Вселение закончилось. 4
Время шло, и в начале второй части романа в списке врагов Чон Сахёна появился еще один — Пэк Канхёк, новый главный герой. К счастью, он не лез в драку. Это был персонаж, который вырос в благополучной семье, честным и порядочным.
А вот Чон Сахён был окружен врагами со всех сторон. Настолько, что порой возникала мысль: может, автор изначально планировал написать что-то мрачное и жестокое?
Даже без вмешательства Пэк Канхёка у него хватало недоброжелателей.
Если начать с самого близкого окружения, то это был сводный брат — Чон Чжэмин.
Не такой умный и талантливый, но зато куда более жадный.
Он часто проигрывал Чон Сахёну в интеллектуальных схватках и играх на выдержку. Но при этом не сдавался и упорно лез на рожон. Такой настырности можно было только позавидовать.
Чон Чжэмин преследовал одну единственную цель: занять место Чон Сахёна, истинного наследника корпорации. И за его спиной стояла серьезная поддержка — родная мать. Для Чон Сахёна она стала мачехой.
Строго говоря, Чон Чжэмин был человеком со стороны. Он получил фамилию «Чон», лишь когда вошел в семью.
Это произошло после смерти биологической матери Чон Сахёна. Тогда глава «Чонрён Групп» женился во второй раз. Его новая супруга привела с собой родного сына, который и стал Чон Чжэмином в семейном реестре*.
*От Сани. Ходжок (호적) — официальный документ в Корее, фиксирующий всех членов семьи. Из-за внесения в реестр у сводного брата появилось право носить фамилию «Чон» и претендовать на наследство.
Над ними всеми стоял дедушка, председатель компании. Он был сторонником спартанского воспитания — тем самым человеком, который сбрасывает детенышей с обрыва.
Дед никогда не давал ничего просто так своему родному внуку. Наоборот, горячо приветствовал Чон Чжэмина, видя в нем конкурента для Чон Сахёна. И поначалу даже всячески поддерживал того в карьере, чтобы конкуренция была еще лучше.
Естественно, все это поставило под угрозу положение самого Чон Сахёна. В компании начали распространяться слухи, что председатель и директор благоволят Чон Чжэмину.
В итоге Чон Сахёна отправили в зарубежное дочернее предприятие, чтобы посмотреть, насколько он сможет подняться.
В отличие от него, Чон Чжэмин почти ничего не добился сам. Большая часть его достижений была создана искусственно.
Чон Сахёну же приходилось пробиваться наверх своими силами.
И он справился. На пустом месте увеличил продажи компании в несколько раз и даже начал экспортировать свои бизнес-идеи на корейский рынок.
Только после этого ему разрешили вернуться.
К тому времени Чон Чжэмин уже занимал должность исполнительного директора в корейском офисе. Чон Сахён получил позицию управляющего директора, чуть ниже рангом.
Их конфликты по вопросам управления и методам работы были бесконечными. Постепенно сотрудники начали выбирать себе сторону, присматриваясь и выжидая. И именно тогда в жизни уставшего от интриг Чон Сахёна появилась Хан Сиён, которая была в стороне от всех этих разборок.
Главная героиня, которая не примкнула ни к одной из сторон.
Более того, она была довольно способной. Несмотря на возраст и стаж, Хан Сиён быстро продвигалась по карьерной лестнице, демонстрируя отличные результаты как в индивидуальной работе, так и в команде.
А еще у нее была безупречная репутация среди коллег.
По слухам, даже Чон Чжэмин положил на нее глаз.
Неудивительно, что Чон Сахён не мог пройти мимо.
Это была та часть сюжета, которую не рассказали с точки зрения главной героини в первой части новеллы.
Если бы Чон Сахён остался главным героем, то эта линия, возможно, появилась бы во второй или третьей части как предыстория главного героя, но…
К сожалению, арка Чон Сахёна так и не была опубликована.
«Какого черта именно я должен это знать?»
Выяснив все детали, До Еджун окончательно увяз в паутине Чон Сахёна.
Ему было даже известно, что тот постоянно проходил различные психиатрические процедуры — от медикаментозного лечения до гипноза. Так Чон Сахён пытался избавиться от навязчивых состояний и бессонницы, от которой страдал почти 20 лет.
На том этапе До Еджун почти заменил ему личного секретаря.
Кстати, у Чон Сахёна на самом деле был официальный секретарь и личный помощник. О его существовании не знал никто, в том числе семья.
