Выродок. Глава 111
В последнее время Чхве Вонджун начал просыпался раньше Иыма. В отличие от прежнего изможденного вида, теперь его лицо сияло, будто отполированное. «Значит, он хорошо спит, а бессонница отступила. Но тогда я ему больше не нужен?» — подумал Иым.
Выйдя из комнаты, он увидел, что тот снова надел любимую футболку с медвежонком и вчерашний фартук. И зачем так делает? Это какой-то новый способ издеваться? Накрывая на стол, Вонджун лучезарно улыбнулся.
— Солнышко, проснулся? Умойся и приходи завтракать.
С утра не было сил даже отвечать, поэтому Иым молча развернулся и ушел. А когда вернулся после умывания, на столе неожиданно появился ччигэ*. Вонджун налил ему порцию половником, после чего снял фартук и повесил в сторонке. Иым же сверлил фартук взглядом. «Я точно сожгу эту штуку».
*От Сани. Ччигэ (찌개) — суп-рагу (мясо, морепродукты, тофу, кимчи), который готовится в остром бульоне и подается горячим, обычно в глиняной посуде. Существует огромное количество разных вариантов.
— Не уверен, хорошо ли получилось со специями.
Иым застыл, не в силах взять палочки.
— Извините, с утра нет аппетита…
Когда Вонджун сам вложил в его руку приборы, пришлось попробовать. «Что это? Вкусно. Неужели заказал где-то?» Иым посмотрел на раковину — там был полный беспорядок, остатки ингредиентов валялись повсюду.
— Вкусно. Вчера была просто соленая вод… — Иым осекся и замолчал.
Делая вид, что ничего не случилось, он положил рис в рот. Тем временем Вонджун начал отделять мясо от костей. Иым думал, что неплохо разделывает рыбу, но у Вонджуна получалось куда лучше. Разложив филе по тарелке, тот улыбнулся.
Странно. Разве можно за одну ночь научиться так готовить? Заинтригованный, Иым спросил, как тот сделал ччигэ, на что Вонджун ответил, что в этом нет ничего сложного. Он просто следовал рецепту из интернета.
— У меня от природы отличная обучаемость. Чему угодно.
— А почему тогда вчера было по-другому?
Вонджун ответил как ни в чем не бывало:
— Я добавил туда кучу соли и сахара.
Он улыбнулся, а Иым лишь смотрел в ответ, не веря своим ушам.
— Вы сделали это специально? Зачем?
— Что именно? Сколько соли должен съесть человек, чтобы умереть?
— Ты же видел мою мать? Она хороша во всем, кроме готовки. Каждый раз, когда она готовила, мы с братьями придумывали отговорки и сбегали. Но отец всегда ел и говорил, что вкусно.
— Я считал его жалким. Зачем так потакать матери? Но когда ты недавно съел мой суп, я понял. Для отца был важен не вкус, а любовь и забота, вложенные в приготовление.
— Ну, они же супруги, это естественно…
Пока Иым пребывал в растерянности, Вонджун невозмутимо продолжил свою речь:
— И вчера я увидел возможность.
— Что ты тоже можешь меня полюбить.
— Ха-ха, вау… Самая несмешная шутка, что я слышал в этом году.
— Ты же не настолько глуп, чтобы путать гнев со смущением.
Вонджун снова начал аккуратно разделывать рыбу и складывать кусочки на тарелку. Собравшись с мыслями, Иым наконец начал объяснять:
— Обычно это называется вежливостью. Если, например, начальник пригласит в гости и приготовит ужасно невкусную еду, разве можно сказать об этом прямо?
Слушая его рассуждения, Вонджун просто улыбался. Иым и сам понимал: с начальником нужно быть осмотрительным и учитывать его настроение*, а вот с Чхве Вонджуном — нет.
Заботиться о чьих-то чувствах без личной выгоды означает, что ты беспокоишься о человеке. А раз так, то не хочешь вызвать ненависть. А нежелание вызывать ненависть… Когда лицо Иыма начало все больше искажаться, Вонджун положил белое филе на его рис и с нежностью посмотрел в глаза.
— Ешь побольше. А потом поедем разбираться с этим ублюдком.
*От Сани. Здесь нунчи (눈치) — важное понятие в культуре, которое означает умение читать настроение других людей, понимать невысказанные ожидания и действовать соответственно социальной иерархии. В данном случае имеется в виду, что под руководство всегда нужно подстраиваться.
Припарковав машину возле больницы, Иым оценил состояние сидящего рядом Вонджуна. Он сам предложил поехать, но теперь, прибыв на место, начал спрашивать, все ли с ним в порядке. Даже стоя перед палатой, Иым все еще колебался. Правильно ли он поступает?
— Мне кажется, я слишком многого прошу. Если тяжело, скажите прямо.
Иым не мог не беспокоиться, зная, что эта история оставила глубокую травму и вызвала бессонницу. Полицейский, дежуривший у палаты, отдал ему честь и кратко доложил о ситуации.
Выслушав отчет, они вошли внутрь. Пак Онсу сидел на кровати и спокойно смотрел телевизор. Он радостно поздоровался с Иымом, но когда заметил стоящего позади Чхве Вонджуна, выражение его лица странно изменилось.
