглядами.
Вопрос: Что значит для вас мандат муниципального депутата?
Ответ: Что значит для меня мандат? Я, на самом деле, очень серьезно отношусь к идее представительства. Я знаю, что есть разные мнения на этот счет. Наверное, сейчас не стоит углубляться в спор о представительстве и представительной демократии. Я не считаю, что представительство — это обязательно либеральная демократия. На мой взгляд, она находится в сложных отношениях с идеей представительства, пусть и не в диаметрально противоположных и несовместимых.
И я очень много размышлял над представительством и думал, что для меня значит эта идея. Для меня это прежде всего — много, очень много общаться с людьми и слышать их запросы. При этом сохранять свою субъектность и политические убеждения, но быть очень чутким к практике, к тому, что происходит «на земле». Не надо пытаться навязывать какие-то идеологические построения людям. Нужно сначала проанализировать эти проблемы и понять, какой инструментарий может с ними справиться и чем они вызваны, в чем их причина.
Мандат позволял, на самом деле, не очень много, потому что у муниципалитетов в Петербурге довольно мало полномочий. Да и у депутатов, вне зависимости от их уровня, даже у депутатов Госдумы, все их полномочия — коллегиальные, то есть вы можете что-то решить только советом. Отдельный депутат, конечно, может всегда бороться за открытость и аргументированно критиковать депутатское большинство — вот его главные полномочия. Мне депутатский мандат давал возможность попадать на встречи чиновников даже более высокого уровня власти — и пытаться доносить до них какие-то проблемы, критиковать их позиции.
Да и просто когда ты говоришь людям, что ты депутат, у них возникает какое-то автоматическое к тебе уважение, они прислушиваются к тому, что ты говоришь — не факт, что это правильно, но так это работает. Даже несмотря на то, что я какой-то тридцатилетний щегол, убеленные сединами люди прислушивались к тому, что я говорил. Я и сам старался говорить содержательно, но статус депутата давал больше коммуникационных возможностей.
ИСТОРИЯ ПАДЕНИЯ МУНИЦИПАЛЬНОГО СОВЕТА
Вопрос: В 2019 году во Владимирском округе избрался достаточно оппозиционный муниципальный совет: 12 из 20 депутатов — от Яблока. Как вы можете их охарактеризовать? Насколько они были активными? И изменилось ли что-то после начала [СВО]?
Ответ: Та часть депутатов, которая была активна в 2019 году, когда мы избирались, так и остались активными. У меня, по сравнению с ними, было несколько привилегированное положение, потому что я получал зарплату как заместитель главы муниципального образования. То есть, у меня в совете была должность, и поэтому я мог больше времени посвящать работе. Поэтому было бы несправедливо говорить, что я был активный, а все остальные — нет. Это было бы неправдой.
Но, к сожалению, часть депутатов не проявляла активность даже на самом минимальном уровне. Кто-то просто не посещал заседания совета, которые проводились не чаще раза в месяц.. Выделить один вечер, даже если ты не получаешь зарплату, один вечер в месяц, мне кажется, все же возможно. Другие депутаты не готовились к заседаниям, вообще даже не пытались разобраться в повестке. Я брал на себя ответственность и старался писать тексты, объясняя, за что мы вообще голосуем.
По каждому вопросу на заседании муниципального совета я выступал со своим мнением, аргументировал, поддерживал, критиковал. Коллеги это не очень любили, потому что это затягивало заседание. Но я был корректен и выступал в рамках регламента. Обычно не больше трех минут, но все же проявлял позицию по вопросу.
К сожалению, часть депутатов, особенно глава округа Тихоненко, «уплыли». Или, точнее, они предали те идеалы и ценности, с которыми мы избирались в 2019 году. И это было очень обидно, хотя и выяснилось почти сразу в течение первых месяцев. Они, конечно, не пошли в Единую Россию, нет, просто почувствовали некую власть и сказали себе: «демократия — это власть демократов», а что уж мы там делаем — никого не касается. Глава округа Тихоненко как раз такой человек.
Я всегда настаивал на публичности и освещении заседаний и принятых в ходе них решений. Из-за этого у меня очень быстро испортились отношения с парой человек, в том числе с главой округа — но с остальными коллегами я все еще в хороших отношениях.
