Вселение закончилось. 8
«Мы же в кинотеатре, вдруг нас увидят сотрудники… И тут наверняка есть камеры…»
Будто прочитав его мысли, Чон Сахён нанес упреждающий удар:
— Не волнуйся. Что бы мы тут ни делали, об этом никто не узнает.
Однако его слова лишь усилили беспокойство, а не наоборот. «Нет, это как-то еще опаснее. Кажется, я смогу выжить, только если эти люди где-то проболтаются».
До Еджун облизал пересохшие губы, и Чон Сахён тут же перевел взгляд на его рот. Словно пытаясь спрятаться, До Еджун отчаянно прикусил губу.
Чон Сахён протянул ладонь, и До Еджун инстинктивно обхватил себя за плечи. Однако чужая рука прошла мимо и потянулась к стоящему рядом столику. Чон Сахён взял бокал и сделал глоток.
— Вкус так себе, — сказал он и поставил обратно.
В воздухе разлился запах густого красного вина.
— Мы же не дети, — продолжил он, проведя пальцем по подбородку До Еджуна. — Тебе не кажется, что наш прогресс в физическом плане слишком медленный? Всего один поцелуй — это же смешно.
— …П-почему смешно? — спросил До Еджун дрожащим голосом.
Чон Сахён издал задумчивое «хм».
— Вряд ли, конечно, но мне кажется, что тот поцелуй был ошибкой.
— Ты ведь так и думаешь, хён. Разве нет?
До Еджун считал тот поцелуй одной из трех самых больших ошибок в своей жизни. И теперь его раскрыли. Он почувствовал, как задрожали губы.
Чон Сахён с наигранным сожалением опустил брови.
— Но так нельзя, верно? Мы же любим друг друга.
Впервые До Еджун порадовался, что в кинотеатре темно. Иначе Чон Сахён увидел бы его побледневшее лицо.
— Поэтому… если ты сейчас отстранишься, я очень разозлюсь.
После таких слов уклониться было невозможно. До Еджун зажмурился и позволил Чон Сахёну поцеловать себя.
Когда его коснулось не просто теплое, а обжигающее тепло, воспоминания тех дней, которые он так старательно хоронил, нахлынули как гром среди ясного неба.
Тело онемело, словно от укуса ядовитой змеи. До Еджун с трудом вдохнул — в воздухе смешались любимые духи Чон Сахёна и аромат вина.
Какое счастье, что он вообще смог вдохнуть. Потому что потом у него не было ни секунды на передышку.
Язык Чон Сахёна скользнул в его рот. Он нежно обхватил и втянул в себя неподвижный язык До Еджуна.
Их носы столкнулись, и Чон Сахён наклонил голову, чтобы проникнуть еще глубже — скользнул по нёбу и внутренним сторонам щек. Было так щекотно, что пальцы на ногах До Еджуна непроизвольно поджались, и обувь свободно соскользнула на пол.
Вместе с ней рухнул и его рассудок.
Он целуется с Чон Сахёном. На этот раз в трезвом уме, не выпив ни капли алкоголя.
Смешавшийся жар отдавал вкусом вина, в голове все больше мутилось, а сплетенные языки словно горели.
Чон Сахён был главным героем этого романа и одновременно злодеем, а он сам всего лишь какой-то проходной персонаж… Нет, изначально он вообще не из этой истории.
Мысли путались, все вокруг кружилось.
Если мыслить логически, влюбленность Чон Сахёна была абсурдом. Это допущение вообще не должно было возникнуть.
Но сейчас оно вдруг стало реальностью, и он не мог ничего с этим поделать…
Что, если Чон Сахён действительно считает его своим возлюбленным?
Что, если это уже не исправить?
Почувствовав, что До Еджун отвлекся, Чон Сахён слегка прикусил его язык, будто наказывая. До Еджун вздрогнул.
От нахлынувших ощущений из его горла непроизвольно вырвался стон — что-то вроде инстинкта. Удивленный собственным голосом, До Еджуна замер, и Чон Сахён тут же нежно обхватил его язык своим.
В этот момент Чон Сахён переживал кульминационный момент любовного романа, а До Еджун — триллера.
