Иблис: Черный Свет. Сатана(-изм) в исламе

В Тегеране у меня был друг, драматург-авангардист, перс по национальности и член секты под названием Ахл-е Хакк («Люди истины» или «Люди Бога», «Хакк» - одно из имен Бога), который в середине 1970-х годов отправился в долину дьяволопоклонников.

Ахл-е Хакк, курдская секта, находящаяся под влиянием радикального шиизма, суфизма, иранского гностицизма и местного шаманизма, состоит из нескольких подгрупп, большинство приверженцев которых – неграмотные крестьяне. Не имея Священной Книги, которая объединила бы эти подгруппы в их отдаленных долинах, они часто разрабатывали совершенно разные версии мифов и учений.

Одна из этих подгрупп почитает шайтана, Сатану. Я не встречал ни одной записи о шайтан-парастиянах, или «дьяволопоклонниках», [1] и не так много исследований по Ахл-е Хакк существует в целом. [2] Многие тайны остаются неизвестными посторонним.

Тегеранских Ахл-е Хакк возглавлял курдский пир Устад Нур Али Элахи, великий музыкант и учитель. [3] Некоторые старомодные члены секты считали его ренегатом, потому что он раскрывал секреты посторонним, то есть некурдам, и даже публиковал их в книгах. Однако, когда мой друг спросил его о дьяволопоклонниках, Элахи мягко дал ему отпор: «Не беспокойся о Шайтане, беспокойся о шай-и тан» (букв. «вещь тела», плотская душа, отделяющееся эго). Мой друг проигнорировал этот, несомненно, хороший совет и вместе с братом отправился в Курдистан на своем Лэнд Ровере.

Вы себе даже не представляете, насколько отдаленными могут быть некоторые районы Азии, пока не побываете там. Даже вертолет не смог бы протиснуться через эти зубчатые пики и узкие ущелья. На последнем этапе своей экспедиции они наняли ослов. По мере приближения к цели они все больше слышали о дьяволопоклонниках – и в этих историях не было ничего хорошего. Их описывали как разбойников и воров, питающихся свининой и вином и практиковавших «задувание ламп» (беспорядочные ритуальные оргии в темноте)… Наконец, они прибыли. Их караван встретила дюжина членов племени в традиционных курдских костюмах: мешковатых штанах, плащах, тюрбанах и с оружием. Свирепо нахмурившись, они приветствовали путников: «Язат-и Шайтан!» - «Приветствую, о сущность Сатаны!»

По сравнению с волнением этого момента вся поездка показалась легкой прогулкой. Однако позже выяснилось, что жители деревни (по их собственным словам) давно не промышляют бандитизмом и, разумеется, никаких следов ночных оргий тоже не было. Эти люди были крайне бедны, у них не могло быть ничего настолько экзотического, как свинья или бутылка вина. О своей религии они заявляли, что не исповедуют ничего подобного – либо они скрывали свои секреты от посторонних, либо действительно забыли практически все.

Значительные знания могут забыться в неграмотном обществе, приверженном поддержанию секретности и отрезанном от мира – лидеры умирают, не сообщив подробностей, и целые деревни, пораженные болезнями и засухой, гибнут и исчезают.

Я уверен, что дьяволопоклонники знали больше, чем рассказали моим друзьям, но они оказались не более зловещими, чем любая другая группа курдов, живущих в горах. Это гостеприимный народ, если не завязан в кровной мести, вендетте или партизанской войне.

Но что это была за «сущность Сатаны»? В книге, посвященной учению Устаделахи, [4] говорится, что Сатана – связан и бессилен, просто падший ангел. Более того, «нет зла в природе, кроме человека»… «Дьявол» - это просто способ, которым властное эго выражает себя…История Сатаны закончилась давным-давно и касается только его и Бога. Другими словами, кораническая версия Искушения и Падения (очень похожая на историю из книги Бытия) буквальна, но не имеет значения. Сатана, от которого все верующие «находят убежище» в молитве, на самом деле – всего лишь проекция их собственного несовершенства. Излишне говорить, что это мнение ортодоксального ислама или большинства суфиев – но это весьма интересное решение сложной теологической проблемы. Как объяснить зло в религии, основанной на метафизическом единстве, на единстве Реальности (таухид)?

