Всеобщее священство и публичное служение
Лютер убедительно пишет о правах, привилегиях и обязанностях духовного священства и одновременно проводит резкое различие между всеобщим священством верующих и публичным служением. О духовном священстве он пишет: «Когда мы стали христианами через этого Священника [Христа] и Его священство и в крещении верой стали Его причастниками, мы также получили право и полномочия проповедовать и исповедовать полученное от Него Слово перед всеми — каждый соответственно своему положению и призванию. Не у каждого из нас есть публичное служение и призвание, но каждый христианин должен и может учить, наставлять, увещевать, утешать, обличать Словом Божьим ближнего своего везде и всегда, где и когда видит в том нужду: например, отец и мать — своих детей и слуг, а братья, соседи, граждане или крестьяне — друг друга. Ибо христианин, конечно, может учить другого, который все еще невежествен и немощен, наставлять его десятью заповедями, Символом веры, молитвой и т. д., а наставляемый, в свою очередь, должен принять услышанное как Слово Божье и присоединиться к публичному его исповеданию» (Толкование на Пс. 109:4; StL. V:1038).
Лютер также отмечает, что природа, сила и действие средств благодати остается неизменной вне зависимости от того, кто их применяет — простые христиане или пасторы, призванные к публичному служению. Он пишет: «Мы настаиваем на том, что нет иного Слова Божьего, чем то, которое велено проповедовать всем христианам; нет иного Крещения, чем то, которое могут совершать все христиане; нет иного воспоминания Вечери Господней, чем то, в котором может участвовать любой христианин; также нет иного греха, чем тот, который каждый христианин может оставить или отпустить; также нет иной жертвы, чем тело каждого христианина; также никто не может молиться, кроме христианина; более того, никто не должен судить об учении, кроме христианина. Но все это, безусловно, функции священников и царей» (StL X:1590.)
С другой стороны, Лютер указывает на разницу между священством всех христиан и публичным служением. «Хотя все мы священники, — пишет он, — по этой причине мы все не можем и не должны проповедовать, учить и управлять. Но из всей общины следует выбрать и избрать тех, кому будет вверено такое служение; и тот, кто несет это служение, становится не священником (все христиане священники), а слугой или служителем для всех остальных. Если же он больше не способен или не желает проповедовать и служить, он возвращается в общие ряды, передает свое служение кому-нибудь другому, и с того момента вновь становится обыкновенным христианином. Вот как следует отличать проповедническое служение от всеобщего священства всех крещеных христиан. Ибо это звание есть не что иное, как публичное служение, которое вверяется одному человеку от имени всей общины, хотя все члены общины одинаково являются священниками» (StL V:1037). Лютер пишет: «Поскольку все вышеперечисленное, как мы продемонстрировали и доказали, должно быть общим для всех христиан, неприлично человеку брать на себя слишком много и единолично претендовать на то, что принадлежит всем. Стремитесь к этой привилегии и пользуйтесь ею, если она не дана никому другому. Но поскольку эту привилегию имеют все, необходимо избрать одного (или стольких, сколько пожелает община), кто вместо всех имеющих такое же право и от их имени будет публично осуществлять это служение, чтобы среди Божьего народа не возникало беспорядка, и Церковь не превратилась в детский сад, но чтобы все в ней было благопристойно и чинно, как учил апостол в 1 Кор. 14:40. Есть большая разница между осуществлением общего права по призванию общины и осуществлением того же права в чрезвычайной ситуации. В общине, где привилегия является общим достоянием, никто не должен присваивать ее, если не будет призван и поставлен всей общиной; в чрезвычайной ситуации же любой может воспользоваться своим правом» (StL X:1589).