Выродок. Глава 110
Войдя в палату, они увидели Пак Онсу. Тот сидел на кровати в больничной одежде и выглядел изможденным. Полицейский у входа сообщил, что он хотел поговорить с ними сразу, как только пришел в себя. Похоже, именно поэтому Пак Онсу сразу вежливо поздоровался и сделал виноватое выражение лица.
— Прошу прощения, господа детективы. Из-за меня столько хлопот…
Вопреки своему дурному образу, он простодушно улыбался. А затем вдруг начал подробно рассказывать то, о чем его даже не спрашивали.
— Вы, наверное, уже знаете, но я принимаю антидепрессанты. Обычно этот человек* всегда оскорблял и унижал меня при встрече… В тот день я просто не выдержал. Не стоило этого делать, но в порыве гнева… Я глубоко сожалею о случившемся с пострадавшим. Искренне раскаиваюсь.
*От Сани. Речь о мужчине, который сушил перец на дороге.
Он продолжал говорить на удивление вежливо. Учитывая, что жертва благополучно пришла в сознание, а сам он — психически нездоров и совершил преступление впервые, при удачном раскладе все могло закончиться условным сроком. Пак Онсу, вероятно, тоже это понимал. Судимость, конечно, останется, но хотя бы тюрьмы можно избежать.
— Вы знаете И Чонхе? — прямо спросил Иым.
Лицо Пак Онсу странно изменилось.
— И Чонхе. Женщину, с которой вы жили раньше.
— А-а, Чонхе. Помню ее. Но почему вы вдруг о ней?
— Когда вы видели ее в последний раз?
Пак Онсу нахмурился, пытаясь вспомнить.
— Полтора года назад, наверное… А что? С Чонхе что-то случилось?
— В реке обнаружили тело. Есть основания полагать, что это И Чонхе.
— Да ну, не может быть, — он усмехнулся, словно не веря своим ушам. — Чонхе сбежала с любовником. Она тогда с кем-то встречалась, я несколько раз видел, как она тайком ходила в мотель. Наверное, вы где-то ошиблись.
Пак Онсу молчал, поэтому Иым продолжил:
— Нам известно, что во время вашего сожительства имело место насилие. Вы это признаете?
— И в этом она тоже сама виновата. Подумайте сами! Я кормил ее, давал крышу над головой, любил! А она вот так ударила ножом в спину. Какой мужчина такое стерпит? Она даже не подала на меня заявление тогда — видимо, понимала, что это только ее вина.
Иым молча смотрел на него. В итоге Пак Онсу громко фыркнул с таким видом, словно был до крайности оскорблен подобными подозрениями.
— Вы что, обвиняете меня в убийстве Чонхе? Я любил ее! Несмотря на разницу в возрасте и то, что она была немного… недалекой, я по-настоящему любил. Если бы не ее измены, мы бы жили счастливо.
— Я слышал, что вы не только избивали И Чонхе, но и вымогали у нее деньги.
Пак Онсу вскочил, возмущенно воскликнув:
— Какое еще вымогательство? Господа детективы, если вы провели расследование, то должны знать, что она была… не в себе. Ну, знаете, пограничное состояние. Проще говоря, дурочка. Она не умела обращаться с деньгами, ее даже обманывали мошенники. Что плохого в том, что я взял ее финансы под контроль?
Он яростно бил себя в грудь, выражая негодование. Глядя на лицо Пак Онсу, действительно можно было подумать, что именно его тут несправедливо обидели. Однако нельзя судить только по внешнему виду. Иым видел довольно много преступников, которые дрожали от страха и притворялись невиновными.
Дальнейшие вопросы приводили к схожим ответам: «Я не знаю. И Чонхе изменила мне и ушла, а потом пропала». После этого повторяющегося разговора Пак Онсу сказал, что устал и хочет отдохнуть, и детективы покинули палату. Они купили по стаканчику кофе из автомата и сели на скамейку перед больницей, чтобы перевести дух. Тут Намсу неожиданно спросил:
— Почему вы не упомянули о видео?
— Он все равно не призна́ется. Даже если бы мертвая И Чонхе воскресла и показала пальцем, он бы продолжил отрицать.
— В таком случае прокуратура откажет в возбуждении дела, да?
Когда Иым молча кивнул, у Намсу вырвался тяжелый вздох. В ситуации, когда нет ни свидетелей, ни убедительных доказательств, будет ли прокуратура рисковать*? Очевидно, что обвинения в нападении и незаконной видеосъемке — это максимум, на что они могут рассчитывать в суде. До этого момента нужно либо найти доказательства, либо получить признание. Жаль, что прошло много времени и улики, скорее всего, не сохранились.
*От Сани. В Корее ключевое решение — выдвигать обвинение или нет — всегда остается за прокуратурой. Она может отказаться, даже если полиция собрала все доказательства. А если улик по основному составу мало, обвинение нередко предъявляют по более мягкой статье.
Тут Иым внезапно подумал о Чхве Вонджуне. Возможно, Пак Онсу был тем призраком из прошлого, который преследовал его? Если это так, узнает ли его Вонджун? А если узнает, то как поступит? По крайней мере, с его характером он точно не оставит это просто так…
Мысли тянулись одна за другой. Допив кофе, Иым решительно встал со скамейки.
