Страбон о Коринфе.

выборка по Джерому Мерфи О'Коннору "Коринф Святого Павла: Тексты и археология", третье издание, 2002 г.

ГЕОГРАФИЯ 1:3.11

Эра­то­сфен отли­ча­ет­ся такой наив­но­стью, что, будучи мате­ма­ти­ком, не хочет даже под­твер­дить науч­ные поло­же­ния Архи­меда, кото­рый в сво­ем трак­та­те «О пла­ваю­щих телах» гово­рит, что поверх­ность вся­ко­го жид­ко­го тела в состо­я­нии покоя и рав­но­ве­сия шаро­вид­на и этот шар име­ет оди­на­ко­вый центр с зем­лей. Ведь это поло­же­ние при­ни­ма­ют все, кто вооб­ще зани­ма­ет­ся мате­ма­ти­кой.

Хотя сам Эра­то­сфен и при­зна­ет, что Сре­ди­зем­ное море явля­ет­ся одним сплош­ным морем, одна­ко он счи­та­ет, что оно име­ет одну общую непре­рыв­ную поверх­ность, даже в местах, лежа­щих в непо­сред­ст­вен­ной бли­зо­сти. В дока­за­тель­ство тако­го нера­зум­но­го мне­ния он ссы­ла­ет­ся на авто­ри­тет стро­и­те­лей, хотя сами мате­ма­ти­ки объ­яви­ли стро­и­тель­ное искус­ство частью мате­ма­ти­ки.

Ведь, по его сло­вам, Демет­рий [Поли­ор­кет] сде­лал попыт­ку про­рыть Пело­пон­нес­ский пере­ше­ек, чтобы устро­ить про­ход сво­е­му флоту, но выпол­нить это наме­ре­ние Демет­рию поме­ша­ли стро­и­те­ли-инже­не­ры: они сде­ла­ли изме­ре­ния и доло­жи­ли, что море в Коринф­ском зали­ве выше, чем у Кен­хре­ев, так что если про­рыть разде­ля­ю­щую два моря поло­су зем­ли, то весь Эгин­ский про­лив и сама Эги­на с сосед­ни­ми ост­ро­ва­ми будет затоп­ле­на и канал будет бес­по­ле­зен....

ГЕОГРАФИЯ 8:19-23

19 ... И я сам рас­смат­ри­вал посе­ле­ние с высоты Акро­ко­рин­фа.

Богатый Коринф

20 Гомер назы­ва­ет Коринф «бога­тым» из-за его тор­гов­ли, так как он рас­по­ло­жен на Ист­ме и вла­де­ет дву­мя гава­ня­ми, из кото­рых одна ведет пря­мо в Азию, а дру­гая — в сто­ро­ну Ита­лии; это облег­ча­ет обмен това­ра­ми из обе­их стран, столь дале­ко отсто­я­щих друг от дру­га.

Подоб­но тому как Сици­лий­ский про­лив был в древ­но­сти небла­го­при­ят­ным для пла­ва­ния, так же были небла­го­при­ят­ны и откры­тые моря, осо­бен­но море за Мале­я­ми, из-за про­тив­ных вет­ров; и отсюда пого­вор­ка: «Малеи обо­гнув, поза­будь об обрат­ном пути». Во вся­ком слу­чае и тем и дру­гим куп­цам — из Ита­лии и из Азии — было при­ят­но, избег­нув пла­ва­ния к Мале­ям, выгру­зить здесь свои това­ры.

А пошли­ны на вывоз това­ров из Пело­пон­не­са сухим путем и на ввоз туда выпа­да­ли на долю тех, кто дер­жал клю­чи Ист­ма. И впо­след­ст­вии это поло­же­ние про­дол­жа­ло сохра­нять­ся все вре­мя, но потом корин­фя­нам при­ба­ви­лось еще боль­ше выго­ды, ибо Ист­мий­ские игры, справ­ляв­ши­е­ся там, при­вле­ка­ли тол­пы наро­да.