Противник

Библейский иудаизм не знает отдельного принципа зла. В Книге Иова Сатана – всего лишь противник, гордый и злой, но все же он – часть космоса Иеговы и находится под его властью.

В ответ на гностицизм (который утверждал, что сам Иегова был «злом») христианство до такой степени подчеркивало Божью доброту, что со временем Сатана принимал все более обособленное существование. В христианской теологии (или, если быть точным, «теодицее») зло остается относительно нереальным или, по крайней мере, призрачным. Но в христианской практике дьявол стал «Князем мира сего», исконной силой, почти принципом. По этой причине в христианской культуре сатанизм возник как посвящение противоположности добра, то есть злу. Интеллектуальное и ритуализированное зло, изображенное в «La Bas» Гюисманса или в «Сатанинской Библии» ЛаВея, никогда не могло возникнуть в иудаизме и нетипично для ислама. [5] Аллах имеет 99 имен, среди них «Тиран» и «Коварный». Эти качества ассоциируются христианами со «злом», но обожествляются Кораном как атрибуты величественного и «ужасного» аспекта Бога. В этом контексте Сатана не может стремиться к обособлению или существенной автономии – его сила не может противостоять силе Аллаха, но должна проистекать из нее. Ислам не признает «первородного греха», только забвение Реального; аналогично, космос / природа не могут считаться «злом» сами по себе, поскольку они – отражение Реального. Но именно потому, что космос / природа отражает божественную всеобщность, она также должна включать «ужасы» отрицания и иллюзии, включая существование Библии. [6] В Коране и общепринятой традиции (хадисах) говорится, что Сатана создан из огня, как джинн, а не из света, как ангелы. Тем не менее, он – Ангел Азазель, проповедник для всех ангелов в предвечности, восседающий у Престола во славе. Когда Бог создает форму Адама и повелевает ангелам поклониться ему (потому что только человек представляет собой истинный микрокосм), только Азазель отказывается. Он заявляет о гордом превосходстве огня (психе) над глиной (материей). За это Бог проклинает его. Азазель становится Иблисом, и все продолжается более или менее схоже с историей из книги Бытия.

Учитывая принципы божественного единства и всеведения, можно легко предположить скрытые мотивы: Бог хотел, чтобы Иблис стал Сатаной, и хотел, чтобы Адам и Ева пали, чтобы драма творения и проявления всех Имен могла разыграться до искупления. Сатана и Адам обладают «свободной волей», однако все написано, предопределено и известно. Очевидно, что здесь замешана какая-то тайна, какой-то смысл скрывается за текстом (а Коран, согласно ортодоксальному учению, содержит по меньшей мере семь уровней смысла). Объяснение этой тайны возникает из эзотерической науки герменевтики и суфизма.

Трое защитников Сатаны как совершенного монотеиста

Из трех самых известных суфиев, защищавших Иблиса, двое были казнены за ересь. Даже сегодня они широко почитаются многими, кто считает суфизм истинным исламом, и их считают жертвами слепой пуританской реакции.

Первым и наиболее известным был Хусейн ибн Мансур аль-Халладж, казненный в Багдаде в 922 году н.э. В своей книге «Тавасин» [7] он рассказал такую историю:

[Сайедин Муса (Моисей)] встретил Иблиса на склоне Синая и сказал ему: «О Иблис, почему ты не пал ниц?» Тот ответил: «Моя вера в единственного Возлюбленного, и, если бы я пал ниц, я бы стал таким как ты, потому что тебе лишь раз скажи: «Взгляни на гору» - и ты смотришь. Но меня тысячу раз призывали пасть ниц пред Адамом, и я не сделал этого, ведь придерживаюсь своего Слова». Сайедин Муса сказал: «Но сотворил ты грех и уродлив лик твой». Иблис ответил: «Муса, это всего лишь внешность, душа же моя неизменна. Знание истинно то, каким было в начале, оно не меняется – даже если меняется облик». Сайедин Муса сказал: «Помнишь ли ты Его?» «Муса, чистый разум не нуждается в памяти – чистый разум помнит Меня и Его. Его воспоминания – мои, мои воспоминания – Его. Как, вспоминая самих себя, мы двое можем быть отдельны друг от друга? Теперь мое служение чище, моя вера искреннее, память моя славнее. Я служил Ему когда-то из страсти, теперь я служу Ему ради Него Самого».

Халладж позволяет Иблиса извинить свою гордыню перед Богом:

Был бы у меня лишь взгляд – мне бы хватило, чтобы возгордиться. Но я знал Тебя до того, как Ты стал Собой. Я лучше Адама, я служил Тебе Вечность! Никто не знает Тебя лучше меня! Во мне Твой замысел, а в Тебе – мой, и оба они предшествовали Адаму.

Аль-Халладж говорит: «Существует множество теорий о духовном статусе Азазеля (Иблиса до падения). Одна гласит, что на него возложена миссия на небесах и миссия на земле. На Небесах он проповедовал Ангелам, показывая им добрые дела, а на земле проповедовал людям и джиннам, показывая им злые дела.

«Потому что вещи познаются только в их противоположности!», как тонкий белый шелк, который может быть соткан только вместе с грубой черной тканью за ним – чтобы Адам мог показать хорошие поступки и символически сказать: «Если сделаешь ты это, будешь вознагражден». Но тот, кто раньше не знал зла, не может распознать добро».

Здесь Халладж выдвинул принцип двойственности, или совпадения противоположностей; как и на диске Инь-Ян, черное и белое объединяются и содержат в себе искры друг друга, встроенные в самих себя. В каком-то смысле Бог – это все, а Иблис – ничто; однако Бога невозможно осознать как Возлюбленного без любящего, даже и особенно трагического любящего, обреченного на разлуку. Эта трагедия сама по себе – гордыня Сатаны.

Халладж идет еще дальше. Он заявил, что Иблис и фараон (считающиеся самыми порочными из существ, претендующих на божественность) – совершенные поборники духовного рыцарства. «Мой спутник – Иблис, мой наставник – фараон. Иблису угрожали пламенем, и он не отказался от своего слова, фараон утонул в Красном море, не отказавшись от обвинений и не признав наследника». Сам Халладж сделал возмутительное заявление:

И я сказал: «Если ты не знаешь Его, тогда познай Его знамения! Я – Его знамение (таджалли), и Я – Истина! Ведь я не перестал осознавать Истину!»

И, подобно Иблису и фараону, Халладж придерживается своего признания и чести, даже хотя он был распят и расчленен за это.

Второй шейх, защищавший Сатану, Ахмад аль-Газзали, избежал казни как благодаря плотности своего мистического языка, так и тому, что у него был могущественный брат, имам аль-Газзали, известный безупречной ортодоксальностью своего суфизма. Ахмад аль-Газзали во многом вторил Халладжу, сказав, например, что «тот, кто не учился приверженности Божественному единству у Иблиса, неверный» и «Хотя Сатана был проклят и унижен, он все еще оставался образцом любящих в самопожертвовании». [8]

Ахмад Газзали, в свою очередь, посвятил и обучил третьего из наших шейхов, Айн аль-Кузата Хамадани. Наименее известный, но, возможно, самый выдающийся, он был заключен в тюрьму в Багдаде и казнен в своем родном городе Хамадан (на северо-западе Ирана) в 1131 году в возрасте 33 лет. [9] Айн аль-Кузат сказал:

Отбрось «ревность в любви», дорогой друг! Разве ты не знаешь, как звали самого безумного любовника, которого ты называл «Иблис», в божественном мире? Если бы знал ты его имя, ты бы счел себя неверным. Будь внимателен к тому, что слышишь! Этот безумец любил Бога. Знаешь ли ты, что произошло во испытание любви? Несчастье и гнев; вина и унижение. Ему сказали, что, если он утверждает любовь к Богу, он должен доказать. Он подвергся испытаниям скорбью и гневом, обвинением и унижением, и он принял их.

