АНАТОМИЯ ПОЛЗУЧЕЙ УКРАИНИЗАЦИИ

Газета «Флаг Родины», г. Севастополь, 6 марта 1997 года

За последние несколько лет что-то неуловимо новое начало проявляться в облике нашего города. Непривычная и отторгаемая людьми старшего и среднего возраста новая государственная символика Украины — теперь уже незалежного государства. У многих трезуб и жовто-блакитный флаг ассоциируются с обликом бандеровщины, хорошо знакомым людям, пережившим войну.

Лично у меня эта символика пробуждает воспоминания детства, проведённого на Ивано-Франковщине. Зарево ночного пожарища городского хлебозавода, подожжённого оуновцами. Похороны зверски убитого ими советского работника, которому вспороли живот и насыпали туда зерно. Рассказы бывшего командира оуновского куреня, большого, сильного человека с искусанными пулями руками и лицом. После убийства соратниками его брата, председателя колхоза, он ликвидировал бандеровское руководство целого региона и сдался властям. В основу повести «Эхо Чёрного леса» была положена его судьба. Простреленные из воздушной винтовки тазы для варки варенья, выставленные матерью на просушку во двор. Сделал это отсидевший своё сосед-бандеровец с многозначительной фамилией Гнида в дни венгерского мятежа 1956 года. Перезаряжая винтовку, он обещал тогда — ну, ничего, скоро доберёмся до всех вас, совиты и москали. Похоже, что через сорок лет его обещание сбывается.

Синие кресты на белом фоне Военно-морского флага ВМС Украины. При показе их ТРЦ «Бриз» на экране чёрно-белого телевизора они воспринимаются как кресты на башнях фашистских танков. Их, рвавшихся в 1942 г. к Сталинграду, расстреливал из орудия мой отец.

Умолкнувшее на железнодорожном вокзале Севастополя «Прощание славянки» при отправлении поездов, оставлявшее в памяти неповторимое ощущение русского города-крепости. И дважды в году — летом и зимой — толпы курсантов, студентов и их родителей на привокзальной площади. Это город провожает наших севастопольских ребят в Питер и Москву, гостеприимно распахнувших двери своих военно-морских училищ и институтов. Уезжают лучшие и, похоже, навсегда. Дома для них места теперь не находится.

Огромные рекламные щиты, прославляющие на украинском языке сомнительные достоинства иноземных товаров. И монотонно, регулярно повторяющиеся в городской газете статьи о свободной экономической зоне. В сознание горожанина, замученного холодом, безработицей, хроническим безденежьем, таким образом протаскивается образ «светлого будущего» как панацеи от всех нынешних бед.

Ключом к пониманию идущих в городе процессов могут послужить высказывания руководителей Украины о намерении форсировать интеграцию страны в НАТО. А также визит генерального секретаря НАТО Соланы на Кавказ, где в беседе с ним руководство Грузии и Азербайджана проявило интерес к сотрудничеству с блоком. После чего явно обозначилась тенденция «обкладывания» России с юго-запада (Украина) и юга (Грузия, Азербайджан), что неизбежно затрагивает интересы российской национальной безопасности.

Казалось бы, какое это имеет отношение к нашему городу? Самое непосредственное. Севастополь, как первоклассная военно-морская база, находится в центре дуги, образованной стремящимися в НАТО Украиной, Румынией, Болгарией, членом НАТО Турцией и заинтересовавшейся Грузией. Базирование здесь Черноморского флота России становится преградой на пути установления господства блока в регионе и его продвижения на Восток. Поэтому с точки зрения обеспечения национальной безопасности Россия должна быть заинтересована в гарантированном долгосрочном и независимом от посторонних сил базировании своего флота в главной военно-морской базе Севастополь.

Действия же украинской стороны, на которые влияет ориентация на НАТО, показывают, что она хотела бы обставить пребывание российского флота особыми рамками. Эти ограничения должны обеспечить контроль над уровнем боеготовности Черноморского флота и в случае необходимости низвести её на нет. Одновременно с этим — взимать с России за нахождение флота в городе значительные платежи.

Как это сделать, если по нормам международного права Севастополь одновременно принадлежит России — юридически, и Украине — фактически. А фактическое владение, к слову, международное право старается не признавать, чтобы не поощрять захват чужой территории. Поэтому в такой ситуации для украинской стороны более целесообразно проведение мер по ослаблению присутствия России и усилению своего влияния. Что, похоже, и происходит. И что, в совокупности своей, можно классифицировать как «ползучую» украинизацию исторически сложившегося с исконно русскими корнями города-крепости Севастополь.