Ранняя история Коринфа

И Бак­хи­а­ды — бога­тая, мно­го­чис­лен­ная и бли­ста­тель­ная семья — сде­ла­лись тира­на­ми Корин­фа и власт­во­ва­ли почти что 200 лет, спо­кой­но поль­зу­ясь пло­да­ми тор­гов­ли; когда Кип­сел сверг­нул их, он сам стал тира­ном, а его дом суще­ст­во­вал в тече­ние трех поко­ле­ний; дока­за­тель­ст­вом богат­ства это­го дома слу­жит посвя­ти­тель­ный дар Кип­се­ла в Олим­пии — колос­саль­ная ста­туя Зев­са из кова­но­го золота. Дема­рат, один из вла­сти­те­лей в Корин­фе, спа­са­ясь бег­ст­вом от тамош­них рас­прей, при­вез в Тирре­нию со сво­ей роди­ны такое вели­кое богат­ство, что не толь­ко сам он стал пра­ви­те­лем горо­да, дав­ше­го ему при­ют, но сын его даже сде­лал­ся царем рим­лян.

Храм Афродиты и нравы

Свя­ти­ли­ще Афро­ди­ты было так бога­то, что име­ло боль­ше 1000 хра­мо­вых рабынь-гетер, кото­рых посвя­ща­ли богине как муж­чи­ны, так и жен­щи­ны; и бла­го­да­ря этим жен­щи­нам город ста­но­вил­ся мно­го­люд­ным и бога­тел; так, напри­мер, капи­та­ны кораб­лей лег­ко рас­тра­чи­ва­ли здесь свои день­ги, и отсюда идет посло­ви­ца: «Не вся­ко­му в Коринф досту­пен путь». Меж­ду про­чим, рас­ска­зы­ва­ют, что какая-то гете­ра в ответ на упре­ки одной жен­щи­ны в том, что она не любит работать или прясть шерсть, ска­за­ла: «Да, вот такая я, а все же за это корот­кое вре­мя я успе­ла сокру­шить уже три ткац­ких стан­ка».

Описание Коринфа

21. Место­по­ло­же­ние горо­да, недав­но вос­ста­нов­лен­но­го рим­ля­на­ми, соглас­но сооб­ще­ни­ям Иеро­ни­ма, Евдок­са и дру­гих и на осно­ва­нии того, что я сам видел, при­бли­зи­тель­но сле­дую­щее:

высо­кая отвес­ная гора высотой в 31∕2 ста­дии, а при подъ­еме — до 30 ста­дий, окан­чи­ва­ет­ся ост­рой вер­ши­ной, кото­рая назы­ва­ет­ся Акро­ко­рин­фом; ее север­ная сто­ро­на наи­бо­лее отвес­ная;

вни­зу рас­по­ло­жен город на ров­ном месте, име­ю­щем фор­му тра­пе­ции у самой подош­вы Акро­ко­рин­фа. Таким обра­зом, окруж­ность горо­да состав­ля­ла неко­гда око­ло 40 ста­дий, а вся часть его, не защи­щен­ная горой, была ограж­де­на сте­ной; даже сама гора Акро­ко­ринф была окру­же­на коль­цом стен там, где их воз­веде­ние было воз­мож­но; когда я под­нял­ся на гору, то были ясно вид­ны раз­ва­ли­ны окру­жав­шей ее сте­ны. Таким обра­зом, вся окруж­ность была око­ло 85 ста­дий. С осталь­ных сто­рон гора менее отвес­на, одна­ко и здесь она под­ни­ма­ет­ся на зна­чи­тель­ную высоту и вид­на ото­всюду.

Вершина Акрокоринфа

На вер­шине нахо­дит­ся малень­кое свя­ти­ли­ще Афро­ди­ты; ниже вер­ши­ны течет источ­ник Пире­на, хотя и не име­ю­щий сто­ка, но все­гда пол­ный про­зрач­ной питье­вой водой.

Гово­рят, что источ­ник у подош­вы горы появил­ся бла­го­да­ря сов­мест­но­му дав­ле­нию воды из это­го и неко­то­рых дру­гих под­зем­ных вод­ных род­ни­ков, источ­ник, кото­рый изли­ва­ет­ся в город, так что из него мож­но чер­пать воду в доста­точ­ном коли­че­стве.

Кро­ме того, по все­му горо­ду есть мно­же­ство колод­цев, как, гово­рят, и на Акро­ко­рин­фе; но сам я не видел их. Во вся­ком слу­чае, когда Еври­пид гово­рит: «Из вол­ною омы­то­го вкруг Акро­ко­рин­фа, гра­да — хол­ма Афро­ди­ты — свя­щен­но­го я при­хо­жу», то эпи­тет «омы­вае­мый вокруг» сле­ду­ет пони­мать или в смыс­ле вод в глу­бине горы, так как колод­цы и под­зем­ные источ­ни­ки про­хо­дят через нее или же при­хо­дит­ся пред­по­ло­жить, что в древ­ние вре­ме­на Пире­на выхо­ди­ла на поверх­ность и оро­ша­ла гору.