После начала [СВО], впрочем, не было ни одного депутата с нашего фланга, который бы выступил с провоенной позиции. Другое дело, что и с антивоенной позиции тоже не все выступили. К сожалению, даже в личных разговорах большое количество депутатов, как и наше общество, заняло позицию «не все так однозначно». Это не позиция поддержки [СВО], но и даже «тихой антивоенной» ее нельзя назвать.
Что изменилось после [СВО], так это мотивация заниматься муниципальными делами. Она упала и у меня, и у многих коллег. Был определенный привкус поражения. Когда я в 2019 году шел на выборы, я надеялся, что мы сможем создать какую-то критическую массу для изменения страны. А 24 февраля показалось, что как минимум глобальный бой проигран.
Вопрос: То есть, в 2019 году казалось, что это только начало и что дальше будет больше?
Ответ: Конечно, я понимал, что и до меня было много оппозиционных движений, активностей и прочее. Мне казалось тогда, что у нашего общества все же больше времени — лет 10 или лет 15. Было понятно, что это будет постоянная борьба с диктатурой, но было ощущение, что времени будет больше. Можно было рассчитывать свои силы как на марафон, что после муниципального совета можно избраться на уровень выше.
Да, понятно, что скорее всего тебя не пустят, зарубят по подписям, но это все равно будет какое-то действие, какое-то событие; ты будешь создавать какое-то сообщество, наращивать силы… Будут появляться новые независимые политики, усиливаться политические организации — как сейчас РСД, кстати.
И казалось, что время на это все — есть. И либо после смерти Путина мы будем бороться уже в более комфортных обстоятельствах, с менее сильными игроками, либо получится и вовсе сформировать достаточное количество сторонников, которые смогут победить Путина. Но так не вышло. Началась [СВО], а [СВО] все железобетоном залила сверху и высушила политическое поле.
Вопрос: За лишение вас мандата 6 июня проголосовало всего 11 человек. Это — минимальный кворум. А где все остальные 9?
Ответ: Были определенные манипуляции. На заседание позвали не всех — только нужное количество людей, для того, чтобы проголосовать. Загвоздка еще была в том, что заседание — внеочередное. Об очередном заседании ты знаешь более или менее заранее. И ты готовишься к нему. Внеочередное заседание – это всегда хитрость. О нем предупреждают за 2 дня и у тебя нет времени подготовиться. У главы округа, который готовит внеочередное заседание, есть несколько недель на подготовку, а остальных депутатов он ставит перед фактом — послезавтра в 18:00, и точка. Не все могут быстро свои планы перестроить. В повестке заседания были несрочные вопросы, которые можно было обсудить и на плановом заседании. Вопрос о лишении меня мандата вносился «с голоса». Начинается заседание, и глава говорит: «хочу обсудить еще один вопрос, давайте проголосуем за обсуждение этого вопроса или против». И вот так все и решилось — буквально за 10 минут.
[Муниципальный совет Владимирского округа попытался лишить Виталия Боваря мандата на основании якобы несданной декларации о доходах. Это была прямая ложь — Виталий ее отправлял.]
Вопрос: А хоть какое-то обсуждение вообще было? За 10 минут кто-то же должен был сказать, что вы уже высылали декларацию?
Ответ: В этот момент я участвовал в мероприятии Европарламента в Брюсселе. Один из коллег написал мне, что, мол, пришла прокуратура и тут хотят лишать тебя мандата. Присылает ссылку на Zoom. Меня сначала не пускали, потом, после того как этот человек попросил, меня впустили. Я сказал, что я сдавал декларацию, прислал все подтверждения — и меня отключили от Zoom. Этот коллега проголосовал за лишение мандата, как он потом написал, потому что его напугали — хотя не знаю, чем там можно напугать. Вот так это произошло.
Мне дали буквально полторы минуты объяснить позицию, а остальное время заняло выступление прокуратуры, выступление главы округа… Затем — тайное голосование, то есть раздача бюллетеней, оглашение результатов голосования и так далее. Десять минут — на самом деле, не очень много.
Было два аргумента: якобы несданная декларация, и что примерно полгода назад у нас часть депутатов не сдали декларации. Они действительно их не сдали — даже не отрицали этого. Они уехали [из страны] и не сдали.
