Вселение закончилось. 65
Вначале Чон Сахён словно прощупывал границы. А теперь уже полностью обосновался на чужой территории.
До Еджун, как кот, у которого отобрали личное пространство, стал подавленным и раздражительным. При этом он даже не мог возражать Чон Сахёну, который расхаживал по его дому как по своему собственному. Оставалось только следить за чужим настроением и молча страдать.
Чон Сахён говорил, что До Еджун может в любое время приходить к нему домой. Но та территория тоже принадлежала ему, поэтому было одинаково неуютно. Нет, пожалуй, даже хуже — ведь она полностью касалась Чон Сахёна. К тому же, хоть До Еджун и не был уверен, но все вещи казались ужасно дорогими. Даже просто сидеть на диване было невыносимо из-за волнения.
Когда Чон Сахён без малейшего беспокойства сидел на диване и давал ему фрукты, До Еджун машинально сползал на пол. Он боялся случайно испачкать дорогую мебель. А ведь в доме Чон Сахёна нельзя было найти ни волоска, ни пылинки.
Поначалу До Еджун думал, что у него мизофобия*. Это была типичная болезнь мужского персонажа в любовном романе. А если добавить еще и обсессивно-компульсивное расстройство, то образ был бы идеальным. Но судя по тому, как он вел себя с ним…
— Что такое? — спросил Чон Сахён.
…это совсем не было похоже на мизофобию. До Еджун невольно посмотрел на руку Чон Сахёна на своей талии.
*От Сани. Мизофобия = мания чистоты. А тут Сахён без проблем дотрагивается до другого человека.
На просторном диване, который мог спокойно вместить трех, а то и четырех человек, они сидели до нелепости близко друг к другу. Словно боялись занять лишнее место. Рука Чон Сахёна непринужденно лежала на его талии.
— ...Ничего, — ответил До Еджун.
Он уже привык к тому, что они общаются на «ты». Но это не означало, что стало комфортно, поэтому он тихо отвел взгляд. Телевизор в доме Чон Сахёна был настолько огромным, что занимал почти всю стену. Такой большой, что даже непонятно, куда именно надо смотреть.
Сейчас они включили популярную дораму — с самого начала и до конца.
Для До Еджуна, который не пропускал ни одной романтической дорамы, это была бы идеальная обстановка… если бы не тот факт, что он находился в доме Чон Сахёна и сидел рядом с ним.
«И почему он… смотрит это со мной? Нет, почему я смотрю это с ним здесь?»
К концу 13-й серии атмосфера достигла пика. Главные герои, глядя друг другу в глаза, медленно приблизились и…!
Такие сцены неловко смотреть даже с семьей, не говоря уже о друзьях. А тут рядом сидел Чон Сахён. Было так странно, что хотелось удариться головой о стену и потерять сознание. И все же любопытство оказалось сильнее, и он аккуратно повернул голову…
Чон Сахён неотрывно пялился в экран. До этого момента он едва ли вообще смотрел дораму. А теперь даже не моргал, будто хотел запомнить каждый кадр страстного поцелуя.
До Еджун подумал, что эта сцена почему-то выглядела страшнее любого кадра из фильма ужасов. Серьезно… он был похож на психа.
Пока он размышлял об этом, Чон Сахён повернулся. Совершенно не готовый к этому, До Еджун встретился с ним глазами и вскрикнул вслух:
— Э? А, нет… п-просто вдруг су-судорога в ноге.
Не решаясь сказать «потому что твой взгляд охуеть какой жуткий», он схватился за совершенно здоровую ногу и начал разыгрывать спектакль.
Чон Сахён без колебаний придвинулся к До Еджуну. Затем взял его ногу и положил себе на колени.
Это не то! До Еджун растерянно застонал, но Чон Сахён не обратил внимание и начал массировать мышцы.
Было не столько больно, сколько щекотно. До Еджун вдруг испугался, что тот может просто раздавить ногу.
Но, к счастью, хватка Чон Сахёна была не такой сильной. Прикосновения действительно напоминали массаж при судороге*, отчего До Еджуну стало как-то не по себе.
*От Сани. Судороги ног считаются довольно распространенной проблемой. В дорамах часто встречаются сцены, когда один персонаж помогает другому справиться с внезапной судорогой. Это настолько обычное явление, что даже существуют специальные техники для массажа.