Здесь, гово­рят, был пой­ман на водо­пое Бел­ле­ро­фон­том Пегас, кры­ла­тый конь, выпрыг­нув­ший из шеи Меду­сы, когда ее голо­ва была отруб­ле­на. Этот же самый конь, как гово­рят, вызвал на поверх­ность Гип­по­кре­ну на Гели­коне, уда­рив копы­том о ска­лу, лежа­щую под горой.

У под­но­жья Пире­ны нахо­дит­ся Сиси­фей, хра­ня­щий доволь­но зна­чи­тель­ные раз­ва­ли­ны како­го-то свя­ти­ли­ща или цар­ско­го двор­ца, постро­ен­но­го из бело­го мра­мо­ра.

Вид с Акрокоринфа

С вер­ши­ны, если смот­реть на север, мож­но увидеть Пар­насс и Гели­кон — высо­кие, покры­тые сне­гом горы — и Кри­сей­ский залив у под­но­жья обе­их гор, окру­жен­ный Фокидой, Бео­ти­ей и Мега­ридой, а так­же частя­ми Коринф­ской и Сики­он­ской обла­стей, лежа­щи­ми по ту сто­ро­ну зали­ва, напро­тив Фокиды, по направ­ле­нию к запа­ду.

Над все­ми эти­ми стра­на­ми лежат так назы­вае­мые Оней­ские горы, про­сти­раю­щи­е­ся до Бео­тии и Кифе­ро­на от Ски­ро­но­вых скал, т. е. от доро­ги, веду­щей вдоль этих скал к Атти­ке.

Гавани Коринфа

22. Нача­лом побе­ре­жья по обе­им сто­ро­нам явля­ют­ся на одной сто­роне Лехей, а на дру­гой — Кен­хреи, селе­ние и гавань на рас­сто­я­нии око­ло 70 ста­дий от Корин­фа. Эта послед­няя гавань слу­жит для достав­ки това­ров из Азии, а Лехей — из Ита­лии. Лехей рас­по­ло­жен под горо­дом и име­ет немно­го жилых домов; по обе­им сто­ро­нам доро­ги, веду­щей в Лехей, выстро­е­ны длин­ные сте­ны — око­ло 12 ста­дий в дли­ну.

Описание Истма

Побе­ре­жье, про­сти­раю­ще­е­ся отсюда до Паг в Мега­риде, омы­ва­ет­ся Коринф­ским зали­вом; оно вогну­тое и вме­сте с побе­ре­жьем на дру­гой сто­роне у Схе­нун­та, что око­ло Кен­х­рей, обра­зу­ет Диолк.

Меж­ду Лехе­ем и Пага­ми в древ­но­сти нахо­дил­ся ора­кул Геры Акрей­ской; здесь так­же и Оль­мии — мыс, обра­зу­ю­щий залив, где рас­по­ло­же­ны Эноя и Паги; послед­ние — кре­пость мегар­цев, Эноя же — корин­фян.

За Кен­хре­я­ми сле­ду­ет Схе­нунт, где нахо­дит­ся узкая часть пере­шей­ка — Диолк; затем идет Кром­ми­о­ния. Перед этим бере­гом лежат зали­вы Саро­ни­че­ский и Элев­син­ский, до неко­то­рой сте­пе­ни тож­де­ст­вен­ный пер­во­му и сосед­ний с Гер­ми­он­ским.

На Ист­ме нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Ист­мий­ско­го Посидо­на, в тени сос­но­вой рощи, где корин­фяне справ­ля­ли Ист­мий­ские игры.

Кром­мий — селе­ние в Коринф­ской обла­сти, хотя в преж­ние вре­ме­на нахо­ди­лось в Мега­риде; оно было местом дей­ст­вия мифа о Кром­ми­о­ний­ской сви­нье, кото­рая, по рас­ска­зам, была мате­рью Калидон­ско­го веп­ря; по пре­да­нию, одним из подви­гов Тесея было уби­е­ние этой сви­ньи.