Тогда прокуратура тоже приходила и говорила, мол, лишите их мандатов. И совет тогда решил не лишать. Прокуратура подала в суд, он длился полгода. Суд вынес решение в первой инстанции, то есть оно еще не вступило в законную силу, потому что после первой инстанции дается время на апелляцию — и если нет апелляции, только тогда решение вступает в законную силу. Конечно, глава наш не будет никакую апелляцию подавать, он вообще не настроен каким-то образом защищать права депутатов, это очевидно. Аргумент у него был такой, что у нас есть одно решение, а второе такое решение может стать основанием для роспуска Совета.
Но это не так. И уже несколько юристов разобрали, почему это просто ложь — один из них даже сделал это публично. При желании можно было сохранить мандаты, соблюдая закон, растянув судебные процессы на полтора года — до следующих выборов. Это первое. Второе — это политическое соображение, что исполнительная власть не будет разгонять муниципальный совет Владимирского округа. Они три года только Смольнинское разгоняют, в котором ни одного заседания за три года не прошло.
Вопрос: То есть, лишения мандатов — это инициатива главы округа Тихоненко, а не прокуратуры? Если бы он хотел воспротивиться давлению, он бы с легкостью это сделал?
Ответ: Да. Его настоящий аргумент, который он завуалированно высказывает — Тихоненко бесит, что человек, находясь за границей, подписывает всякие письма в защиту Азата Мифтахова и других политзаключенных. Что человек подписывается при этом депутатом либо заместителем главы Владимирского округа. Его это бесит, он считает, что это отражается на всех них [в муниципальном совете]. Но в реальности ни на чем это не отражается — потому что у всего должны быть законные основания. Даже Алексея Горинова, которого посадили из-за Ильи Яшина, арестовали за его антивоенную позицию. То есть, каждого судят по его личным заслугам, а не потому, что какой-то коллега ездит и что-то говорит, представляясь работником той же организации, в которой ты состоишь. Это так не работает.
КОНТРОЛЬ НАД ГАЗЕТОЙ И АМБИЦИИ ТИХОНЕНКО
Кроме того, когда меня похожим образом смещали в мае с должности главного редактора муниципальной газеты, я предлагал продумать формат взаимодействия. [Я им сказал, мол,] понимаю, что я могу навысказывать, а у вас, теоретически, могут быть какие-то проблемы неправового характера. Давайте так: я хочу заниматься главредством, а мы обсудим формат обсуждения с вами того, что я подписываю, не подписываю — и как я подписываюсь. Например, пишу просто «Виталий Боварь, политик», без указания того, что я муниципальный депутат.
Я предлагал обсуждать все вопросы, но от такого формата они отказались, потому что единственное, на что они готовы были пойти — что я вообще ничего не подписываю, никакой позиции не выражаю. И даже в таком случае не было никаких гарантий, что меня все равно бы не сместили с поста главного редактора и не лишили бы депутатского мандата.
Вопрос: Процесс смещения с главредства — как это началось и кто инициировал?
Ответ: Депутатка Ксения Лаврова, которая, кстати, и за лишение проголосовала. Она собрала экстренное заседание редакционной коллегии. За три с половиной года, пока я был главредом, они нашли какие-то косяки: задержал выпуск какого-то номера, должен был выпустить, не знаю, 12 номеров, а выпустил 10… Они собрали эти косяки в папочку и сказали, что с таким послужным списком, еще и будучи за границей, я не могу быть главредом. Мне было очень обидно это слышать, потому что эти три с половиной года я получал зарплату не за это — а за работу замглавы. Фактически, главредство было волонтерством. Три с половиной года я занимался, вкладывал в это душу и всегда говорил коллегам, что для меня важнее не количество выпусков, а их качество. Поэтому лучше я соберу хороший выпуск с хорошими материалами, чем буду выпускать говно, зато каждый месяц.
Однако дело в том, что меня на пост главреда назначил муниципальный совет, а в тот момент у них бы не хватило голосов меня снять. Сейчас хватило — а тогда не хватало. Поэтому они придумали хитрую формулу, воспользовавшись уставом газеты. Я же его и составлял и как-то проглядел, что действительно, если главред физически находится не в России, то редколлегия имеет право назначить исполняющего обязанности главреда. Я понимал, к чему все идет.
