Интеллектуальная целостность и христианское мировоззрение
Наставь меня, Господи, на путь Твой, и буду ходить в истине Твоей; утверди сердце моё в страхе имени Твоего (Псалом 85:11).
Великий американский философ Мэрилин Монро однажды сказала: "Я верю во все понемногу". Это один из способов совладать с плюрализмом: легкомысленно относиться к интеллектуальным приверженностям и экспериментировать с различными идеями, не останавливаясь на какой-то одной последовательной системе убеждений. Однако этот путь не ведет к интеллектуальной целостности (integrity). Как-то я прочел высказывание студента одного христианского колледжа, в котором тот оспаривал тезис, будто христиане должны иметь единое христианское мировоззрение. Почему бы не заимствовать идеи из нескольких разных мировоззрений, не ограничиваясь только одним? Такой подход кажется многообещающим и непредвзятым. Но, как сказал Г. К. Честертон, "я непоколебимо убежден, что ум, как и рот, нужно открывать для того, чтобы снова сомкнуть его на чем-то твердом"[1].
Прежде чем перейти к разговору об этом искушении, необходимо понять, что такое целостность. Английское существительное integrity всегда употребляется в положительном ключе. Если адвокату присуща целостность (обычно мы говорим "честность"), значит, он добросовестен, грамотен и надежен. Все части его жизни гармонично и добродетельно согласуются друг с другом. Каркас дома обладает структурной целостностью, если все его основные части прочны, и каждая выполняет свою функцию. Аналогичным образом, слово "интеграция" едва ли означает бессистемное или случайное соединение разрозненных частей, и гораздо чаще описывает два и более элемента, составляющих вместе единое целое.
Например, в систему управления машины можно интегрировать (встроить) компьютер, который возьмет на себя контроль за теми или иными процессами. Различные теологические взгляды тоже интегрированы друг в друга, если между ними не возникает противоречий. Например, можно исповедовать реформатское богословие и разделять с харизматами понимание духовных даров. Некоторые реформатские мыслители придерживаются цессационизма (учения о прекращении духовных даров по окончании апостольского периода), однако Вестминстерское исповедание на этом не настаивает[2]. Следовательно, объединение двух упомянутых богословских традиций не породит противоречий.
В негативном смысле слово "интеграция" используется лишь в том случае, если объединение было произведено неуместно, неумело или насильственным образом. В подобных ситуациях полученное сочетание не будет обладать функциональным единством. Такую целостность мы называем видимой или импровизированной. Или просто называем попытку неудачной.
Если говорить о разумной деятельности, человек обладает интеллектуальной целостностью, если его убеждения хорошо сформулированы (непротиворечивы), хорошо обоснованы (подкреплены фактами и аргументами), составляют единое целое и способны объяснить окружающую действительность. Люди, обладающие интеллектуальной целостностью, сторонятся несовместимых убеждений; они не боятся приобретать новые знания, которые могут пошатнуть прежние убеждения; и они тщательно осмысливают все, что имеет значение. Примером отрицания интеллектуальной целостности может служить высказывание Уолта Уитмена из стихотворения "Песнь о себе":
По-твоему, я противоречу себе?
Я уверен, что Уитмен вмещал в себя целую толпу, но как бы «широк» он ни был, его широта была интеллектуально ущербной, поскольку противоречащие друг другу суждения не могут одновременно быть истинными — так писал Аристотель[3], и из этой же аксиомы исходит Писание, предостерегая нас от ложных учений (1 Тимофею 4:1-3; 1 Иоанна 4:1-4), ложной морали (Римлянам 1:18-32), ложных ангелов (Галатам 1:8), ложных пророков (Второзаконие 13:1-4; Матфея 7:15) и ложных апостолов (2 Коринфянам 11:1-5). Тем не менее, некоторые с большей охотой смешивают разные мировоззрения, нежели указывают на четкие различиям между ними.
Между тем, интеллектуальная целостность приближает нас к действительности путем последовательного ее познания. Поскольку Бог — высшая реальность, нам следует стремиться к правильным представлениям о Его природе, о том, как Он сотворил мир, и о том, как Он действует в мире. И в свете этих истин нам следует с искренним желанием повиноваться Ему, радоваться Его благословениям и познавать Его таким, каким Он открыл нам Себя[4].
Один преподаватель из христианского колледжа написал нам: "Проводя в рамках своего курса оценку христианского мировоззрения, за последние три с лишним года я заметил, что все больше и больше студентов теперь воспринимают свое смешанное мировоззрение как положительный момент". К этому письму он приложил отрывок из эссе одного из студентов, на которое я и буду в дальнейшем опираться.
Студент утверждает, что "все мы можем испытывать влечение к нескольким точкам зрения", и что он может "ощущать близость к нескольким мировоззрениям". Он разделяет мнение релятивистов, согласно которому идея о возможности "познания всемогущей Истины - всего лишь волевое решение", но при этом соглашается с постулатом христианского теизма о всеведении Бога. Пантеизм привлекает его своим тезисом о том, что "истина находится за гранью рационального постижения". Не связывая себя границами одного мировоззрения, он может учитывать представления других людей и "не препятствовать разнообразию мышления и подходов". Он также может "понять контекст их поступков, мыслительных процессов и ценностей".