— Господин детектив, вы сегодня рано.
— Это не для допроса. У меня были дела в больнице, решил заглянуть ненадолго.
— А-а, понятно. Кстати, тот человек снаружи… Долго будет там стоять? Мне неловко, что он так мучается из-за меня.
Надо же, сам по уши в проблемах, а еще о других смеет думать*. Пак Онсу говорил ровным тоном, но время от времени настороженно поглядывал на Чхве Вонджуна.
*От Сани. Здесь идиома, буквально: «когда собственный нос длиной в три ча». 1 ча (자) = ~30 см. Это что-то вроде неодобрения, например: «тебе бы своими делами заняться, а не о чужих думать». Такое отношение могут воспринять как лицемерие, все зависит от контекста.
— А кто этот человек рядом с вами? Такой красивый мужчина. Почему-то лицо кажется знакомым… Может, актер?
Иым обернулся к стоящему позади Вонджуну. Тот смотрел на Пак Онсу своим обычным равнодушным взглядом.
Иым подошел ближе к кровати. На одной руке Пак Онсу были наручники, а в другой он держал пульт от телевизора.
— Врач сказал, что скоро вас выпишут, так что до тех пор ведите себя тихо. Никаких глупостей, понятно?
— Каких еще глупостей? Мне уже самому здесь тошно. Лучше бы поскорее выписали, чтобы я мог извиниться перед пострадавшим и понести заслуженное наказание. Теперь-то я понимаю, почему говорят, что с грехом на душе жить невозможно.
Глядя на бесстыдно улыбающегося мужчину, Иым хотел что-то сказать, но сдержался. Развернувшись, он вышел из палаты. Затем отвел Вонджуна подальше и осторожно спросил:
Вместо ответа тот вдруг похлопал себя по груди.
— Ой, оставил там телефон. Можно сходить?
Иым не стал расспрашивать и просто кивнул:
Полицейский у двери вопросительно взглянул на него и отступил в сторону лишь после того, как получил разрешение. Чхве Вонджун скрылся в палате, а Иым с напряженным лицом остался следить за входом.
Увидев вошедшего Чхве Вонджуна, Пак Онсу округлил глаза. На его лице читалось любопытство. Вонджун подошел к окну и взял телефон.
— Стоит лучше следить за своими вещами. Такой молодой, а уже все забываете… Ну разве это дело?
— И не говорите, — тихо вздохнул Вонджун. — Раньше такого не было. В детстве я был очень сообразительным, но после одного неприятного случая у меня немного поехала крыша.
— А, вот как? Жаль. Теперь не могли бы вы уйти? Я немного устал.
Вонджун направился к двери, но вдруг остановился, резко развернулся и щелкнул пальцами: «А!» Затем решительно подошел к Пак Онсу и радостно улыбнулся.
— Что за вопрос? Вы же тот человек, который меня похитил.
Лицо мужчины застыло, но он тут же фыркнул и пробормотал: «Что за бред». Затем поднял руку, чтобы позвать медсестру, но Вонджун перехватил его запястье.
— Лицо сильно изменилось, неудивительно, что я вас не узнал. Давно не виделись. Как поживает ваш друг? Хорошо его похоронили?
Пока он с воодушевлением продолжал свою речь, на лбу Пак Онсу появилась глубокая складка.
— Наверное, пришлось повозиться с кусками после того, как я распилил его электропилой. Хоть и поздновато, но извините. Я не хотел этого делать. Просто когда пытаешься выжить, приходится идти на крайние меры.
Несмотря на мелкую дрожь, Пак Онсу изо всех сил старался сохранить самообладание.
— Хватит нести чушь и отпусти руку. Ты что, под кайфом?
— А знаете что? Из-за вас у меня появилась бессонница. Я потратил десятки миллиардов вон на лечение. Блядь, даже за границу ездил, где мне мозги электрошоком лечили. Но ничего не помогало, пока не пришел наш великий детектив Ким Иым. Вот какова сила любви. Так что выбора нет, приходится делать все, о чем он просит.
«Что несет этот сумасшедший…?» — подумал Пак Онсу и попытался вырваться, но Вонджун только крепче сжал и выкрутил руку. Когда суставы хрустнули, тот закричал от боли. Вонджун тут же зажал ему рот огромной ладонью.
Чем сильнее Пак Онсу извивался, тем больше убийственной ярости появлялось в глазах Вонджуна.
— Я обязательно вытащу тебя отсюда, — сказал он.
— Найму дорогого адвоката как можно скорее.
А затем добавил зловещим шепотом:
— Жди. Я покажу, каким жестоким ублюдком вырос тот Чхве Вонджун, которого ты хотел убить.
Он отпустил Пак Онсу как раз в тот момент, когда тот готов был потерять сознание. Схватившись за горло, мужчина упал на кровать и закашлялся. «Сука!» — выругался он и бросил на Вонджуна злой взгляд, но в итоге не смог долго смотреть в его глаза и отвернулся, дрожа всем телом.
Наслаждаясь этим зрелищем, Чхве Вонджун вытер руки влажной салфеткой и весело рассмеялся.
— Так что беги, если хочешь жить. Изо всех сил.
👀 У этого проекта есть бусти с ранним доступом к главам~