Процесс этот охватывает теперь практически все стороны жизни города и горожан. А начало ему положило формирование собственных ВМС Украины с дислокацией не где-нибудь, а в Севастополе. Процесс начался с переманивания личного состава и захвата кораблей и флотской береговой базы. Потом был раздел кораблей и инфраструктуры. В итоге флот без участия в боевых действиях понёс такие потери, которые сопоставимы с нанесением по нему ударов тактическим ядерным оружием или успешным проведением против него наступательных операций силами нескольких армий.

А в городе состоялось совместное базирование двух флотов, недопустимое с точки зрения авторитетных военных специалистов. И хотя летом 1995 года руководством обеих стран было достигнуто соглашение о раздельном базировании, украинская сторона под всяческими предлогами его саботирует. И тогда в городе появилась прослойка военных моряков, носящих ту же, что и моряки-черноморцы, привычную и любимую севастопольцами российскую форму. Но под ней скрываются люди, не ориентированные на действия в единых с Черноморским флотом боевых порядках. Хуже того, повинуясь чужой злой воле, они вошли в город, живут среди нас и отрабатывают на учениях совместно с новыми боевыми друзьями из НАТО уничтожение лучших из нас.

Тех, кто ещё не потерял волю к активному протесту против неконституционных действий украинских властей, и которых заокеанские учителя именуют экстремистами и сепаратистами.

Так вторично за последнее столетие Севастополь оказался расколотым. В семнадцатом году — на «красных» и «белых», в девяностые — на «своих» и «чужих». А Черноморский флот — запертым в нескольких оставшихся без воздушного прикрытия бухтах.

Одновременно происходило переподчинение силовых структур города и ряда влиятельных ведомств напрямую Киеву. На одну-две категории, до генеральских, повышен ранг их руководителей. Создано управление по экологической безопасности с большими полномочиями и юридической базой, способное обосновать по соображениям экобезопасности прекращение деятельности береговых объектов флота. А без них флот — не флот. Результаты сказались немедленно — руководящее звено города лояльно официальному Киеву и неукоснительно проводит его политику в жизнь.

Путём искусно создаваемых ограничений, против воли севастопольцев, им навязывают получение в срочном порядке украинских паспортов. Получив его, человек теряет право на российское гражданство, которое до 1999 года предоставлял ему паспорт старого, советского образца и Закон России о гражданстве. Особенно волнует этот вопрос офицеров и мичманов ЧФ, которым предстоит уходить в запас и которые хотели бы уволиться в Севастополь, но сохраняя российское гражданство. Обеспокоены и родители, дети которых достигают совершеннолетия и хотели бы иметь гражданство России. С большим нежеланием получают украинские паспорта и военнослужащие Украины, которые хотели бы уволиться в Россию. Власти же, чтобы подтолкнуть колеблющихся, запретили выезд с территории Украины и въезд в неё без паспортов с вкладышем о российском гражданстве или без регистрационной отметки в нем «Украiна». Кроме того, ввели ограничения на приватизацию давно принадлежащего людям жилья и т.д. Так, на территории родного города севастопольцев ущемляют в юридических и общечеловеческих правах, разделяя на «граждан» и «неграждан».

Многих понимающих людей от получения голубого с трезубом паспорта отпугивает принятое Кабинетом министров Украины постановление о паспортизации граждан. Согласно ему, в паспорт заносятся данные биометрической идентификации и машиносчитываемой информации, а гражданину присваивается идентификационный номер. До присвоения личных номеров не дошли даже самые свирепые диктаторские режимы Латинской Америки. Свежо ещё в памяти народа, кто и кому ставил личные номера до, во время и после Второй мировой войны...

Блуждающие по городу слухи о переходе на украинский язык начинают обретать под собой реальную почву. Украинский язык становится языком делопроизводства. С нынешнего года станет обязательным его преподавание в школах. И это несмотря на решение городского совета, принятое в соответствии с законом Украины о языках. Согласно ему, на территории Севастополя языком учёбы и делопроизводства признаётся русский язык. Не оставлена без внимания и взрослая часть населения — теперь она изучает украинский язык каждый день по красочным рекламным плакатам, заполнившим город.

Конечно, чем больше языков человек знает, тем лучше для него, особенно, когда границы стали прозрачными. Но никакой уверенности, что посредством преподавания языка, этого важнейшего средства воздействия на человека, в сознание севастопольской детворы не будут проталкиваться чуждые родителям взгляды. Да так, что новое поколение горожан будет почитать Степана Бандеру пуще отца родного. И тогда город будет расколот ещё раз — взрослому поколению будет противопоставлено поколение молодое, за которым будущее. Вот этот раскол будет покруче, чем два разноориентированных флота в одном городе, так как пройдёт через каждую семью.