Конфликт ведь начался, когда я увидел план на номер, в котором на 8 полосах — 7 фотографий Тихоненко! Он к выборам уже готовится — такая, единороссовская тема. Я поднял скандал и они решили созвать редакционную коллегию, чтобы в обход меня, не спрашивая моего мнения, назначить и. о. главного редактора. Я сказал, что тогда я сниму с себя полномочия, потому что газета будет подписываться моим именем, а фактически выпускать ее будет кто-то другой. Мне заявили, что даже в совещательном порядке мое мнение учитывать не собираются. Вот так я и снял с себя полномочия.
Вопрос: А какие материалы публиковались в газете Владимирского округа при вашем главредстве?
Ответ: Самые разные. В основном они касались городской политики в критическом ключе — не в смысле, что я всех говном поливал, а в том смысле, что я рассматривал разные вещи как городские проблемы. Например, стрит-арт: почему его закрашивают чиновники, какие способы есть это решить и почему все это устроено так, а не иначе. Иногда использовал газету как площадку для помощи дружественным инициативам. Например, были такие активистки округа — Люба Крутенко и Марина Цай. Они проводили Городскую ассамблею и им туда нужны были люди разного бэкграунда: постарше и помоложе, пьющие и непьющие… Я опубликовал текст об этой инициативе и разместил в газете анкету, чтобы ее могли заполнить и отправить для участия в Городской ассамблее. Два раза газета публиковалась с антивоенной обложкой.
Вопрос: Какая была мотивация у главы округа Тихоненко и тех, кто его поддержал? Есть ли у них политические амбиции?
Ответ: Да, их бесило, что мы с моей коллегой Ириной Гайсиной подписываем письма. У главы округа и небольшой группы вокруг него есть желание переизбраться. И он очень боится, что у него не получится. Городская власть ему ставит условия: вот у тебя есть заместитель главы, ты его не контролируешь. Ты хочешь переизбраться? Ты должен уметь управлять этими людьми. Первые полтора года Тихоненко пытался манипуляциями и уговорами со мной взаимодействовать. Когда это все не получилось, мы просто перестали общаться. А когда появилась возможность лишить меня мандата — он меня лишил.
Его главная цель — переизбраться. Он уже нанял политтехнолога — Юлию Милешкину. Несмотря на то, что до выборов полтора года — она уже работает. Газету ему нужно было отжать, чтобы печатать больше своих фотографий — в этом есть электоральный смысл. Мое наличие просто мешает его планам. Такой же настрой, [как и у единороссов] — убрать альтернативу.
Вопрос: Вы сказали «убрать альтернативу»: неужели Тихоненко считает, что вы составите ему конкуренцию?
Ответ: Если у меня будет возможность вернуться в страну, то я пойду на выборы как кандидат. Если меня в России не будет, то я выведу команду и как лидер команды буду ей заниматься. Может быть, договорюсь с Яблоком, чтобы команду выдвинули или сделаем это каким-то другим способом.
Я планирую обеспечить на следующих выборах альтернативу как Единой России, так и нынешнему главе округа. Как консультант команды, как ее лидер — если не получится выдвинуться самому.
Вопрос: Как вы думаете, что будет с такими как Тихоненко (условно оппозиционерами, которые больше походят на чиновников) после демократической трансформации режима?
Ответ: Я думаю, что таких людей — конформистов — в принципе очень много и они могут быть даже нужны на различных чиновничьих постах, однако любая интенсификация политического процесса существенно снизит их долю в тех уровнях, где есть публичная составляющая.
Вопрос: Что бы вы хотели сказать аудитории РСД?
Ответ: Аудиторию РСД я призывал бы не терять хватки и приобретать навыки. Становится очевидно, что неравенство в очень разных своих измерениях будет главной проблемой ближайших десятилетий в России. Поэтому любые попытки коммуникации на эту тему: создание профсоюзных ячеек, петиции, публичные обращения к чиновникам и сограждан:кам — это как минимум ценный опыт, а, строго говоря, политическое действие, приближающее более справедливую, мирную и социальную Россию.
Брал интервью Владимир Кочнев.
Наша сила — в солидарности! РСД строит демократическую и социалистическую политическую организацию. Мы проводим просветительские мероприятия, занимаемся профсоюзной работой, работаем в университетских инициативах и агитируем, агитируем, агитируем. Включайтесь в политическое действие и приобретайте навыки вместе с нами.
Подписывайтесь на канал Виталия Боваря в Телеграм.