В плюралистической культуре существует "множество точек зрения" на такие мировоззренческие вопросы, как высшая реальность, положение человека, полноценная жизнь и посмертная участь. Но все это разные мнения о действительности, которая никак не зависит от наших мнений. Как выразился Эйден Тозер в своей классической книге "Стремление к Богу"...
Что я имею в виду, когда говорю реальность? Под этим словом я понимаю такую подлинную действительность, которая существует помимо какого бы то ни было представления и какого бы то ни было разума, способного помышлять о ней, и которая будет существовать и тогда, когда нигде не останется никакого разума, способного помыслить о ней. Эта подлинная реальность существует как вещь в себе. Действительность этой реальности ни в коей мере не зависит от постороннего наблюдателя[5].
Истинное суждение соответствует действительности, которую описывает. Ложное высказывание не соответствует действительности. Комментарий нашего студента о "всемогущей истине" трудно понять, поскольку однозначное утверждение либо истинно, либо ложно, и "может" здесь ни при чем. Возможно, он не приемлет убеждений, которые нетерпимо относятся к возражениям и используются для противоправного контроля над людьми. Однако релятивизм не делает нашу веру смиренной; он всего лишь называет истиной все, во что мы верим. Как выразился Тозер, релятивисты "любят указать, что во всей вселенной не найти таких координат, которые могли бы служить точками отсчета"[6] Если релятивизм верен, то любые рассуждения о чистых фактах (истинных и не зависящих от мнения или опыта) неизбежно сойдут на нет.
Из христианского теизма студент вынес убеждение, что Бог всеведущ. Но если релятивизм верен, это убеждение не может быть истинным, поскольку претендует на абсолютную истинность, безотносительную к субъективному мнению. Ссылаясь на пантеизм, студент утверждает, что "истина находится за гранью рационального постижения". Пантеизм утверждает, что абсолют (Брахман в индуизме) находится за пределами понятий и языка, и это глубоко ошибочное утверждение, поскольку оно предполагает, что об абсолюте ничего нельзя сказать, поскольку от слов нужно отказаться. Но если это так, сама идея пантеизма (все божественно) утрачивает описательную точность, как и любое утверждение о непознаваемом абсолюте. Хуже того, пантеизм по целому ряду причин несовместим с христианским теизмом. Христианский теизм утверждает, что Бог личностен и абсолютен. Бог — это великий "Я есмь Тот, Кто Я есмь" (Исход 3:14). Кроме того, Бога нельзя отождествлять с творением, поскольку Творец превосходит Свое творение. Тозер прекрасно выразил эту мысль:
Бог обитает в сотворенном Им мире, но между Ним и миром лежит великая, непроходимая пропасть. Такова истина. Как бы мы ни отождествляли Бога с творениями рук Его, последние всегда останутся иными, нежели Сам Он, и Он должен предшествовать, и предшествует им, и независим от них. Он трансцендентен, запределен в отношении всего сотворенного Им и в то же время имманентен всему, вездесущ[7].
Библия открывает познаваемую истину о Боге, творении и Божьем плане для мира, но при этом советует нам не переступать границы того, что падшее создание способно познать в земной жизни. В этих пределах познания мы должны терпеливо относиться к существованию множества тайн. Как писал Павел:
О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперёд, чтобы Он должен был воздать? Ибо всё из Него, Им и к Нему. Ему слава вовеки, аминь (Римлянам 11:33-36; см. также Второзаконие 29:29).
Беспокойство нашего студента о пределах рационального постижения и его страх перед притязаниями на "всемогущую Истину" можно унять, если поместить и знание, и незнание в четкие рамки библейского мировоззрения.
Владычество Христа и интеллект
Писание делает акцент на единстве несколькими взаимосвязанными способами. Мы читаем, что есть только один Бог (Второзаконие 6:4), авторитет, откровение и руководство Которого создают сообщество последователей — будь то в ветхозаветные (Второзаконие 7:6) или в новозаветные времена (1 Петра 2:9). Как писал Павел в Послании к ефесянам:
…стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас (Ефесянам 4:3-6).
Единство истинного Бога влечет за собой единство божественного откровения в Библии, а также единство христианских убеждений, если они должным образом основаны на Писании, здравом мышлении и глубоком благочестии. Опровергая ложное учение, Павел пишет: «…ниспровергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу…» (2 Коринфянам 10:4-5). Христос — Слово, Которое все упорядочивает, Которым все сотворено, и Которое удерживает все сущее воедино (Иоанна 1:1-5; Евреям 1:4).