Из города уезжают севастопольцы. Молодёжь, из тех, кто поумнее да посмелее, едет учиться и работать в Россию. Там для своего будущего они видят реальные перспективы, которых нет дома и в Украине. Бегут в Россию невостребованные учёные, спасаются от хронического безденежья специалисты. Уезжают пенсионеры, уставшие от мизерных пенсий, холода, полуголодной жизни и морального гнёта. И не только потому, что в России легче выжить. Там есть надежда пережить лихолетье, страна-то большая и своя. Здесь же — нет. Зато приезжают из западных и центральных областей Украины молодые ребята учиться в некогда гремевшие на весь Советский Союз военно-морские училища. Теперь училищ нет, их урезали до военно-морского института. Эти ребята войдут в наши семьи как мужья наших дочерей, внеся для многих из нас чуждый, галицийский менталитет. Вот и ещё одна линия разлома в городе.

Настойчивые попытки архитекторов украинской свободной экономической зоны потихоньку пробивают брешь понимания как в киевских коридорах власти, так и в сознании депутатов и части горожан. Капля камень точит. И как-то раз мы проснёмся в «зоне», имея свой личный номер, правда, пока ещё не вытатуированный на запястье...

Два года назад в городе было под полторы сотни общественных организаций. Сегодня их около 250, и это далеко не предел, они появляются как грибы после дождя. Но не всегда как свидетельство социальной активности севастопольцев. Оказывается, что среди вновь испечённых есть и созданные по рекомендации «сверху» на профессиональной основе. Как, к примеру, создавалась ассоциация стоматологов Украины в Севастополе. Казалось бы, не всё ли равно зубному врачу — пользовать ли зубы пациенту, будучи вольным целителем или «членом»? А нет, только вхождение в ассоциацию даёт возможность, работая, повышать свой профессиональный уровень через систему проф. усовершенствования кадров. Заодно и высказывать мнение от имени севастопольцев так, как хотелось бы кое-кому в Киеве. Вспомним хотя бы пресловутое обращение ряда украинских общественных организаций, пожелавших остаться неизвестными. Они просили МИД Украины объявить столь популярного в Севастополе мэра Москвы Юрия Лужкова персоной нон грата. Какого кота в мешке они подсунут нам ещё, остаётся только гадать.

Нет гарантий того, что теперь уже с их подачи опять не отключат российское телевидение. Украинское, которое один из депутатов Верховной Рады назвал «шароварным» из-за преимущественной трансляции песен и плясок гопака, смотреть не тянет. Своё, севастопольское радио и телевидение, тоже изменилось. Под влиянием неведомых сил оно начало отфильтровывать любое мнение, нарушающее тщательно формируемый образ Севастополя как города исконно украинского. Достаточно вспомнить «круглый стол» в декабре прошлого года по вопросу статуса Севастополя. Его участники до сих пор не могут прийти в себя, так поработали над их выступлениями ножницы невидимого цензора.

Состоялось превращение Дворца культуры рыбаков в Украинский культурно-информационный центр. Произошло это как-то буднично, без учёта мнения жителей города. Теперь многие культурные мероприятия в Севастополе проводятся под эгидой нового очага культуры. Главное из инициируемых им — фестиваль украинской песни «Червона рута» — прошлым летом длился месяц. А шефы ВМСУ из Киева твёрдо обещали городу регулярный культурный десант. Как и многие, я люблю украинские песни. Но от тех, которые разучивают в Национальной гвардии Украины в Севастополе, где слово «москали» созвучно слову «вороги», воротит. Новая культура новой Украины наступает.

В городе зачастили семинары и совещания. Но не простые, а всеукраинские, республиканского масштаба. Проводят их и для заместителей глав администраций областей, и для педагогов, и для специалистов разного рода, даже химиков. Чему учиться химикам в Севастополе — ума не приложу, нет у нас химических предприятий, не то что республиканского, но даже областного значения. Но к нам всё равно едут заседать со всей Украины.

И даже новый образец сберкнижки, по которой получают пенсию, и то сделан не как у добрых людей, а поперёк. Знай наших!

Десять направлений разрушения сущности города, который потенциально может стать катализатором объединительных процессов для распавшихся частей Советского Союза, ныне независимых государств.

Кто и зачем организует эту атаку? Ответ на этот вопрос дают слова из выступления на сессии Верховного Совета Украины нашего земляка, капитана 2 ранга запаса А. Бобриева:

«Всё идет так, как рекомендует принятая в сентябре прошлого года Конгрессом США резолюция № 120; правительству Украины противодействовать появлению любой политической или военной организации, которая могла бы способствовать реинтеграции государств бывшего Советского Союза».