Экстернализация и сакраментализм
В Церкви первого века не было ни ладана, ни необычайно роскошных евхаристических сосудов (Кауфман датирует антиохийскую чашу концом второго века), — более того, никакой обрядности или формальности. И католические, и протестантские археологи и литургисты сходятся во мнении, что развитие раннехристианского обряда, его экстернализация и формализация, произошло позднее.
Как же возникло это явление? По разным причинам. Прежде всего, сказалось растущее разделение между духовенством и мирянами, сильная иерархическая тенденция, которая проявилась в начале II века, о чем свидетельствуют послания Игнатия Антиохийского и других отцов. Это недемократическое разделение, которое совершенно не соответствовало принципам пастырского поведения, изложенным в различных книгах Нового Завета, вскоре проявилось во введении облачений, соответствующих духовному званию или должности. И вскоре ризницы больших церквей уже могли похвастаться богатейшим гардеробом туник, альб, далматиков, казул, паллиев, стол, манипулов, гремиалов, подрясников, амиктов, роккетто, ряс и прочих предметов облачения. Во-вторых, следует отметить изменившееся отношение к Евхаристии, которая вскоре превратилась в мессу, как мы увидим далее. В-третьих, несомненно, влияние disciplina arcani. Практика сокрытия от глаз евхаристических сосудов с помощью завесы, скрывающей алтарь во время missa catechumenorum, практика сокрытия от катехуменов точного текстов даже молитвы «Отче наш» и Символа веры вплоть до самого redditio symboli, первого исповедания веры, совершаемого желающими стать членами церкви, и странная скрытность, поддерживаемая предстоятелями церкви даже после того, как апологеты написали сочинения в защиту христианской религии, весьма странным образом привели к тому, что христиане стали наделять некоторые обряды мистическим ореолом и соответствующим образом выстраивать свое поклонение и свое искусство.
Эта тенденция стала особенно заметна после появления великих литургий, в первую очередь Климентовской, или антиохийской литургии; литургии святого Иакова, или палестино-сирийской, часто именуемой Великой Восточной, которая включала также литургии Константинополя, Каппадокии и других городов и провинций; литургии святого Марка, или александрийской; ефесско-галликанской литургии; римской, или Петровой литургии. Практически каждая из этих литургий - возможно, не в своей первоначальной форме, но определенно в позднейшем виде - демонстрирует необычайно сильный акцент на внешних обрядах и аллегорической репрезентации не только в вопросе облачения духовенства, но и в разнообразных песнопениях, практикуемых низшим духовенством в амвросианском и григорианском распевах, а также в антифонных песнопениях, совершаемых литургом (епископом или священником) и хором. Очень важно, что эта постепенная экстернализация происходила примерно в том же темпе, что и нарастающая загрязненность вероучения. Фактически, как отметил один известный исследователь, экстернализация и деградация в церкви всегда шли рука об руку.