В свете этого факта мы понимаем, что существует христианское мировоззрение или, если воспользоваться немецким термином, Weltanschauung. Как выразился Джеймс Орр, это слово означает "самый широкий взгляд на вещи, который разум только способен принять, пытаясь охватить их целиком с точки зрения той или иной конкретной философии или теологии"[8] Христианское мировоззрение (философия и теология) стремится понять мир таким, каков он есть, его фундаментальную природу и направление, в котором он движется:
И если уж говорить об апологетике, то это, несомненно, самая верная и лучшая форма христианской апологии — продемонстрировать, что в христианстве, как нигде больше, органично соединяются разрозненные части истины, встречающиеся во всех других системах, при этом тело истины становится завершенным благодаря открытиям, свойственным одному лишь христианству[9].
Опираясь на общее откровение и общую благодать, христианство может объяснить все истины, обнаруженные за пределами Библии (Матфея 5:45). Бог - податель всякого благого дара, как интеллектуального, так и иного (Иакова 1:17). Апостол Павел без малейшего затруднения включил в свое выступление в Ареопаге высказывания двух греческих философов, не одобряя при этом их мировоззрение в целом (Деяния 17:28). Принцип Sola Scriptura (которого нам следует придерживаться) не означает, что истина есть только в Библии, а означает, что все сказанное в Библии истинно и является мерилом истинности любых других суждений. Сама Библия признает, что знание существует и за ее пределами, — это очевидно из того факта, что древнееврейские пророки осуждали языческие народы за безнравственность, хотя язычникам не было даровано особое откровение (см. Амос 1-2). Они нарушали известные нормы морали. Дж. П. Морланд развивает эту мысль:
Писание неоднократно признает мудрость культур, существовавших за пределами Израиля — например, Египта (Исаия 19:11-13), эдомитян (Иеремия 49:7), финикийцев (Захария 9:2) и многих, многих других. Удивительные достижения человеческой мудрости признаются в книге Иова 28:1-11. Мудрость Соломона сравнивается с мудростью "людей востока" и жителей Египта в свидетельство того, что он превосходил мудростью народы, пользовавшиеся давней и заслуженной репутацией мудрецов (1 Царств 4:29-34)[10].
Всякая истина восходит к Богу истины. "Он твердыня; совершенны дела Его, и все пути Его праведны; Бог верен, и нет неправды в Нем; Он праведен и истинен" (Второзаконие 32:4). Он тот, кто делает познание возможным посредством Слова (Логос) через общее и специальное откровение (Псалом 18:2-5; Иоанна 1:1-5; Римлянам 1:18-21; 2:14-15)[11]. Поэтому, если христианство истинно, незачем смешивать или объединять его с каким-либо другим мировоззрением. Дело в том, что христианство обладает уникальным содержанием, которое не встречается ни в одном другом мировоззрении (например, учения о Троице, первородном грехе, воплощении, а также Евангелие) и понятийным аппаратом, которые позволяют признавать крупицы истины, присутствующие в других мировоззрениях, без ущерба для его собственного вероучения. Да, частные истины можно найти и в других мировоззрениях и религиях, однако истинность христианского мировоззрения всеобъемлюща, нет ничего существенного, что отсутствовало бы в нем[12].
Единая истина и единое мировоззрение
Несмотря на искушение держаться эклектичного мировоззрения, составленного из несочетаемых элементов, в библейском откровении можно найти единое и полное глубокого смысла мировоззрение. В рамках библейских истин мы можем благоденствовать как человеческие существа, примирившиеся с Богом через Христа и нашедшие свое предназначение в любви к Богу и ближним (Матфея 22:37-40). Фрэнсис Шеффер (1912-1984), который в последней половине XX века приложил много сил, чтобы побудить христиан сформировать библейский взгляд на вещи, заслуживает того, чтобы оставить последнее слово за ним:
Христос владычествует над всем сущим, над всеми аспектами жизни. Бесполезно называть Его Альфой и Омегой, Началом и Концом, Господом всего сущего, если Он не властвует над всей моей интеллектуальной жизнью. Я ошибаюсь или говорю неправду, если, воспевая владычество Христа, пытаюсь сохранить за собой контроль над какими-то областями собственной жизни[13].
[1] The Autobiography of G.K. Chesterton.
[2] Это моя богословская позиция. Ее разделяет, например, Сэм Стормз, см. Storms, Sam. Practicing the Power (Grand Rapids, MI: Zondervan, 2017).
[3] См. Groothuis, Douglas. Philosophy in Seven Sentences (Downers Grove, IL: InterVarsity Academic, 2016), pp. 51-63.
[4] См. Schaeffer, Francis. The Importance of Truth” // The God Who Is There (Downers Grove, IL: InterVarsity Press, 2020).
[5] Tozer, A. W. The Pursuit of God.
[6] Там же.
[7] Там же.
[8] Orr, James. Christian View of God and the World.
[9] Там же.
[10] Moreland, J. P. Love Your God with All Your Mind: The Role of Reason in the Life of the Soul.
[11] Tozer. The Pursuit of God.
[12] См. Netland, Harold. On the Idea of Christianity as the One True Religion // Christianity and Religious Diversity (Grand Rapids, MI: Baker Books, 2015); Groothuis, Douglas. World Religions in Seven Sentences (Downers Grove, IL: InterVarsity Academic, 2023).
[13] Schaeffer, Francis A. Escape from Reason: A Penetrating Analysis of Trends in Modern Thought.