Вселение закончилось. 8
«Мы же в кинотеатре, вдруг нас увидят сотрудники… И тут наверняка есть камеры…» — подумал До Еджун.
Как будто прерывая его мысли, Чон Сахён сказал:
— Не волнуйся. Что бы мы тут ни делали, об этом никто не узнает.
Однако его слова лишь усилили беспокойство, а не наоборот. «Нет, это как-то ещё опаснее. Кажется, я смогу выжить, только если эти люди где-то проболтаются, — подумал До Еджун.
Он облизал пересохшие губы, и Чон Сахён тут же перевёл взгляд на его рот. Словно пытаясь спрятаться, До Еджун закусил губу.
Чон Сахён протянул руку, и До Еджун инстинктивно скрестил руки на груди. Однако рука прошла мимо и потянулась к стоящему рядом столику. Чон Сахён взял бокал с вином и сделал глоток.
— Вкус так себе, — сказал он и поставил бокал обратно.
В воздухе пахло виноградным вином.
— Мы же не дети, — продолжил он, проведя пальцем по подбородку До Еджуна. — Тебе не кажется, что наш прогресс в физической близости слишком медленный? Всего один поцелуй — это же несерьезно.
— …П-почему несерьезно? — спросил До Еджун дрожащим голосом.
— Мм… — задумался Чон Сахён. — Кажется, тот поцелуй был ошибкой.
— Ты ведь сам так думаешь, разве нет?
До Еджун считал тот поцелуй одной из трёх самых больших ошибок в своей жизни. И теперь его раскрыли. Он почувствовал, как задрожали губы.
Чон Сахён с наигранным сожалением приподнял бровь.
— Но так нельзя, верно? Мы же любим друг друга.
Впервые До Еджун порадовался, что в кинотеатре темно. Иначе Чон Сахён увидел бы его побледневшее лицо.
— Поэтому… если ты сейчас будешь меня избегать, я очень разозлюсь.
После таких слов уклониться было невозможно. До Еджун зажмурился и позволил Чон Сахёну поцеловать себя.
Чужая кожа показалась обжигающей — в памяти тут же вспыхнули воспоминания о том дне, который он так старался забыть.
Тело онемело, словно его укусила ядовитая змея. До Еджун с трудом вдохнул — в воздухе смешались любимые духи Чон Сахёна и аромат вина.
Какое счастье, что он вообще смог вдохнуть. Потому что потом у него не было ни секунды на передышку.
Язык Чон Сахёна скользнул в его рот. Он нежно обхватил и втянул в себя онемевший язык До Еджуна.
Их носы столкнулись, и Чон Сахён наклонил голову, чтобы проникнуть ещё глубже — скользнул по нёбу и внутренним сторонам щёк. Было так щекотно, что пальцы на ногах До Еджуна непроизвольно поджались, и обувь свободно упала на пол.
Вместе с ней рухнул и его рассудок.
Он целуется с Чон Сахёном. На этот раз в трезвом уме, не выпив ни капли алкоголя.
Поцелуй отдавал вином, голова кружилась, а сплетённые языки горели.
Одним словом, всё смешалось в полном беспорядке.
Чон Сахён был главным героем этого романа и одновременно злодеем, а он сам был всего лишь второстепенным персонажем… Нет, изначально он вообще не был персонажем этого романа.
Логически, влюблённость Чон Сахёна была абсурдом. Это было предположение, которое вообще не должно было возникнуть.
Но сейчас это стало реальностью, и он не мог ничего с этим поделать…
Что, если Чон Сахён действительно считает его своим возлюбленным?
Что, если это уже не исправить?
Почувствовав, что До Еджун отвлёкся, Чон Сахён слегка прикусил его язык, словно наказывая. До Еджун вздрогнул.
От нахлынувших ощущений из его горла непроизвольно вырвался стон — что-то вроде инстинкта. Удивлённый собственным голосом, язык До Еджуна онемел, и Чон Сахён мягко обхватил его своим.
В этот момент Чон Сахён переживал кульминационный момент любовного романа, а До Еджун — триллера.
Два жанра боролись за место под солнцем.
Рука Чон Сахёна скользнула под его футболку. Романтика взяла верх.
