Как я дал совет депутату, что было бессмысленно.

Мало кто знает, но иногда я даю советы падшим депутатам.

Мы ехали на машине в макдональсд и падший депутат спросила:

— Я не знаю что мне делать с этою бедой

я продолжил,

— у тебя на свете было все да не то

Она ответила

— где моя судьба, мне неведомо, пусть все будет как суждено, но !
Но делать в свете предстоящего чего? Ужель с тоски податься в проститутки?

— Тебя не возьмут в проститутки ответил я. — это прозвучало сурово, но я развернул контекст — Шлюха — это Профессия, как же ты не понимаешь. Быть на подсосе у мэра и стать действительным профессионалом в этом не простом ремесле дело нелегкое. Я расскажу тебе притчу.

Мы подъехали к окошку заказа. Я взял бигмак, колу, карторшку фри, разорвиебало бургер и заставил падшего депутата заплатить. Она взяла себе что- скромное и послушно достала карточку.
Наука педагогика подумал я.

Один мой знакомый, начал я издалека.

Один мой знакомый заехал как-то в бордель. Я не знаю, где этот бордель был точно, но говорят, что на профсоюзной улице, если ехать на трамвае со стороны университета, то на пятой остановке… Не знаю, в общем не буду повторять эти досужие слухи, заходит он туда, а там…

— А там? — спросила падший депутат

— А там люстры баязовые, обои финистровые, красным светом оттененный полумрак. А наш герой, раскатом гласа роковым от мамки требует «всех показать!»

— А она? — падший депутат дошла до кофе. Сняла крышку, вперилась зубьями в стакан бумажный и сжимаючи его зубками, продолжения жаждала

— А она и вывела, он всех посмотрел и выбрал самый модифицированный вариант. От чего выслушал презрительные высказывания девиц менее модифицированных, но не факт, что не таких профессиональных.

— А было то чАго ? — задала падший депутат глупый вопрос и трепетно замерла

Но я простил ей этот вопрос, ведь история интересная.
- А чАго то да былО. Но история не об этом. Она о другом.

— Об чем же ж ? -

Несколько лет спустя мой знакомый открыл пиво и включил передачу. И там, на программе «давай поженимся» или еще на каком-то мусоре он узнал талант с профсоюзной. Он дал в рот тогда еще начинающей, но вскоре знаменитой «Олесе Малибу».

— как?! — удивилась падший депутат — неужто сама Олеся?

— Истинно говорю тебе я. — и здесь, из-за великой науки педагогики, я сделал паузу.- Но знаешь почему Олеся стала тем, кем стала?

— отчего же она пришла к успеху? — нетерпеливо спросила падший депутат.

— Оттого, что благословенным хуем своим знакомый мой дал ей путевку в жизнь. Он благословил ее, отчего впереди ее ждал жизненный успех. Отроковица не грубо-кожанный телесный уд грешника приняла, а праведника здравую плоть. От чего душа ее трепетом озарилась. Но чтобы благословение сработало, нужно не только оно, но и основа для благословения. И что же выступило основой?

— И что же?!

— Блядская Олесина сущность.

Мы помолчали.

Я доедал разовриебало бургер и попивал кофе. За окном блистало лето, а маленький городок, где разворачивался диалог уютно спрятал нас в тени деревьев. По дороге мчались машины, а я открыл окно. Мы стали в чудном месте, за старинным домом, где и решили пообедать.
Падший депутат приложил руки к лицу. Она сотрясалась в рыданиях.
Катарсис. Подумал я.

За ним должно следовать духовное очищение.

— и что же это получается, нет во мне блядской основы? И что же делать, как же быть?!

— Никак — ответил я и перешел к бигмаку — Баллотируйся и все.

— баллотироваться?

— Конечно. — я нежно взял ее за руку — Ну нет основы и нет. Подумаешь не можешь получить профессию, значит, станешь мэром. я же все равно люблю тебя, глупенькая. Как и всех своих депутатов. Так что, благословляю тебя.

— Правда правда? — спросила падший депутат

— Правда, правда, — ответил я ласково. — вы все мои любимые шкуры. И я заранее знаю где вы будете судорожно кидать всех и друг друга. Но сердцу не прикажешь, любимая. Но мое благословение работает только на тех любимых, кто презирает феминитивы.

-у тебя таких любимых…

— просто у меня большое сердце — я развел руками. — а сейчас тебе пора.

Я открыл дверь и созерцая падшего депутата еще долго радовался своему педагогическому таланту. Светило солнце, а на душе было легко легко.

Хорошая педагогика всегда строится на цепи метафор,

не правда, ли?