Покорение зазеркалья
Для научной лаборатории здесь было слишком много зеркал, явно не имеющих к исследованиям ни малейшего отношения. Косметические – с подсветкой и вогнутой поверхностью, дизайнерские – с лёгкой тонировкой стекла под полированную бронзу, винтажные – с помутневшей у краёв и местами вспузырившейся амальгамой.
Зато оборудование – отменное. Оно и понятно – частники. Кое-что Данька узнавал, но о предназначении большинства аппаратов мог только догадываться. И, похоже, работали здесь не только с оптикой, но и с вещами посерьёзнее. Как всякий юный всезнайка, парень тут же бескомпромиссно определился: «А, ну всё понятно. Ядерка. Не моя тема. Так и скажу завлабу».
За дверью с табличкой «Заведующий лабораторией» Даньку встретил плотный, слегка седой мужчина со спокойным лицом и сдержанной жестикуляцией, пожалуй, слишком молодой для маститого учёного:
– Присаживайтесь, Даниил Саныч. Вижу, у вас уже назрели вопросы, с них и начнём.
Монументальная невозмутимость завлаба и то, как он с порога выкупил, что молодой человек уже настроен говорить, а не слушать, выбили из колеи, и Данька вместо заготовленного категорического отказа действительно начал с вопросов.
– Я думал, у вас только производство и торговля. А тут – неплохая лаборатория. Не знал, что для светотехники нужны такие глубокие исследования. Это же на уровне атома, да?
– Ну, некоторые наивно полагают, что «БЛ ГРУПП» китайскими фонариками торгует, – развёл руками завлаб. – Но – да, мы ведём фундаментальные исследования. Поэтому и охотимся на лучших выпускников профильных университетов.
– А какой смысл так глубоко копать? Или это для налоговой оптимизации – инновации показать, там? – Даньке всё же удалось поймать чуть вызывающий тон лучшего студента на потоке, знающего себе цену.
– У вас же был курс экономики, – чуть улыбнулся завлаб, и вам должно быть понятно, что работа такой лаборатории слишком дорого стоит, чтобы окупиться на мелких налоговых хитростях.
– Что тогда? Просто развели учредителя, чтобы в своё удовольствие заниматься наукой и при этом зарплату получать?
Теперь лицо завлаба просто расплылось в улыбке:
– Именно так. А теперь я хочу задать пару вопросов. В принципе, с вашим резюме знаком. Люди, которым я доверяю, отрекомендовали вас вполне информативно. Мне импонирует, что вы амбициозны и будущее своё связываете с наукой. Уровень ваших знаний мне также известен. Хотелось бы лишь уточнить, насколько глубоко вы погружены в проблематику отражения.
– Нет такой проблематики, – покривился Данька, – угол падения равен углу отражения, и за этим фактом особых тайн нет. Только не спрашивайте, почему зеркало правое с левым местами меняет, а верх и низ – нет.
– Тоже всё насквозь изучено. Со времён старикашки Ричарда Фейнмана никаких принципиально новых выводов нет. Прилетает фотон, поглощается атомом, энергия атома возрастает – электрон перекидывает на дальнюю орбиту. Там ему ни фига не комфортно, и он падает вниз, на своё уютное, стабильненькое место, излучая избыток энергии в виде нового фотона.
Завлаб степенно, почти безразлично кивал, но глаза его просто прожигали юношу, претендующего на место в лаборатории солидной компании. Помолчав, седовласый осторожно перешёл к главному.
– Видите ли, Даниил Саныч, я долго изучал описанный вами процесс. Вопрос в наносекундах, но при мельчайшем рассмотрении выяснилось, что иногда, а точнее, более чем в половине случаев, атом выпускает фотон не после, а до того, как поглотит прилетевший в него.
– Иск-лю-че-но! – почти с самолюбованием, даже как-то по-хамски надменно отрубил Данька. – Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Это было бы нарушением закона сохранения энергии. Получается, что и один фотон не поглощён, и другой уже выделен. Удвоение энергии, чего Вселенная не допускает, в замкнутой системе энергия остается постоянной.
