on air pt.5
Хонджун поправляет на плечах светлый кардиган - движение скорее машинальное, чем осознанное; взгляд его прищуренных глаз все еще прикован к чату, а губы изогнуты в привычной улыбке с загнутыми вверх уголками. Он лишь на миг цепляется глазами за экран, в тысячный раз проверяя положение камеры, которая накануне то и дело съезжала из-за разболтавшегося крепления, и складывает руки перед собой, переплетая бледные пальчики.
Перед ним на столе большая чашка с черным чаем, клавиатура задвинута под монитор, чтобы освободить место. Из-за пасмурной погоды последних дождливых дней дома стало прохладнее и темнее, тяжелое небо висит плотнее полотен штор, так что их даже не приходится задвигать. Но свет вокруг него нарочно теплый, красноватый, оранжевый, почти солнечный от закатной лампы сбоку. Переливчатая подсветка скользит теплыми бликами по румяной щеке и обнаженным ключицам, подсвечивает искорками глубокие, насмешливые глаза.
Он греет пальцы о чашку и нос о горячий, исходящий от чайной поверхности пар. Сегодня простой стрим, удовольствия и разговоров ради. Таких не было довольно давно, учитывая даже то, что несколько дней Хонджун в принципе не стримил и даже в сеть почти не заходил.
— Бледный? — вдруг вскидывает он светлые брови, читая сообщение в чате. — Я?
Отвлекается, чтобы поднять в руки телефон, открыть фронтальную камеру и, протерев рукавом, внимательно в нее посмотреться. Да обычный, вроде.
— Может быть это светлая одежда делает меня еще бледнее…Нет-нет, я на самом деле я даже слишком достаточно отдыхаю, чтобы это можно было назвать недомоганием. Честное слово. Вот эти несколько дней как раз посвятил себе и…ммм…детоксу от соцсетей, как говорится, — смеется Ким, разводя руками, а после возвращает одну к чашке.
Внимание привлекает всплывшее сверху экрана уведомление и Хонджун бездумно на него тапает, не ожидая ничего с подвохом.
На лицо предательски лезет улыбка от мысли, что Минги его смотрит. Есть что-то приятное в осознании того, что другу не все равно даже на, казалось бы, абсолютно лишенные смысла стримы, которые многие наверняка просто ставят на фон для своей домашней или учебной рутины. А Сон смотрит и слушает, даже немного участвует. Переживает?
— Может, по мне не скажешь, но мне очень нравится бегать в свободное время, — он откладывает мобильный на стол рядом, блокируя экран. Замечает в изображении на мониторе, что щеки слегка порозовели, и спешит спрятаться в кружке с чаем, делая пару глотков. Дома не жарко, быстро остывает чай, но, увы, не лицо.
Новое уведомление на экране блокировки снова будит уснувший телефон и Ким бросает взгляд в камеру всего на секунду, как делает, когда на общих стримах Минги зовет его по имени. Будто в инстинктивном желании взглянуть собеседнику в глаза, какой возможности он, к сожалению, лишен. Глаза Минги в жизни наверняка еще красивее, чем через камеру…
Ким резко дергает головой, будто откидывая со лба прядь, и снова обращается к телефону.
Брови немного хмурятся, но Хонджун быстро берет себя в руки и снова переводит внимание на камеру. Странное чувство сворачивается на дне желудка, но он предпочитает думать, что оно вот-вот исчезнет так же, как появилось.
— Это на самом деле хорошо помогает держать тело в хорошем состоянии, — кивает он немного задумчиво, быстро скользя взглядом по комментариям в чате, которые успел пропустить. — В нашей сидячей работе важно достаточно гулять пешком и дышать воздухом, верно же?
Щеки снова краснеют. Ким заставляет себя оторваться от светящегося экрана телефона, но выходит из рук вон плохо.
— Хаха, нет, я не убегал в лес в эти дни, — голос звучит сразу, чуть надломленно и нервно от пропущенного сердцем удара. Ведь Минги смотрит. Прямо сейчас. Наверняка видит его смущение и выглядит чертовски сексуально в этой своей самоуверенности и превосходстве.
— Хотя с удовольствием сбегал бы, — и даже не лжет. — В лесу воздух чистый, полезно…но будьте осторожны, если ходите туда в одиночку, — теперь он звучит непривычно назидательно, будто учитель объясняет детям самые простые истины. Отвлекает себя от мыслей буквально первой попавшейся соломинкой.
Щеки вспыхивают с новой силой и уже даже совсем не до стрима. В прохладной комнате становится жарко.
Ким стискивает пальцы и резко выдыхает через нос. Он и сам знает, что чувствует по этому поводу. Сердце, быстро-быстро стучащее о ребра, тоже знает. И нарочно оставляет сообщения без ответа, потому что здесь нет правильного ответа.
Он снова делает глоток спасительной, подслащенной влаги и дышит глубже. Стрим. Стрим надо вести. Даже если кое-кто говорит такие вещи и признается в том, что переживал о нем. Хонджун думал, что Сон даже не заметит его отсутствия, потому что общих планов у них не было, а он…
— И нет, я не качаюсь и не хожу в зал, лишь бег. И, иногда, точнее, ну, раз в год я делаю зарядку. Заставить себя чаще бывает сложно…
Экран больше не загорается от сообщений и сердце постепенно успокаивается. Щеки остывают, прямо как остатки чая в кружке, и дышится легче. Минги ведь дурак, с ним не может быть ничего серьезного. Хотя, стал бы он врать о том, что ему не все равно? Кто его знает…
В любом случае, подумать об этом можно позже.
— Ах ты.., — вдруг вырывается у него шепотом уже позже, посреди монолога, но неверящая улыбка против воли взбирается на лицо. Хонджун качает головой, прикрывая глаза рукой и тихо усмехается. — Ребята, поздоровайтесь с Минги в чате. Я знаю, вы любите этого балбеса не меньше…