Театральные байки

Наткнулся случайно на журнал Вячеслава Цзю, актёра "Ильхома".
Вот, пара баек оттуда:

Борис Гафуров преподает в студии при театре мастерство актера. Однажды он распекал в гримёрной своего ученика: «Ты должен знать досконально биографию своего героя! В какой социальной среде он вырос, кто он, что он, и не только он, но и его родственники, дяди, тёти, сестры, братья! Чтобы завтра ты все это знал, иди!!!»

Сидевший рядом – ныне, к сожалению, покойный – актер Евгений Дмитриев задумчиво произнес: «Ну, социальная среда – это ладно… Но ведь я, например, не знаю, кто дядя и тетя моих персонажей». Гафуров ответил: «Вот и плохо! Ты не знаешь, а он пусть знает!»
Вечером спектакль «Квартал Тартилья-Флет». Гафуров играет роль Дени, по сюжету получившего в наследство от своего деда дом, Дмитриев – роль Пабло, его приятеля. Гафуров-Дени рассказывает своему другу Дмитриеву-Пабло: вот, мол, умер дед, оставил в наследство дом, если хочешь, можешь жить у меня. Сцена заканчивается, Гафуров начинает уходить и вдруг Дмитриев ему говорит:

– Дени, у меня к тебе один вопрос есть.
– Какой?
– А как звали твоего деда?

Как впоследствии вспоминал Гафуров, его вдруг от неожиданности прошиб пот. Он стал лихорадочно вспоминать мексиканские имена, но в голове была только каша и какое-то… Джон… После громадной паузы, наконец, Гафуров выдавил единственное, что пришло ему на ум:

– Хулио… – и, помолчав, – а что?
– Ничего, – простодушно сказал Дмитриев, – просто я думаю, в кого это ты такой добрый?

* * *

Михаил Давыдович Каминский рассказывал: «У студентов – медиков была вечеринка и они устроили розыгрыш: засунули в плов заспиртованный палец из морга. Палец попался одной девочке из кишлака. Она тут же упала в обморок. Студенты смеялись до тех пор, пока не поняли, что она уже не дышит. По пять лет дали».

* * *

Иду по Янгиабаду. Вижу – седой, белобородый узбек в чапане и тюбетейке разложил на земле книги и продает. Подхожу посмотреть. Дедок наклоняется и на чистом русском спрашивает:

- Чего хочешь?
- Поэзию! – отвечаю.
- Например?
- Бродский!
- Мура!
- Почему?
- Заумно!
- А как надо? – спрашиваю.
- Слушай, пиши как Есенин, хули выёбываешься? – говорит.