Алкифрон о Коринфе.

выборка по Джерому Мерфи О'Коннору "Коринф Святого Павла: Тексты и археология", третье издание, 2002 г.

ПИСЬМА ПАРАСИТОВ. 24 (3.60)

В конце концов, я не вошел в Коринф; ибо за короткое время я узнал о мерзости богатых там и о несчастьях бедных. Например, в полдень, после того, как большинство людей искупалось, я увидел, как какие-то приятно говорящие, умные молодые юноши перемещались не возле жилых домов, а возле Краниума, и именно там, где женщины, торгующие хлебом и розничными фруктами, привыкли заниматься своим делом. Там молодые люди опускались на землю, и один поднимал стручки люпина, другой осматривал ореховую скорлупу, чтобы убедиться, что ничего из съедобного не ускользнуло от внимания. Другой соскребал ногтями кожуру граната (которую мы в Аттике привыкли называть сидиа), чтобы проверить, можно ли собрать хоть какие-то зерна, в то время как другие поднимали и жадно пожирали упавшие куски от хлебных лепешек, которые к тому времени были затоптаны множеством ног.

Таковы ворота в Пелопоннес, город, лежащий между двумя морями, очаровательный город, на который стоит взглянуть и который изобилует роскошью, но населенный людьми, некрасивыми и неосвященными Афродитой. И все же говорят, что когда Афродита восстала из Кифиры, она пришла отдать дань уважения Акрокоринфу; но, видимо, у женщин есть Афродита, Хранительница Города, их культовая богиня, а у мужчин - Голод.