А вот До Еджун знал. Более того, они довольно часто общались.
Он так старался делать вид, что не замечает, не слышит…!
Но было уже поздно — он зашел слишком далеко. Казалось, что Чон Сахён намеренно втягивал его в свой мир.
Тот не хотел выпускать До Еджуна из рук и расставил несколько идеальных ловушек. Разбросал наживку, мимо которой жертва никак не могла пройти.
В то время До Еджун на собственном опыте узнал, каково это — когда тебя ловят на крючок и водят за нос.
Как бы то ни было, у него была одна цель: добиться счастливого конца и благополучно вернуться в свой мир.
И вот, спустя три года, ему удалось выполнить первую часть плана — «добиться счастливого конца». Конечно, история еще не закончилась, и нельзя с уверенностью сказать, что все будет хорошо. Но именно этот момент казался решающим для концовки. Можно считать, что До Еджун справился со своей задачей.
По законам жанра после устранения злодея история должна закончиться словами: «И жили они долго и счастливо~».
Казалось, что Чон Сахён действительно потерял интерес к Хан Сиён. И та вместе с главным героем (Пэк Канхёком) вовсю готовилась к свадьбе.
В компании эти двое уже были известны как официальная пара. Благодаря этому Чон Сахён внезапно превратился в мужчину, которого отвергли.
Видимо, из-за ангельской внешности многие ему сочувствовали.
Официальный секретарь Чон Сахёна часто передавал ему слова утешения от людей, которые говорили, что скоро в его жизни появится хороший человек.
Впервые услышав это, До Еджун чуть не лопнул от возмущения.
В отличие от ситуации с Хан Сиён, Чон Сахён тщательно скрывал свои отношения с До Еджуном. Он прятал все: и то, что они знакомы, и то, что находятся в каких-то отношениях. Все их встречи держались в строжайшем секрете.
Он рано понял: стоит показать свою слабость или сокровище, и они тут же перестанут быть только твоими.
До Еджун об этом не знал, но Чон Сахён готовился к их встречам гораздо более основательно, чем можно было представить.
Даже своему психиатру, с которым выстраивал доверие больше 10 лет, он ни слова не сказал о До Еджуне.
На вопрос «В последнее время вы выглядите лучше, случилось что-то хорошее?» Чон Сахён лишь слегка улыбнулся: «Правда? Вроде все как обычно». А после сменил тему.
Он не хотел показывать свою уязвимость, выставляя напоказ личные дела.
— Ну вот и все! Получилось! — воскликнул До Еджун, ставя жирную точку в блокноте. Рядом он старательно нарисовал два сердечка.
Роман должен был закончиться здесь. Почему? Потому что есть негласные правила! Потому что так устроены романтические новеллы!
Что будет дальше, родятся ли у них дети и будут ли они жить долго и счастливо — это уже не его дело, пусть пишут спин-оффы.
— Что еще нужно сделать, чтобы это закончилось… Когда же меня отправят обратно…
До Еджун в отчаянии взъерошил волосы. В последнее время воспоминания о жизни до попадания в этот мир становились все более размытыми. И этот факт вдвое усиливал его тревогу.
Он не мог вспомнить, сколько ему было лет в том мире и свою профессию. А еще забыл человека, по чьей рекомендации начал читать этот роман.
До Еджун вернулся к первой странице блокнота.
<Не могу поверить, но блядь... Кажется, я каким-то образом попал в роман «Лик ангела лишен улыбки»>
Это было первое, что он записал. Дальше шли неразборчивые записи о сюжете и персонажах — вперемешку с матом.
В те дни До Еджун был настолько одержим идеей изменить ход истории, что не обращал внимания ни на что другое.
Он словно мчался на полной скорости к финалу, стараясь не упустить ни одной детали из жизни главных героев.
Записывал все и упускал из виду самого себя. Вначале он еще писал о том, как скучает по маме и папе — но чем дальше, тем меньше оставалось следов о личности Пэк Юмина.
В каком-то смысле блокнот стал отчаянной попыткой убедить себя, что путь назад еще возможен. Своего рода борьба для путешественника, которого забросили в чужой мир.
<Чон Сахён — ебанутый ублюдок. Лучше держаться от него подальше. Хотя, кажется, уже поздно. Он же меня не убьет?>
До Еджун горько усмехнулся, читая заметку двухлетней давности.