Испытания доказали, что его любовь была истинной. Ты не знаешь, о чем я говорю! В любви должно быть как отвержение, так и принятие, чтобы любящий мог вырасти благодаря милости и гневу Возлюбленного; иначе он останется незрелым. Иблис и Мухаммед – наставники на пути. Иблис уводит человека от Бога, а Мухаммед – ведет к нему. Бог назначил Иблиса привратником Своего двора, сказав: «Возлюбленный мой, из-за ревности в любви, которую ты испытываешь ко мне, не позволяй никому приблизиться».

Айн аль-Кузат подразумевает, что разлука в любви в некотором смысле превосходит союз, потому что первое является динамическим состоянием, а второе – статичным. Иблис не только образец Разлученного, он также вызывает это состояние у любящих людей – и хотя некоторые воспринимают это как «зло», суфий понимает, что это необходимо и хорошо.

Мусульманское свидетельство веры гласит: «Нет Бога (ла илаха), кроме Бога (илла’Лла)». Айн аль-Кузат объясняет, что недостойные никогда не выйдут за пределы простого отрицания, ла (нет), или не достигнут внутреннего святилища илла’Лла. Хранителем или управляющим этого внутреннего царства является никто иной, как Иблис. Аль-Кухат вносит свой оригинальный вклад в исламскую «сатанологию», символизируя правление Иблиса двумя мощными образами: Черным светом и темными локонами Возлюбленного.

«Черный свет» вновь напоминает о совпадении противоположностей, знакомом западным мистикам и алхимикам в таких образах как «полуночное Солнце». Что касается «локонов», которые иногда скрывают, а иногда открывают лицо Возлюбленного, то этот образ наводит на мысль об индийской концепции майи, красоте мира, которая может быть как губительной иллюзией, так и спасительной благодатью, и которая может привести либо к забвению, либо к воспоминаниям. Аль-Кузат пишет:

Знаешь ли ты, что подразумевается под «завитком» и «родинкой» Возлюбленного? Тебе не рассказали, что значит Черный Свет над Престолом? Это свет Иблиса, который сравнивают с локонами Бога; для Божественного Света это тьма, но это тоже свет.

Без сомнения, тот, кто видит Возлюбленного [как Иблис] с таким «завитком», «родинкой», «локоном» и «бровью», заявит, подобно Халладжу: «Я Бог»…Люди слышали имя Иблиса и не знают, что он обладал столь страстной гордостью в любви, что никого не признавал! Ты знаешь, почему у него была такая гордость? Потому что свет Иблиса [локоны] находится близко к щеке и родинке [свет Мухаммеда]. Можно ли нарисовать щеку и родинку без локонов, бровей и волос? Клянусь Богом, это невозможно!... И если ты не веришь, послушай слово Божье: «Хвала Господу, который сотворил небеса и землю и установил тьму и свет». Как черное может быть полным без белого, и как белое может быть полным без черного? Это невозможно – и так распорядилась Премудрость Божия. [10]

Ангел-павлин

В суфизме защита Иблиса оставалась интересной, шокирующей и опасной мистической проблемой. Неизбежно, мощные и сияющие образы, используемые на этом поприще, нашли выражение в культе и ритуале, и столь же неизбежно эта экстериоризация вызвала разрыв внутри самого ислама. Хотя ислам обладал гибкостью доктрины, неизвестной, скажем, католицизму, есть некоторые элементы, которые принять он не мог. Поклонение дьяволу – один из таких элементов.