Он вошел в лифт, едва передвигая ноги. Утром еще было терпимо, но к вечеру поврежденная лодыжка начала ныть. Глянув в зеркало, он увидел на лице явные следы усталости. «Как только войду, сразу приму душ и лягу спать, без всяких ужинов», — решил Иым.
Однако стоило открыть дверь квартиры, как его окутал аромат еды. Странно, ведь дома никого не должно быть… Он шагнул внутрь и замер на месте, потеряв дар речи от увиденного.
Чхве Вонджун топтался перед индукционной плитой, держа в руке лопатку. Однако не это поразило Иыма, а его наряд.
— Что вы делаете… И что это за фартук!?
Этот здоровенный мужик стоял с голым торсом, в одних брюках и фартуке, который был еще и с кружевами. Иым невольно отступил, когда Вонджун убавил нагрев и подошел ближе.
— Как вы вообще зашли? А, неважно. Не подходите, у меня мурашки от вас.
— Это жестоко… А я ведь специально надел это, чтобы понравиться тебе.
Он выглядел искренне обиженным. Иым почувствовал непреодолимое желание заглянуть к нему в голову. Может, после смерти Вонджуна стоит отправить его мозг на изучение в судмедэкспертизу? Не желая больше думать об этом, Иым пробормотал, что надо помыться, и сбежал в ванную. Но шокирующая сцена, которую он только что видел, не выходила из головы.
Приоткрыв дверь, он крикнул, чтобы тот немедленно сменил одежду, и только после этого ушел в душ. А когда вернулся, Вонджун уже был в нормальной одежде. На столе стоял омлет с рисом. Блюдо выглядело прилично, но кухня, как обычно, превратилась в полнейший бардак.
— Ешь. Ты же говорил, что пропустил ужин.
Ранее Вонджун спрашивал в сообщении, поел ли он, и Иым ответил, что поест дома. Он и представить не мог, что этот человек будет сам готовить у него в квартире. Спрашивать, как тот попал сюда, казалось бессмысленным. Чхве Вонджун никогда не стеснялся в выборе средств для достижения цели.
— Немедленно выбросьте этот фартук.
— Не нравится? А я вот очень люблю, когда ты в форме.
— Я в фартуке, ты в форме, может, займемся чем-нибудь горячим?
«Чем-нибудь горячим? Хотите, я прямо здесь вас горячо прикончу?» Иым стиснул зубы и схватил ложку, как оружие. Тогда Вонджун начал уговаривать его поесть и вдобавок поставил рядом стакан воды. Нехотя Иым зачерпнул ложкой омлет и отправил в рот, но тут же замер.
Что это такое? Что он туда добавил? Соленое, но в то же время сладкое. Может, перепутал соль с сахаром? Но даже если так, подобный вкус вообще возможен? Пока Иым в растерянности думал, какое выражение лица следует сделать, Вонджун наблюдал за ним с надеждой.
— Нормально? Это мое первое настоящее блюдо.
Иым отпил немного воды, проглотил еду и впал в мучительные раздумья. Он мог бы съязвить что-то вроде: «Ты что, готовил, чтобы угробить меня?», но решил не обижать того, кто потратил время и силы, чтобы приготовить для него ужин. Несмотря на то, что тот незаконно проник в квартиру.
В конце концов, Иым тоже недавно накормил его соленым супом.
Он кивнул и молча продолжил есть. А Вонджун, подперев подбородок рукой, с довольной улыбкой наблюдал за ним.
— Да, перед приходом. Кстати, почему ты до сих пор голодный? Что делал весь день?
Иым отложил ложку и отпил воды. Что, если Пак Онсу действительно тот, кто похитил Чхве Вонджуна? Конечно, срок давности уже истек, и его нельзя привлечь к ответственности… Но Вонджун отличался от обычных людей. У него имелась власть и возможность отомстить, и вероятность того, что он это сделает, была довольно высокой.
А что насчет И Чонхе? Не имея семьи, она прожила одинокую жизнь, подвергалась эксплуатации и жестокому обращению, а после смерти была просто выброшена, как мусор. Если ее смерть подтвердится, Иым не хотел, чтобы об этом забыли. Он решил раскрыть преступление этого отброса и хотя бы частично возместить ту обиду и несправедливость, что пришлось вынести И Чонхе.
Собравшись с мыслями, Иым медленно начал:
— Помните человека… который похитил вас в детстве?
Несмотря на осторожный вопрос, Вонджун остался невозмутим.
— Вы бы узнали его при встрече? Или хотя бы по голосу…?
Губы Вонджуна тронула легкая усмешка.
— А что? Хочешь поймать для меня этого ублюдка?
Иым прикусил губу. А затем… рассказал всю историю о Пак Онсу и даже показал его недавние фотографии, но Вонджун, как ни странно, почти никак не отреагировал. Хотя и появилась мысль, что это может быть не тот человек, Иым все же хотел удостовериться и после долгих сомнений наконец решился спросить напрямую:
— Не хотите с ним встретиться?
👀 У этого проекта есть бусти с ранним доступом к главам~