Селение Тенея

Тенея — селе­ние в Коринф­ской обла­сти, где нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Тене­ат­ско­го Апол­ло­на; рас­ска­зы­ва­ют так­же, что боль­шин­ство коло­ни­стов, после­до­вав­ших за Архи­ем, кото­рый вывел коло­нию в Сира­ку­зы, отпра­ви­лось отсюда; после это­го Тенея достиг­ла боль­ше­го про­цве­та­ния, чем про­чие посе­ле­ния, и в кон­це кон­цов даже име­ла неза­ви­си­мое государ­ст­вен­ное устрой­ство. Отде­лив­шись от корин­фян, она при­со­еди­ни­лась к рим­ля­нам и про­дол­жа­ла суще­ст­во­вать даже после раз­ру­ше­ния Корин­фа.

Упо­ми­на­ют так­же об одном изре­че­нии ора­ку­ла, дан­ном како­му-то чело­ве­ку из Азии, кото­рый вопро­сил, не луч­ше ли ему пере­се­лить­ся в Коринф: «Счаст­лив Коринф, я же пусть тене­а­том оста­нусь».

Здесь, как гово­рят, Полиб вос­пи­тал Эди­па. По-види­мо­му, суще­ст­ву­ет род­ство меж­ду тенедос­ца­ми и тене­а­та­ми через Тен­на, сына Кик­но­са, как гово­рит Ари­сто­тель; и сход­ство в почи­та­нии Апол­ло­на у обо­их пле­мен явля­ет­ся важ­ным дока­за­тель­ст­вом в поль­зу это­го род­ства.

Падение Коринфа

23. Когда корин­фяне нахо­ди­лись под вла­стью Филип­па, то они не толь­ко при­ни­ма­ли уча­стие на его сто­роне в ссо­рах с рим­ля­на­ми, но и сами по себе отно­си­лись к рим­ля­нам столь пре­зри­тель­но, что неко­то­рые отва­жи­лись даже облить помо­я­ми рим­ских послов, про­хо­див­ших мимо сво­его дома.

Одна­ко за это и дру­гие оскорб­ле­ния они тут же понес­ли нака­за­ние, ибо рим­ляне посла­ли про­тив них зна­чи­тель­ное вой­ско и самый их город был раз­ру­шен до осно­ва­ния Луци­ем Мум­ми­ем; и дру­гие стра­ны вплоть до Македо­нии пере­шли под власть рим­лян; при­чем раз­ных пол­ко­вод­цев они посы­ла­ли в раз­ные стра­ны; боль­шей частью Коринф­ской обла­сти завла­де­ли сики­он­цы.

Взятие Коринфа

Поли­бий же, опи­сы­вая собы­тия, свя­зан­ные со взя­ти­ем Корин­фа, заме­ча­ет в тоне состра­да­ния при этом о пре­не­бре­же­нии сол­дат к про­из­веде­ни­ям искус­ства и к посвя­ти­тель­ным дарам. По его сло­вам, ему дове­лось само­му видеть бро­шен­ные на зем­лю кар­ти­ны и сол­дат, играю­щих на них в кости.

Сре­ди этих кар­тин он упо­ми­на­ет одну работы Ари­сти­да, изо­бра­жав­шую Дио­ни­са, к кото­рой, по сло­вам неко­то­рых писа­те­лей, отно­сит­ся пого­вор­ка: «Ничто в срав­не­нии с Дио­ни­сом»; а так­же кар­ти­ну «Муче­ние Герак­ла в хитоне Дея­ни­ры». Я, одна­ко, не видел послед­ней, но видел Дио­ни­са — пре­крас­ней­шее про­из­веде­ние, выстав­лен­ное в хра­ме Цере­ры в Риме; но когда недав­но храм сго­рел, кар­ти­на погиб­ла вме­сте с ним.