– Повторите, пожалуйста, формулировку закона ещё раз и медленно.
Данька не понял, чего хочет этот зануда, но, надменно выгнув бровь, начал диктовать по словам, с мхатовскими паузами:
– Стоп! Стоп! – почти крикнул завлаб.
И тут Даньку накрыло. Он понял, о проблемах каких масштабов может идти речь – перед ним открылась дверь в неизведанное. Да что там, какая дверь – будто стена рухнула, открыв панораму на бесконечность мира.
В детстве Данька часто играл с зеркалом – резко оборачивался, надеясь, что двойник в зазеркалье хоть на мгновение отстанет, не успеет повторить его движение. Прижимаясь щекой к стеклу зеркального шкафа, старался найти щель между настоящей и зеркальной комнатой. Ему казалось, что интерьер в зеркале – всего лишь декорация, а за бутафорскими стенами скрывается совсем другой мир, в котором своей жизнью живут актёры, сменяющие друг друга в роли его отражения. Они, видно, работают в три смены: пока один дежурит, чтобы выскочить в декорации при приближении Даньки к зеркалу, остальные отдыхают.
Собственно, именно магия зеркала толкнула мальчишку к изучению оптики. Еще в начальной школе он перечитал все детские научно-популярные книжки по теме, а потом стал упорно осаждать учителей физики. И те сдавались – приглашали его на уроки, где ставили оптические опыты, хотя до начала курса по школьной программе Даньке оставалось еще два года.
Зеркало перестало быть таинственным миром, став абсолютно понятным объектом. И тут…
– Да, – глядя в глаза ошарашенному Даньке продолжил завлаб, – вы всё правильно поняли. Наша вселенная не замкнута. Есть другая вселенная, с которой наш мир контактирует через зеркала. Иногда мы являемся всего лишь отражением и покорно выполняем то, что диктует зазеркалье. И если кто-то там просто кривляется перед зеркалом, у нас творятся безобразия – весь мир как будто сходит с ума. И люди – целые народы, и природа вытворяют невообразимое.
Но когда процесс переворачивается, зазеркалье становится нашим отражением, мы можем жить разумно, а они, как марионетки, просто отзеркаливают наши действия. И весь прогресс человечества связан именно с моментами, когда мы не были отражением. То есть, когда фотон сначала поглощался атомом, и лишь потом излучался.
Тут важен баланс. В каждый миг происходит бесчисленное множество отражений – наши вселенные обмениваются фотонами постоянно. Но иногда мы их передавливаем и подчиняем, а иногда они – нас. Пока не ясно, как этот процесс сделать однонаправленным, раз и навсегда освободившись от диктата зазеркалья. И именно для решения этой проблемы я построил эту лабораторию.
– Построил?.. – полувопросительно повторил Данька, у которого просто кипел мозг – сказанное завлабом накладывалось на его глубокие знания, и картина мира делалась целостной, шокируя своей понятностью.
– Да, построил. Я хочу освободить человечество и всю нашу вселенную от необходимости повторять дурацкие ужимки зазеркальных клоунов. Мы можем и должны жить своим умом.
– Но… Почему построили вы? Вы же только заведующий…
– Ах да, – чуть улыбнулся собеседник, – Прошу прощения, не представился. Георгий Валентинович Боос. Учёный. Инженер. Организатор производства. Бизнесмен. Создатель и этой лаборатории, и всей международной империи «БЛ ГРУПП». Весь наш коллектив, создавая светотехнику, борется не только с тьмой, но и с диктатом зазеркалья. Бои идут с переменным успехом, мы ещё не нашли тотального способа победить. Именно поэтому вы здесь. И я предлагаю вам поработать на благо нашей вселенной.
Данька, растерявший остатки апломба, – надо же, он считал одного из влиятельнейших людей планеты обычным завлабом и разговаривал с ним совершенно бестактно – выдавил из себя только одно: