Глава 3
В голове крутилась лишь эта мысль, но ноги были тяжелы, как свинец. Все его тело напряглось, а сердце билось так быстро , словно вот-вот взорвется.
Он представлял бесчисленные сценарии их встречи, думая, что будет спокоен и собран, но когда это все же случилось вся его подготовка и настрой рухнули в одно мгновение. Мир внезапно превратился в нечто очень липкое, окутывающее его удушающими объятиями.
Одна секунда, две… Время исказилось и замедлилось.
Один шаг, два шага. Блестящие кожаные туфли ручной работы ступили на толстый ковер, приближаясь к нему, подходя все ближе и ближе.
Пять метров, три метра, один метр…
Все его существо приказывало ему бежать, но тело слишком окоченело и утратило способность реагировать. Подобно утопающему, чьи нос и рот заполнила морская вода, он не мог вдохнуть.
Все его чувства, казалось, в одно мгновение пришли в норму, а его напряженный разум тут же расслабился.
А-Чжоу сжал неудержимо трясущиеся руки, опустил голову и позволил бордовой челке упасть на глаза.
Да, он был самым обычным официантом в Лихао, и клиенты не обращали на него внимания. Пока он выполнял свою работу должным образом, его не замечали. Кроме того, некоторых служителей часто отправляли выполнять задания снаружи, поэтому было много возможностей улизнуть.
И действительно, как только группа из шести человек вошла в частную комнату, заместитель директора Цао Кун поспешил туда с группой начальников и сказал:
– Молодой мастер Чен, я не знал, что вы придете, поэтому не спустился встретить вас. Это было очень грубо с моей стороны.
– Все в порядке, я редко нахожу время прийти и поиграть.
Молодой человек сел посередине кожаного дивана, скрестил ноги и небрежно пролистал винную карту. Люди, пришедшие с ним, тихо стояли сзади. Даже упавшая на землю иголка была бы отчетливо слышна в тихой комнате. Атмосфера была настолько напряженной, что лоб Цао Куна покрылся холодным потом. Сохраняя почтительную позу, он тайком наблюдал за сидящим человеком.
Черные волосы и глаза, четкие черты лица, фигура, одетая в ханьфу — все это делало его похожим на ученого. Тонкие губы изогнулись в легкой улыбке, но глаза были холодны, как свет звезды в зимнюю ночь. Они были подобны мифическому оружию, способному убивать, не проливая крови, настолько острому, что могло легко проникать в сердца людей. Он сидел молча, но спокойно контролировал всех присутствующих. Непреодолимое давление заставляло всех выпрямить спины.
Он — приемный сын Чу Юя, бывшего президента группировки «Золотой орел», новый глава семьи Чу, отвечающий за финансы «Золотого орла», и новый лидер клуба «Черный ястреб» — Чу Ичен.
Внезапное прибытие большого босса заставило нервничать Цао Куна. Он сразу же задался вопросом, не возникло ли конфликтов с руководством Лихао, что заставило босса лично прийти разобраться. Ведь он не был человеком, который пришел бы в ночной клуб ради развлечений. Хотя он встречался с Чу Иченом пару раз, когда сопровождал Ян Лина, он знал, что Чу Ичен превзошел своего учителя, и с ним труднее иметь дело, чем с его отцом Чу Юем, поэтому с ним нужно быть осторожным. Но сейчас директора Ян Лина не было рядом…
– Мистер Ян, возможно, уснул. Я не могу до него дозвониться. Вот отчеты компании за последние несколько месяцев. Пожалуйста, посмотрите.
Цао Кун передал бухгалтерскую книгу, и мужчина в черном костюме, стоявший у дивана, взял ее, пролистал и передал Чу Ичену.
– Нет, как я уже сказал, я здесь ради развлечений.
Тонкий палец постучал по красному вину из винной карты.
– Бутылку вина. Хэй Юй разберется со всем остальным.