Из осталь­ных посвя­ти­тель­ных даров в Риме почти что бо́льшая часть самых луч­ших про­изо­шла из Корин­фа; обла­да­те­ля­ми неко­то­рых пред­ме­тов ста­ли так­же горо­да, сосед­ние с Римом, ибо Мум­мий, будучи ско­рее чело­ве­ком вели­ко­душ­ным, чем люби­те­лем искус­ства, как гово­рят, лег­ко усту­пал эти пред­ме­ты тем, кто про­сил у него. И когда Лукулл воз­двиг храм Фор­ту­ны и пор­тик, он попро­сил у Мум­мия раз­ре­ше­ния вос­поль­зо­вать­ся ста­ту­я­ми, кото­ры­ми тот вла­дел, чтобы укра­сить ими храм до его посвя­ще­ния, а затем воз­вра­тить их. Одна­ко он не вер­нул назад ста­туй, но посвя­тил их богине, пред­ло­жив Мум­мию, если угод­но, отнять при­но­ше­ние у боги­ни. Мум­мий же отнес­ся к это­му спо­кой­но, так как вовсе не инте­ре­со­вал­ся ими; поэто­му он заслу­жил боль­ше поче­та этим, чем тот, кто их посвя­тил.

Восстановление Коринфа

Дол­гое вре­мя после это­го Коринф оста­вал­ся забро­шен­ным. Боже­ст­вен­ный Цезарь сно­ва вос­ста­но­вил его ради выгод­но­го место­по­ло­же­ния, отпра­вив туда коло­ни­стов, боль­шей частью из чис­ла воль­ноот­пу­щен­ни­ков.

Когда новые посе­лен­цы уби­ра­ли раз­ва­ли­ны и рас­ка­пы­ва­ли моги­лы, они нахо­ди­ли мно­же­ство изде­лий из терра­ко­ты, покры­тых рельеф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми, и брон­зо­вых сосудов. В вос­хи­ще­нии от мастер­ства работы они не оста­ви­ли не раз­ры­той ни одной моги­лы; поэто­му, раздо­быв мно­го таких изде­лий и про­да­вая их по доро­гой цене, они напол­ни­ли Рим «нек­ро­ко­рин­фи­я­ми», ибо так они назы­ва­ли пред­ме­ты, выко­пан­ные из могил и в осо­бен­но­сти гли­ня­ные сосуды.

Вна­ча­ле гли­ня­ные сосуды цени­лись весь­ма высо­ко — наравне с брон­зо­вы­ми коринф­ской работы, но затем спрос на них упал, так как наход­ки гли­ня­ных сосудов пре­кра­ти­лись, да и боль­шин­ство сосудов было пло­хой работы.

Дей­ст­ви­тель­но, город корин­фян все­гда был вели­ким и бога­тым, в нем было мно­го опыт­ных государ­ст­вен­ных дея­те­лей и людей, искус­но вла­дев­ших ремес­ла­ми; ибо здесь и в Сики­оне искус­ство живо­пи­си и пла­сти­ки и все тако­го рода ремес­ла достиг­ли осо­бен­но­го про­цве­та­ния.

Поч­ва Коринф­ской обла­сти была не очень пло­до­род­ной, зем­ля — неров­ной и ска­ли­стой; от это­го все назы­ва­ли Коринф «насу­пив­шим­ся» и сло­жи­лась пого­вор­ка: «Коринф нахму­рил бро­ви и пустота­ми напол­нен».

ГЕОГРАФИЯ 10:5.4

4. Хотя Делос стал таким обра­зом зна­ме­нит, одна­ко с раз­ру­ше­ни­ем рим­ля­на­ми Корин­фа его сла­ва воз­рос­ла еще более. Ибо куп­цы, веду­щие замор­скую тор­гов­лю, направ­ля­лись на Делос, так как их при­вле­ка­ла туда сво­бо­да от нало­гов и повин­но­стей, кото­рой поль­зо­ва­лось свя­ти­ли­ще, и удоб­ство гава­ни. В самом деле, ост­ров удач­но рас­по­ло­жен для тех, кто плы­вет из Ита­лии и Гре­ции в Азию.

Все­на­род­ное празд­не­ство — это что-то вро­де тор­го­во­го дела, и рим­ляне посе­ща­ли его более дру­гих наро­дов, даже когда Коринф еще суще­ст­во­вал.

И афи­няне, захва­тив ост­ров, ста­ли про­яв­лять боль­шую заботу одно­вре­мен­но и о куп­цах, и о рели­ги­оз­ных обрядах. Но когда пол­ко­вод­цы Мит­ри­да­та и тиран, кото­рый скло­нил ост­ров к вос­ста­нию, при­бы­ли на Делос, они совер­шен­но опу­сто­ши­ли его; когда же рим­ляне после воз­вра­ще­ния царя в свою стра­ну сно­ва завла­де­ли ост­ро­вом, он был необи­та­ем. До насто­я­ще­го вре­ме­ни ост­ров оста­вал­ся в бед­ст­вен­ном поло­же­нии. Теперь им вла­де­ют афи­няне.

