Красная точка. 35
Джунсон разрубил толстый кожаный ремень, стягивающий правую руку Тэджу. Затем перерезал другой, который фиксировал голову.
А когда собрался разрезать ремни на лодыжках, перед глазами внезапно все поплыло.
Казалось, он лишь моргнул, а уже оказался на коленях. Странно, но боли не чувствовалось — хотя они должны были удариться о пол при падении. Рука, крепко сжимавшая мачете, то и дело непроизвольно разжималась. Даже голова, которую он держал прямо, уже слегка склонилась вперед.
Все ощущения в теле быстро притуплялись.
«Я думал, что это какой-то анестетик… Но действует слишком быстро».
Сначала он решил, что ни в коем случае нельзя позволить этому веществу попасть в кровь. А потом услышал слова про «когда очнешься» и предположил, что это анестетик или сильное успокоительное.
В таком случае для жизни не было серьезной опасности. Даже если средство очень сильное, чтобы оно полностью распространилось по телу, нужно как минимум несколько секунд. За это время он собирался как-нибудь оттолкнуть Хёндже и освободить Тэджу. Вдвоем они без особого труда справились бы с Хёндже.
Но наркоз* начал действовать намного быстрее, чем он ожидал — теперь было трудно даже держать равновесие.
*От Сани. В оригинале 마취 (machwi) может переводиться как «анестезия» или «наркоз» — это один и тот же термин. Судя по действию, здесь все же наркоз, а не анестезия.
Разъяренный Хёндже схватил с подноса для инструментов длинный заостренный пинцет. Он настолько отличался от обычного своей длиной и кончиком, что Джунсону пришла в голову нелепая мысль — от удара этой штукой может быть больнее, чем от скальпеля.
Он как раз пытался крепче сжать мачете дрожащими от паралича руками, когда…
В шею Хёндже вонзился нож, гораздо более острый, чем скальпель или специальный пинцет.
На первый взгляд лезвие казалось не таким уж длинным, но оно вошло почти до самой рукоятки. Обычный человек не смог бы выжить после такого удара в горло.
Послышались жуткое бульканье — словно кто-то выпускает воздух и одновременно полощет горло кровью.
Выпучив глаза от ужаса, Хёндже с трудом перевел взгляд на того, кто только что вонзил нож ему в горло. Пытаясь увидеть нападавшего, он повернул голову, а вместе с ней и шею, от чего из раны струей потекла кровь.
Послышался звук падающих на пол капель крови: тук, тук, тук… И в тишине раздался спокойный, невозмутимый голос:
На губах появившегося человека играла легкая улыбка — явно фальшивая.
Брызги крови хорошо сочетались с этим бледным лицом. Он выглядел так, будто хотел разорвать Хёндже на кусочки — настолько жутким было выражение.
В уши харкающего кровью медбрата проник тихий голос, наполненный смехом:
— Надо было сначала отрезать руки, которые касались нашего Джунсона, а потом уже убивать.
Страшная жажда убийства, звучавшая в этом тоне, давила на Хёндже. Он задрожал, и Хансо без колебаний выдернул складной нож из горла. Из раны тут же хлынула кровь, полностью пропитав белый медицинский халат.
Операционная наполнилась тяжелым запахом.
Хансо с силой оттолкнул шатающегося Хёндже к стене. Ударившись головой и телом о твердую поверхность, тот медленно сполз вниз и опустил голову. Из горла больше не доносилось хриплого дыхания.
Теперь того стало хорошо видно — медбрат больше не загораживал своим телом. Хансо подошел ближе и схватил Джунсона за плечи. Мачете выпало, а руки и плечи обмякли и не двигались. Ноги тоже лишь слегка подрагивали — похоже, встать он уже не сможет.
Удивительно, что он до сих пор не упал окончательно, учитывая, как быстро подействовал наркоз.
Хансо осмотрел его состояние пугающим взглядом и убрал упавшую на лоб челку. Открытое лицо показалось еще бледнее под светом операционной лампы. Затем он слегка обхватил рукой его шею.
Убедившись, что температура тела и цвет кожи в норме, Хансо немного смягчил взгляд. Пульс был замедленным, но все еще в пределах нормы.
Он выглядел так, будто прекрасно знал, что за препарат был в шприце.
Джунсон перевел на него взгляд, пока глаза постепенно закрывались.
Хотя речь звучала немного невнятно, можно было легко разобрать, что он спрашивает.
— Ага, — без колебаний ответил Хансо. — Он собирался убить тебя, поэтому я убил его первым. Я молодец, правда?
Беззаботный голос, словно ждущий похвалы, совсем не сочетался с запахом крови.
Взгляд Джунсона медленно переместился на Хёндже. Было видно опущенную голову — тот сидел, прислонившись к стене. Из шеи все еще сочилась яркая кровь, но больше не было слышно дыхания.
Даже видя это своими глазами, Джунсон не мог до конца осознать происходящее.
