Что ты будешь делать, если через месяц случится конец света?
С Сашей мы дружили со школы. Всегда взлохмаченный, в безразмерной футболке или балахоне, с вот-вот зажжённой сигаретой и бездонными карими глазами. Он был в высшей степени принципиальным и бескомпромиссным, говорил только правду и не стеснялся высказывать свое, даже самое непопулярное мнение. Любил шумные компании, дешевый алкоголь и песни о поездах. Одиночество, когда писал стихи и рисовал, тоже любил. Саша всегда горел, умел совершать поступки, иногда глупые и необдуманные. Впадая в крайности, увлекал за собой каждого, кто попадал в его орбиту. Он был романтиком. Был смелым. И частенько задавал вопросы, которые ставили в тупик, неизменно заставляя задумываться. Однажды теплой летней ночью мы сидели у Саши на кухне, распивая приторно-сладкий портвейн.
«Оксан, представь, что по телевизору сказали, что через месяц конец света. И представь, что это правда. Что ты будешь делать?»
«Ну да. Тебе достоверно известно, что все наши жизни закончатся через один месяц. Только подумай - мир начнет сходить с ума. На мосты выстроится очередь из тех, кто пожелает покончить с собой, не в силах жить целый месяц с мыслью о смерти. Под каждым кустом будут заниматься любовью. Люди прямо на улицах будут принимать наркотики, не стесняясь и не боясь более ничего. Тюрьмы отпустят своих заключенных. Магазины, кино, больницы, метро – все перестанет работать. На дорогах будут страшные пробки: романтики будут пытаться добраться до моря, чтобы встретить последний закат на его берегу, остальные будут прорываться к родным. Кто-то будет растерян и продолжит по инерции ходить на работу в опустевшие бизнес центры. Хаос, паника, анархия. А где ты будешь в этот месяц? Что ты будешь делать?»
В моей голове пронеслись с десяток сценариев. По условиям задачи я должна была отделить зерна от плевел и за пару минут понять, что в моей жизни самое главное. Вернусь ли я к родителям или буду пытаться собрать всю свою семью, раскинутую по городам России? Поселюсь ли на этот месяц в месте, где мне будет спокойно и счастливо (существует ли оно)? Может быть, я попытаюсь забраться на самую высокую гору и умру с мыслью, что успела совершить что-то хоть немного героическое? Какую еду я захочу в этот последний месяц? Какие книги я захочу еще раз прочитать? Как я буду прощаться со своими друзьями и с кем, ведь со всеми точно не успеть. А, может, нужно будет прыгнуть в машину к тому мальчику (ну или к тому) и умчаться с ним на край света, чтобы встретить титры, крепко взявшись за руки?
«Саша, мне нужно подумать. Это слишком серьезный вопрос, чтобы так сразу на него ответить».
«А мне кажется, это очень простая задачка. Ты должна знать, ради чего ты живешь».
Прошли годы, Саши уже давно нет с нами. А я до сих пор не знаю ответа. Теперь я люблю задавать этот вопрос сама. Мне нравится, как он сформулирован – максимально просто и сложно одновременно. Главное в нем – это тот самый месяц – время, ценность и ограниченность которого мы не до конца осознаем. Для того чтобы ответить на Сашин вопрос, нужно честно признаться себе: я счастлив сейчас? Будет ли мне невыносимо грустно от того, что все заканчивается? Есть ли кто-то рядом со мной, кого я действительно люблю и кто действительно любит меня? То дело, которым я занимаюсь, продолжу ли я заниматься им, зная, что конечен? Что я должен изменить и должен ли? Ради чего я каждый день встаю с постели?
В последние пару недель мне кажется, что объявление о конце света вот-вот поступит. Мир сходит с ума от страха и неизвестности. Мы тонем в потоке информации о том, сколько человек заболело, сколько умерло, где еще что отменили, запретили, закрыли. Сначала это было далеко и как будто бы не про нас. Но сегодня уже я обнаружила себя в очереди супермаркета с несколькими упаковками дезинфицирующих салфеток, туалетной бумаги, гречки и консервами, тревожась за отсутствие санитайзеров и масок в ближайших аптеках. Закрыты границы. Мое личное пространство стремительно сужается до квартиры, в которой я буду прятаться, если худший сценарий станет реальностью.
Пока еще самой большой моей бедой стала отмена марафона, к которому я очень долго и усердно готовилась. Мой случай не стал исключением – тысячи бегунов остались этой весной без соревнований. Свой Роттердам я очень ждала - этот марафон мы должны были бежать вместе с Сережей (высшая форма проявления тренерской любви и заботы и большая честь для меня). Я была уверена, что пробежим мы волшебно, и поэтому, узнав об отмене, первым делом очень расстроилась. Пот, кровь, строгая дисциплина, внушительные объемы – все оказалось напрасным. Толком не понимая зачем, следующим утром я однако поехала во внезапно опустевшие Лужники, кое как отбегала и задумалась.
Нет необходимости описывать ворох противоречивых эмоций, которые мы все сейчас испытываем. Я только хочу сказать, что считаю все вынужденные меры правильными. А еще, говорят, что иероглиф «кризис» в китайском языке имеет два значения – «опасность» и «благоприятная возможность». Я искренне верю в то, что эпидемия случилась с нами не просто так и жизненно важно понять, о чем нам хотят сказать. Интересно, что на фоне пандемии в некоторых странах значительно улучшилась экологическая обстановка – будто бы планета чистится от нас. Возможно, мы перешли какую-то черту или дошли до каких-то известных пределов. Не случайно, все происходит во время Великого поста – массовые, преимущественно развлекательные, мероприятия отменяются. Улететь в отпуск и забыться мы не можем. Взаимодействие с другими людьми ограничено – в Италии запрещено приближаться друг к другу ближе, чем на один метр. Привычная нам система координат ломается и соблюдение тренировочного плана уже не гарантирует того, что в жизни все будет складываться так, как вам этого хочется. Настало время, когда каждый из нас получил возможность подумать над ответами.
Начнем с простого. Так ли мы любим бегать? Или бег – морфий, которым мы пытаемся заглушить свою боль? А что, если стартов, по крайней мере, в этом году не будет вовсе? Пока еще есть возможность свободно бегать по улицам, нам нужно вспомнить, почему каждый из нас начинал и почему продолжает. Вспомнить, как это здорово – бегать по любви, не соревнуясь ни с кем и не ломая себя. Потому что чувствовать себя здоровым и сильным - счастье.
Если же мотивация исчезла вместе с марафоном, может, бег - это не то, что делает вас счастливым? И по-настоящему вы хотели бы иметь много друзей, найти любовь или дело всей своей жизни, но вместо того, чтобы искать и делать, предпочитаете надеть кроссовки и поддерживать иллюзию наполненности жизни?
А с кем вы проведете карантин, если вас закроют дома? О ком вам нужно позаботиться прямо сейчас?
Чем вы будете заполнять тишину, которая возникнет, если не станет социальных сетей и мессенджеров? Что вам нравится, что вы умеете? О чем будете жалеть, если…? О том, что не пробежали марафон, не написали книгу, не стали большим начальником или о том, что не сказали самых важных слов тому, кто так их ждал?
Сейчас время тишины и заботы – о себе и о своих близких. Время расстановки приоритетов и размышлений о том, правильной ли дорогой каждый из нас идет. Потому что, когда ничего не останется, выживет только то, ради чего стоит умереть.
А у Саши был ответ на свой вопрос. Он затушил сигарету и открыл окно в уже начинающееся утро. «Когда мир будет рушиться, я буду на своей кухне вот здесь варить для тебя макароны».