ГЕОГРАФИЯ 17:3.25

25. Про­вин­ции в раз­ные вре­ме­на дели­лись по-раз­но­му; в насто­я­щее же вре­мя суще­ст­ву­ет деле­ние как при Авгу­сте Цеза­ре. Ибо после того как оте­че­ство вру­чи­ло ему пер­вое место в управ­ле­нии государ­ст­вом и пожиз­нен­ную власть в вопро­сах вой­ны и мира, он разде­лил всю терри­то­рию импе­рии на 2 части: одну часть он назна­чил себе, а дру­гую — отдал в управ­ле­ние наро­ду. Себе он оста­вил те обла­сти, где необ­хо­ди­ма для охра­ны воен­ная сила (это были такие же вар­вар­ские и сосед­ние с еще не поко­рен­ны­ми пле­ме­на­ми обла­сти или же бес­плод­ные и неудоб­ные для обра­бот­ки зем­ли; поэто­му жите­ли этих обла­стей при недо­стат­ке во всем, имея, одна­ко, мно­же­ство укреп­ле­ний, пыта­ют­ся сбро­сить иго и про­яв­ля­ют непо­ви­но­ве­ние); наро­ду же он пере­дал осталь­ные зем­ли, посколь­ку это были миро­лю­би­вые стра­ны, кото­ры­ми лег­ко управ­лять без воен­ной силы.

Каж­дую из двух частей он в свою оче­редь разде­лил на несколь­ко про­вин­ций, из кото­рых одни назы­ва­ют­ся «Про­вин­ци­я­ми Цеза­ря», дру­гие же — «Про­вин­ци­я­ми наро­да». В «Про­вин­ции Цеза­ря» Цезарь посы­ла­ет лега­тов и про­ку­ра­то­ров, при­чем он разде­ля­ет зем­ли в раз­ное вре­мя по-раз­но­му, управ­ляя ими сооб­раз­но с обсто­я­тель­ства­ми, тогда как в «Народ­ные про­вин­ции» сам народ направ­ля­ет пре­то­ров или про­кон­су­лов. Впро­чем, и разде­ле­ние этих про­вин­ций под­вер­га­ет­ся раз­лич­ным изме­не­ни­ям из сооб­ра­же­ний поль­зы.

Вна­ча­ле по край­ней мере Цезарь устро­ил так, что создал 2 кон­суль­ские про­вин­ции: Ливию, посколь­ку она была под­чи­не­на рим­ля­нам (кро­ме части, преж­де под­власт­ной Юбе, а в насто­я­щее вре­мя его сыну Пто­ле­мею), и часть Азии на этой сто­роне Гали­са и Тав­ра, кро­ме обла­стей гала­тов и пле­мен под вла­стью Амин­ты, а так­же Вифи­нии и Про­пон­ти­ды;

во-вто­рых, 10 пре­тор­ских про­вин­ций в Евро­пе и на ост­ро­вах вбли­зи нее: во-пер­вых, так назы­вае­мую Даль­нюю Ибе­рию, что око­ло рек Бети­са и Анас; во-вто­рых, Нар­бо­ни­ти­ду в Кель­ти­ке; в-третьих, Сар­ди­нию с Кир­ном; в-чет­вер­тых, Сици­лию; в-пятых и шестых, в Илли­рии область у Эпи­ра и Македо­нию; в-седь­мых, Ахею до Фес­са­лии, Это­лии, Акар­на­нии и неко­то­рых эпир­ских пле­мен, погра­нич­ных с Македо­ни­ей; в-вось­мых, Крит вме­сте с Кире­на­и­кой; в-девя­тых, Кипр; в-деся­тых, Вифи­нию с Про­пон­ти­дой и неко­то­ры­ми частя­ми Пон­та.

Осталь­ны­ми про­вин­ци­я­ми вла­де­ет Цезарь; в одни он посы­ла­ет кура­то­ра­ми быв­ших кон­су­лов, в дру­гие — быв­ших пре­то­ров, в третьи — всад­ни­ков. В части Цеза­ря есть и все­гда были цари, пра­ви­те­ли и декар­хии.