Обитель пустоты. «Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле»
«Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле» была изначально задумана Моррисоном как графический роман в подарочной упаковке — красивый, в твердой обложке и с глянцевой бумагой, он должен был стать визитной карточкой двух британских творцов, писателя Моррисона и художника Дэйва Маккина. На создание книги ушло три года и, выйдя в декабре 1989 года вслед за суперуспешным фильмом Тима Бертона «Бэтмен», «Лечебница» взорвала мир мейнстримных комиксов.
Разумеется, дело было не только в сценарии Моррисона, напичканного юнгианской философией, литературными отсылками и религиозными символами. Важнейшим фактором являлось творчество Дэйва Маккина, в котором сочетались живопись, графика, фотография и мультимедиа-коллажи, превратившие страницы романа в произведение экспрессионистского искусства.
Сценарий Моррисона тут на грани — еще шажок и чудовищная серьезность романа придавит его, превратив в пародию. Моррисон рисует Бэтмена не просто как человека, борющегося со своими психологическими демонами, а как фигуру Христа, страдающего и символически «умирающего» за заключенных в лечебнице.
В романе перед вами пронесется вереница травмированных личностей, включая самого Бэтмена, сексуально отмороженного и депрессивного, гендерно-флюидного Джокера (только редакторы уговорили Моррисона отказаться от идеи изобразить главного врага Бэтмена в платье Мадонны) и Безумного шляпника, очередного метаперсонажа Моррисона, проговаривающего идеи автора.
На мой взгляд, титры на обложке романа должны идти в таком порядке: Маккин, Моррисон — потому что именно работа художника превратила заурядный (для него самого), в общем-то текст Моррисона в шедевр символического искусства. Отрицать важность сюжета автора я не буду — лишь замечу, что с другим художником Моррисону пришлось бы изрядно потрудиться над текстом, чтобы описать трудновыразимые страхи и желания, которые Маккин легко воплощает в своих жутких рисунках.
Абстрактные образы Маккина отказываются от привязки к физическому миру, к которому мы привыкли, ежедневно наблюдая парад мышц в комиксах про классических супергероев. Он изображает психологические и физические девиации персонажей так, что Моррисону не нужно лишних слов — ни сетапов сцен, ни описаний персонажей, ни длинных диалогов. Маккину достаточно одной-двух панелей, чтобы выразить всю гамму чувств между Джокером и Бэтменом.
Даже на бесконечные оккультные отсылки Моррисона (именно поэтому рекомендую купить хардкавер — в нем половину книги занимают примечания, которые интереснее основного сюжета) Маккин наплевал — предпочтя сопровождать историю абстракциями (в оппозицию к другому ужастику Моррисона, «Безымянному», где гиперреалистичные страдания персонажей превращают историю местами в torture porn). Получив на руки сценарий, вдохновленный поэтами-романтиками и готическими романами, изобилующий образами сновидений и религиозной символикой, Маккин специально максимально отошел от гиперреалистичного мейнстрима, придав метафорам Моррисона лоск высокого искусства.
И, как мы видим, это был гениальный ход — в истории комиксов не было и до сих пор не случилось ничего подобного. Графический роман — дорогая, на самом-то деле, штука — разошелся тиражом в полмиллиона экземпляров за 20 лет, неоднократно переиздавался и, в отличие от многих других историй из 80-х, ему нисколько не грозит устареть.
Лично мне кажется, что идею и то, что можно назвать «сутью» романа, нельзя понять без прочтения стихотворения «Посещение церкви» (1954) английского поэта Филипа Ларкина, из которого и взят подзаголовок произведения, так по-разному переводимый: A serious house on serious earth. В переводе Бориса Лейви он звучит как «Серьезный дом — на толочи земной».
Тут важен контекст — Ларкин любил останавливаться и рассматривать церковные здания во время своих долгих прогулок на велосипеде. Любовь к архитектуре у него контрастировала с цинизмом по отношению к религии — он не понимал, что так тянет людей в эти довольно мрачные, скорбные, «серьезные» дома.
Именно этим мыслям посвящено стихотворение — размышляя над тем, что ищут тут люди в физическом и духовном смысле, Ларкин приходит к выводу, что церковь — место, к которому всегда будут тянуться люди, хотя бы потому, что так много их предков здесь были раньше — и еще больше похоронено рядом на погосте.
А теперь вернемся к графическому роману Моррисона и посмотрим на обе сюжетные линии: психиатр Амадей Аркхэм возвращается в жутковатый дом своего детства и привозит с собой жену и ребенка, потому что его зовет долг — перед больными или перед матерью, или перед собой — не важно. Этот зов неумолим, он кажется почти религиозным — настолько Амадей «верит» в то, что должен основать здесь лечебницу и оказывать больным помощь, которую не оказали его матери.
Бэтмена тоже зовет в этот дом долг — перед заложниками, которых грозит пытать и убить Джокер, организовавший всю вечеринку. Но также Брюса Уэйна ведет зов его предков — родителей, убитых неизвестным грабителем. Джокер знает это и в тысячный раз пользуется. Все эти люди (и десятки других колоритных больных) пересекаются в «серьезном» месте, в котором, как мы понимаем, никто из них не должен был оказаться. Однако, следуя строкам стихотворения Ларкина, Лечебница «Аркхэм» — «место встреч, распознанных и названых судьбой». А судьбе не могут противиться ни поборник закона Бэтмен, ни фанатик хаоса Джокер.
Где читать: labirint.ru / Яндекс Маркет