Прохладные кончики пальцев коснулись кожи, и по телу До Еджуна пробежали мурашки. В голове загорелся сигнал тревоги.
Если они продолжат, будет действительно опасно. Он уже пересёк черту, которую мог вынести.
Когда рука Чон Сахёна прошлась по плоскому животу и скользнула к пояснице, До Еджун поспешно толкнул его в плечо.
Задыхаясь, До Еджун поднял взгляд на Чон Сахёна. В глазах, затуманенных страстью, было что-то пугающее.
Чон Сахён, видимо, был недоволен тем, что его прервали. Он нахмурился и провёл языком по покрасневшим губам.
Его голос звучал властно. До Еджун с трудом вздохнул и сказал:
— М-мне нужно тебе кое-что сказать.
Почувствовав, что атмосфера разрушена, Чон Сахён цокнул языком и отстранился. До Еджун поправил одежду и вернул кресло в исходное положение.
Чон Сахён смочил горло вином, которое раньше назвал невкусным. Заметив взгляд До Еджуна, он поднял бокал и спросил:
Его голос снова стал спокойным. До Еджун покачал головой.
Он начал лихорадочно соображать. Что сказать в этой ситуации, чтобы всё обошлось?
— И что ты хотел сказать, что так долго тянул?
Сердце До Еджуна бешено колотилось. Как бы он ни напрягал мозг, он никак не мог придумать, что сказать.
«Знаешь, я всё обдумал и понял, что не люблю тебя?»
Во-первых, он никогда не говорил, что любит его. А во-вторых, если он скажет это сейчас, тот, скорее всего, закопает его заживо.
В прямом смысле — закопает в землю. Это была худшая из возможных фраз, которую лучше не использовать даже в ссоре.
«Может, не будем заходить дальше поцелуев?»
До Еджун не хотел лишний раз испытывать его терпение. Для его же блага лучше вообще не говорить ничего, связанного с любовью.
Ведь в оригинале маска Чон Сахёна начала трескаться именно с того момента, как главная героиня предложила сделать перерыв… Он был осторожен во всех своих отношениях и ненавидел, когда они заканчивались.
Вот почему он так хладнокровно убил главную героиню, которую так любил в оригинале… Его нельзя было понять по обычным меркам.
Сейчас До Еджуну нужно было сделать всё, чтобы Чон Сахён не потерял контроль.
Наконец собравшись с духом, До Еджун взял со стола свой бокал. Затем он вылил в горло все вино, к которому до этого даже не притронулся.
— Ты же говорил, что не будешь.
Это действие противоречило его недавнему отказу. Терпкий вкус вина обжёг горло, и До Еджун провёл языком по шершавому нёбу.
Чон Сахён большим пальцем вытер следы вина с его губ. Движение было таким естественным, что До Еджун даже не заметил этого. Его собственные мысли волновали его куда больше.
Сделав глубокий вдох, он наконец заговорил:
— Ты… ты точно разлюбил Хан Сиён?
Реакция Чон Сахёна была мгновенной и резкой. Мало того, что он прервал их поцелуй, так ещё и заговорил о той женщине?
— Это всё, что ты хотел сказать?
Его голос стал ледяным. Нагретый воздух в одно мгновение остыл. До Еджун, следя за его реакцией, покачал головой.
— Не совсем, но… мне нужно было убедиться.
— Мне казалось, я уже достаточно убедительно показал это, — с усмешкой сказал Чон Сахён. — Ты думаешь, я из тех, кто целуется с кем попало?
— Если нужны более веские доказательства, я могу показать и на деле.
— Нет, нет…! Я всё понял, — До Еджун вздрогнул и резко выпрямился.
Затем он прикрыл рукой кнопку регулировки наклона кресла.
Он не был уверен, что это правильно…
Да чёрт с ним, будь что будет!
Он сказал это! Сказал и замер, крепко зажмурившись.
Брови Чон Сахёна красиво сошлись на переносице. После этого недоуменного вопроса он больше ничего не сказал. До Еджун осторожно открыл глаза.
Чон Сахён смотрел на него сверху вниз с непроницаемым выражением лица.