Почему Лютер взялся за перевод Нового Завета

Время создания Библии на немецком языке не было случайным, как если бы Лютер, не зная, чем заняться в Вартбурге, решил скоротать недели до своего возвращения в Виттенберг, попробовав себя в переводе Нового Завета. Хотя в Вартбурге у Лютера было меньше дел - ни проповедей, ни лекций, - перевод Библии на немецкий язык был не простой случайностью, а богословской необходимостью. Достаточно вспомнить слова, произнесенные Реформатором в Вормсе: «Я связан текстами Писания, которые цитировал, и моя совесть находится в плену у Слова Божьего». К тому времени Лютер уже однозначно усвоил принцип sola scriptura, согласно которому Библия и только Библия является источником и правилом христианского вероучения.

Впрочем, и в Вормсе эта идея уже не была чем-то новым. Еще когда Лютер был монахом-августинцем, его убеждали в том, что Писание - основа христианского благочестия. В частности, эрфуртские августинцы подарили Лютеру Библию, когда он вступил в их общину. Впоследствии они сделали из него богослова и отправили в Виттенберг, где он стал читать лекции о Священном Писании. Затем, после публикации «95 тезисов», когда противники в спорах с Лютером постоянно ссылались на другие авторитетные источники, Лютер все чаще опирался на одно лишь Писание, пока в результате Лейпцигской диспутации, состоявшейся летом 1519 года, не стал, наконец, отстаивать тезис: «Простому мирянину, вооруженному Писанием, следует верить больше, чем папе или собору без Писания».

К 1520 году Лютер уже использовал библейский принцип для обоснования своих предложений о реформе церкви. Так, например, пересматривая систему Таинств в своем монументальном сочинении «О вавилонском пленении церкви», Лютер настаивал на том, что «каждый артикул веры, которым мы хвалимся, не вызывает сомнения, чист и основан на ясных отрывках из Писания», а затем проверил Писанием каждое из римских Таинств, полностью отбросив четыре из них и радикально реформировав оставшиеся три. Более того, в своем «Письме к христианскому дворянству», написанном в том же году, он утверждал, что миряне также имеют право толковать Писание — и не только право, но и обязанность: «Долг каждого христианина - быть приверженным делу веры, понимать и защищать его, а также обличать всякое заблуждение». Наконец, вернувшись в Виттенберг в марте 1522 года, Лютер начал свои знаменитые проповеди на воскресенье Invocavit с сурового напоминания о том, что каждый человек умирает самостоятельно, а потому «должен сам знать основные вещи, которые касаются христианина, и вооружиться ими». И далее он советует: «Нам всем следует хорошо знать Библию и быть готовыми противостать дьяволу, опираясь на многочисленные тексты».

Но как это сделать, не имея Библии на родном языке? Между тем, такие Библии уже были. Вопреки распространенному мнению, Библии на немецком языке существовали еще до Мартина Лютера — по крайней мере, восемнадцать печатных изданий, не говоря уже о многих других частях и избранных книгах Писания, переведенных на немецкий язык. Первую Библию на немецком языке напечатал Иоганн Ментелин в 1466 году, всего через десять с небольшим лет после того, как Гутенберг напечатал первую Библию на латыни. Приблизительно в 1475 году Гюнтер Цайнер опубликовал несколько более качественный текст на немецком языке, а спустя еще несколько лет издатели начали печатать Библию со множеством иллюстраций, особенно к Ветхому Завету. Более того, в 1518 году в Аугсбурге появилось еще одно издание средневековой немецкой Библии. Почему же Лютеру было недостаточно этого?

По мнению Ганса Фольца, труды предшественников Лютера были неудачными, по крайней мере, в двух отношениях. Они переводили Библию с Вульгаты (а не с древнееврейского и древнегреческого языков), и при этом не использовали идиоматический перевод. В результате немецкие версии сохранили неточности латинского текста позднего Средневековья, а немецкий язык, на который они были переведены, нередко было довольно сложно понять.

К тому времени, когда Лютер приступил к переводу Библии, он уже твердо решил использовать разговорный язык как для назидания, так и для обучения своих соотечественников-немцев. В письме к другу, написанном из Вартбурга за несколько недель до начала работы над переводом Нового Завета, Лютер перечисляет многие свои литературные труды, а затем подводит итог: «Все это - на немецком языке. Я рожден для моих немцев, которым хочу служить».

— Cameron A. MacKenzie. Luther’s “September” New Testament of 1522 // CTQ 87 (2023): 193–216