Где раскрываются крылья?

Когда я приехал в Канаду из Израиля, меня поразило изобилие и уровень жизни, которые местные жители воспринимали как нечто само собой разумеющееся. Пожив в США, я понял, что там этот уровень ещё выше — один только американский Амазон чего стоит: скорость доставки, богатый выбор товаров, подробные отзывы. Этого нет даже в канадском Амазоне.

Особенно ценят это изобилие именно иммигранты: оно вдохновляет их, заряжает энергией и побуждает стремиться достичь того же уровня. Не случайно большинство инноваций, стартапов и ключевых должностей занимают либо прямые иммигранты, либо их дети. При этом в родных странах они часто не добивались значительных успехов — их крылья раскрывались только после переезда.

Высокий уровень жизни и изобилие — это функция индивидуальной свободы в государстве. Чем меньше человек ограничен, тем продуктивнее он будет, потому что ничто не мешает его рациональному мышлению созидать.

Моя собственная «прогрессия» — от СССР к Израилю, затем к Канаде и, наконец, к США — наглядно показывает путь от меньшей свободы к большей. Проект «Антемизм» предлагает сделать следующий шаг: создать государство, где свободы будет ещё больше. И, приехав туда, человек испытает то же ошеломляющее чувство, что и я когда-то, — перед ним откроются невиданные ранее возможности. Мы даже не можем представить, сколько инноваций и стартапов так и не появилось из-за барьеров и регуляций, которые государства ставят на пути новаторов и предпринимателей. Это прямо по известному эссе Фредерика Бастиа «Что видно и чего не видно».

Проект «Антемизм» основан на философии Айн Рэнд. Интересно, что она сама испытала, приехав в США из СССР в 1926 году и оставшись там, попросив убежище? Ответ можно найти в её письме, написанном полгода спустя. Это первое письмо, сохранившееся в архивах Института Айн Рэнд (ARI), причём написано оно именно на русском (!) языке. Оно адресовано ее другу Льву Беккерману, которого Рэнд называла Лёля.

Сохранился лишь черновик, написанный от руки. Некоторые слова разобрать трудно, и в своей транскрипции я обозначил их скобками. Строки я оставил оригинальной длины, чтобы их было проще сверять с источником. Прилагаю ссылки на фотографии источника: стр. 1, стр. 2, стр. 3. Сверяйте и присылайте поправки в комментариях.

Чикаго, 28 августа, 1926 г.

Hello Леля,

Когда-то я очень [завидовала]
Вашему употреблению этого
приветствия, а теперь я сама употребляю его,
потому что здесь не существует другого.
Исполняю свое обещание, хотя немного
поздно.

Вы говорили, что хотите иметь "америка-
нского корреспондента". Могу писать Вам в
качестве самого настоящего "американского
жителя".

Настолько американского, что я, уже совершенно
спокойно хожу по улицам, не поднимая головы
чтоб смотреть на небоскребы; сижу в ресторане
на очень высоких табуретках как в футуристи-
ческих [постановках] и пью "fruit cocktail"
[поднесенным] настоящим негром "лакеем"!
умею переходить через улицу,
не попадая под автомобили, и полисмэны,
следящие за движением, кричат мне: "come on, girl!"

Видите, я не только доехала до Риги,
но даже поехала немного дальше. Теперь мне
осталось только [подняться] вверх, что я сейчас
делаю, со свойственной мне прямолинейной решитель-
ностью! Надеюсь, что Вы будете удивлены еще
раз, когда услышите, что я не вернулась обратно
с гораздо более трудной дороги.

Что [касается] Вашего приезда в
Чикаго, я буду на вокзале,
даже если Вы приедете в
47 году; даже если я буду первой
"звездой"; Если только Вы
ничего не будете иметь против того
что Вас [снимут] несколько фотографов
и репортеров, которые [к тому]
времени, будут сопровождать
повсюду, как тут принято [меня и моих знакомых].
По крайней мере я надеюсь на это.
Не [забудьте] "сообщить своевременно" о часе прихода
поезда.

В ожидании этого и [так как]
[ждать] придется очень долго, я буду
очень рада иметь "русского корреспондента," если Вы
будете писать в
далекий город Чикаго.

Yours Sincereley,
AR.

Как видим, Америка произвела на Рэнд вдохновляющее впечатление, и с первого дня она была нацелена на успех.

Именно так будут себя чувствовать люди, приехавшие в новое свободное государство — условно назовём его «Новая Америка» — где человек действительно будет дышать вольно, даже вольнее, чем в любой другой стране мира.

Что значит «вольно»? Это так как нам когда-то пели про СССР «я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек»? Нет. Здесь «вольно» не означает, что государство принесёт вам на блюдце с голубой каёмочкой медицину, образование и зарплату. Всё это нужно будет заслужить. Не у государства (которое ничего «подносить» не будет), а в рамках свободного рынка и собственной инициативы.

Свободное государство — это чистый laissez-faire капитализм. Его полномочия будут ограничены судебной системой, военными силами и, как писала Рэнд в этом письме, «полисмэнами». Всё остальное — частное. Предпринимателям никто не будет вставлять палки в колёса, а налоги (если они и будут в начале, потом исчезнут вовсе) окажутся символическими. Ведь государству, которое не регулирует всё и вся, не нужны огромные средства.

При этом важнейшая функция такого государства это защита частной собственности граждан — как материальной, так и интеллектуальной (IP). В нём должна существовать сильная и эффективная система охраны патентов и авторских прав. Именно за счет своей патентной системы Америка быстро догнала Европу в инновациях, в 19-ом веке. Такая система позволяет людям не бояться изобретать, ведь они знают что их идею у них не отберут. К сожалению, многие либертарианцы выступают против патентов и копирайтов, и именно поэтому их проекты по созданию новых «свободных обществ» изначально обречены на провал.

А ведь правда, трудно поверить, что полная индивидуальная свобода возможна. Хотите помочь превратить эту «футуристическую постановку» в реальность? Присоединяйтесь к проекту Антемизм.