Около 1100 года н.э. шейх из Баальбека (Ливан) по имени Ади ибн Мусафир прибыл в Багдад и завязал дружбу с имамом аль-Газзали и Абд аль-Кадиром Джилани, великими ортодоксальными суфиями. Через них он узнал об Ахмаде аль-Газзали и Айн аль-Кузате Хамадани и, возможно, даже встречался с ними. Позже шейх Ади удалился в долину Лалеш (Ирак) и там создал собственный суфийский орден среди курдских крестьян. Он был известен своей яростной суфийской ортодоксальностью и суровыми аскетическими практиками, и все его подлинные работы отражают эту благочестивую простоту.

Однако шейх Ади, похоже, имел и «теневое я». Потомки его последователей, известные как езиды, [11] приписывают ему (и другим шейхам его Ордена) различные странные тексты, в которых дьявол предстает как Малак Тавус, ангел-павлин, великий бог, как он есть – Иблис Халладжа, мифологизированный в языческое божество.

Халладж почитается езидами, которые называют его именем одно из своих больших бронзовых идолов-павлинов (санджак). В поэме, приписываемой шейху Ади, он, кажется, хвастается божественностью и ссылается на подобные «экстатические высказывания» таких суфиев, как Халладж и Баязид Бастами:

Я Ади из Шамса (Дамаск), сын Мусафира.

Воистину, Всемилостивый присвоил мне имена:

Небесный Трон и подставка для ног, семь небес и земля.

В тайне моего знания нет бога, кроме меня…

Хвала мне, и все происходит по моей воле.

И вселенная освещена моими дарами…

Долгое время считалось, что слово «езид» произошло от имени нечестивого распутника, халифа Язида, который в 690 году н.э. стал причиной убийства аль-Хусейна, внука пророка и шиитского имама. Защита Язида от проклятий шиитов может отражать фанатичный суннизм ордена шейха Ади, но езиды считают халифа своим прародителем, врагом всех ортодоксов, который освободил их от цепей закона (шариата).

Однако «езиды» скорее всего произошли от персидского yazd или yazad, означающего бога или духа. Курда Лалеша сохранили «языческие» доисламские верования, уходящие корнями в зороастрийский дуализм, который каким-то образом гармонировал с защитой Иблиса, а также экстремистским суннитским культом халифа Язида. Был ли исторический шейх Ади, чья могила в Лалеше сейчас представляет собой центр езидских богослужений, ответственен за этот безумный синкретизм или это произошло после его смерти – дискуссионный вопрос.

Хотя считается, что езиды принципиально отвергают грамотности (и большинство из них на самом деле неграмотны), у них есть два «священных писания»: «Книга Божественного Сияния» (по всей видимости, имеется в виду «Китаб аль-Джилва», «Книга Откровения» - прим. пер.) и «Черная книга» (где «сияние» и «черный» составляют «Черный свет»). Они поклоняются дьяволу не как принципу зла, в духе христианских сатанистов, а скорее как принципу энергии, несправедливо осуждаемому ортодоксальными религиями. В «Черной книге» сказано:

В начале Бог создал Белую Жемчужину из своей драгоценной сущности. Затем он создал птицу по имени Ангар. Он поместил Белую Жемчужину на спину птицы и пребывал в ней сорок тысяч лет. В первый день, в воскресенье, Бог создал Малака Анзазеля, и он есть Тавуси-Малак, главный из всех.

Затем в «Книге Божественного Сияния» Малак Тавус обращается к читателю от первого лица:

Я был, я есть, и я пребуду вечно. Я властвуют над всеми созданиями и над делами тех, кто находится под моей защитой. Я всегда прихожу на помощь верующим в меня и взывающим ко мне. Во всей Вселенной нет места, которое не ведало бы моего присутствия. Я участвую во всех делах, которые те, кто вне [веры], называют злом, ибо не одобряют они их природу.