Два жанра вступили в напряженную борьбу за территорию.
Рука Чон Сахёна скользнула под футболку. Чаша весов склонилась в сторону романтики.
Когда прохладные пальцы коснулись кожи, по телу До Еджуна пробежали мурашки. В голове загорелся сигнал тревоги.
Если они продолжат, будет действительно опасно. Он уже пересек черту того, что мог вынести.
Рука прошлась по плоскому животу и скользнула к пояснице. Не выдержав, До Еджун резко толкнул его в плечо.
Тяжело дыша, он поднял взгляд на Чон Сахёна. В глазах, затуманенных страстью, было что-то пугающее.
Явно недовольный тем, что его прервали, Чон Сахён нахмурился и провел языком по покрасневшим губам.
Голос звучал властно. До Еджун с трудом вздохнул и сказал:
— М-мне нужно тебе кое-что сказать.
Почувствовав, что атмосфера разрушена, Чон Сахён цокнул языком и отстранился. До Еджун поправил одежду и вернул кресло в исходное положение.
Чон Сахён отпил вина, которое сам же назвал невкусным. Заметив взгляд До Еджуна, он поднял бокал и спросил:
На этот раз тон прозвучал спокойно. До Еджун покачал головой.
Он начал лихорадочно соображать. Что сказать в этой ситуации, чтобы все обошлось?
— Что за важный разговор, раз так тянешь?
Сердце бешено колотилось. Но как бы он ни напрягал мозг, никак не мог придумать, что сказать.
«Знаешь, я все обдумал и понял, что не люблю тебя?»
Во-первых, он никогда не говорил, что любит. А во-вторых, если он скажет это сейчас, тот, скорее всего, закопает его. Буквально. В землю. Это была худшая из возможных фраз, которую лучше не использовать даже в ссоре.
«Может, не будем заходить дальше поцелуев?»
До Еджун не хотел лишний раз испытывать его терпение. Для его же блага лучше вообще не говорить ничего на эту тему.
Ведь в оригинале маска Чон Сахёна начала трескаться именно в момент, когда главная героиня предложила сделать перерыв. Он был осторожен во всех своих отношениях и терпеть не мог, когда они заканчивались.
Вот почему в оригинале он хладнокровно убил главную героиню, которую так любил… Нельзя было мерить его обычными стандартами.
Сейчас До Еджуну нужно было сделать все, чтобы Чон Сахён не потерял контроль.
Наконец собравшись с духом, До Еджун взял со стола свой бокал. И залпом опрокинул вино, к которому до этого даже не притронулся.
Это действие противоречило его недавнему отказу. Терпкий вкус обжег горло, и До Еджун провел шершавым языком по нежной коже во рту.
Чон Сахён большим пальцем вытер следы с его губ. Движение было таким естественным, что До Еджун даже не заметил этого. Его собственные мысли волновали его куда больше.
Сделав глубокий вдох, он наконец заговорил:
— Ты… ты точно разлюбил Хан Сиён?
Реакция Чон Сахёна была мгновенной и резкой. Мало того, что он прервал их поцелуй, так еще и заговорил о той женщине?
— Это и есть твой важный разговор?
Его голос стал ледяным. Нагретый воздух в одно мгновение остыл. Следя за его реакцией, До Еджун покачал головой.
— Не совсем, но… нужно было убедиться.
— Мне казалось, я уже достаточно убедительно показал это, — с усмешкой сказал Чон Сахён. — Ты думаешь, я из тех, кто целуется с кем попало?
— Если нужны более веские доказательства, я могу показать и на деле.
— Нет, нет…! Я все понял, — До Еджун вздрогнул и испуганно выпрямился. И на всякий случай прикрыл рукой кнопку регулировки наклона кресла.
Он не был уверен, что это правильно…
Да черт с ним, будь что будет!
Он сказал это! Сказал и замер, крепко зажмурившись.
Брови Чон Сахёна красиво сошлись на переносице. После этого недоуменного вопроса он больше ничего не сказал. До Еджун осторожно открыл глаза.
Чон Сахён смотрел на него сверху вниз с непроницаемым выражением лица.