До Еджун рефлекторно сжал и разжал пальцы ног. Его пальцы усердно двигались в белых носках. Удовлетворенный этим, Чон Сахён еще несколько раз помял икру и спросил:
До Еджун хотел показать, что с ногой уже все в порядке. Но, видимо, поза оказалась неудачной — в этот момент у него и правда свело мышцы.
На этот раз он закричал по-настоящему. Схватился за бедро и откинулся назад, не в силах пошевелиться. Он почти распластался на диване, когда Чон Сахён снова взялся за его ногу.
Рука проникла под свободные спортивные штаны До Еджуна. Начиная от лодыжки, Чон Сахён медленно закатал штанину. А затем также неспешно провел ладонью по обнаженной коже.
— Так эффективнее, чем через одежду. Хотя может, вообще штаны снять?
Когда Чон Сахён взялся за пояс его штанов, До Еджун в ужасе подтянул их обратно. А затем, словно уступая, сам закатал штанину до бедра.
Он подумал, что еще повезло — штанины были свободного кроя и легко подворачивались. Иначе пришлось бы демонстрировать Чон Сахёну свои трусы.
Мысленно аплодируя себе за спасение трусов, До Еджун покорно отдал ногу Чон Сахёну.
Руки мягко коснулись лодыжки, плавно скользнули вверх по коже и остановились на икре. Одна рука нежно разминала напряженную мышцу, а другая устроилась выше — в ямке под коленом.
Когда сухие пальцы коснулись чувствительной кожи, До Еджун вздрогнул и согнул ногу. Но Чон Сахён настойчиво продолжал массировать это место, надавливая пальцами.
В итоге с губ До Еджуна сорвался странный стон. Он поспешно зажал рот рукой, но уже не мог вернуть звук обратно.
Лицо стало ярко-красным. Желая провалиться сквозь землю, До Еджун закрыл щеки руками, пытаясь хотя бы спрятать стыд. Но этот жест лишь сильнее раззадорил Чон Сахёна.
У него не было намерения как-то сексуально трогать До Еджуна. Просто нравилось, как тот подпрыгивает от каждого касания.
Но сейчас появилось и другое чувство. Сложно было точно определить, но захотелось увидеть До Еджуна еще более смущенным.
Прикосновения Чон Сахёна стали более интимными. Он начал ощупывать мышцы кончиками пальцев. Нога До Еджуна заметно дрожала. Пальцы на ней поджались — это было видно даже через белый носок.
— Хва-хватит уже… — выдавил До Еджун и с трудом поднялся.
Он взял ногу обеими руками и попытался стянуть с колен Чон Сахёна. При этом она соскользнула на пол — он еле сдержал крик. Но даже терпеть судорогу казалось лучше, чем продолжать все это.
Чон Сахён с сожалением цокнул языком, глядя, как До Еджун торопливо опускает штанину. Сцена с поцелуем в дораме уже давно закончилась — началась следующая серия.
Став парой после одного поцелуя, герои смело демонстрировали свои чувства и обменивались смущающими репликами. Глядя на них, можно было действительно поверить в любовь — настолько сладкими казались актеры. Чрезмерно вовлеченные зрители даже распускали слухи, что они встречаются в реальной жизни.
Забавно. Нелепые фантазии людей, которые не понимали, как легко изобразить любовь. Мир не так прекрасен и романтичен. А любовь — почти иллюзия, мимолетное чувство.
Чон Сахён верил, что люди более честны в своей похоти, чем в любви. Он пристально посмотрел на До Еджуна. Тот осторожно массировал ноющую ногу.
Разговоры о любви глупы. И среди всех людей, которых встречал Чон Сахён, До Еджун был одним из самых глупых. Он подумал, что, возможно, сам стал глупее из-за долгого общения с ним. Ведь сейчас ему казалось, что было бы неплохо поцеловать До Еджуна.
Разумное ли это решение? Рациональное ли? Чон Сахён ненадолго задумался. И вскоре пришел к ответу. Без малейших сомнений, это было неразумное и нерациональное решение.
Но несмотря на это, он поцеловал До Еджуна. Из-за импульса — чувства, которое он больше всего ненавидел.