«Черная книга» содержит ряд интересных запретов. Запрещены салат-латук и фасоль – считалось, что первый содержит искры «черного света» (манихейство), а во вторые могут быть перевоплощены некоторые души (пифагорейство). Мясо рыб, газелей и павлинов запрещено, запрещен синий цвет – вероятно, потому что все это символизирует Сатану, имя которого езидам запрещено произносить. Тыквы, традиционно считающиеся символом хаоса, слишком священны для того, чтобы употреблять их в пищу.

Иблис – Воображение

Мы вынуждены пропустить столь увлекательное отступление, как полномасштабный антропологический анализ езидов, развитие «адвокатов Дьявола» в позднем суфизме, критические замечания, направленные против сатанизма такими глубокими мистиками, как аль-Джили или Рузбехан Бакли, обширный фольклорный материал по демонологии и демонопоклонничеству, исламскую эсхатологию (включая «карты» Ада, использованные Данте), или использование фигуры Иблиса в качестве символа мусульманских повстанцев из Средневековья, перешедшего к современным левым. (Однако весь этот материал снабжен ссылками в сносках). Моим главным вопросом все еще остается сущность Сатаны, упомянутая теми курдскими дьяволопоклонниками, с которыми столкнулся мой друг. [12]

Ответ мне подскажут некоторые тексты школы «величайшего шейха» ибн Араби, особенно трактат Азиза ад-Дина Насафи о совершенном человеке: Бог делегировал своему наместнику представлять его в микрокосме, это божественное наместническое существо – «разум». Когда «разум» принял наместничество в микрокосме, все ангелы пали ниц перед ним, за исключением «воображения», которое этого не сделало, отказавшись поклониться. Точно так же, когда Адам принял наместничество в макрокосме, все ангелы пали ниц, за исключением Иблиса, который этого не сделал…

Шесть существ спустились с третьего неба: Адам, Ева, Сатана, Иблис, Павлин и Змей. Адам – это дух, Ева – тело, сущность Сатаны, воображение – Иблис, похоть – Павлин и гнев – Змей. Когда Адам приблизился к Древу Познания, он покинул третье небо и вступил на четвертое. Все ангелы пали ниц перед Адамом, кроме Иблиса. То есть все силы, духовные и физические, стали послушны духу, за исключением воображения.

Слово, используемое для обозначения выражения – wahm, что можно перевести как «фантазия», неотличимая от khyyal, или imagination в английском языке – «способность воображать». Но в арабском языке эти термины используются взаимозаменяемо, ибо воображение одновременно рассеивает и концентрирует способность запоминать и соблазняет как к «греху и бунту», так и к видению божественности. По словам самого ибн Араби, без образов не может быть духовного воплощения, ибо неразделенное единство Реально можно ощутить только через его проявление как (или в) множественность творения.

Сатана – страж порога, как объяснил Айн аль-Кузат, а дверной проем – это пустота, пространство между мирами, двусмысленное и пограничное место-в-нигде, страна воображения. [13] На Западе только Уильям Блейк признавал Дьявола – плодом воображения; в суфизме эта идентичность была очевидна по крайней мере с Х века. Суфии, защищавшие Сатану, не защищали и не оправдывали зло – они раскрывали великую тайну. «Зло» - относительно, и принадлежит людям. Это «шайтан» в каждом из нас, которого мы должны «обратить в ислам», как сказал Пророк. Но сами средства, с помощью которых мы осуществляем эту самоалхимию, управляются той же самой силой – силой нашего воображения, освещенного парадоксальными лунными лучами Черного Света – самим Иблисом.

Примечания

[1] Ни одного на английском языке. Другой друг, Мартин ван Брунессе, марксистский этнограф в поисках романтических бунтарей, также посетил Шайтан-парастийян и написал о них кое-что - на голландском языке (следите за возможной публикацией этой статьи в Index Islamicus). Я также упоминал о них в контексте народного искусства в моей Scandal: Essays In Islamic Heresy (Brooklyn, N.Y.: Autonomedia, 1988).

