Вопрос цены.

Девушка на столе несколько раз коротко, резко вдохнула, линия губ изменила изгиб, часто задрожали длинные ресницы.
Сидри убрал ладонь и отступил на шаг. Со сложенными на груди руками он не отрывно наблюдал за мраморно белым лицом в котором медленно пробуждалась жизнь. У бородача было всего несколько минут чтобы разобраться в своих чувствах, мыслях и принять решения. Он не считал себя опытным воином, хоть, по дворфьим меркам и был весьма молод, На войне, в рядах хирда, он убивал. И далеко не всегда вооружённых и в бою. Более того, первый, кого он убил, был своим. Бой был тяжёлый. Соседний отряд сломался, побежал. И Синдри, чью бороду впору ещё было называть щетиной, вместе с остальными новобранцами, которых ветераны поставили в арьергард, по приказу стрелял в спины бегущим. Целился, стрелял... и попадал. Дальше было продолжение битвы, честная борьба, была славная победа. И было утро после боя. Когда каждого десятого из отловленных беглецов, по одному тащили к импровизированной плахе. Бородатый сержант угрюмо сунул окровавленный топор в руку Синдри. Подобного рода задания всегда поручали молодым, в воспитательных целях. И он тогда справился. Одним ударом.
Было, было, было... Образы прошлого один за одним проносились перед мысленным взором, словно соревнуясь, кто из них причинит большую боль.
Всплыло и пламя над мятежным селением зверолюдов. Законы войны жестоки. Если ультиматум не принимается, после первого выстрела, обороняющиеся не вправе рассчитывать на жизнь. Сам бой был коротким, способных держать оружие в селении, к тому времени, почти не осталось. А вот бойня продолжалась до самого заката. Если дан приказ уничтожить всë живое, в назидание другим, то он должен быть выполнен. В тот день Синдри впервые подумал, какое это благо - сойти с ума. Но выдержал, оправился и даже вернул способность спать по ночам.
Сейчас же, над столом, кзалось, пропитанным страданиями и ужасом, дворф обязан был взять волю в кулак, и соизмерить причиняемое зло с, поставленым целью, благом. Единственным, но очень важным, моментом было то, что теперь приказы отдавал непосредственно он и слова старой армейской песенки: "Прекрасно быть ни в чëм не виноватым, совсем простым солдатом, солдатом... " Звучали, как нельзя, кстати.
Девушка открыла глаза и с трудом повернула голову. В зелëных, поблекших от боли глазах, читалась чистейшая, ни чем незамутненная ненависть.
– Убий... ца...Будь...те... вы... прок... ляты...
С каменным лицом Синдри шагнул вперëд, голос звучал уже твëрдо и безэмоционально, все нужные решения были приняты.
– Буду, даже не сомневайся. Но сейчас не об этом. Мне не важно твоë отношение, не важно твоë имя и прошлое, цели твои и твоих соратников. Для нас обоих есть только здесь и сейчас. Успокойся... Успокойся и дослушай до конца. То что с тобой сделали, необратимо и зачем это сделано не должно тебя волновать. Есть то что нужно от тебя. Первое. Честно и открыто отвечать на вопросы о своих ощущениях и состоянии. Второе. Производить только те действия о которых попросят. Всё. Молчи! И слушай дальше!

Дворф придвинулся ещё ближе, глядя прямо в глаза эльфийки и едва не касаясь бородой еë груди.
– Взамен, по окончании всех необходимых процедур, мы отпустим четверых твоих остроухих друзей на все четыре стороны, даже не так, я прикажу перевести их за линию фронта. Даю клятву. Ты сама получишь шанс побороться за свою жизнь в частном бою и, если судьба будет к тебе благосклонна, беспрепятственно вернуться к своим. Даю клятву.
– В противном случае– Синди немного отстранился, на и без того недоброе лицо набежала тень а в голосе зазвучал металл – те же четверо эльфов лягут на стол вместо тебя. И я найду способ чтобы ты видела и слышала весь процесс от первой до последней минуты. Если четверых окажется недостаточно, мои ребята сбегают за новыми, им не сложно. В этом я тоже клянусь.

Дворф отступил на шаг и помолчал несколько минут, наблюдая. Лицо девушки, как открытая книга выражало всю гамму обуревавших еë мыслей и эмоций. Когда буря поутихла, Синдри мягко и даже несколько вкрадчиво произнëс:
– Отдышись, соберись, у тебя пара минут.
Неторопливо и спокойно бородач извлёк из кармана блокнот и свинцовый карандаш.
– Итак, опиши свои ощущения, все, по всему телу, от пальцев ног и до макушки. Какой характер боли? По силе от одного до десяти? Пить? Эй, там! Принесите воды! Живо!!!