«Если бы я сделал это своими руками, все было бы иначе».
Удивительно, но Джунсон не чувствовал отвращения от того, что Хансо стал убийцей. Возможно, из-за наркоза притупились не только телесные ощущения, но и эмоции.
Наверное, поэтому в постепенно угасающем сознании мелькнула мысль:
Едва держась прямо, он вдруг рухнул вперед. Хансо подхватил его, словно обнимая. Глубокое, медленное дыхание потерявшего сознание Джунсона коснулось шеи.
Хансо нежно погладил его спину чистой левой рукой — на ней не было крови.
Сидя на операционном столе, дрожащий Тэджу сглотнул. Он был настолько шокирован, что даже не подумал освободить оставшиеся конечности, хотя Джунсон уже снял большинство ремней. Успел лишь вытащить кляп изо рта.
С побелевшим лицом он посмотрел на Хёндже.
Это был уже труп — тело, которое скоро окончательно остынет.
— А… аа… т… т-труп… убийство…!
Не в силах составить полное предложение, Тэджу лишь выдавливал отдельные слова. И тут он встретился взглядом с Хансо, который поднял голову.
Судорожно вздохнув, он подавил крик и заметно засуетился. Только сейчас осознал, что лодыжки все еще скованы ремнями, и начал спешно их развязывать. В нормальной ситуации следовало бы сначала освободить вторую руку, а потом уже ноги, но он был настолько напуган, что даже не подумал об этом.
Услышав голос Хансо, Тэджу замер. Его руки тряслись так сильно, что даже не могли нормально расстегнуть первый ремень.
Тот протянул ему свою правую руку. Она была вся в крови.
— Дайте мне, пожалуйста, вон ту зеленую ткань. Нужно вытереть, пока не засохло.
Тэджу схватил зеленое хирургическое полотенце с подноса рядом с операционным столом, но на мгновение замешкался. Не решаясь дотронуться до руки в человеческой крови, он просто уронил полотенце в его ладонь.
Хансо с безразличным выражением лица тщательно вытер следы. Заодно наспех протер и складной нож.
— Когда поднимемся наверх и я уложу Джунсона в палате, хорошо охраняйте дверь снаружи. Никого не впускайте.
— Что? — растерянно переспросил Тэджу.
Хансо прищурился, и его глаза жестко сверкнули.
— Я сказал, не позволяйте всяким ублюдкам видеть его беззащитным во сне.
Казалось, он убьет, если не получит ответа. Впрочем, это даже не было преувеличением — он бы точно убил.
Воздух будто сдавил горло, и Тэджу начал нервно сглатывать слюну. Из-за жуткого запаха крови тело дрожало, будто в ознобе.
Пока он со всхлипами развязывал ремни на запястьях и лодыжках, Хансо поднял Джунсона на руки. По сравнению с прошлым разом, когда он нес его, вес стал более удовлетворительным*. Возможно, причина в потери сознания? Когда эта мысль пришла в голову, Хансо спокойно задумался: сколько же нужно его кормить, чтобы сохранить этот вес?
*От Сани. Когда тело без сознания, оно полностью расслабляется. Сейчас Джунсон не держится за плечи и отдает весь вес на его руки. Хансо это нравится.
Выйдя из операционной с Джунсоном на руках, он услышал, как Тэджу спешно бежит следом. Тот явно торопился — иначе пришлось бы остаться наедине с еще теплым трупом.
Семеня за Хансо, он поддерживал некоторую дистанцию. А когда они завернули за угол, вдруг резко вздохнул при виде открывшейся картины.
Трое мужчин корчились на полу в лужах крови. Их черная одежда резко контрастировала с белизной коридора.
Тэджу понял, что это те самые люди, которые привязали его к операционному столу. При этом он просто не мог злорадствовать, глядя на их жалкое состояние и изуродованные тела.
Проходя мимо, Хансо неожиданно сказал:
Его бесстрастный голос заставил троих мужчин вздрогнуть.
— Когда я вернусь, вы даже вдохнуть спокойно не сможете.
С этими словами Хансо направился по коридору к холлу. Тэджу подумал, что мужчины могли бы воспользоваться моментом и сбежать, но затем увидел лужи крови вокруг их щиколоток и лишь плотно сжал губы.
Мини-разбор от Сани. Итак, почему Джунсон считает себя мусором и хотел убить сам? 1). Ответственность. Он не хотел, чтобы чистый Хансо пачкал руки ради него, становясь убийцей. 2). Вина и долг. Есть разница между «я убил ради самозащиты» и «кто-то убил человека из-за меня». 3). Самостоятельность. Джунсон привык сам принимать решения и защищать других. А теперь так сделал кто-то другой, ради него. 4). Про мусор. В итоге Джунсон чувствует себя недостойным такой жертвы со стороны Хансо. Конец разбора!
🥨 Кинуть Сане на трубочку со сгущенкой можно прямо здесь, в донатах телетайпа. А еще есть бусти~