[2] См. V. Ivanov, Truth-worshippers of Kurdestan: Ahl-i Haqq Texts (Bombay: Ismaili Text Society). По словам моих информаторов в секте, эта работа практически бесполезна. Статья В. Минорского "Ахл-е Хакк" в "Энциклопедии ислама" (старые книги), хотя и короткая, но весьма информативная.

[3] Об Устаде Нур Али Элахи см. в моей Scandal: Essays In Islamic Heresy (Brooklyn, NY.: Autonomedia, 1988).

[4] Доктор Бахрам Элахи (сын Устада Нур Али Элахи), "Путь совершенства", перевод Джеймс Моррис с французской версии Jean During (London: Rider Books, 1987). На с. 28 Элахи делает замечание, которое может относиться к шайтан-параштьяну: "Некоторые заблуждающиеся умы даже доходят до того, что говорят: "Поскольку в любом случае Бог добр и милосерден, нам не нужно беспокоиться о Нем: но поскольку все наши страдания исходят от дьявола и бога зла, мы должны скорее заботиться о том, чтобы добиться его благосклонности". И в итоге они поклоняются дьяволу".

[5] Это не означает, что нет злых евреев или мусульман, или что эти культуры свободны от "черной магии", но ни одна из них никогда не порождала организованного сатанинского зла. За исключением шайтан-парастийян, культ сатаны в исламе (как мы увидим на примере езидов и некоторых суфиев) рассматривает дьявола как криптодобро.

[6] Сатана" - титул, означающий "противник"; "Иблис", от греческого "диаболос", - его имя.

[7] Тавасин Мансура аль-Халладжа, перевод Айша ат-Тарджумана (Berkeley and London: Diwan Press, 1974).

[8] Из замечательного сборника суфийских материалов о дьяволе современного персидского суфийского мастера доктора Джавада Нурбахша, остроумно озаглавленного «Великий сатана «Иблис»»(London: Khaniqah-i Nimatullahi). См. также Ahmad Ghazzali, Sawanih: Inspirations from the World of Pure Spirits, trans. N. Pourjavady (London: KPI, 1986), чрезвычайно влиятельное произведение персидской "Школы любви".

[9] См. "Суфийский мученик", апология Хамадани, составленная в тюрьме, перевод A. J. Arberry (London: Allen & Unwin. 1969), в котором в качестве приложения приведены некоторые "сатанинские" отрывки из других работ. Обширные подборки см. также в Nurbakhsh, op. cit., а также Satan's Tragedy and Redemption: Iblis in Sufi Psychology by Peter J. Awn (Leiden: E. J. Brill, 1982), В первую очередь он полезен огромным количеством цитат из суфийских авторов. Мы с Н.Пурджавади включили некоторые из прекрасных четверостиший Хамадани в нашу книгу Drunken Universe: An Anthology of Persian Sufi Poetry (Grand Rapids, Mich.: Phanes Press, 1987); насколько я знаю, ничего другого на английском языке не существует.

[10] Hamadani, op. cit.

[11] Приведенный ниже материал взят из кропотливого и увлекательного исследования Джона Геста The Yezidis (London and New York: KPI, 1987), rich in history and documentation but weak on Sufism and metaphysics.

[12] Представляется вероятным, что Ахл-е Хакк шайтан-парастийян должны быть каким-то образом "связаны" с езидами, живущими по ту сторону границы в Иракском Курдистане. Некоторые ученые (например C. Glasse in The Concise Encyclopedia of Islam, Harper & Row, 1989), утверждали такую связь, но я не знаю ни одного реального доказательства.

[13] См. Henry Corbin, Creative Imagination in the Sufism of Ibn 'Arabi, trans. R. Manheim (Princeton: Princeton University Press, 1969).

Автор: Питер Лэмборн Уилсон (Хаким Бей)

Перевод: Сингулярность, 2023. Перевод доступен по лицензии «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция-Некоммерчески-БезПроизводных») 3.0 Непортированная