– Да, – ответил мужчина в черном и обратился к Цао Куну. Вскоре были доставлены вино и закуски, и Цао Кун лично открыл бутылку. Вино, налитое в прозрачный графин, имело ярко-красный цвет. Свет погас, и вошли несколько человек с музыкальными инструментами, играя и тихо напевая песни.
Конечно, он все еще не любил оживленность.
В углу А-Чжоу молча посмотрел на мужчину на диване. Паника наконец развеялась. Темнота была естественной защитой, позволяющей ему тайно наблюдать за ним. Похоже, это работало, по крайней мере, его не узнали. Представив выражение лица Чу Ичена, если бы он знал, что человек, которого он ищет, был так близко, он подавил смех.
– Мне нужно в уборную, – прошептал он Да Хуа, медленно подошел к двери и приоткрыл ее. Увидев человека, стоящего снаружи, он тут же опустил голову и отпрянул.
Он не мог не выругаться про себя. Он думал, что Чу Ичен привел только Хэй Юя, но оказалось, что Бай Сяо охранял дверь. Эти двое были заместителями Чу Ичена и директорами клуба «Черный ястреб». Один отвечал за персонал, другой — за финансы; один был жестоким, а другой — холодным. Их называли “черным и белым демонами”, они оба были безжалостны. По сравнению с холодным Хэй Юем, с улыбающимся Бай Сяо было труднее иметь дело, и он определенно был бы разоблачен, если бы столкнулся с ним.
Он не мог сбежать, и у него не было другого выбора, кроме как оставаться в комнате.
– Разве ты не хотел в уборную? Почему не пошел? – спросил Да Хуа, когда он вернулся.
– Мне не срочно… – он горько улыбнулся.
В частной комнате Цао Кун осторожно налил вино в бокал Чу Ичена. Он не часто занимался этим, поэтому пролил немного на стол.
– Вам не обязательно вытирать. Позовите официанта. – сказал Чу Ичен.
Цао Кун почувствовал облегчение и жестом указал двум официантам:
Шок наполнил разум А-Чжоу, и все его тело окоченело. Увидев, что он не двигается, Да Хуа, стоявший рядом, толкнул его. У него не было выбора, кроме как шагнуть вперед, опустив голову, и наклониться, вытирая пролитое вино.
– Молодой мастер, не позвать ли нам нескольких девушек? – спросил Цао Кун.
– Нет. Я хочу расслабиться, а люди мне мешают.
– Тогда мне пригласить массажиста?
– Не нужно, пусть он разомнет мне ноги.
Чу Ичен положил свои длинные ноги на кофейный столик.
А-Чжоу опустил голову, задаваясь вопросом, кто имеется ввиду под «ним», когда услышал, что Цао Кун зовет его. Сердце резко упало.
В этой ситуации он не мог отступить. Чем неестественнее он действовал, тем легче его разоблачат, поэтому ему оставалось только стиснуть зубы. Хотя свет был приглушен, подходить близко все еще было опасно. Он не осмеливался смотреть на мужчину, поэтому максимально опустил голову. Единственной удобной позой было сидеть на корточках или на коленях. Он опустился на одно колено. Его руки дрожали, когда он начал массаж.
А-Чжоу мял снова и снова. Пот выступил у него на спине и лбу, но ладони были холодными. Он чувствовал себя так, будто его сунули в большой котел и поджаривали. Каждая минута тянулась ужасно долго. Кроме молитвы «Не узнай меня», он сотню раз проклял Чу Ичена в уме.
Ублюдок, ты действительно заставил меня встать на колени и размять тебе ноги!
Примерно через три песни мужчина заговорил:
Он вздрогнул, и его руки замерли.
Он просто пытался завязать разговор или… его узнали? Он заставил себя успокоиться, специально понизил голос и сказал:
Как только он это произнес, он услышал, как собеседник медленно добавил: